Пожалуйста-пожалуйста, давайте сломаем мультивселенную?

       Когда в замке объявляют, что через несколько недель будет Святочный бал, все ведут себя так, будто это действительно какое-то необычное событие. Питер всерьёз не понимает, почему та огромная вечеринка во дворе, которую организовали близнецы и Пэнси воспринималась по-другому, нежели простая новогодняя тусовка.        Конечно, бесконечно раздутая новогодняя тусовка с лёгким флёром утончённости. Но ведь всего лишь тусовка. Питер был на такой вечеринке с девочкой трижды. Первый раз, самый известный, он относит к «Топ-10 провалов моего 2016». Потому что, ну, пригласить-то он пригласил, и она даже согласилась, но закончилось всё слегка не в спортивном зале школы. И даже не на романтичной ночной прогулке.        Типа, если кто забыл, то это тот день, когда его придавило зданием. Эх, молодость!        Второй такой бал был уже лучше. Во-первых, он был с Мишель, так что это по определению прошло просто прекрасно. Во-вторых, им не пришлось собираться в школе, поэтому весь вечер они провели очень весёлой компанией в парке, завешав две беседки гирляндами и прочими безделушками. Это было мило.        Конечно, танцевать заставили, но Питер, вроде как, даже неплох в этом. В смысле, когда ты живёшь с кем-то вроде Наташи Романофф, ты не можешь не уметь танцевать. Это законом запрещено. Всё, что расстраивает Наташу, запрещено законом.        Третий бал был вообще не школьным, и куда больше походил на то, что Хогвартс ожидает в конце декабря. Это была большая благотворительная акция компании Тони, на которую Питеру пришлось идти. Опять же, с Мишель. Так что, да, это было очень неплохо.        Особенно учитывая то, что Мишель вообще в принципе великолепна, но тут ещё добавилось то, что Пеппер попросила своих стилистов подобрать ей платье…        Если говорить кратко, то у вечера было два основных положения: во-первых, Питер твёрдо уверился в неземном происхождении Мишель, а во-вторых, ему пришлось выполнять дыхательные упражнения, стараясь успокоиться достаточно, чтобы просто держать руки у Мишель на талии, поскольку у неё была открытая спина. Тони до сих пор этого не забыл. Мишель решила, что это довольно мило.        Как бы, из-за этого у Питера очень высокие стандарты. И есть буквально один человек, который под них попадает. Она же их и задала.        Поэтому проблема Питера, в отличие от всего Хогвартса, заключается не в том, что нужно танцевать на публике (что, как бы, очень смущает), а в том, что ему нужно танцевать с кем-то, кто не Мишель. При этом, желательно, не испытывая из-за этого чувство вины, потому что… Ладно, всё сложно, он не способен это объяснить.        Он даже не может откосить, потому что что? Правильно, чемпионы открывают бал. Единственный непродуманный момент во всём его гениальном плане. Если бы он мог подумать хотя бы секунд на десять дольше, то… всё равно бы не позвал с собой Мишель, потому что: во-первых, она занята, во-вторых, Стефан бы послал их, в-третьих, Нед бы обиделся и пришлось брать его, а значит, ещё и Харли, в-четвёртых, Хогвартс так-то не самое безопасное место.        Особенно, если ты не мутант. Питер, конечно, понимает, что Мишель тоже была бы не против прибить Лорда Лицо-на-Затылке, но она ведь всего лишь человек. Если бы он притащил сюда Мишель, а она бы поранилась, или на неё упала бы лестница (потому что она бы точно была бы с ними там), или её укусил какой-нибудь монстр, или ударило заклинанием…        Короче, этого Питер бы не пережил, а потому теперь ему приходилось выкручиваться как-нибудь без Мишель. И это даже не самое страшное, поскольку, ну, Драко предложил довольно-таки неплохой вариант, но дело в том, что его окружают эмоциональные инвалиды.        И, почему-то, все эти эмоциональные инвалиды были свято убеждены в том, что нельзя идти на такую вечеринку просто как друзья. Типа, ну необязательно же встречаться, чтобы прийти вместе. Это кто-то проверять будет? Почему нельзя просто подойти к любой девочке или любому мальчику и сказать: «Хэй, слышал, что у тебя нет пары на бал, давай вместе сходим?»        Ну это же не сложно!        Питер прочувствовал всю боль своего существования в тот момент, когда понял, что ментально он старше даже седьмых курсов, а значит, буквально все вокруг ведут себя как… обычные школьники. Это ужасно! Почему никто не предупредил его об этой стороне Хогвартса?        Единственными старшеклассниками, которые вообще ничего не учудили, на этот раз оказались, как ни странно, Фред с Джорджем. Первый слёту позвал Анджелину, второй — Кэти, обе девочки согласились, а на волне положительной энергии близнецов и своих подруг по команде, Алисия махнула рукой и решила, что пойдёт с Ли Джорданом.        Ли Джордан был более чем рад такому обстоятельству.        Но не весь Хогвартс был адекватен. В смысле, все ведь знают, с чем имеют дело, так что в Хогвартс адекватность даже не завозили, а значит, на ближайшую пару недель до бала Питер попал в ад.        Всё началось с уже знакомого для Питера тренинга по танцам от профессора МакГонагалл. Питер заранее выяснил, что такие вот занятия танцами проводятся у всех факультетов в разное время. Первым было занятие у Когтеврана, но его Питер слегка проспал. К тому же, его целью было попасть только к слизеринцам.        Потому что среди любителей «Гарри Поттера» (так, это, в контексте его положения, звучит очень мрачно, учитывая, что Гарри как бы четырнадцать, так что лучше говорить «обитателей фандома») бытует заблуждение, что раз уж МакГонагалл на себе показывала как правильно танцевать, то и Снейп, и Флитвик тоже занимались чем-то подобным.        Питеру необходимо было доказать, что это не так. У него была собственная теория по каждому из факультетов. Понятно, что Пуффендуй и Гриффиндор танцевали с деканами, а Флитвик, как уже удалось выяснить методом опрашивания когтевранцев (Питер готов признать, что Чжоу Чанг не так уж и плоха, просто он привык к другому поведению девочек), попросил профессора Вектор помочь ему в этом нелёгком деле.        Но Слизерин ведь особенный факультет. Нет, так, конечно, можно сказать про любой факультет, но давайте просто подумаем о том, что абсолютное большинство слизеринцев — чистокровные. Всего на этом факультете было семьдесят восемь человек. Из них двадцать человек были полукровками, а маглорождённых было всего пятеро.        Отсюда вопрос. Неужели вы думаете, что чистокровные детишки, с детства обученные говорить на трёх языках, играть на фортепиано и фехтовать любым оружием, не умеют танцевать? С образом жизни их семей — Драко, вероятно, научился танцевать гавот раньше, чем говорить.        Пэнси, также будучи очень чистокровной особой, подтвердила, что до Хогвартса училась на дому, занимаясь всем, начиная с чайного этикета, и заканчивая фехтованием со шпагой. Питер сначала не понял, но потом Пэнси сказала, что если ребёнка приучить держать в руке шпагу, то потом палочка в этой руке будет лежать с непринуждённой грацией, «подобающей особам её происхождения».        Питер был в смешанных чувствах. С одной стороны, это довольно круто, а с другой — его немного тошнит от одной только мысли о том, сколько этим бедным детям приходилось заниматься, вместо того, чтобы просто наслаждаться детством. Жутковато, но всё равно круто.        Так вот, почему же всё началось именно с Гриффиндора? Потому что таков закон этой книги: всё всегда начинают гриффиндорцы.        Питер не стал спасать Рона от «минуты славы», потому что, объективно, не от чего было спасать. Это ведь профессор МакГонагалл, она классная. Почему бы и нет, верно? Потом их разбили на пары, и Питер жутко обиделся из-за того, как мало Фэй Данбар уделено времени в каноне. Она классная и очень милая. Несправедливо.        Из-за того, что её упоминали примерно ноль с половиной раз, Питер даже не сразу понял, что это вообще за девочка, но с Божьей помощью (Эдит подсказала) установил её личность до того, как стало бы слишком неловко.        Танцевать, вроде бы, получалось нормально, но только из-за долгой практики с Наташей и небольших подсказок Эдит, которая говорила ему, куда ставить ногу. Осталось только запомнить это, и всё, он сможет пережить Святочный бал без особых потерь. Главное, чтобы вариант, предложенный Драко, согласился. А там уж Питер как-нибудь разберётся.        Но если в ситуации Питера всё было не так уж безнадёжно, то у остального Хогвартса… Ну, это провал.        Начнём разбор ситуации с самого недооценённого персонажа «Гарри Поттера», потому что о ситуации всех остальных вы более или менее наслышаны. С Гарри Поттера.        Нет, ну, серьёзно, вы когда-нибудь слышали, чтобы на вопрос: «Кто твой любимый персонаж поттерианы?» — кто-то ответил бы «Гарри Поттер»? Он, так-то, милашка, непонятно, что все так с ним обходятся.        Так вот, Гарри Поттер находится в положении: «Мне обязательно нужна партнёрша, потому что я открываю бал, и я бы хотел позвать Чжоу Чанг, потому что она мне нравится, но у меня не хватает на это силы воли».        У него — лучшая ситуация из всех, которые можно придумать, потому что, во-первых, он ведь даже в каноне набрался сил, чтобы позвать её на танцы, а во-вторых, сейчас канон очень видоизменён, и второго чемпиона, который мог бы танцевать с этой девочкой, заменил незаинтересованный Питер.        Но Седрик, как бы, всё ещё существует, а значит, Гарри нельзя расслабляться. Не то чтобы он вообще расслаблялся, он-то не в курсе всех этих хитросплетений сюжета.        Следующим в плане Питера был Рон, потому что он исходил из территориальных размышлений. В смысле, Гарри ведь с Роном вечно поблизости, с ними будет гораздо легче работать.        К тому же, к Рону у Питера было немного другое дело. Типа, с балом он сам разберётся, но заставлять бедного ребёнка идти на бал в бабушкиной мантии? Да ни за что. Питер ведь не просто так купил две мантии в Косом Переулке.        И, поскольку его первыми целями были Гарри с Роном, то и Гермиона автоматически попадала в этот перечень. Вот с ней всё было сложно. Гарри и Рон готовы были пойти вообще с кем угодно, лишь бы не одни (и Питер считал это логичной позицией), а в случае Гермионы был лишь один приемлемый вариант, и его звали Драко, и с ним всё сложно.        Поэтому Питер решил начать именно с Золотого Трио.        Он подошёл к Гарри как раз в тот момент, когда тот бурчал Рону о том, что улепётывать от дракона — гораздо легче, чем подойти к девочке, потому что они вообще всегда передвигаются стайками. — И что? — Питер вскинул бровь, плюхаясь за стол и растекаясь по нему, как лужица усталости. Ему сегодня ещё за слизеринцами нужно подсматривать (скорее, не подсматривать, а «составлять Пэнси компанию»). — Они ведь не набросятся на тебя или что-то вроде того.        Гарри помотал головой, а Рон принялся объяснять, что его друг — трусливое нечто, неспособное пользоваться своим козырем. Очень забавно было слышать это от Рона, но с ним Питер потом разберётся. Как бы, у него уже есть план, и этот план выглядит замечательно. — Набросятся, если она откажется, — пробубнил Гарри, утыкаясь носом в тарелку, а Гермиона сделала лицо «мой лучший друг продолжает верить стереотипам о девочках, общаясь со мной четвёртый год, а значит, он тупой». Гермионе нужно поклоняться. — А с чего ты взял, что она откажется? — не без доли логики предположил Рон, и Питер решил, что ему тоже можно поклоняться. — Ты ведь не пробовал. Мы точно знаем, что Гермиона откажется, но ведь не все тут Гермиона.  — А Гермиона откажется? — передразнила Грейнджер и Рон с Гарри уверенно кивнули. — Ну, да, но всё равно спрошу, с чего вы так решили?        Рон и Гарри замялись, не зная, что на это ответить. Типа, если они скажут то, что предполагают, то Гермиона закончит то, что не смог сделать Нотр-Дам де Пари, но если не ответят, то покажутся какими-то тупыми. Это тяжёлый выбор, но они слишком молоды, чтобы умирать. — Ну, — протянул Рон, явно сомневаясь в том, что может придумать что-то нормальное. — Тебя ведь уже пригласили, разве нет? — Разве? И кто, по-вашему, это мог быть? Я же всё время с вами, — Гермиона явно издевалась над ними, и Рон с Гарри с каждой секундой понимали, что их шансы на жизнь сокращаются. — Э-э, ну, мы просто думали, что, — Гарри промямлил имя так неразборчиво, что даже Питеру пришлось вслушиваться, чтобы его разобрать.        И он… поражён их догадливостью. Гермиона, которая точно не расслышала ничего, вскинула бровь, следя за стремительно бледнеющими друзьями.        Питер решил, что их надо спасать. Но Пэнси успела первой. Она вообще непонятно как оказалась рядом, упав на Питера с неба. По её лицу было понятно, что ей просто скучно. — Я тоже думала, что наш тупица тебя уже позвал, но теперь мне очевидно, что я считала Драко умнее, чем он есть на самом деле, — Рон с Гарри выдохнули, радуясь, что гнев Гермионы падёт не на них, но Гермиона, к всеобщему удивлению, потупилась. И у неё покраснели щёки. Пэнси задумчиво вздохнула. — О, ну, теперь я его понимаю, ты реально миленькая. — Пэнси, — Питер ущипнул её за бок, комично округляя глаза. — Ты спугнёшь их! — Ладно-ладно, я молчу, — Пэнси надулась, чуть-чуть смеясь, а затем перевела свой хищный взгляд на Гарри с Роном. — С ними тоже всё плохо?        Питер кивнул, и Гарри с Роном, возможно, хотели бы это опротестовать, но они понимали, что не могут доказать обратное. — А мне из-за Блейза придётся репетировать танец с Питером, — Пэнси говорила так, будто это заставляет её страдать, но было видно, что нет. — Этот идиот позвал Лили, ну, которая с Чжоу Чанг вечно тусуется, и поскольку она — когтевранка, Снейп поставил его в пару с Дафной. С Дафной! Я придушу его собственными руками, а затем расчленю и сожгу.        Питер, бросив быстрый взгляд на стол Слизерина, заметил, что Блейз там отсутствует. — Это поэтому его тут нет? — Пэнси торжествующе кивнула, попутно воруя со стола сырный шарик на шпажке. — Этот трус боится появляться у меня на глазах после того, как отобрал у меня возможность танцевать с моей девушкой, — Пэнси многозначительно прищурилась и поклацала своими ярко-алыми ногтями. — Твоей… что? — переспросил Дин, который вообще только пришёл. Возможно, это переспросил бы Гарри, но он был занят тем, что завидовал Блейзу, который смог подойти к Лили, несмотря на то, что её окружали её подруги.        Пэнси закатила глаза, а потом улыбнулась. — Моей девушке, Томас. Это когда две девушки встречаются. Она согласилась, — пояснила Пэнси конкретно для Питера, которому, как бы, и не надо было это говорить, потому что он уже ей гордился. — Так вот. Я собираюсь жестоко отомстить Блейзу за такую подставу. Возможно, я стану привидением после смерти, чтобы вечно преследовать его потомков.        Питер фыркнул, слушая о наполеоновских планах Пэнси. Учитывая тот факт, что она буквально звучала также, как Тони, который чуть ли не развязал войну, когда посол одного государства пригласил Пеппер на танец, Питер прекрасно её понимал. А вот на лице Дина отразилось что-то вроде: «А что, так можно было что ли?» И после этого он скрылся в неизвестном направлении также стремительно, как появился, даже не притронувшись к обеду.        Питер решил, что это значит, что в Хогвартсе будет на одну пару больше даже без его участия. И слава богам, а то он без понятия, что делать с собой. — А ты? — Пэнси выжидающе на него посмотрела, и Питер моргнул. Он? — С кем пойдёшь ты, очаровашка?        Похоже, Рона с Гарри это тоже очень интересовало, потому что они смотрели на него с выражениями типа: «Давай, порази нас». Но Питер вместо ответа утыкается лицом в руку Пэнси и скулит. — Я хочу пойти с Мишель, но Мишель вообще в другом мире, и я не увижусь с ней до лета, а это значит, что мне придётся провести целый год без лучшего человека в мире, ты действительно хочешь знать, что со мной? — Питеру даже не нужно притворяться, что он страдает. Он, как бы, реально это делает. — Он так часто говорит об этой своей девушке, — жалуется Рон. — Мне теперь даже интересно на неё посмотреть.        Питера вообще не надо просить дважды потому что через секунду у него в руках телефон, и в нём у Питера больше фотографий Мишель, чем вообще существует в этом мире. Его любимые — те, где она стоит на солнце, и просто сверкает, потому что, очевидно, что она создана из звёзд. — Вы вообще видите это? — Питер шипит, тыкая на ту фотографию, где она сидит на песочке в милых белых шортах и выглядит как богиня, сошедшая с небес. — Она слишком идеальная, чтобы быть настоящим человеком.        Рон и Гарри просто стараются сделать вид, будто они не чувствуют смущения из-за того, что глаза Питера буквально приобретают форму сердец, когда он смотрит на фотографии, но у них не получается. Пэнси бурчит что-то о том, что если бы она не была влюблена, то у неё были бы проблемы, а Питер выглядит очень гордым, потому что может.        Гермиона вообще не с ними, а в своих собственных мыслях. Но она резко выходит из них, когда Питер говорит ещё кое-что. — Мне очень повезло, что она настолько крута, что первая предложила встречаться, потому что я явно был не в состоянии сделать это сам.        И после этого Гермиона обратно уползает в свои мысли, которых стало ещё больше. Пэнси слегка хлопает, восхищаясь Мишель, и это круто. Мишель определённо достойна восхищения. — Драко предложил один интересный вариант, но я её ещё не звал, так что ничего тебе не скажу, — добавляет Питер, потому что знает, что Пэнси не отстанет. А потом поворачивается к Гарри и Рону. — Вам реально стоит поторопиться. Чжоу сто процентов согласится, а ты, Рон… — Кажется, Фэй Данбар ещё никто не пригласил, — вмешивается Гермиона, и Питер радуется, что она умеет читать мысли. — Я тебе этого не говорила, но, вроде как, Лаванда сказала, что ты ей нравишься.        Рон крутит головой, тут же натыкаясь взглядом на Фэй, которая разговаривает с Невиллом и Ханной — самой стабильной парой Хогвартса, имеющей адекватные дружеские отношения в данный момент, и здоровые романтические в будущем. Питер тоже смотрит на неё, и, так-то, Рону очень и очень повезёт, если она согласится. — Так, ладно, это уже слишком, — Пэнси вздыхает. — Хватит отвлекать моего любимого мальчика на чужую драму.        Питер фыркает. Все мысленно заканчивают предложение за Пэнси: «Он может отвлекаться только на мою». А затем она утаскивает его, не давая проконтролировать, чтобы у Гарри всё прошло хорошо. И, в общем-то, спасибо ей за это, а то у Питера такими темпами разовьётся аллергия на всё это, а ему нельзя, у него дома такие драмы в двадцати тысячах актов каждый день разворачиваются.        И Питеру немного странно присутствовать на тренировке у Слизерина, потому что она выглядит какой-то… скучной. Не сказать что у Гриффиндора всё было круто и весело, но, похоже, присутствие Фреда с Джорджем действительно влияет на очень многое. Возможно, стоит выписывать их как таблетки от скуки каждому факультету.        Возможно, дело в том, что Питер не слишком сосредоточен на действительности, потому что слишком много думает о Мишель, но это не точно. Вы ничего не докажете.        Зато у слизеринцев всё чётко и спокойно. Блейз избегает Пэнси, Дафна смущается, когда Питер поздравляет её с тем, что она заполучила «вторую самую классную девчонку в Хогвартсе», и на очевидный вопрос Пэнси о том, кто, блин, эта первая, кивает на саму Дафну. С этим Пэнси спорить не может, и весь танец умоляет его дать ей экспресс-курс по комплиментам.        С чего она вообще взяла, что Питер хорош в этом?        А ещё Питер лжёт, когда говорит, что у слизеринцев всё чётко, потому что Драко — тоже слизеринец, и он одна большая катастрофа. И ему, бедному-несчастному, приходится три часа слушать монолог Питера и Пэнси (тренировка была всего сорок минут, остальное время они просто издевались над бедным Малфоем) о том, как сильно он тупит.        Монолог заканчивается тем, что Питер «случайно» намекает, что в книге Гермиона пришла с Виктором. Из-за того, что рядом с ними Пэнси, Питер говорит не «Чувак, если это будешь не ты, она замутит с Крамом, как и было в книге», а «Я слышал, что Виктор не знает, кого пригласить, так что, наверное, позовёт Гермиону, но это не точно».        Драко знает, что когда Питер говорит «не точно» — это означает, что точнее некуда.        Пэнси довольно даёт ему «пять», когда Драко уходит «попить» и не возвращается.        А потом уходит и сам Питер, потому что ему ещё нужно сделать кое-что важное. Ну, договориться кое с кем и со своей совестью. И последнее — куда сложнее. Но разве у него есть выбор?