Твоя кровь удовольствие не для слабонервных

Шу Сакамаки по действием радостных воспоминаний мирно заснул, оставив книгу на подлокотнике кресла. В это время проснулся Райто и сразу же пошел в гостиную. Увидя старшего брата спящим, он тихонько потряс его за плечо, но позже отвык от этой идеи и сел рядом с ним. Пятый из Сакамаки приметил корешок книжки, покоившейся на кресле. Он взял его и с интересом взглянул на первые строки. – Кто–то у нас романтик. Неожидал от тебя, думал ты только и делаешь, что спишь целыми днями. Да, не суть. Раньше я и сам был таким. Хотя, и сейчас есть во мне такое из-за Камелии. Вот до нее я был чертовым негодяем–а до этого времени я был влюблен в свою мать. *** Корделия – прекрасная женщина с аметистовыми локонами, жадеитовыми глазами. Была очень властной и требовательной, несмотря на то, что была по отношению к другими людям, жаждившим того же повиновения, непокорной и непостоянной. У нее была дикая мания заставить всех мужчин склониться перед ней и ее красотой, при этом эгоистично отбросить их симпатии в сторону. Она игралась сердцами несчастных влюбленных, кокетничала, потом забывала – все это было до того, как она по-настоящему влюбилась в моего будущего отца. Карлхайнц холодно относился к ней по большей части, особенно после рождения детей, потому что был занят своими делами по работе. Корделия проводила время с Аято, Канато и Райто. Так как она была замужем, то кокетничать более она не могла, поэтому, когда я подрос, она сделала меня своим любовником. Я был в нее влюблен, когда мне было пятнадцать лет, поэтому я не мешал ей: я даже был рад, что она обратила на меня свое внимание. Она часто делилась со мной своими переживаниями по поводу отца, я внимательно ее слушал и тайно ревновал за то, что она так трепетно относится к нему. Был такой особый день, когда она со мной говорила больше, чем обычно. И тогда она мне сказала: – Любить–значит причинять боль. Если бы я хотела, чтобы мне сделали больно, я бы непременно желала, чтобы это сделал он. Ведь единственный способ показать свою любовь–это убить. Так и сделал я. Ненавидя и любя одновременно, я сбросил свою возлюбленную мать с балкона – так и покончил со своей привязанностью к ней. Я очень страдал, но быстро находил утешения в других женщинах, входя с ними в половые сношения, но я не любил их, как свою мать, поэтому разбивал множество хрупких сердец. Но я не забывал помнить о той маленькой девочке, оставленной на поляне не по далеку. Я не любил ее, я просто испытывал к ней теплые чувства, как тогда, когда видишь маленького зажатого зверька. Мое отношение к ней изменилось, когда я в очередной раз заходя в полутемный бордель, встретил ее рядом со стойкой внутри здания. Она была очаровательная, как Корделия: глаза блестели игривым огоньком, а грудь, скрытая тугим черным корсетом, всячески вздымалась, привлекая взгляды. Она заметила меня, но не сразу подала вид. Я подошел к ней первый и присел рядом. –Здравствуйте. Вы не желаете выпить за мой счет? – спросил я. – Думаю, что не откажусь от Вашего предложения. Но помните, кроме дружбы, Вы ничего от меня не получите. Мое сердце занято тем мальчиком, который подарил мне бумажное оригами. Я не сразу узнал в ней ту маленькую девчонку, но после этих слов я заметил в ней те самые глаза, дрожащие от страха перед неизведанным. Я решил, что не буду раскрываться перед ней так сразу, поэтому сделал вид, будто впервые знакомлюсь с ней. –Вижу, Вы здесь часто бываете? Меня зовут Райто. – Я – Камелия. Нет, ни так часто, как Вы. – сказала она, глядя глазами, скрытыми опьяненным флёром. Мы провели с ней весь вечер, я даже отделил отдельные апартаменты для того, чтобы провести с ней время. Я все больше хотел сблизиться с ней, поэтому слушал ее рассказы про сводного брата, про то, как она влюбилась в него. Она даже дошла до того момента, когда я встретил ее, лежащей на смятой траве. В этот момент рассказа я часто радостно потирал руки. Камелия долго говорила мне о своей жизни, что даже я не успевал вставить ни слова о своей. Я решил влюбить ее без упоминания о детском прошлом, потому что хотел, чтобы она не видела во мне ребенка. Поэтому, на удивление я не переспал с ней, как с остальными девушками. После этого вечера я разными методами старался привлечь ее комплиментами, подарками, но она была холодна ко мне, а я все больше горячился по этому поводу. Я даже забыл об остальных женщинах, стал грустен и задумчив временами. Так я изменился, таким и остаюсь изменчивым. – на этом рассказ Райто был закончен, потому что тот вместе с братом погрузился в сновидение. Дверь тихо приоткрылась: Камелия стояла на пороге, задумчиво глядя на лежащих. Ее лицо выражало тихое удивление.