Плохая лучшая жена

      — Эй, не бей её так сильно, — прикрикивала Долорес, когда извозчик слишком сильно стегал кнутом её любимую лошадку.       Прекрасным весенним утром, Долорес Де Гиз отправилась на прогулку, как это полагалось любому человеку из высшего общества. Молодая девушка все время смотрела по сторонам, ища что-то новое в родных пейзажах, которые она видела тысячу раз. Стройные ряды деревьев, пашни, и…       — Море! — её младшая сестра настолько высунулась из коляски, что Долли пришлось придержать её за подол выходной юбки и заставить сесть на место.       — Долли, почему мы не купаемся в море, как другие дети? — спросила Нэнси, поправляя подол.       — Потому что мы уже не дети, — пожала плечами Долорес.       — А мама говорит, что мы дети, и когда мы играем, она говорит, что это ребячество.       Нэнси едва исполнилось тринадцать лет, но она все ещё бегала с детьми прислуги и ничуть не заботилась о своих манерах, впрочем, как и её старшая сестра, которой минуло восемнадцать.       — А ведь завтра должен приехать твой жених, Долли, — вспомнила она, — как никак, он кавалер Испанской Короны.       — Я помню, — Долли закатила глаза, не желая об этом разговаривать.       — Как же ты уедешь от меня, что же мне без тебя делать?       — Я никуда не уеду Нэн, и увидишь, замуж я за него не выйду.       — Но он же богатый, влиятельный…       — Наверное, мерзкий высокомерный идиот. Он увидит, настолько я такая же и не захочет на мне жениться.       — А что скажут мама и папа?       — Разве они смогут уговорить его жениться на такой ужасной девушке? — Долли самодовольно улыбнулась своему прекрасному плану, — Я сомневаюсь.       Коляска подъехала к поместью, ноги Долорес едва коснулись земли, когда она услышала удивлённый визг сестры.       — Какого дьявола ты издаешь такие звуки? — рявкнула Долли, когда увидела, что Нэнси показывает на чужую карету, которая стояла у порога дома.       — Наверное, это они, Долли, — повторяла сестра, маяча вокруг неё.       — Они не могли приехать раньше, папа сказал, что они могут задержаться, наверняка, это знакомые родителей заехали в гости.       Долли вспомнила ещё кучу людей, которые могли бы к ним приехать, убеждая сестру, а ещё больше себя, что это вовсе не её жених, которому она так не хотела нравиться.       В коридоре их сразу же встретила мать, увидевшая вернувшуюся коляску и предусмотрительно решившая предупредить дочерей о гостях.       — Это просто чудо, твой жених приехал на день раньше.       Долорес почувствовала, как по её спине пробежали мурашки, а кончики пальцев похолодели. Она чувствовала на себе удивлённый взгляд сестры, а мать совершенно не замечала её смятения.       — Давай, Лолита, выпрями спину, затяни корсет потуже и ради Бога, улыбайся.       Ноги совершенно не слушались молодую невесту, так что Нэнси пришлось вести её под руку. В гостиной громко разговаривали о политике и радости предстоящей свадьбы. Худая темноволосая женщина сидела прямо напротив отца Долорес и вежливо кивала головой после каждой его реплики. Её тёмные волосы были туго затянуты в пучок, но возле лица предательски выбивались пряди чёрных кудрей. Её муж был почти лысым, редкие седые волосы смотрелись ещё более плешиво на фоне густых волос его жены. Натянув положенную улыбку, Долорес вошла в комнату и мать представила её.       — Прошу, мои дочери, Нэнси и Долорес.       Обе сестры присели в знак приветствия и были приглашены сесть чуть поодаль от взрослых. Нэнси заметила, что сына прибывших господ в комнате не было, а Долли пыталась не смотреть на них и не думать о встрече с будущим мужем.       — Вы ведь знаете, мой сын просто само совершенство, — улыбнулась темноволосая дама, — высокий, красивый, галантный, а какие у него манеры.       «Значит, он маленький страшный грубиян» — подумала Долли, — «А ведь мама у него ничего, надеюсь, волосами он пошёл в неё.» Дверь гостиной распахнулась и в комнате появился тот, кого уже несколько месяцев ждали в доме господ Де Гиз.       — Позвольте познакомить вас с моим сыном Диего, — госпожа Де Очоа встала рядом со своим сыном и обвела взглядом присутствующих, особенно задержавшись на Долли.       Диего правда был высокий, тёмные кудри обрамляли самодовольное лицо, а в его руках был кованый сундук. Поставив его у двери, мужчина мигом осмотрел комнату, и заметил светленькую девушку, что смотрела на него, вцепившись в руку сестры.       — Давно мечтал увидеться с вами, господа, — Диего отвесил изящный поклон, — и как страстно я мечтал познакомиться с молодой госпожой Де Гиз.       Диего прошёлся по комнате и присел прямо напротив сестёр. От него пахло дорогим табаком и едва выветрившимся спиртным. Долли не дождалась, когда он заговорит первый, поэтому сразу начала общение с потенциальным супругом.       — Судя по вашему голосу, вы много курите, — выпрямив спину спросила она.       — Сейчас все курят, милая, — непринуждённо ответил он.       — Хорошо что вы это подметили, потому что я тоже обожаю курить, просто круглыми сутками.       Нэнси удивлённо округлила глаза, а родители были слишком увлечены своей беседой, чтобы услышать это.       — У нас так много общего, госпожа Де Гиз, — нахально улыбнулся Диего.       — Что вы, называйте меня Лолита, мы же почти семья.       — Что ещё вы расскажете, Лолита?       — А о чем вам интересно послушать, дорогой Диего? Я, к примеру, обожаю фехтовать и ездить на лошадях, а ещё охоту на зайцев и крепкое спиртное, это ещё одна моя страсть после курения, — наперебой галдела Долли.       — Как мило… — Диего в сторону родителей, а потом снова на неё, — расскажете что нибудь ещё?       — Ох, я бы рассказала что нибудь ещё, но не хочется подавать дурной пример сестре в столь юном возрасте.       Диего ухмыльнулся и наклонился ближе к ней.       — Мы можем обсудить это в другом месте, никто не заметит, что на тут нет.       Долорес убедилась в словах Диего, посмотрев на родителей и утвердительно кивнула. Диего вышел из комнаты первым, а Долли, шепнув сестре, что скоро вернётся, вышла следом за ним. Пройдя по коридору, они оба вышли на внутренний двор, Диего оперся локтями в перила крыльца и начал забивать трубку табаком.       — Что же вы перестали рассказывать, Лолита, я вас внимательно слушаю.       — Ох, я боюсь, что услышав такие подробности вы мигом передумаете на мне жениться, — притворно вздохнула девушка, — кому нужна жена с таким прошлым, а в будущем я и не собираюсь меняться.       — Вздор, послушав вас, я понял, что влюблен. К чему нужны эти изнеженные барышни, с которыми нельзя даже поохотиться.       «Да чтоб тебя, старый чёрт, » — думала Долорес, — «ещё улыбается так мерзко, извращенец.»       — Окажите честь, разделите со мной вашу главную страсть, — Диего протянул ей дымящуюся трубку, — это лучший табак, который выращивают на моих владениях.       «Да чтоб ты провалился!» Долли никогда не курила, а тут ей было предложено попробовать крепкого табака, да ещё и с видом знатока. Боясь выйти из образа, она отважно приняла поданную трубку и глубоко втянула терпкий дым.       Долли почувствовала, как будто во рту мгновенно пересохло, язык сводило от горечи, поступила тошнота. Она закашлялась и выронила трубку, пытаясь отдышаться.       — Боже мой, Долорес, вам не понравился табак, — ехидно произнёс Диего, положив руку ей на плечо.       Заметив проходящую мимо служанку, он приказал принести воды, которая тут же была доставлена госпоже Де Гиз. Сидя на крыльце, она вытирала капли пота со лба, Диего издевательски улыбался, глядя ей в спину.       — Как-то в этот раз у вас не задалось со своей главной страстью.       — Прекратить ты уже это повторять? — рыкнула Долли, быстро поднявшись на ноги.       Он пожал плечами, делая невинное лицо. Долорес он настолько осточертел, что она уверенно направилась в дом, специально не глядя на Диего. В два прыжка он оказался перед ней, преградив дверь.       — Уже уходите?       — Убирайтесь к морскому дьяволу, Дон Диего! — зашипела Долорес, — Вы просто выводите меня из себя.       — Я не собирался этого делать, Лолита, — его рука скользнула по подолу платья и стремительно направлялась к тому месту, где корсет нечеловечески сжимал талию, — может, мне стоит научить вас чему нибудь?       Долорес резко ударила его по руке, попав кольцами прямо по костяшкам пальцев.       — Для начала, я научу вас манерам, — прыснула она, обходя трясущего рукой дона.       — Для начала, я запрещу тебе носить кольца и прочее холодное оружие, — прошипел он вслед.       Долорес встретила Нэнси у входа в столовую, волнуясь, она теребила ленточку на рукаве. Увидев Долли без жениха, Нэнси тут же поинтересовалась:       — Долли, где же Дон Диего?       — Надеюсь, что он горит в аду, — ответила та, поправляя корсет.       — Что случилось?       — Я убедилась, что он просто мерзкий, грубиян, нахал и…       — Лолита, где тебя носит? — госпожа Де Гиз затащила обеих дочерей в столовую, продолжая дружелюбно улыбаться гостям.       — Госпожа, вы не видели моего сына, — произнесла донья Де Очоа, обращаясь то ли к Долорес, то ли к её матери.       — Кажется, он собирался выйти в сад, — непринуждённо ответила Долорес.       — Он мог выйти в сад и после обеда, не прикажете ли его позвать?       — Ох, конечно, — госпожа Де Гиз выглянула в коридор, чтобы позвать прислугу, но тут же столкнулась с доном Диего.       — Прошу извинить за ожидание, — широко улыбнувшись кивнул тот.       — Мой дорогой, мы ждали только тебя, чтобы обсудить предстоящую свадьбу, — госпожа Де Очоа повернулась с бущей невестке и начала непринуждённую беседу, — Как вам нравится мой сын?       — Мне… — Долли тут же увидела укоризненный взгляд матери, — Безумно нравится, никогда не встречала более приятного человека.       Дон Диего, сидящий напротив неё, ехидно заулыбался, ожидая, что же ещё спросит его мать.       — Я сама с детства воспитывала его, учила манерам, а также привила хороший вкус.       — О да, у него точно хороший вкус, если он решил стать моим мужем.       — Долорес… — шепнула мать, но госпоже Де Очоа это очень даже понравилось.       — Я рада, что вы поладили, моя дорогая, и мне кажется, что вы поладите и со мной.       — И я очень рада, госпожа Де Очоа, — ответила Долли, глядя не на свою собеседницу, а на её сына.