Конфетный Генерал: Канноли — старший ребёнок семьи Шарлотта

      — РОКС-САМА       Я резко открываю глаза. У нас же была битво с дозорными и командой Роджера. Так почему я не на поле боя? И где Рокс-сама? Что с ним? Почему я кричала его имя? Неужели он ранен?..       Встаю и ощущаю резкую больше по всему телу. Вокруг меня мои друзья. Как только они увидели, что я встала, обрадовались. Борсалино вздохнул от облегчения. Неужели думали, что я умерла? — и я хотела задать этот вопрос, но не смогла, горло пересохло, болит от одной лишь попытки говорить.       — Во… — только и смогла сказать это, на большее не способна. Однако, они сразу поняли, о чём я. Борсалино передал мне стакан воды, который я сразу же выпила залпом. Прочистив горло, сказала: — Вы все в порядке, нэ? Не сильно ранены?       — Нет, Канно-о-оли. В отличии от тебя, мы только с статистами боро-о-олись, — усмехнулся Борсалино.       — Так я же тоже, нэ, — непонимающе приподняла бровь. Стоп, неужели…       — Судя по твоему лицу, ты поняла, что твоя тёмная сторона завладела тогда тобо-о-ой.       Она не появлялась несколько лет… Что же могло произойти, что она снова завладела мной? Да и если учесть мрачность моих друзей, и мой выкрик имени капитана…       — Что-то случилось с Роксом-сама? — я нахмурилась, когда они помрачнели больше.       — Как тебе сказа-а-ать…       — Не тяни, Борсалино, нэ!       — Капитан… погиб на той битве…       Что?..       Это какая-то неудачная шутка? Если так, то она совсем не смешная! Но их выражение лица не изменилось. Никто не засмеялся. Никто не сказал, что это просто шутка.       Не может быть… Нет… Рокс-сама…       В воспоминаниях высплыло тёмно-красная жидкость. Кровь. Много крови и мёртвое тело Рокс-сама…       — Уйдите, нэ…       — Нол…       — Нет, Тэкео! Мне… нужно побыть одной, — я увидела неуверенность на их лицах. — Прошу…       Борсалино вздохнул и встав со стула рядом с больничной койкой, на которой я лежала, подошёл к двери и сказал другим:       — Пойдёмте, сейчас она нуждается в уедине-е-ении.       Другие неуверенно, но вышли из одиночной больничной комнаты, оставив меня одну. Спустя несколько минут по моим щекам скатились слёзы.       И так я лежала несколько часов, беззвучно плача.       Разумеется, Рокс-сама не был хорошим человеком — он пират, что автоматически делает его преступником. Он убивал, пытал, насиловал людей — как в физическом, так и в моральном плане. Даже к своим подчинённым он относился, как к мусору. Никто не любил его.       Никто, кроме меня.       Я любила, но не в романтическом смысле. Для той, которая почти забыла прошлую жизнь, а в этом мире пятнадцать лет жила без отца, убивая отчимов, он был чем-то вроде отцовской фигуры. Я была его преёмницей, он — моим наставником и тем, на кого стоит равняться. Я восхищалась его силой воли, уважала его силу, а любила его за то, что он хотя бы был рядом.       За дверью самые сильные из команды что-то громко обсуждали, спорили. Но я услышала что-то ещё. Рукой смвахнув слёзы с лица, прислушалась. Этим «что-то» оказался звук.       — Канно-о-ли? — голос Борсалино. — Могу я войти?       Глубоко вздохнув, сказала:       — Заходи, нэ.       — Ты ка-а-ак? — спросил мой друг, входя и сев на стул.       — А как я выгляжу?       — Дерьмо-о-ово, — честно ответил Борсалино.       — Вот и моё самочувствие, нэ, — фыркнула я.       Мы просидели несколько минут в напряжённом молчании и я хотела уже спросить, зачем он пришёл, если я просила уединения, но Борсалино прервал молчание первым:       — Жизнь на этом не зака-а-анчивается, — начал он. — Капитан у-у-умер. Мёртв, понима-а-аешь? — я молчала. — Через несколько часов его тело закапают глубока под зем…       — Зачем ты мне это говоришь, нэ?.. Зачем давишь на больное?!       — Да чтоб ты поняла, что ничего не измени-и-ить! — крикнул он. Я удивилась резкой вспышке от такого спокойного человека, как Борсалино. Через несколько секунд, глубоко вздыхая, он восстановил самообладание. — Но ты можешь продолжить его мечту-у-у. Захватить мир, вроде так, да-а-а?       Мечта Рокса-сама… Да, я захвачу мир и своими же руками уничтожу его во имя мести за Рокса-сама.       — Спасибо, Борсалино. Это именно то, в чём я нуждалась, нэ…       Я мягко улыбнулась и Борсалино улыбнулся в ответ.       — Всегда пожалуйста, Канно-о-оли, — сказав эти слова, он встал и вышел из комнаты, вновь оставив меня одну.       Я клянусь, Рокс-сама, я отомщу за вас…