IX. Простой день
Если попросить описать разных людей Питера Хейла, то большинство за пределами стаи отведут в сторону глаза или скажут, что он мудак. Кратко. Ёмко. Честно. Промолчат в основном его подчинённые, потому что он платит им зарплату, и они ей весьма довольны. Внутри семьи мнения разделятся, но в целом общая суть останется той же — Питер не самый приятный в общении человек даже для своих старших сестёр и дяди. Так же Талия может заметить, что её брат не слишком искренний и очень скрытный. Дядя Виктор скажет, что хладнокровный и безразличный характер Питера прекрасно подходит для роли Левой руки. Большинство стай обычно стремятся находиться друг с другом. Редко, когда оборотни чувствуют себя комфортно, находясь на большом расстоянии друг от друга. Питер — пример исключения. Ему трудно долго находиться со своей стаей, хотя он безусловно любит их. Иногда Питер хочет просто оставаться в одиночестве какое-то время. После пожара он так же склонен иногда просто пропадать, отключая телефон. Несмотря на то, что это происходит не реже раза в год — некоторые члены стаи продолжают надеяться, что Питер научиться предупреждать об этом. Утро начинается не с кофе, а крепкого чая с мятой. Питер встаёт без расписания, лежит на кровати на час дольше и наслаждается отдыхом. На не выключенный телефон уже приходят взволнованные сообщения сестёр, и Питер вяло размышляет, что он их избаловал. Дядя Виктор пропадает и отсутствует днями. Иногда неделями и даже как-то он просто записался в армию, ничего не сказав альфе. После пожара Питер — на связи даже тогда, когда это может представлять угрозу, отвечает на сообщения в семейном чате и ни разу не брал отпуск, продолжая работать если не с конгломератом, то Левой рукой. Технически по справедливости невозможно прекратить быть Левой Рукой, если ты жив. Варианта с умершей вперёд тебя стаей, конечно, точно не существует. Не в мире Питера. Питер чувствует каменную усталость, после того, как потратил большую часть ночи на обмен сообщениями. Возможно, только возможно, ему стоит записаться к новому терапевту. От встречи с предназначенным ему природой человеком Питер на самом деле не ждал чего-то хорошего. Ореол романтики это хорошо и Питер может посмотреть на свою семью, чтобы убедиться, что найти подходящего партнёра это здорово. В той мере, в которой может быть здорово полностью терять контроль, зависеть и быть не способным жить отдельно. Даже дядя Виктор подвластен этому и, если в стае кто-то хочет пойти против дяди — нужно просто поговорить с Элиотом. Убедить его и тогда всё в шляпе. Питер сам пользовался этим не раз. Как Левая рука он находит достаточно неприятным подобное. Риск, что стая так же будет делать глупости, используя его пару как громоотвод не нравится ему на множестве уровней. Не нравится так же сильно как идея своей неспособности чему-то противостоять. В культуре воспевают как красива любовь Истинных Пар между собой, как это возвышено и важно (и почему-то редко, когда говорят о том, что во всём этом нет никакой магии, только химия), а главное обязательно случится. Изнутри это ощущается не так прекрасно. Потеря самоконтроля при первой встрече не была приятным романтическим событием, которое Питер будет помнить всю жизнь. Почему-то в историях других это выглядело лучше (на самом деле нет, Питер никогда не думал, что это выглядит приемлемо), чем было. Однако сообщения от Стайлза могут войти в список «семь хороших событий за сегодня», если Питер снова начнёт его вести (он не начнёт, потому что это ему не надо). Питер пишет ответы немного вяло, но хотя бы не игнорирует как третий десяток сообщений Арии. В основном ничего значимого. Стайлз немного раскрывается, вызывая сомнения в том, что он и Питер смогут когда-либо полноценно ладить. Питер всерьёз размышляет о изучении случаев, когда оборотень и пара не сошлись или по какой-то причине расстались. Питер ощущает собственный протест от идеи, что он и Стайлз не будут вместе и чувствует отвращение к своим инстинктам. Поставив чай рядом с ноутбуком, он отворачивается к окну, размышляя. На карнизе сидит голубь. Питер в тишине наблюдает за ним. Ему хочется доказать себе, что пара это что-то хорошее, но также совершенно этого не хочется. Внешне Стайлз выглядит идеально, однако характер не обусловлен химией и гормонами. Подходящий запах не означает, что Стайлз будет хорош в постели, в сожительстве и комфортен в общении. Откровенно говоря, уже тот факт, что однажды они съедутся — Питеру уже не слишком нравится. И, конечно, у этого не может быть альтернативы. Люди, которые не были парой Питера — хотели совместного проживания (видимо не задумывались о возможности открыть холодильник и найти там отрубленные кисти рук, которые Питер ещё не выбросил), хотя в теории так же ждали собственных пар. Даже Джордан несколько раз начинал разговор (и прошла неделя прежде, чем он и Лора съехались), хотя их отношения были только про секс. Пара? Пара это навсегда, это партнёр по жизни (и смерти в идеях отдельных романтичных балбесов), это кто-то чтобы быть рядом. Питер ненавидит быть рядом. Даже свою стаю он иногда избегает и с ними он прожил всю жизнь и сойдёт с ума если с ними что-то случиться. Предполагается, что Питер заблуждается относительно наличия себя в своём уме. Он понимает, что не совсем нормален. Просто не видит в этом проблемы. Не видел до встречи со Стайлзом. Быть проблемой для пары… не хочется. Проблем между ними тоже. Голубь ходит за окном, качает головой и клюёт не существующие крошки. Питер смотрит на полупустую комнату, размышляя как это будет, если в квартире будет жить кто-то кроме него. Выходит… не очень. Инстинкты и разум конфликтуют. Прикрыв глаза Питер вздыхает и отпивает остывший чай. Ставит кружку назад на стол и выходит на балкон. Человек, как Стайлз, будет ли любить это место? Стаю Хейлов? Будет ли смиряться? — Человек, работающий в Центре, будет ли справляться с тем, что я — Левая рука? — вслух спрашивает Питер, глядя на город. Тишина в квартире — его ответ. Внизу гудят машины. Телефон сигнализирует нудной мелодией о звонке Талии. Видимо Ария и Энрика нажаловались, что единственный братик не явился на работу. Почему-то его подчинённые справляются с этим лучше, чем сёстры, которые могут принимать любые решения. Когда он и Стайлз будут вместе — тот тоже будет обрывать телефон? Питер смотрит на часы, висящие над дверью спальни — может быть он появится в издательстве к ланчу. Выслушает нытьё сестёр и укоряющие исповеди о том, как они переживали. Словно в их стае это он, тот, о ком стоит переживать. Почему-то ни одна так не беспокоится, когда он пропадает из-за дел Левой руки, которые всё ещё иногда выполняет. Питер фыркает и уносит на кухню кружку, с полностью остывшим чаем. Может быть стоило как обычно просто выпить кофе. Может быть ему стоит найти терапевта, чтобы обсудить с кем-то своё беспокойство. Статистически если потерять Пару, то можно сойти с ума. Питер всерьёз размышляет: насколько он безопасен для Стайлза? Он вообще хоть на сколько-то может считаться безопасным? Он, ненавидящий делить пространство дольше нескольких дней? Он, способный убить кого-нибудь во сне из-за кошмаров? Не то чтобы ему не приходилось несколько раз избавляться от тел собственных любовников. Питер объективно и реалистично себя оценивает. И беспокоится, потому что идея причинения вреда Лапушке…. Отвратительна. Не стоило оставаться дома. На работе Питер не позволяет своим мыслям блуждать в эту сторону. Узор на обоях начинает раздражать, думает Питер, меняя ход своих мыслей. — Нужен ремонт. Он не появляется в издательстве, а ночь, снова, проводит переписываясь со Стайлзом. Тот, кажется искренне, пытается придумать прозвище. В основном его варианты — смешные, немного оскорбительные и полностью глупые. И это бессмысленное обсуждение отвлекает от размышлений лучше, чем что-либо раньше. Питер отказывается от версии, что это работа связи между ними. Запах и гормоны не делают вас подходящими. И смеётся, когда видит новое сообщение. Стайлз предлагает звать его «пирожком». Прежде, чем Питер что-то сможет придумать в ответ приходит следующая смска: Лапушка: боже, нет, это мой школьный тренер. Забудь про этот вариант. Питеру требуется мгновение, чтобы быстро напечатать, прежде чем Стайлз ещё как-то объяснится. Пересылать друг другу сообщения очень легко. Если бы Малия узнала, что Питер может так активно с кем-то переписываться, то обиделась. Питер не уверен, что его бы волновало это, но её эмоции однозначно были бы раздражающими, как и действия. В семье у неё лучше всех выходит его бесить, чтобы доказать свою точку зрения. Худший вариант развития в этом случае — это увеличение сообщений от неё с ожиданием, что он что-то ответит. Питера передёргивает от перспективы, пока он пишет ответ Стайлзу: Вы: Ты звал своего тренера — «пирожок»? Лапушка, кажется у меня вопросы. Лапушка: Это не я Вы: Оправдывайся теперь. Лапушка: Серьёзно Лапушка: Он сам. Питер снова смеётся и не пишет Лапушке, что он себе вовсе не помог. В голове сама строится картина, где взрослый (и обязательно очень дородный) мужчина знакомится со студентами и сообщает, что обращаться к нему нужно «Пирожок», а кто не согласен — тому круг вокруг общежития. Вокруг школы, мысленно исправляет себя Питер, вспоминая, что его Лапушка молод. По крайней мере он совершеннолетний и Ария не сможет над этим шутить. Будет достаточно её тонких намёков на то, что выглядит Лапушка как выпускник школы, а не студент. Питер не получает ответ на своё последнее сообщение и думает, что Стайлз должно быть наконец-то уснул. Завтра они вдвоём будут сожалеть о плохих решениях. Нет ничего лучше, чем утром понимать, что ты мог лечь спать раньше, но не лёг. Питер предвкушает возможность обвинить в этом Лапушку и засыпает, размышляя о том, что именно ему на это ответит его пара.***
Утро начинается с кофе, бутербродов, доставленных Малией и совместного с дочерью завтрака. На телефон Питера приходит несколько сообщений, и он старательно делает вид, что ему не важно, что там и кто пишет. Малия смотрит на него с подозрением, но оставляет в покое, жалуясь на одну из девушек в сестринстве. — Она занудная и постоянно лжёт. Я не понимаю, почему другим кажется это нормальным. Она не говорит где живёт, не рассказывает правду о своих отношениях. И всем нормально, — Малия почти рычит, откусывая сэндвич с тунцом и роняя кусочек рыбы на стол. Питер вздыхает, слушая в пол уха и не забывает иногда кивать. Хуже всего, что он всё равно это запомнит. Малия знает и продолжает говорить: — Мы сестринство, беспокоимся друг о друге, а она регулярно куда-то попадает из города и говорит, что ездит к семье. — Что не так с поездками к семье? — спрашивает Питер, найдя возможность отреагировать. — Она лжёт. Она едет в родной город, но в дни, когда её матери там даже нет. — Ты её расследовала? — моргает Питер, выражая удивление. — Да. Я не доверяю ей. Сёстры считают её идеальной, а когда я говорю, что она лгунья, то злятся почему-то на меня. Малия обиженно морщится, и Питер снова вздыхает. Годами он пробовал объяснить, что не так с действиями Малии и тягой к правде, но на самом деле тяжело объяснить почему люди лгут, когда сам ты или говоришь правду, или извлекаешь выгоду, манипулируя. Один из терапевтов, которого посещала Малия, сказал, что у неё лёгкая форма асоциального расстройства, но с этим можно работать. Малия отказалась от работы с этим человеком, решив, что она и так хороша. — Я следила за ней, но парень, с которым она тогда ехала, был хорош. — Ушёл от твоей слежки? — Организовал мне аварию. — Что? Взгляд и внимание Питера тут же полностью сосредоточились на дочери. Малия пожала плечами: — Не серьёзное, просто столкнулась с велосипедистом. Не сразу поняла, что это подстава. Парень заплатил студенту, чтобы тот немного меня задержал. Сказал, что рыжая боится оборотней и они чувствуют себя неловко из-за моего внимания. — То есть тебя заметили? Питер решил позволить дочери думать, что тема закрыта. Её отношение к аварии может быть любым, но сам он не имеет желания позволять кому-то вредить стае. Недоверие Малии к тому, что социально-популярная девочка лжёт, чтобы сохранять свою социальную привлекательность — это одно, а ситуация, когда от слежки специально избавляются — и правда может быть любой. Питер вздыхает, напоминая себе, что паранойя — это плохо, а проверять вещи — хорошо. Чтобы отвлечься он проверяет сообщения от Лапушки, пока Малия отошла в свою комнату за забытым учебником. Она возвращается раньше, чем Питер первым пишет своей паре. Телефон быстро исчезает в кармане и вдвоём отец и дочь выходят из квартиры. Малия возвращается к объяснению своей антипатии к некой рыжей сестре. Питер размышляет является ли это «дёрганьем за косички» симпатичной девочки или нет, пока они едут. — Хорошего дня, — вежливо и воспитанно говорит Малия, покидая машину. Стоя на тротуаре — она взмахивает рукой, чтобы попрощаться ещё и уходит к группе девушек. Среди них — только одна рыжая и Питер вынужденно признаёт, что её внешность со всех сторон прекрасно подходит, чтобы быть королевой улья. С такими данными необходимость лгать о своей жизни кажется странной. Питер запоминает её, чтобы выяснить позднее имя. За несколько часов — Малия ни разу даже не намекнула как рыжую зовут. Девушки мило щебечут уходя. Питер понятия не имеет о чём они говорят, но выглядит именно так — словно они мило щебечут. Малия странно вписывается, словно для неё в этой группе сестёр зарезервировано вырезанное под неё место. Может быть она зря жалуется на рыжую. Та очень явно сдвигается, чтобы Малия находилась в центре, хотя при этом не разговаривает. Включение выглядит со стороны осознанным. Питер уезжает, чтобы, подъехав к издательству, быть встреченным своим очередным секретарём. Настанет день, когда изобретут роботов с хорошим ИИ и тогда Питер сможет не взаимодействовать с идиотами. Кофе пахнет миндальным молоком, которое Питер ненавидит. Слишком тонкое обоняние оборотня играет злую шутку: Питер не ест там, где готовят что-то что ему не нравится. Кофе отправляется в урну, а секретарь за новой порцией. Ария уже ждёт у двери с какими-то бумагами. — Твоя любовь ко мне восхищает, — говорит Питер вместо приветствия, на ходу забирая папку и читая документы. — Лучше бы ты ждала меня с хорошим кофе. — Твоё эго слишком раздуто для этого. Ты подумаешь что-нибудь не то. — Да, например, что я твой любимый младший брат. Было бы печально так заблуждаться. — Я не помню у тебя конкурентов на эту роль в моей жизни. — Это и печалит. — Нарцисс. — Мне не поставлен этот диагноз. — Твой терапевт тебя до смерти боялась. — Очень разумно с её стороны. — Подпиши и я хотела вчера взять эту девушку. — Постарайся держать личную жизнь отдельно. — Постарайся не трогать мою личную жизнь своими подколками. — Только после тебя. — Язва. Ты выглядишь пожёванным. Питер пожимает плечами, и они с сестрой расходятся. В папке, которую она принесла, резюме и данные расследования, а также новый выпуск Вестника Бейкон Хиллс. Ария нашла себе помощницу для работы с филиалом в Бейкон Хиллс. Питер не понимает почему просто не закрыть журнал, который нужен только паре тысяч читателей. Городок, чьи сверхъестественные новости — тухлое болото. За последние полтора года журнал почти двадцать раз писал о одном и том же событии — пацан по неопытности убил свою альфу при самозащите и сам стал альфой стаи. Ситуацию обмусолили со всех сторон, и Питер может только посочувствовать стае, которую регулярно обсуждают вообще все. Этим ребятам придётся переехать или присоединиться как младшие члены стаи к Хейлам. Питер надеется, что Талия ещё не предложила им этого. Она очень активно лезет в дело, заявляя, что Девкалион хотел бы, чтобы она хорошо обращалась с его щенками. Питер находит её заботу странной. Девкалион буквально умер из-за одного из этих щенков. Питер читал дело — Дюк перестарался во время тренировки щенков, видимо решив, что те уже взрослые. Внезапно появилась третья сила. Какой-то приятель новой альфы. Пацана накрыли инстинкты. Итог — Дюк мёртв, пацан прячется от недовольной Талии (Питер отказался искать какого-то несчастного парня только потому, что Талии обидно), а молодой оборотень уже больше года под следствием, потому что не все союзники Девкалиона такие же понимающие как Талия. Поэтому — Питер и не любит всех этих обращённых оборотней и идеи распространения Ликантропии для всех желающих. Рождённые волки могут себя контролировать. Их инстинкты стаи сильнее всех других (кроме пары, но это считается спорным и не исследованным) и нанесение вреда своей альфе просто невозможно. Обращённые? Есть случаи, когда альфу убивают осознанно, чтобы получить силу. Из-за этого бедный щенок Дюка всё ещё под следствием. Талия упоминала, что мальчик выглядит очень измученным и грустным. Она навещала его пару раз, пока Шериф Бейкон Хиллс не попросил её не давить на ребёнка. На взгляд Питера это как-то преувеличенно. Однако директриса школы, которая давала парню характеристику, тоже сказала, что мальчик милый и чувствительный. Логично напирала на дружелюбность и желание быть ветеринаром. Симпатии Директрисы Арджент к парню заметны вдоль всей характеристики. Питер думает, что, когда друзьям и союзникам Девкалиона надоест травить парня — того легко отпустят. Секретаря нет на месте. Питер ставит подпись на документах, для Арии, и оставляет на столе в приёмной. Если повезёт — то кофе он получит нормальный и тогда повезёт Арии — она получит свои бумаги. Он заглядывает в Вестник. Следующий выпуск– снова об этом же. Мальчик хороший, стая очень милые дети, судить нечего. Отпустите ребёнка. Питер устало вздыхает и по диагонали смотрит статью на первой странице. Выбранная Арией девочка хорошо постаралась. Номер даже не выглядит повторением всё той же информации. Питер замирает, хмурясь. Игнорирует появление сестры в дверях своего кабинета. — Уиттмор стал адвокатом парня без каких-то связей? — Может это деньги Дюка? Он же был богат, естественно, что стая наследует. — Стая поддерживает возможного убийцу, поэтому в права наследования их никто не включил, плюс у Дюка очень сложное завещание. Не вдаваясь в подробности — нет, у них нет его денег. Почему Уиттмор помогает? Разве мы не писали из номера в номер какой мальчик бедный, милый и невинный? Энрика задумчиво хмурится на мгновение и сразу пожимает плечами: — Бейкон Хиллс маленький город, а дело громкое. — Да, — кивает Питер, — наверное. — Ага, точно. — Зачем ты пришла? — Я не могу увидеть любимого брата? — С моим кофе? — Питер кивает на стаканчик в руках сестры. — Нет. Тебе что-то надо. Энрика смеётся и улыбается шире: — Просто благодарность. Ребята связались с фотографом, которого я хотела, и он обещал обдумать. Как минимум он чаще с нами будет сотрудничать. У него есть некоторые условия, которые мы обсудим. — Условия? В работе с нами? — Семейные обстоятельства. Он не хочет знакомить свою альфу или левую руку с кем-либо. — Не обычно. — Ага. Не то чтобы это было вообще важно, но, когда он отдельно назвал это принципиальным — всем стало интересно. — Бедняга, мог бы проигнорировать традиции и никому бы не было дела. — Да. Энрика на прощание послала Питеру воздушный поцелуй и ушла, оставив на столе брата кофе. Питер, наконец-то, вздыхает в одиночестве и возвращает внимание к телефону. Вы: И тебе доброе утро, Лапушка. Я почти сожалею, что не спал большую часть ночи. Надеюсь, что ты ценишь принесённую мной жертву. Лапушка:старость заставляет тебя страдать без сна? Вы: Скорее сёстры, обратившие внимание на не выспавшуюся физиономию любимого меня. Лапушка: у тебя есть сёстры? Питер улыбается, глядя на сообщение и шутит: Вы: я подозреваю, что честный ответ может тебя отпугнуть. Лапушка: у тебя армия сестёр? Вы: Это максимально точно, мне даже нечего добавить. Лапушка: Ты оборотень, я не мог бы надеяться, что ты омега, и там не будет стаи. Знаешь, вся тема Левой руки, весь этот джаз. Глядя на сообщение Питер хмурится и возвращается мысленно к своему беспокойству. Может ли человек работающий в Центре помощи и реабилитации, работающий как волонтёр, спокойно отнестись к Левой руке как партнёру? Питер пишет ответ, не намекая на свои чувства: Вы: красивый *И* умный, как мне повезло.