Гнездо

— Верджи? — заныл Данте, хватаясь за края одеяла. Он лежал в своей кровати, вглядываясь в очертания кровати на другом конце комнаты: там спал Вергилий, завернувшись в одеяло и отвернувшись к стене. Из-под ткани было видно только его макушку. — Вергилий, ты спишь? За стуком косого дождя об оконное стекло Данте совсем не слышал дыхания брата. Гроза разыгралась посреди ночи, загрохотала шумно и зло. Данте проснулся от грома, попытался спрятаться от него под одеялом, но ничего не получилось. Дождь страшно бил о стекло больших окон, выходивших в очень темный двор. Данте боялся сейчас смотреть в окно, но он видел отсветы молний, даже под закрытыми веками и под одеялом. Он еще никогда не видел такой сильной и страшной грозы. Стекла дрожали, и Данте боялся, что они просто лопнут. Вздрогнув от очередного раската грома, Данте вылез из-под одеяла, ежась. Он взглянул в окно, как раз в этот момент на черном небе мигнул узорчатый изломанный белый росчерк, и сразу после последовал грохот. Данте хныкнул, втягивая голову в плечи, и подошел к Вергилию. — Отстань, Данте, — буркнул тот из-под одеяла. Данте попытался стянуть его, но ничего не вышло. Вергилий сжался сильнее, крепко схватившись за ткань. — Ну Вергилий, — заныл Данте. — Мне страшно. — А мне нет, — буркнул тот в ответ неразборчиво. За окном опять громыхнуло, Данте ойкнул и шмыгнул носом. — Не мешай мне спать, Данте. Данте обиделся. Днем они поссорились, не поделив последнее пирожное. Неужели Вергилий все еще дулся? — Ну и спи тут один, — ответил Данте недовольно и на очередном раскате грома выбежал из комнаты. В коридорах было еще страшнее. Данте остановился у двери в их с Вергилием комнату в нерешительности. Подавив огромное желание просто вернуться в свою постель и дрожать там от страха остаток ночи, Данте торопливо пробежал по коридору, стараясь не шуметь. Родительская спальня находилась совсем близко, но ребенку темный коридор, освещаемый лишь вспышками молний, казался слишком длинным. В спальне родителей тоже темно. Здесь тоже гигантские окна. Данте кинул взгляд на небо. В углах ему чудились зубастые монстры. Кровать родителей была очень высокой, Данте она доходила до груди. И под ней было много черного пространства. Молния на мгновение осветила комнату, и Данте увидел множество сложенных там вещей, которые моментально были преобразованы его воображением. Данте торопливо заскочил на кровать со стороны изножья, испугавшись, что сейчас его кто-нибудь схватит за ногу. Мама и папа спали на своих сторонах кровати. Мама лежала справа, на спине, укрывшись одеялом по грудь и положив сверху него руки в рукавах ночной сорочки. Папа спал на левом боку. Их руки соприкасались, но дрогнули, когда Данте подобрался ближе. Ему хотелось поскорее под одеяло. В комнате было прохладно. — Данте? — шепотом позвал папа, проснувшись. — Мне страшно, — пожаловался он. Папа заворочался. Комнату осветила молния, и Данте вздрогнул. Папа же молча приподнял край одеяла, подвинув руку мамы, чтобы Данте было, куда лечь. От этой возни мама проснулась тоже. Она повернулась набок и погладила Данте по волосам, когда тот лег между ними, расслабляясь сразу же. Когда они с Вергилием ложились вот так между родителями, мама в шутку называла это их гнездом. Вредный Вергилий решил остаться в их комнате, ну и пусть. Папа притянул Данте к себе тяжелой рукой, положил ладонь ему на плечо, и Данте прижался к нему, глубоко вдыхая. — А Вергилию не страшно? — спросила мама, Данте услышал в ее голосе улыбку, и дуться на Вергилия теперь не получалось. Только Данте хотел ответить, что нет, как услышал, как дверь в комнату приоткрылась, потом были шаги. Он мысленно хихикнул. Вергилий забрался на кровать сбоку, со стороны мамы, и перелез через нее. — Ты же сказал, что не боишься, — шепнул Данте, повернувшись. Вергилий шикнул на него и пихнул в плечо. Данте шикнул в ответ, и они завозились. Послышался вздох отца, и его ладонь надавила на плечо Данте чуть сильнее, привлекая его ближе к себе. Мама тихо-тихо нежно засмеялась, пододвинулась к ним ближе и обняла Вергилия, прижимая к своей груди. — Не надо ссориться, — шепнула она тихо. Данте опять ткнулся носом папе в грудь и притих. Гроза не унималась, но теперь было спокойно. Данте слышал сердцебиение папы, сильное и ровное, слышал дыхание всех остальных: Вергилий еще немного обижено посопел, но потом его дыхание стало глубже и тише. Гром все еще беспокоил, но теперь не тревожил так сильно. Приятное ощущение безопасности растеклось теплом под кожей, позволяя спокойно заснуть. Гроза кончилась через несколько минут. Дети к тому моменту уже спали.