Свет маяка

      Чертов будильник! Не размыкая глаз я пыталась нащупать телефон на тумбочке, на которой, как я думала, его оставила, но там было пусто. Недовольно промычав, я накрыла голову подушкой, пытаясь хоть ненамного сделать тише раздражающую трель будильника. И тут в голове пронеслись все события вчерашнего дня, из-за чего я резко скинула с себя подушку и одеяло, садясь на кровати. Оглянувшись, заметила телефон, лежащий на столе. Встав на ноги, я подошла к столу, взяла телефон и взглянула на экран. Я и-ди-от-ка! Поставила будильник на 5 часов утра. Ну что ж… Все равно больше не усну. Взяв полотенце и зубную щетку с пастой, я вышла из комнаты. В коридоре стояла могильная тишина, отчего сложилось впечатление, что у меня на телефоне стоит неправильное время, и все уже давно на парах. Но заметив настенные часы в коридоре, я успокоилась. Все еще просто спят. Зайдя в душевую я быстро умылась и взглянула в зеркало. Красные глаза от недосыпа меня очень «красили». Надеюсь, я взяла с собой капли для глаз. Вернувшись в комнату, первым делом начала копаться в маленьком рюкзачке в поисках капель. Их там не оказалось. Выругавшись, я начала собираться на пары. Приведя себя в относительно нормальный вид, решила изучить расписание. Ничего интересного в нем не было, кроме того, что пара у Джефферсона будет последней 4 парой. Думаю, что до нее я освоюсь в академии. Кинув в рюкзак несколько чистых тетрадей, пенал, я взяла полароид и аккуратно положила его в другое отделение. Повесив рюкзак на одно плечо, я вышла из комнаты, заперла дверь и пошла к выходу из общежития.       Улица встретила меня легким теплым дуновением ветра и приятным светом восходящего солнца. Прикрыв глаза, я сделала глубокий вдох и улыбнулась. Люблю теплую погоду. Здешний климат мне всегда нравился, а вот Чикаго я ненавидела. Постоянный холодный ветер, отсутствие солнца и серые высотки создавали впечатление, будто я находилась в бесконечном лабиринте с высокими стенами, которые давили не хуже пресса. И люди там такие же серые, как сам город.       Решив, что неплохо было бы изучить кампус, я направилась по тротуару к академии. Вчера у меня не было достаточно времени, чтобы осмотреть весь двор перед Блэквеллом. Кампус оказался ухоженным, уютным. В центре располагается фонтан со статуей основателя Блэквелла. Также на территории кампуса расположены несколько деревьев, под которыми во время перерывов, скорее всего, отдыхают студенты, много скамеек, две доски с объявлениями. По всей площади двора расставлены выставочные стенды с фотографиями Джефферсона. Похоже, ректор Уэллс тоже рад, что Марк Джефферсон преподает здесь. Ну, а хотя неудивительно. Из-за Марка сюда будут рваться толпы молодёжи, а это, в свою очередь, принесёт много денег.       Сев на одну из скамеек, я достала телефон, надела наушники и включила музыку. Такое чувство, будто этот город подпитывает меня энергией, которой я была лишена долгие годы. Было время, когда я хотела свалить из Аркадии, но причиной этого была не нелюбовь к городу, а желание увезти дорогого мне человека подальше от его дрянной семьи, избавить его от постоянно давления и гнета. А сейчас, вернувшись, я понимаю, каким глупым было мое желание. Нельзя лишать себя жизни в родном городе только из-за одного человека. Каким бы он не был влиятельным, если желание остаться здесь достаточно сильное, то нужно добиться того, чтобы портящий всем жизнь человек уехал и никогда не возвращался. Нельзя трусливо бежать от проблемы. Я сидела, погрузившись в свои мысли, и потеряла счёт времени. Почувствовав прикосновение к своему плечу, я дернулась и резко повернулась. На меня смотрела Макс. Вытащив наушники из ушей, я проговариваю: — Ты меня напугала! — театральной вздыхаю и кладу руку на грудь. — Прости, я тебя звала, но ты не слышала, — на лице девушки появилась лёгкая улыбка. — Скоро звонок, и если не хочешь опоздать… — Да-да, идем, — я собрала все вещи в рюкзак и, встав, пошла в академию.

***

      Первые пары прошли спокойно. Макс показала мне академию, мы немного лучше узнали друг друга, у нас оказалось довольно много общего. Она познакомила меня с другими студентами, со своим другом Уорреном. Невооружённым глазом видно, что он в неё по уши влюблен. Идя по коридору, я всех обводила взглядом, надеясь найти желанное лицо друга, но так и не увидела. Зайдя в класс Джефферсона, я сразу увидела белобрысую бестию. Макс шла к задней парте, но была остановлена Викторией. — О, селфи-блудница явилась. Всё так и таскаешь свою рухлядь? И что Марк нашёл в тебе?       Пока она все это выплевывала, я стояла и понимала, что Чейз даже здесь нашла себе жертву. Не желая это слушать, я подошла и заговорила: — Что, Чейз, детское шило в заднице все никак не успокоится? Вроде взрослая девочка, а ведёшь себя, как ребёнок.       Виктория удивлённо обернулась, и её рот приоткрылся, когда она увидела меня. Я быстро взглянула на Макс, которая была удивлена не меньше Виктории. Только сейчас я заметила, насколько тихо стало в кабинете. Тут Виктория очнулась и зашипела: — Какого хрена ты тут делаешь?! — А что люди делают в академии? Неужто тебе это нужно объяснять? — Не смей так со мной разговаривать! — Ооо, то есть тебе можно, а мне нельзя? Пора бы тебе понять, что ты не пуп земли, чтобы так обращаться с людьми. — Все в этой академии, в этом городе знают, кто я такая и как могу испортить жизнь тому, кто перейдет мне дорогу. А ты, похоже, совсем тупая, раз осмелилась так со мной разговаривать. Дай угадаю, ты вернулась из-за Нейтана. Так вот ему и без тебя хорошо. Можешь снова валить из города, как ты это сделала 4 года назад. — А вот это уже не тебе решать. Не лезь в наши отношения. — Ооо, задела за живое? Хах, я лишь говорю, как есть. Ты ему не нужна. — Я сказала, не лезь в наши отношения! Можешь делать, что душе угодно, но не смей говорить за него!       Тут я заметила, что выражение лица Виктории изменилось с ехидного на испуганное, и смотрела она мне за спину. Я развернулась и увидела удивленного Нейтана. Мы оба молча смотрели друг на друга несколько секунд, за которые я осознала, насколько он изменился. На нем был кричаще красный бомбер, хотя раньше он не любил такой цвет, его взгляд колючий, прожигающий насквозь вызвал во мне неприятную дрожь, да и в общем его вид был враждебный. Когда мой взгляд вернулся к его глазам, я увидела, как его удивление сменилось злостью, он резко развернулся и вылетел из кабинета. Я ещё немного простояла в ступоре, а потом сорвалась с места и побежала за Нейтаном. Догнать я смогла его только на парковке. Он хватается за ручку двери машины, такой же красной, как его бомбер, и тут я хватаю его руку, но он дёргает ей, освобождаясь от моей хватки. И тогда я снова хватаю его за запястье, чем вывожу Нейтана из себя. — Отвали от меня! — Нейтан, прошу… — Пошла вон! — срывается он на крик. — Ты серьезно думала, что вернёшься, и все будет как раньше?! — Пожалуйста, дай я все объясню… — в глазах стояли слезы, но я сдерживала их. — Мне нахуй не нужны твои объяснения! — он резко вырывает свою руку из моей хватки, открывает дверь машины, садится, и машина с визгом срывается с места.       Стоя на пустынной парковке, я смотрела в одну точку и не замечала текущих по лицу слез. Перед глазами все также были глаза друга, в которых была смесь самых разных эмоций, но одна из них режет не хуже ножа. Ненависть. Она очень ярко выделялась на фоне обиды, злости и кучи всего другого. Вытирая рукавом кофты лицом, я шла обратно в академию. Как только зашла в здание, я сразу же направилась в туалет. Умывая лицо ледяной водой, я пыталась остановить льющиеся ручьём слезы и через некоторое время получилось успокоиться. Дойдя до кабинета, я постучала, открыла дверь и зашла, говоря: — Извините за опоздание. Можно войти? — Так, так… Так это ты та новенькая? Опаздывать в первый же день учёбы нехорошо, — он смотрел на меня, как на нашкодившего ребёнка, но мне было плевать на его мнение обо мне. — Мне стало плохо, поэтому я опоздала. — Впредь не опаздывай. Проходи.       После этих слов он вернулся к лекции, а я пошла прямиком к Макс. Проходя мимо Виктории, я увидела её презрительный взгляд, направленный в мою сторону. Сев рядом с подругой, я пыталась слушать Джефферсона, но выходило так себе. В какой-то момент я снова уставилась в одну точку, но меня отвлекла Макс, прикоснувшись к плечу. Повернув голову в её сторону, я увидела её сочувствующий взгляд и услышала её тихий голос: — Ты как?       Я не ответила, лишь натянуто улыбнулась.       После пар я сразу же пошла в общагу. По пути, конечно же, многие поглядывали на меня и шептались. Плевать. Оказавшись в своей комнате, я уселась на кровать и уткнулась лицом в ладони, громко выдохнув. Понимая, что тишина мне щас на пользу не пойдёт, я включила музыкальный центр и принялась за дальнейшее обустройство комнаты. Примерно через час я услышала стук в дверь. Открыв дверь, увидела Макс. — Я тебя не отвлекаю? — Нет, что ты хотела? — Насчёт того случая в академии… Если ты вдруг захочешь поговорить, то я всегда тебя выслушаю. Мне всегда говорят, что я хороший слушатель. — Спасибо, Макс. Честно говоря, мне бы сейчас не помешала компания, — я отошла в сторону, пропуская подругу в комнату.       Как только она оказалась внутри, сразу же начала все обводить взглядом. Я же в это время достала конфеты, с ногами забралась на кровать и приглашающе похлопала рядом с собой. Макс уселась напротив меня и заговорила: — У тебя довольно уютно. Я даже представить не могла, что твой друг — это Нейтан Прескотт. — Неудивительно с такой-то репутацией… Макс, меня волнуют слухи о нем, которые дошли до меня. Он правда подсел на наркоту? — задавая этот вопрос, я знала, какой ответ услышу, но очень надеялась, что эти слухи — ложь. — Ну… О нем ходит очень много слухов. И в основном все правдивы. В нашей академии есть клуб под названием Циклон. Нейтан является его главой. Этот клуб организовывает все вечеринки в академии. И говорят… — Макс сделала паузу, будто подбирая слова. — Говорят, что Нейтан — главный поставщик травки для вечеринок. — Про травку я уже знаю. Когда он открыл дверь своей машины, я почувствовала её запах. Меня интересует другое… — Я не знаю. Видела несколько раз, как он принимал какие-то таблетки. В огромном количестве. Какое-то лекарство, судя по этикетке на баночке.       Я вздыхаю. — А что насчёт его отношениях с Викторией? — Ну… Они вроде друзья, но ходят слухи, что они встречаются. Такие, как он, как Виктория, общаются с себе подобными. Кстати, ты была первая, кто так разговаривал с Викторией, кто смог дать ей отпор. — Давно пора было поставить её на место. Ты прости за этот допрос. Мне просто нужно знать… — Да ничего, я понимаю. У меня у самой ситуация, как у тебя. Ну почти. У меня есть лучшая подруга, Хлоя. Так получилось, что я уехала сразу после смерти её отца. На протяжении 5 лет ни звонила, ни писала. Я уже месяц здесь, но у меня не хватает духу позвонить ей и сказать, что я вернулась. В отличии от тебя. — Как видишь, моя «смелость» ни к чему хорошему не привела. Хотя я ожидала, что он не станет меня слушать, но… То, чего я так боялась, случилось. Он ненавидит меня, — я вздыхаю. — Сколько лет вы знакомы? — С 8 лет. Наши отцы работали вместе. В один день так получилось, что мне пришлось ехать с отцом к Прескотту. Так и познакомились. — Я не думаю, что один какой-то проступок способен перечеркнуть вашу долгую дружбу. Может, когда он остынет, вы сможете поговорить. — Я надеюсь…       Следующие несколько часов мы болтали на самые разные темы, параллельно делая домашку. Оформляя свой альбом для фотографий, который, оказывается, должен быть у каждого студента курса фотографии, я попросила Макс принести мне тонкий скотч, который лежал на столе. Когда она положила скотч на кровать, я подняла голову и увидела, что у неё в руках фотография. — Красивая фотография, — проговаривает Макс и кладёт её передо мной.       Я мягко улыбаюсь, смотря на улыбающееся лицо Нейтана, а потом говорю: — Один из лучший дней в моей жизни. Нейтан не любил фотографироваться, а мой полароид вообще на дух не переносил, но в тот день просто взял мой фотоаппарат и предложил сделать селфи. Я тогда подумала, что он на солнце перегрелся, — лёгкий смех вырывается из моего рта.       Макс улыбается, а потом, глянув на экран телефона, говорит, что уже поздно. Мы прощаемся, и как только она уходит, я убираю все вещи на стол и ложусь спать.