А я тебе верил

      Вот и в холодную Москву, наконец, пришла долгожданная тёплая весна. Яркое солнце стремилось обогреть своими лучами все уголки этого шумного города, и непременно заставить каждого жителя забыть о былой непогоде. Лёгкий уже апрельский нежный ветерок игриво растрёпывал причёски прекрасным дамам, заставляя их оставить в покое свою показную строгость и стать, наконец, естественными просто счастливыми женщинам. Иногда мороз ещё заявлял о своих правах, но делал он это уже как-то совсем непринуждённо и по-доброму, что ли. Всё вокруг будто пробудилось, в ожидании чего-то необыкновенного.       Вернувшийся из отпуска, руководитель компьютерного отдела — Иван Тихонов — по-хозяйски пересёк порог Федеральной экспертной службы. Он поспешно поздоровался с Рогозиной, встретив её у поста дежурного. Молодой человек был так занят своими мыслями, что даже не сразу заметил нечто необычное, а, когда, всё же понял, что именно его смущает, то развернулся и быстро задал вопрос:       — Галина Николаевна, а Вы кого тут ждёте? И что это за свита? — он кивком указал на стоящих рядом с начальницей двух лейтенантов.       Женщина, немного помедлив, смущённо ответила:       — Это мои сопровождающие. И ещё, я не…       Прежде чем Тихонов успел что-то понять, сзади послышался до боли знакомый строгий голос:       — Иван! Хватит приставать к людям с дурацкими вопросами!       Шокированный программист резко обернулся и, увидев обращающегося к нему человека, вздрогнул, а потом, испуганно прошептал:       — Галина Николаевна?!       Перед ним определённо стояла руководитель ФЭС, но вот только выглядела она как-то иначе. Прямые каштановые волосы, слегка вьющиеся у концов, были аккуратно уложены, а вместо привычного классического костюма, на Рогозиной было строгое тёмно-синее платье.       Начальник компьютерного отдела снова посмотрел на женщину возле стойки ресепшена. Она была одета скромнее, но её наряд тоже не соответствовал былому образу товарища полковника. Что за чёрт?!       — А это у Вас тут теперь такие шутки?! — еле выговорил Тихонов.       Галина Николаевна, та, что была в платье, словно не обращая внимания на подобные возмущения, как-то сдержанно улыбнулась гостье и сказала:       — Ну, наконец-то! Здравствуйте, Полина Николаевна! Мы очень рады Вас видеть! Пройдёмте ко мне в кабинет.       Женщина, улыбнувшись в ответ, поспешно направилась в знакомом ей направлении. А программист, обидевшись, что его вопрос был проигнорирован, уже чуть громче спросил:       — Вы, что, сёстры?!       — Нет, Иван, — вздохнув, ответила Рогозина. — Слушай, спроси обо всём у ребят в лаборатории, мне сейчас некогда, — она уже почти развернулась, что бы уйти, но, резко что-то вспомнив, вдруг остановилась и попросила: — Найди, пожалуйста, Круглова и скажи, чтоб подошёл ко мне в кабинет. Срочно!       — Есть, — только и смог произнести начальник компьютерного отдела, а после, необыкновенно воодушевлённый любопытством, вихрем помчался в лабораторию. Там он увидел Холодова и Белую. Ребята оживлённо обсуждали какую-то новость.       — Эй, а что тут вообще творится?! — поспешно выкрикнул Тихонов вместо приветствия.       Увидев коллегу, эксперты тут же приняли серьёзный вид. Андрей, изобразив на лице искреннее непонимание, удивлённо спросил:       — А что тебе интересно в первую очередь?       — Всё! — шокировано развёл руками Иван. — У меня, что, галлюцинации?! Почему стало две начальницы?!       Тут в разговор вступила Татьяна, осторожно заметив:       — Ванечка, ты, наверное, что-то перепутал! Галина Николаевна у нас единственная и неповторимая!       — Хватит мне лапшу на уши вешать! Кто эта дама, которая только что прошла с ней в кабинет?!       — Ты чего?! — возмутился Холодов. — Они же совсем не похожи!       В течение нескольких секунд Иван продолжал молча смотреть на коллег, а потом, тихо вздохнув, медленно произнёс:       — Хорошо, подойдём к вопросу с другой стороны. Почему это Рогозина при полном параде?! Что за повод?       — Так замуж она сегодня выходит, — как ни в чём не бывало, ответила Белая, словно не понимая, что тут может быть такого удивительного.       После этих слов Тихонов не выдержал и нервно выкрикнул:       — Шутить изволите, Татьяна?! Очень смешно!       — Да она и не шутит, — осторожно произнёс Холодов.       — Андрей, — взмолилась девушка, — давай уже закончим этот розыгрыш, а то он меня сейчас убьет!       — Розыгрыш? — эхом отозвался начальник компьютерного отдела.       — Ну, да, — сознался эксперт, — не наезжай на Таню, это я всё придумал. Но, доля правды в наших словах всё равно есть! Сейчас Галина Николаевна разговаривает со своим двойником, которого больше месяца назад подослало к нам «Бюро». Но тётка нормальной оказалась и даже кинулась под пули, спасая товарища полковника! А ещё… Между прочим, начальство сегодня, действительно, расписалось, а все сотрудники приглашены вечером на банкет. Но я специально попросил, чтоб тебе никто ничего не рассказывал заранее, — он усмехнулся и добавил: — Было, действительно, забавно увидеть твою реакцию!.. В общем, Тихонов, поздравляю тебя с возвращением из отпуска!       Иван как-то оценивающе посмотрел на ребят, а потом, всё же, не выдержал и, схватив ближайшую папку с документами, уже замахнулся на Андрея, как вдруг что-то неожиданно вспомнил. Также вихрем вылетая из лаборатории, он на ходу выкрикнул:       — Ты только никуда не уходи, Холодов, я сейчас найду Николая Петровича, а потом разберусь с тобой!       Тем временем, в кабинете руководителя ФЭС вели беседу женщины, как две капли воды, похожие друг на друга.       — Честно сказать, Галина Николаевна, я не совсем понимаю, почему мы с Вами разговариваем не в допросной? — осторожно задала вопрос Ладова. — Я же самый, что ни на есть, прямой участник дела «Бюро», меня надо задержать! Поверьте, мне не нужны никакие поблажки, я готова понести полагающееся мне наказание!       Полковник усмехнулась:       — Вам должно быть известно, что пока ФЭС находится под моим руководством, в её стенах не будет вынесено ни одного неверного решения. Всё в нашем мире должно подчиняться закону справедливости.       — Именно поэтому я и интересуюсь! — не унималась собеседница. — Я совершила преступление и, согласно справедливости, должна понести наказание!       — Даже лестно, что у меня была настолько достойная копия, — улыбнулась Рогозина. — Понимаете, дело в том, что такому человеку, как Вы, не безопасно оказаться за решёткой. Вы проявили инициативу, находчивость, и даже смелость! Вы вовремя поняли свои ошибки, Полина Николаевна, сделали правильный выбор и оказали помощь следствию. Ваши показания, полученные нашими ребятами сразу после того, как Вы пришли в себя, сыграли существенную роль и помогли вывести на чистую воду ещё нескольких оборотней в погонах. А более того, Вы… спасли мне жизнь!       — К чему это Вы клоните? — взволнованно поинтересовалась артистка.       — Действительно, — вздохнула начальница, — не буду ходить вокруг да около. Благодаря ходатайству ФЭС Вы, Ладова Полина Николаевна, попали под программу защиты свидетелей.       — Что? — удивлённо переспросила женщина. — Но я же не свидетельница, я обвиняемая!       — Понимаете, — рассудительно проговорила полковник, — согласно законодательству Российской Федерации, под защиту могут попадать и обвиняемые, если они вовремя перешли на светлую сторону и сыграли ключевую роль в раскрытии серьёзного преступления.       — То есть меня не посадят?! — ещё более восторженно переспросила Ладова.       — Дело в том, что под заключением Вы не будете в безопасности. К сожалению, «Бюро» — это достаточно масштабная организация. Узнав о Ваших феноменальных заслугах, остальные участники могут Вас отыскать и устранить. А это, поверьте мне, уж точно несправедливость! И, знаете, ФЭС не торгует жизнями… даже обвиняемых!       Полина Николаевна с непередаваемым восхищением посмотрела на Рогозину. Вот это стать! Вот это уверенность! Вот это профессионализм! Артистка чуть было не заплакала, растроганная столь искренней заботой и поражённая таким понимающим сочувствием!       — Я не знаю, как выразить Вам свою благодарность, — еле слышно проговорила Ладова.       — Это наша работа, — вздохнув, ответила полковник. — И ещё… думаю, что это я должна сказать Вам спасибо!       В этот момент Полина Николаевна, окончательно преодолев ком в горле, несмело произнесла:       — Знаете, а я ведь тогда в больнице передала оперативникам не все бумаги. Дело в том, что я ежедневно вела отчётность чуть ли ни о каждом слове, сказанном в Вашей роли, и… В общем, я подумала, что некоторые моменты из моих монографий не имеют отношения к делу, так как касаются исключительно Вашей личной жизни. Я их хранила отдельно от других и теперь хочу вручить их непосредственно Вам.       Рогозина напряжённо отвела взгляд в сторону, но решила позволить собеседнице договорить. Тем временем, артистка достала из своей сумки небольшую папку с бумагами и передала начальнице ФЭС.       — Вот, — проговорила она, — изучив это, Вы, скорее всего, сможете поставить все точки над «i».       В этот момент на пороге кабинета появился Круглов. Галина Николаевна, словно не обращая на него внимания, непринуждённо улыбнулась и достаточно сдержанно произнесла:       — А я уже поставила все точки над «i», — с этими словами женщина слегка приподняла правую руку, на безымянном пальце которой уже в течение некоторого количества времени красовалось аккуратное не броское золотое кольцо.       Лицо Ладовой озарила ответная восторженная улыбка, а после, она как-то особенно искренне сказала:       — Мои поздравления! Но… может быть, Вы, всё же, захотите когда-нибудь прочитать то, что там написано? Ведь между близкими людьми не должно быть недомолвок!       — Недомолвок у нас и так нет, — коротко вздохнув, произнесла глава ФЭС, а потом, посмотрев на своего заместителя, который так до сих пор и продолжал тихо стоять в дверях, каким-то необыкновенно нежным голосом добавила: — в моём случае, важнее продемонстрировать наличие доверия.       Сказав это, полковник Рогозина, не отрывая проникновенного взгляда от майора Круглова, аккуратно открыла только что полученную папку и, отбросив её на стол, не глядя, достала находившиеся в ней бумаги. В следующее мгновение, Галина Николаевна поспешно порвала эти ненужные ей доказательства на множество мелких клочков! Через пару секунд обрывки уже бесполезных отчётов Ладовой показательно взлетели в воздух!       Николай Петрович поражённо смотрел на начальницу. Такой необыкновенной он ещё не видел её никогда! Она ослепляла каждым своим движением и нестерпимо пронзала этими до невозможности чарующими серо-голубыми глазами, будто молниями!       Когда последние кусочки бумаг упали на пол, полковник с не выразимо ярко сияющей улыбкой, вдохновенно произнесла:       — И я тебе верю!