Огонь и лёд.

В темноте гостиничного номера раздавался довольно высокий мужской голос, принадлежащий молодому парню 16 лет, который так отчаянно пытался добиться своего. Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь его голосом и каким-то потрескиванием, которое слышалось из-за не самой лучшей связи. А вот и слеза… «Эй… Я не знаю, слушаешь ли ты мои сообщения или нет. Но я всё равно скажу это… Я люблю тебя, и ты об этом знаешь. Но мне не мешает данный факт это повторять… Хех. Только посмотри, что ты со мной сделала, оранжевая. Я бы никогда не сказал такого предложения. Мозгов бы не хватило, наверное. Но я стал умнее. Я прекрасно понимаю, что ты всё ещё злишься из-за того поцелуя, я сам был в шоке, когда ты поцеловала меня, ну… Когда мы помирились. Ты же это помнишь? Хотя у тебя такая память… Ты можешь сначала говорить одно, а на следующий день забыть об этом и начать нести совершенно другую чушь. Но мне это нравится… Эх… Я звоню тебе, чтобы предупредить: я всё же поболтаю с этим твоим Вовой. Можешь ругаться на меня сколько влезет, но я не отступлюсь. Он тебя недостоин, и ты должна это понимать. Я приму, если ты не захочешь меня видеть. Впервые за всю мою жизнь я так невероятно спокоен. Даже кричать не хочется. Не на тебя. И… Раз ты всё равно не прослушаешь это, то можно немного помечтать. … Как дела? Глупый вопрос, я знаю, я слежу за тем, что у вас творится на соревнованиях. Поздравляю с переходом в первый тур. Куда дальше? Снова тупой вопрос? И не говори, что не подумала об этом. Эх… Ладно, не хочу надоедать тебе звонками, у вас там, наверное, поздно. Спокойной ночи и… Сладких снов тебе. Никогда такого никому не говорил. И не скажу. Пока». Сообщение заканчивалось. Даша сидела на кровати и плакала. Даже сильнее, чем в прошлый раз, что произошёл из-за халатности Вовы. Она хотела быть с ним откровенной. Юра был прав. Даша понимала, что её бывший возлюбленный никогда не проявлял к ней особого интереса. Он был не против её выслушать, давал ей советы, да. Но когда дело доходило до настоящей помощи, то такого человека, как Владимир Терновский просто не существовало в её жизни. Он исчезал, оправдывая это каким-то глупым предлогом, в стиле бабушку через дорогу переводил. Он никогда не проявлял к ней интерес, даже дружеский. Он никогда не звонил ей первым, никогда не спрашивал, как дела, никогда не желал ей сладких снов, никогда не был ей другом. А она любила. Вчера Даша просто хотела сказать правду. Больше она с этим человеком общаться не будет. Девушка хотела признаться, что любила его когда-то. Просто, чтобы знал. Просто, чтобы было. Тогда она могла бы это отпустить. Услышав его реакцию, то, как он её отшил, даже не дослушав, будто она для него ничего не значит, русская поняла, что была ужасно слепа. Лариса была права. 16 лет — идеальный возраст, чтобы совершать ошибки. И чаще всего, все так и делают. В это время ты ещё не взрослый, но уже и не ребёнок. Ты начинаешь понимать, что к чему, как устроен мир, у тебя идёт переоценка ценностей. Сложно. И больно. Ошибаться очень больно. Особенно в тех, кого любишь. Кто был тебе когда-то дорог. — Я такая дура… — шептала она, вспоминая Юру. Да, да, да. Свершилось? Определённо. Теперь она вспоминала блондина. Как бы странно то ни было, именно Юра был с ней искренним, учитывая то, что они никогда не ладили. Самая сильная вражда обычно является итогом любви. Звучит парадоксально, но вполне обоснованно. Её губы тронула едва заметная улыбка. Они же с Юрой не вместе? Странно, подумалось ей, надо это исправить. — Надо же когда-то прекращать тупить. — сказала она, пытаясь вытереть непрошенные слезы, что не прекращали течь из глаз. Дрожащей рукой она взяла телефон и долго думая, прежде чем отправить ему сообщение. Ей было так… Стыдно? Может быть, она поступила глупо, отвергнув его. А он ведь прав. Даша никогда бы не подумала, что Юра, тот самый Юрка-леопардовая шкурка будет мудрее в таких вопросах, чем она сама. Хотя… Может быть это и есть одна из причин, по которой она потеряла голову? Нажав на кнопку, девушка начала записывать сообщение. «Привет, Юр. Прости, я тут…»

***

Был полдень. Выходной. Обычно, Юра никогда бы не стал напрасно тратить свой выходной на какие-то прогулки, тупые и бессмысленные разговоры, ведь ему этого дерьма в школе хватает. Спасибо, не надо. Но сегодня был особенный день и особенная причина. Такие дни он называет «добро пожаловать в ад, ибо сейчас его глава будет давать вам пизды». Юра был зол и взволнован. Зол, потому что он знал, что Вова так ужасно поступает с его девушкой. Будущей девушкой. Она прогнется, парень это отчётливо понимал. В его плане нет осечек. А взволнован, потому что мог огрести. Нет. Не от Вовы, парня он бы мигом ушатал, будь то хоть Шварцнегер, настолько он был недоволен. Боялся он получить от Даши, точнее, ему не хотелось бы, чтобы дамочка злилась. Парень сам назначил встречу. Хотя он плохо понимал, что говорить, указать на место этому зазнайке стоило бы. Стоя возле стены одного из домов и смотря куда-то вдаль, Юра хмыкнул про себя: — Ну, оранжевая, полюбуйся. Ты это натворила своей лёгкой улыбкой. Когда ты вернёшься, я устрою тебе взбучку. — он прикусил губу и улыбнулся. Ох и достанется же ей. Юрка даже представлял, как она будет шутливо отмазываться. Вот бы вернуть эти весёлые деньки. Парень тряхнул головой. Нет! Пути назад больше нет! Показался и наш Вовочка. Он зевал, пока шёл на место встречи. Он прекрасно знал, зачем его позвали, но не понимал одного: нахера ему это? В смысле: зачем Юра это делает? Ладно, может шарики за ролики? Допустим. Когда Владимир подошёл достаточно близко и только открыл рот, чтобы поздороваться, то получил смачный удар в нос. Он пошатнулся и схватился за нос, откуда пошла кровь. Ошарашенно посмотрев на своего оппонента, шатен получил лишь пассивный ответ: — Ой. Рука дрогнула. Замёрз, походу, пока ждал. Вова попытался взглянуть на этого засранца. — Хах. Тебя не учили, что встречать людей нужно немного повежливее? — спросил парень, прикрывая нос рукой. На это он получил лишь неосязаемую, но хорошо видимую дыру где-то в области груди, потому что Плисецкий был очень недоволен и сверлил его взглядом. Таким холодным взглядом зелёных глаз. Вова даже вздрогнул. А между прочим, Юра младше него аж на два года. Тогда хер ли он так трясётся от этого шкета? Вова выпрямился, и парни отошли чуть за угол. — Ну, раз ты хочешь подраться, тогда не жди поблажек… Между прочим я… Ещё один удар. Вову откинуло чуть в сторону, и он упал. Юра встряхнул руку, которой неудобно ударил этого козлину. Со стеклянным, мнимым спокойным взглядом, он сказал: — Я думал, ты собираешься подраться со мной. Но тебя хватает только трепаться. — Ах ты… Шкет. — Чего? Пока Вова пытался встать, Юра наступил на него и придавил к земле. Шатен начал что-то недовольно мычать. — Че ты мычишь, как корова? А? Даже не бык. Конкретная корова. Тебе ещё раз вломить? Хотя нет, я не за этим пришёл. — Ч-что тебе нужно? — спрашивал Терновский, пытаясь заставить блондина встать с него. Он не двинулся. Лишь слегка задумался. Придя к какому-то выводу, Юра посмотрел на парня сверху вниз и процедил: — Ты — двуличная сволочь. Это всё, что я могу приятного о тебе сказать. Других слов у меня нет. Что касается причины моего визита? Очень просто. Ты прекрасно должен понимать, зачем я это делаю. — Это из-за девчонки, да? Забирай её, она мне не нужна. Вечно таскается за мной. Хотя, с ней круто тусить, и я слышал, что она неплоха в постели. Когда-то она встречалась с моим другом. Может. Стоило бы…? Хрясь! Ногой по щеке. Всё произошло быстро, Вова даже не успел отреагировать. Но прекрасно понял, что ему больно. Юра стоял, не шелохнувшись. — Ещё раз посмеешь о ней такое сказать — все зубы повыбиваю. Усек? Вова кивнул. — Отлично. Итак. Ты хотя бы знал, что она любила тебя? Вова кивнул. — Ах да, конечно. Ты же только что сказал, что она таскалась за тобой. Затем он получил ещё один удар ногой. — Упс. Рефлекс, прости. У меня аллергия на гандонов. — Может, встанешь с меня? Я ведь и треснуть могу. — Попробуй, вперёд. Юра убрал ногу и отошёл в сторону. Его руки были в карманах, а сам он накинул капюшон ещё чуть ниже. Он хотел, чтобы его противник думал, что блондин спокоен. Но это было ужасной ложью. Шатен отряхнулся и встал в стойку. Юра стоял неподвижно. Прошла минута, и Вова спросил: — Ты… Будешь нападать? Юра хмыкнул. — Чтобы ты меня отметелил? Нет, спасибо, я знаю, что ты хочешь сделать. Давай начистоту? Ты обижал её. Обижал ведь? — И что с того? — А то, что пусть она меня и возненавидет, но я задам тебе трепку. Не смей никогда её больше трогать. Забудь. Не пользуйся ей. Она не такая. Даша — не просто инструмент для развлечения. К тому же, она шла к тебе с чистыми намерениями, а ты себя хуже букашки ведёшь. — Зачем ты мне всё это говоришь? Между прочим, это она мне каждый раз звонила и просила о том, чтобы я её утешил. Я лишь брал мелкую компенсацию за свои мучения. Хотя, я мог бы взять и что-то получше, если ты понимаешь о чем я. Она была бы не против. Но Света убила бы меня, если бы узнала. А я её вроде люблю. Так что нет. К тому же, Даша не очень и симпатичная. Меня отпугивает её загорелая кожа. Она как оранжевая. Юра прокусил губу. Пошла кровь, но ему было плевать. — А вот за это тебе не сладко придётся… И тут началась драка. Юра домой поздно пришёл. Он просто скинул с себя всё и лёг. Точнее, упал на кровать. Он лежал, уткнувшись лицом в подушку, пока не услышал голос дедушки: — Во дела… Юра, ты чего весь в синяках? Парень поднял голову. Его дедушка стоял возле двери и глядел на внука, у которого на руках красовались яркие фиолетовые пятна, а на губе была кровь. — Ты подрался с кем-то? Опять задрали? Блондин мотнул головой. — Парень, мы же обсуждали это. — Мне не стыдно. — Тебе никогда не стыдно за драки, засранец. — Я не про это. — А в чём причина? — Не хочу говорить это тебе. Но и другому довериться не могу. Дедушка сел рядом. — Я слушаю? — Я просто наказал одного нехорошего человека. — И что он сделал? — Он сильно обидел одну девочку. Очень сильно. И мне не нравится, когда её обижают. — Мужской поступок. А что за девочка? — Неважно. — Почему это? Как раз важно, раз ты за неё заступился. Обычно, ты всех их игнорируешь. Юра не мог врать дедушке. Слишком сильно уважал его. Дрожащими губами он всё же смог сказать это: — Я… Я… Ах…как сложно. Она мне нравится. Вот причина, раз тебе интересно. — Ты не договариваешь. — Я не могу сейчас об этом говорить. Я вымотан. Морально. — Я знаю, это не легко. Ты уверен, что она та, кто тебе нужен? Блондин кивнул. — Я бы не стал лезть, если бы не был в этом уверен. Дедушка улыбнулся. Николай сейчас сильно гордился своим внуком. Неужели, пришло время становиться мужчиной? Может быть. Не будем ничего утверждать. — Тогда ты обязательно меня с ней познакомишь. Я хочу знать, как она смогла воспитать моего внука, когда я сам столько лет бился, чтобы ты не вёл себя, как дурак. — Замечательная похвала… — Молчи, мелочь. Он уткнул Юру в подушку. Этот разговор немного помог ему. Теперь парню было намного легче. Да. Он ни капли не жалел, что подрался с Вовой. Ему приносило боль другое. А что если Даша всё ещё любит этого подонка? А что если сам Юра её не любит, а это всего лишь помутнение рассудка? Теперь всё стало предельно ясно. Дедушка решил оставить его одного. Пусть парнишка отдохнёт. Блондин потянулся за телефоном. Делать было больше нечего. О домашке не могло быть и речи. Тут случилось то, чего он никак не ожидал. Одно непрочитанное добавилось. Кому он нужен в такой час. — Да что вам от меня надо-то? — недовольно бурчал он, но замолчал. Сообщение было от Даши. Его это шокировало, ведь она игнорировала его со времени своего отъезда. Могла ли она прослушать то его сообщение? Теперь он покраснел до корней волос. Он столько всякой ерунды наговорил, когда грустный был. Подумает ещё, что он сопли распускает. Надо сказать ей, чтобы не зазнавалась. Он решил прослушать запись, что она прислала.