Твоя кровь удовольствие не для слабонервных

Утренний восход наблюдался на светлом небе. Приметив его, Шу Сакамаки спокойно потянулся, в ожидании тихого предстоящего дня, не требующего лишних энергий и сил. В гостиной было бесшумно: Райто до сих пор пребывал в своей комнате и, судя по всему, спал как убитый. Принц медленно приспустился на ближайшее кресло, с задумчивым видом схватив первую попавшуюся книгу с белого кофейного столика, открыв ветхий переплет, он прочел: ”Двадцать седьмого февраля 1815 года дозорный Нотр–Дам де–ла–Гард дал знать о приближении трехмачтого корабля «Фараон», идущего из Смирны, Триеста и Неаполя. „ ” – Это, вероятно, – шхуна. Она имеет три мачты. Непременно. Помнится мне, я путешествовал в одной из таких по Италии. Было же время, тогда был точно семнадцатый век. Я был в Англии с моим другом, тогда мы были заинтересованы в драматургии Шекспира и Джонсона. Должна была состояться комедия, в которой, говорили, должен был принять участие один из Стюартов. Но по трагической ошибке я опоздал и был вынужден блуждать по улицам Великобритании. С холодного моря дул соленый ветер, то и дело ласкающий лицо. И я проходил мимо товарных лавок, в которых порой купцы пытались как-то привлечь меня. На полках и ящиках были всякие пряности, пикша, мерлан, сайдан–все, что производилось или вылавливалось в лесистых местностях. Мое внимание привлек мужчина сорока лет, руководивший погрузкой на судно. Черные волосы обрамляли его лицо, маленькие глаза сверкали подозрительным блеском–он производил впечатление неприятного человека, – так подумал я. –Ну, шевелитесь, черт вас побрал. Нам завтра нужно отплывать, таким темпом мы никуда не отправимся. – сказал боцман, смачно откашлявшись в свой мозолистый кулак. Матросы, будто не слыша его приказа, сонно продолжили погружать всякие снасти. Один из них даже протяжно зевнул на весь переулок, на что главный сказал: – Будешь зевать, когда работу свою сделаешь. Капитан сказал, что нужно, чтобы все было готово до полудня. – Неаполь подождет, к черту Джон! Мы и так не отдыхаем: вечно плаваем то по Голландии, то по Италии. Хоть бы раз сделали отбой. Карибские пираты и то больше отдыхают, чем мы. Посмотреть на Стида Боннета: ему хоть бы что. – Ты смотри, как бы тебя Черная Борода не унес в пучины морские за такие слова. За работу, без притязаний живо! – говорил Джон разбушевавшейся команде. Боцман тут же обратил внимание на любопытный взгляд третьего лица. Шу Сакамаки тут же подошел ближе к мужчине, на что боцман подозрительно ввернул: – Вас что-то интересует, сэр? – О ком Вы сейчас говорили? Кажется, о Черной Бороде? – Да. Тот самый Эдвард Тич, известный как Черная Борода, пиратствует по морям Англии. Говорят, в двенадцать лет поступил юнгой на флот, потому что детства у него, можно сказать, не было. – остановился Джон, чтобы проверить реакцию слушателя, затем, убедившись в положительном эффекте, продолжил – Моя команда однажды видела его со своим кораблем. Он тогда отплывал с награбленным кладом от какого-то судна. Мы притаились в тумане, поэтому на нас не обратили внимания. Утвердившись в том, что они благополучно отплывают, мы было уже хотели отправиться в дальний путь, но внезапно возникла большая тряска: море разволновалось, ветер яростней затрепал паруса пиратского брига. Продолжительное время длилась возня, а море по какой-то причине не желало успокоиться. В итоге корабль пошел ко дну, и более мы не слышали о Черной Бороде. – Вот оно как. А что более Вы не слышали об этом месте? – спросил Шу. – Говорят, это был треугольник Дьявола, из которого никто не возвращался живым. Но мы выжили, потому что нам повезло быть в отдалении от этого места. С чего Вам интересно это знать? – Вы меня заинтриговали. Вы же будете не против, если я со своим другом отправлюсь с Вами до Неаполя? Мы должны были бы вернуться туда, по одним обстоятельствам. А ближайшие судна заняты другими господами. – Конечно, любой каприз за Ваши деньги. Капитанская каюта будет Вам выделена, если переговорите с самим капитаном. За спиной Шу возник Энтони, вернувшийся в прекрасном настроении от местной комедии. Принц сразу же заметил своего друга. – Энтони? Ты как раз вовремя: я нашел нам способ добраться до дома. Этот господин может нам помочь. – Прекрасно–прекрасно. Можешь благодарить теперь его за то, что не получишь от меня за опоздание. А деньги я выделю. Шхуна отплывала ранним утром. Мне стоило больших усилий не проспать свое отбытие: царствие Морфея могло и тут повлечь меня в упадок, как и вчера перед театральной постановкой, но заботливый мой друг не позволил этому свершиться. Так, мы сидели уже в капитанской каюте и обсуждали то, что нам предстояло преодолеть вместе с судном. Переговоры вел как обычно Энтони, заинтересованный в выгодах своего пребывания на «Вереске». Капитан, говоривший с ним – Бернард, мужчина сорока шести лет, был также внимателен к гостям. Его старое лицо, не по годам, было изброздено преждевременными морщинами и складками: видно, сказывался ранний вход во взрослую жизнь. На тело было надето рванное подобие морской формы, на плешивой голове красовалась потертая треуголка, говорившая об опыте его носителя. –Думаю, мы договорились. Приятного времяпрепровождения! Если что обращайтесь к боцману: он моя вторая рука. – сказал доброжелательно Бернард. Вот с этих самых минут началось наше недолгое путешествие. Огромный океан распростерся перед нами, морские волны, чуть ли не сливались с небесным пологом – я был крайне поражен тому, как меня завлекал морской простор. Временами мы с Энтони пивали чай на открытом воздухе, под впечатлением от спокойствия водной глади. Я часто бывал на борте «Вереска», пока мой друг проводил вечера с капитаном в шахматы. Я даже выходил читать всякие справочники, не обходясь без стихийного присутствия. В такие времена мой романтический дух поднимался сверх положенного: я мечтал о том, как бы провести всю свою жизнь, обходя моря в глубоком одиночестве. Энтони же, когда я делился с ним своими мыслями, с отеческой улыбкой смотрел на меня, как на глупого юнца. Я не обижался на него, но когда на него находило такое же состояние, я выплескивал на него такие же взгляды, с какими и он смотрел на меня. Я часто встречал закаты и расцветы, потому что любил их наблюдать без часу сна, не пропуская ни одного. В один из таких, когда небо, будто раскаленное до крайней степени, привлекало мой взор, Энтони дружески присел рядом со мной. –Хорошо жить на свете, да? – спросил он, методично глядя на меня, и не, дожидаясь ответа, сказал – Я бы все отдал для того, чтобы продлить это мгновение. Мы бы могли объездить весь свет. Понаблюдать аббатство Сан–Гальгано, катакомбы Сицилии, как англичане создают красно-белые розы в честь примирения Белой и Алой. Что ты хочешь посетить в первую очередь? – Да, думаю хотелось бы увидеть Монмартр. – сказал Шу, с задумчивым выражением смотря на пунцовый горизонт. Так просидели они до самого наступления темноты, и никто из них более не сказал ни слова.