***
— И в завершение, что насчёт профилактических работ? — Злобно ухмыляется Айзава, выпытывающе следя за безнадёжным взглядом Мидории на своего наставника. — Всемогущий твоё наказание не отсрочит, Изуку. — Сенсей, пожалуйста… — У нас, к чертям, с завтрашнего дня экзамены! Какое нахрен наказание?! — Уже весь на взводе повышает голос Катцуки, скалясь, но не срываясь с места. Они втроем сидят в холле своего корпуса, а любопытные одногруппники подслушивают разговор из коридора. Тошинори сидит сбоку, прикрывая местами уши Эри, чтобы та не слышала ругательств вспыльчивого подростка. — Вынужден согласиться с Мидорией и Бакуго, Айзава-сенсей. Итоговые экзамены требуют повышенной концентрации и внимания, и мы готовились к ним весь учебный год. Мы не отказываемся от наказания, но можно ли его перенести на неделю? Безмолвно согласившись с Тодороки, двое обозначенных замолкают и устремляют взгляды на тёмноволосого мужчину, будто от этого зависит их жизнь (а она зависит). Яги тоже с интересом следит за мыслительным процессом и обработкой сказанного на лице Айзавы, которое почти незаметно, но меняется на задумчивую гримасу. Неужто не сразу посылает эту затею, а решает обдумать? На самом же деле нет. У брюнета просто настолько сильно сейчас болит голова, что он сквозь сильнейшую мигрень пытается осмыслить сказанное и преобразовать собственные мысли в слова. — Ладно, без разницы. Но будете работать с Миком. — Жестишь, Айзава-кун. — Хмыкает Тошинори, с полу-улыбкой смотря на брюнета. Честно признаться, он заметил, что Шоте стало немного хуже, чем было утром. И наверное, стоит предложить ему какие-нибудь таблетки: — Так, парни, можете идти. И с вами двумя мы ещё обсудим ваше поведение. — Многозначительно посмотрев на Мидорию и Бакуго низким голосом извещает Всемогущий. Изуку отводит глаза в сторону на Тодороки, неосознанно ища в нём поддержку. Наставник ругает его не так часто, и поэтому каждый такой раз для него выходит сильнейшим психологическим стрессом. Для него Тошинори подобен святому. Он чуть ли не молится на него, а уж комната, как уже всем известно, обставлена фирменной атрибутикой Всемогущего. И парню очень нелегко даётся, когда его журят, пусть и за какие-то мелочи. Кивая, Мидория плетётся следом за Бакуго, что высокомерно задрал нос, но как только свернул в коридор наорал на подслушивающих Каминари и Серо. Шота дождался, пока все покинут комнату и, запрокинув голову назад, накрыл лицо ладонями, на выдохе испуская страдальческий звук. Ему кажется, что он сейчас помрёт, если что-нибудь не примет. Таблеток, как на зло, совершенно никаких не взял, а до своей комнаты на втором этаже он кажется сейчас даже не дойдёт. Брюнет уже готов закричать в голос от бессилия. Тело ломит, голова словно раскалённый донельзя металл готова потрескаться по всем черепным швам, и челюсть болезненно сводит, но хорошо, что под закрытыми ладонями этого не видно. — Шота… Тебе плохо? — Заметив очевидное состояние взрослого спрашивает Эри, немного приподнимаясь с колен Тошинори, но тот усаживает её обратно, так как Айзава явно не хотел, чтобы к нему сейчас подходили. — Ты устал? — Мужчина, немного поразмыслив, медленно кивает. Это наименьшая ложь, которую он сейчас может из себя выдать, без особого укола совести. Он не устал. Он просто чертовски устал и хочет спать после ночного дежурства. Однако с такими болями он не заснёт без внушительного количества снотворного. Которое осталось дома. — Это мягко сказано. — Осторожно произносит Яги, наклоняя голову в бок, приглядываясь к тёмноволосому преподавателю. — Айзава-кун. Он не отзывается, продолжая сидеть в одном положении. Холодные ладони хоть немного позволяют избавиться от невыносимого жара на лице, но ведь и они скоро нагреются. Либо блондину сейчас показалось, либо по виску брюнета скатилась капля влаги. И уж лучше бы это был пот, а не слеза. Подняв Эри вверх, Всемогущий что-то тихо шепчет ей на ухо, и девочка немного подумав над словами кивает, быстро куда-то уходя. — Айзава… — Тоши, — прерывает его Шота, медленно убирая ладони от лица, но смотря каким-то обречённым взглядом вверх. — Пойдём в аптеку. — Тебе плохо? — Всемогущий быстро встаёт, за какие-то считанные секунды оказываясь перед Айзавой, направляя на него выпытывающий взгляд. — Шота? Тебе нужна помощь? Он чувствует, как кровь отчётливо пульсирует по ярёмной вене, вздымаясь, та с трудом держит давление. Пульс бьёт в виски, пытаясь проломить височную кость и заполнить всю полость головы — она просто невероятно тяжёлая, будто у него гидроцефалия, но вместо жидкости ядовитая ртуть. Напряжение просто невероятное. Где-то рядом слышно ≪Шота, ты можешь мне ответить? ≫ — какое-то до ужаса испуганное и взволнованное. Айзава вырывает своё сознания из омута погружения в обморок и переводит плывущий взгляд на Тошинори. Тот напряжённо вздыхает. — Я вызываю скорую. — Не заметив, как снизился собственный голос, Яги хмурится. Он уже тянется рукой за телефоном, как её перехватывает Сотри-голова. Вцепившись довольно сильно, он будто ломается между желанием просто остановить Всемогущего, или попытаться встать. Когда выбираешь ≪попытаться≫ — у тебя есть два исхода. Когда же не пытаешься вообще — исход один. Поэтому Айзава собрав последние силы в кулак, немного тянет руку Яги на себя, чтобы в процессе не грохнуться назад, и всё-таки встаёт. — Я забыл дома капли. Ничего не вижу. Возьмёшь за меня там то, что скажу. — Айзава, я вижу — тебе плохо. И знаю, что ты начнёшь это отрицать, но я очень беспокоюсь. Ты выглядел по-больному ещё с самого утра, даже Хизаши и Немури тебе об этом сказали, но ты упорно продолжаешь стоять на своём. Может… — Тошинори уже порывался сказать что-то резкое и обидное на подобии ≪кончай строить героя и подумай немного о себе≫, но у него просто язык не повернулся сказать такую гадость Айзаве. Знает же, как тот относится к своей работе, не зависимо — преподавательская она или нет. — …тебе стоит обратить больше внимания на своё физическое состояние и снизить нагрузку? В конце-концов, ты слишком много на себя взвалил, тебе не кажется? Патрулирование, обязанности куратора, экзамены… Практически все слова блондина плавно проплыли мимо ушей слушающего. И он дождался, пока непонятный для него поток слов окончится и ответил: — Это всё конечно очень трогательно, Всемогущий, но мне просто нужны капли, понимаешь? К-а-п-л-и. — Медленно произнёс он, будто разжёвывал информацию для маленького ребёнка. — Мне не нужен отдых, мне не нужно чего-то ещё в этом роде, я просто хочу хоть что-то сейчас увидеть на расстоянии дальше пятнадцати сантиметров. — Он тычет себе пальцем на уровне глаз. Тошинори тяжело вздыхает, понимая, что эта тема в отношении с Айзавой по-своему болезненная, поэтому решает не спорить. Помявшись несколько секунд, Всемогущий с усталым выдохом кивает, и направляется к прихожей. — Я пока предупрежу Эри, что мы ненадолго. Минут за тридцать управимся. — Айзава пошёл искать ребёнка, чтобы предупредить о своём уходе, и чтобы она не волновалась, а в случае чего — шла к Изуку.***
Казалось бы, почему просто не попросить исцеляющую девочку в лазарете исправить эту ужасную проблему со зрением? Ведь это могло бы заменить все немалостоющие лекарства и медикаменты, к которым Айзава вынужденно прибегает время от времени. Однако сила её может исправлять и восстанавливать лишь механические повреждения и травмы, полученные в бою. Зрение Сотри-головы — обычный человеческий анализатор, с помощью которого его причуда находит способ выйти из тела и стереть причуду врага. Использование же данной силы пагубно воздействует на зрение, и из-за многолетнего пользования и постоянного напряжение глаз — пошло значительное ухудшение. В школьном возрасте он причудой вообще не пользовался, а вот начиная со студенчества, продолжая возрастом практикующего Про-героя и оканчивая нынешними днями — мужчина усиленно подвергал глаза сильнейшей ежедневной нагрузке. И до недавнего времени не интересовался, что это за белые и чёрные пятна периодически мелькают перед глазами. Он думал, что это последствие усталости и изнемождённости. Когда заметил сегодня утром на сливе в душе значительных размеров комок чёрных волос — не обратил внимания и списал всё на большое количество стресса в последнее время. Ведь не могут же в тридцать лет волосы просто так выпадать? Не могут же?.. Ладно, пожалуй Айзаве местами стоит прислушиваться к Тошинори. — Зайдём в кафетерий после того, как вернёмся в корпус? Эри можем взять с собой. — Ага. Я почти сутки не ел. Яги замечает, что моментами тёмноволосого мужчину ведёт в сторону, и он немного пошатывается. Хотя возможно, что он немного устал подниматься в гору. Весь комплекс академии находится на приличной высоты холме. — Сутки? Айзава-кун, ты вообще питаешься? — Удивляется Тошинори, повернувшись к мужчине, приподнимая брови. — Не так активно, как человек с половиной желудка, но да. — Брюнет фыркнул. — Кофе вместо завтрака и сендвич вместо обеда считается? Перед глазами всё резко расплылось. Видимо, последние слова — единственное, на что у уставшего организма хватило сил. Сознание отключилось. Ноги подкашиваются и тело по инерции падает вперёд. Руки Всемогущего успевают тело поймать в полуметре от земли — спасибо реакции и внимательности. Светловолосый мужчина немного тормошит Айзаву за плечо. Не замечая признаков, что Шота воспринимает внешние раздражители, он тяжело вздохнул, и поднял Сотри-голову на руках. — Видимо, следующий наш пункт остановки — лазарет.***
Чёрный кажется бесконечным, белый — конечен, в нём есть манящая пустота и тишина, что так притягивает истощённое тело в последнее время. Его должно было насторожить, что три часа сна становятся сравнимы миллисекунде, а шесть- восемь — не больше трёх секунд. Хотя такую роскошь он себе позволяет далеко не часто. Закрыл глаза, досчитал до трёх, открыл. И снова утро, и снова на работу. Что волосы не должны быть такими ломкими и так просто выпадать. Возможно, он перестал использовать расчёску, чтобы скрыть факт наличия проблемы. Что ногтевые пластины не должны расслаиваться и крошиться. Что он не должен слышать и видеть ночью в тенях силуэты, которых нет. Которые так напоминают о погибшем друге. Что он перестал смотреть на солнце, только чтобы не видеть облаков, а не потому, что от небесного светила щиплет глаза. Что в полу-дрёмном состоянии он перед отключкой слышит краткие фразы, произносимые его голосом.Айзава.
— Айзава.
***
— Айзава. Медсестра академского лазарета склоняется над мужчиной, светя ему маленьким фонариком в глаза, проверяя реакцию зрачков на свет. И сильно удивляется, стоит заметить трещины капилляров в глазном яблоке. — Он в порядке? — Тошинори встаёт настолько резко и быстро, что Шота зажмуривается и хмурится от резкого звука, пронзившего уши. У Яги достаточно громкий голос, особенно это различимо когда он переживает, и Айзаве удаётся уловить тембровые звуковые колебания. — Просто обморок. — С недовольным лицом информирует Исцеляющая девочка, проверяя и второй глаз, в тот момент, когда Шота недовольно отворачивает голову. — Не верти головой! — Не кричите… — Бубнит про-герой, поднося одну руку ко лбу и накрывая половину лица, которую мед-сестра собиралась осмотреть. Но Тошинори перехватывает его руку и опускает на кушетку. — Ты чего?.. — Полежи спокойно. Тебя просто осмотрят. — Не ври ему, Яги! Это не дело, когда преподаватели падают в обморок посреди дороги. Незу там совсем из ума выжил? Я всё могу понять, работа, нагрузка, экзамены и годовая аттестация, но это ни в какие рамки не лезет, Айзава, у тебя скоро срыв будет. ≪Разве что с крыши≫ — думает Шота. Мысль свою он, разумеется, озвучить не осмелился. И слава богу, потому что сил бы не хватило объяснять этим двоим, что шутку он употребил в отношении своих ночных дежурств, которые чаще всего проводит на крышах зданий. И оттуда, следственно, может сорваться и упасть. Но ему не нравится, что директору могут прилететь претензии от Исцеляющей девочки по поводу убитого состояния Сотри-головы. Поэтому мужчина грубо убирает руку мед-сестры от себя и порывается встать. Сделать ему это снова не даёт Яги, ведь его ладонь всё ещё осталась лежать поверх руки брюнета, и довольно грубо кладёт его обратно. У Тошинори есть сила, и если захочет — он её применит. В глазах Айзавы так и читается ≪какого чёрта? ≫, — что он и озвучивает, а пожилая женщина, отойдя к столу с препаратами отдалённого возмущается по поводу упрямства про-героя. — Тебя просто осмотрят. — Спокойно повторяет светловолосый мужчина, но хватка его руки не слабеет. Айзава обречённо и вынужденно расслабляется, глубоко вздыхая. Его грудная клетка приподнимается в такт вдохов и выдохов. Ладно, может он и не против полежать спокойно несколько минут. Он соврал. Они оба с Исцеляющей девочкой понимали, что просто так Шота не успокоится, и сейчас у него просто нет сил сопротивляться. Поэтому набирая в шприц раствор снотворного она, стоя к брюнету спиной, задаёт вопрос: — Айзава, есть проблемы со сном? — И выпускает из шприца немного жидкости тоненькой струёй вверх, чтобы удостовериться в отсутствии пузырьков воздуха. Параллельно берёт в руку спиртовую салфетку. — Только с его отсутствием. — Горько усмехается Шота, а Тошинори с сочувствием и грустью опускает на него взгляд. Боже. Айзава чувствует сильный укол от такого взгляда, будто он действительно в чём-то виноват. По крайней мере виноват в том, что его тело не ощутило разницу между реальным, физическим уколом и горьким взглядом Яги. — Вот и хорошо. Отдохни пару часов. — Мягко улыбается та, после того, как тёмноволосый мужчина переводит медленный уставший взгляд на свою правую руку. Однако у него ещё находятся силы, чтобы приподнять голову и пробормотать ≪Нет-нет-нет… Я должен идти к студентам…≫ Всемогущий молчит минуту, чтобы уже точно дождаться засыпания Айзавы и переводит взгляд на пожилую женщину. — Я сомневаюсь, что ему хватит пары часов. — Ты беспокоишься. — Мягко говорит она, улыбнувшись. — Он упал у меня на глазах, а я даже не смог это вовремя предотвратить. Если бы я раньше настоял… — Тошинори, хватит во всём винить себя. — Медсестра подходит к койке и проверяет специальным устройством температуру Сотри-головы, приставив его ко лбу. — Он, — указывает она рукой в сторону Шоты, на чьём лице появляется непроизвольное расслабление. — Упрямый баран. — Тошинори давится кровью от такого резкого заявления, и недовольно хмурится. — Что ты корчишься? Сам это прекрасно понимаешь. Вы, оба. Блондин замечает, что лицо у Айзавы сильно расслабилось, несмотря на румянец на скулах. Все морщины разгладились, всегда сжатые в линию тонкие бледные губы немного приоткрыты — через них периодично входит и выходит воздух, он тяжело дышит. Похож на покойника, вот только дыхание выдаёт. Всемогущий не раз видел мёртвых и знает, как выглядят их лица. Глубокий шрам под глазом, оставленный тем мерзким ному, виден как нельзя хорошо, ведь теперь волосы спадают на подушку под головой, а не на лицо. Иногда Шота выставляет этот свой жуткий шрам на показ, когда собирает мешающие на тренировках волосы в хвост. Но это происходит настолько редко, что все студенты, за исключением Шинсо, не привыкли видеть своего преподавателя таким. — Ты вообще смотрел за ним? — Я рядом с ним с самого утра! — И не привёл ко мне! — Искренне негодует та, перебирая новые препараты. — Тошинори, тридцать девять с половиной градусов! — Мед-сестра поворачивается с новым шприцом. В нём — сильное жаропонижающее. — Как ты за ним смотрел? У Яги на лице ужас. Откровенный и неподдельный. Он не верит, что у Айзавы был действительно такой сильный жар, что он потерял сознание прямо посреди их разговора в тот момент. — Да не делай ты такое лицо! — Исцеляющая девочка одёргивает Всемогущего от ненавязчивого желания пойти на гильотину. — Ему нужно полежать здесь у меня хотя бы день, а потом отпущу его домой на больничный. — Тут такая проблема, — медленно начал блондин, опуская глаза, — он переехал в общежитие и боюсь, что там условия для болезни будут действительно лучше, так как дома у него… — Да-да-да, я слышала от Хизаши, что там у него дома. Тогда придётся оставить в его комнате в корпусе и не выпускать к детям, а то может заразить. Я всё-таки не склоняюсь к тому, что это грипп, но несколько дней стоит не контактировать со студентами. — Хорошо. Я присмотрю за ним. В конце концов, кто-то должен приносить ему бумажную работу, иначе он от корпуса до учительской доползёт, потому то ≪какой кошмар, отчёты не дописаны, тесты не проверены≫, — тихо усмехается светловолосый мужчина. Зная Айзаву, если будет закрыта дверь — он вылезет через окно, если будет закрыто окно — он проломит стену. Он до невозможности упрямый, поэтому Тошинори придётся найти стратегию, как это обойти и не потерять хрупкое доверие. — Ладно, а теперь иди к первому А. Пока что ты их куратор на ближайшие сутки. — Хорошо. — Яги медленно, тягуче медленно выдыхает и с неохотой поднимается, отпуская руку Шоты.