"Нас бьют - мы летаем"

       Думаю, читателям будет интересно узнать, как провели выходной наши сицилийцы и абруццезе. Пьеро, не изменяя давней традиции, отправился утром на пробежку. Порой это был прекрасный отдых для мозгов: совершать в энергичном темпе уже знакомый маршрут, скользя взглядом по тем же зданиям и не ожидая увидеть что-то новое. Однако порой это был верный способ трезво порассуждать, когда эмоции и страсти сублимировались в физическую нагрузку. Последним сейчас и занялся Пьеро.        Сицилиец понимал, что его друзья были как-то озадачены его рассуждениями. Иньяцио, кажется, даже порывался что-то сказать, но промолчал. Что его так насторожило? Что было неправильным в его рассуждениях? Разве Инья не знает, как опасен и грязен мир шоу-бизнеса? Каллисту там на каждом шагу ждут опасности! Да, она не обладает манкостью, внешностью, которая сносит крышу, но стоит с ней заговорить, как ты сразу попадаешь под магнетизм её невероятных глаз. Это не омут, это океан, стихия, которая захлёстывает и уносит в необъятную даль своего пространства. А ещё они очень-очень грустные… Причем эта грусть сопряжена с какой-то тайной, неуловимой загадкой, которую так и хочется раскрыть!        Пьеро прекрасно понимал, что не один он может захотеть прикоснуться к этой тайне, а в мире шоу-бизнеса таких охотников тьма-тьмущая… Это ещё цензурное выражение! Нет, он не мог допустить, чтобы его женщину атаковали такие люди, которые только и стремятся сорвать цветок в чужом саду. А Каллиста так порой походит на пион нежно-розового цвета… Жаль, что только в редкие моменты… Пьеро уже давно бросил вспоминать, когда он в первый раз понял, что не хочет никому отдавать эту женщину, не знал он и того, когда этот ледник разбудил в нём огонь.        Пьеро практически всё нравилось в Каллисте, только эта холодность его иногда настораживала, заставляла задуматься, что заморозило эту девушку. Ответы Леонсии кое-что прояснили. Наверняка она стала замкнутой и закрытой после неудачных отношений с первым парнем. Пьеро готов был уверить её, что его намерения очень серьёзны, и ему даже в голову не приходило, что Каллиста сможет отказаться от такого выгодного предложения. Она человек довольно разумный, рассудительный, юрист всё-таки, так что наверняка сложит всё в уме и поймёт, что партия выгодная. Высоких чувств Пьеро не ждал, ни от кого не ждал. Да, он мог выбрать кандидатуру, подходящую с материальной точки зрения, однако с состоятельной невестой добавятся и её состоятельные в своей успешности заморочки, тараканы, закидоны, капризы… Короче говоря, необходимый набор инструментов любой уважающей себя мозгоедки. А это ему надо? Мужчина он со средствами, вполне может позволить себе союз с женщиной ниже себя по социальной лестнице и материальному положению, оттого и более скромной.        Каллиста к тому же была честной, добросовестной и неподкупной. Все эти качества она показала во время работы в их группе, особенно в последние сложные времена. С чего бы ей не принять его предложение? Какая девушка откажется от такого? Тем паче, что его мать её очень жалует, и они с ней в хороших отношениях. Пьеро не видел причин отказа с её стороны. Чем он не видный мужчина?        Также Пьеро не видел ничего такого в своих рассуждениях. Жена на работе — это явление, которое редко когда носит созидающий характер, тем более с его профессией. Пьеро понимал, что какого бы положения он ни был, а поклонницы от недостатка внимания с его стороны страдать не должны. Только не каждая жена это примет, не каждая будет терпеть и скрывать свою ревность. Конечно, вряд ли Каллиста будет его ревновать. Насколько сицилиец понял, она боялась ревновать, боялась любить, боялась всего, кроме работы. Но кто знает, что в этом парадоксальном женском уме родится!        Лишний раз уверившись в правильности своего решения, Пьеро повернул обратно. Он хотел подшутить над их главным соней — Иньяцио, который, по мнению Пьеро, всё ещё мирно спал.        Однако Пьеро сильно ошибался. Иньяцио уже не спал. Конечно, будешь мирно спать теперь. Вон у Джана уже партнёрша с нарядами, притом он сам выбрал, в чём будет его девушка, а у них с Пьеро ещё неизвестно, в каких нарядах будут девушки. И вообще это как-то некрасиво! Джан проявил активность, а им как будто бы всё равно на своих девушек, а ведь им вовсе не всё равно! От мыслей о нарядах Иньяцио перешёл и к плану завоевания расположения Леонсии. Ему хотелось её покорить, но как это сделать? Тут ему пришла в голову идея позвонить сестре Антонине и спросить совета. Через несколько секунд в трубке раздался бодрый голос сестры, что она ест или пьёт, чтобы быть бодрым огурчиком по утрам?! — Привет, Инья! Как ты поспал? Что тебя подняло в такую рань в твой выходной? — Привет, сестрёнка! Спал я замечательно, а вот поднял меня не дающий мне покоя вопрос. Я хочу с тобой посоветоваться. — Братишка, милый, я всегда буду тебе поддержкой и, конечно же, помогу, если смогу. Что у тебя случилось? — Нина… — Иньяцио немного помедлил. — Представь, что ты девушка… — Да мне как-то особо и представлять не надо… — раздался на другом конце трубки недоумённо-обиженный голос. — Нет, Нина, ты не так поняла! Представь, что ты моя потенциальная девушка, возлюбленная… — Инья начал волноваться. — Ааа, — рассмеялась Нина, — да, представила, — вдруг её осенила догадка, — Инья! Ты влюбился?! — Не кричи, об этом никто не знает, кроме тебя и Пьеро с Джаном, и не должен до поры до времени знать… Понимаешь, мы с ребятами как-то почти одновременно влюбились. То есть, мы с Джаном почти одновременно влюбились в разных, слава Богу, девушек, а Пьеро-то уже давно, но не суть, дело вот в чём… — Погоди-погоди, и в кого же это вы так стихийно влюбились? — Ну, Пьеро с Джаном оказались более расчётливыми людьми, они влюбились в наших агентов-юристок, к нам новенькая недавно пришла, Иления, студенческая подруга Каллисты, а я человек очень творческий, так что влюбился в нашего фотографа… — Ну вы даёте! Видать, у вас время есть влюбляться! — Можно подумать, что для этого нужно много времени! — воскликнул Инья. — Девушка-то какая? Как зовут? Опиши её! — не унималась Нина.       Иньяцио немного засмущался. Даже в разговоре с сестрой он испытывал некую неловкость, рассказывая о девушке. — Её зовут Леонсия. Она очень красивая, высокая, у неё длинные, как у русалки, волосы с оттенком коньяка, глаза большие, как блюдца, цвета гречишного мёда, взглянешь и утонешь! Такое ощущение, что смотрит прямо в душу. Она очень хорошо сложена, несмотря на свой достаточно высокий рост.        Нина ласково улыбнулась. Ей нравилось видеть брата счастливым и влюблённым. Он как будто преображался на глазах, а солнце, застывшее в его взгляде, светило ещё ярче, только вот надолго ли это всё? — А по характеру какая она? — Добрая, весёлая и очень творческая! Одно только плохо… — Инья слегка помрачнел. — У меня есть подозрения, что на неё положил глаз наш ловелас Луиджи, помнишь низенького этого, со скользкими глазками? Чего женщины в нём находят! — Лично я в нём ничего не нахожу! Инья, а ты не накручиваешь себе и не мучаешь себя необоснованной ревностью? — Ты бы видела, с какой заботой она прикладывала холодное к голове этого дырокола, когда его какой-то клошар якобы ударил! Нечего по закоулкам бродить! — Инья, братишка, не кипятись! Ты разговаривал с девушкой? Объяснялся ей в своих чувствах? Она дала тебе однозначный ответ? — Нет… — Инья, тогда не мучай себя догадками, проверь! А если она действительно неравнодушна к вашему слизняку, то я скажу, что вкус у неё плохой! Как ещё она с таким вкусом фотографом стала! Тогда она тебя не стоит! — Возможно, ты права, сестрёнка! Право, будет очень жаль, если это действительно так! Но я попробую, будь, что будет. Если Магомет не идёт к горе, то гора идёт к Магомету. — У тебя уже намечен план действий? — Вот по этому поводу я и хотел бы с тобой посоветоваться… Если бы ты была моей девушкой, что бы тебе понравилось? Чем бы я мог очаровать? — Инья, ты же отлично знаешь, что ты можешь очаровать одной улыбкой! — А что бы ещё было действенным? — Инья, ты прекрасно знаешь, что песня твоего собственного авторства — лучшее признание девушке в любви! Тем более, если это творческий человек, такая не может не оценить! — Сестрёнка, ты золотце! — Братишка, и не благодари! Я очень рада, что я твоя сестра, а не девушка. — Почему? — Потому что… — кажется Нина немного взгрустнула. — Потому что девушек у тебя будет много: одна, вторая, третья… А я всегда буду с тобой и всегда буду поддерживать!        Внезапно Нину кто-то окликнул. Девушка засуетилась: — Прости, Инья, спрашивают по работе, мне надо бежать, к сожалению. Целую и люблю! Обязательно звони мне и рассказывай, как там у тебя дела и на работе, и с этой Леонсией! Желаю тебе большой-большой удачи! — Спасибо, милая Нина!        Общение с сестрой придало Иньяцио уверенности в себе. Парень встал с постели и бодрым шагом направился в уборную умываться.       Однако слова Нины о калейдоскопе девушек в его жизни немного напрягли Иньяцио. Молодой человек от чего-то был глубоко уверен, что Леонсия — это особый случай. Иньяцио не знал, чем она так запала в его душу, что в ней зацепило сокровенные струны его души… Возможно, этот невероятный, магический, колдовской взгляд медовых омутов… Погружённый в свои мысли, он даже и не подозревал, что сейчас к его двери тихо идёт Пьеро, чтобы разбудить брата по сцене, любившего спать по утрам.        Пьеро с довольной ухмылкой подошёл к номеру друга и начал трезвонить. Сицилиец никак не ожидал, что Инья так быстро подойдёт к двери. Он-то хотел потрезвонить и, услышав через некоторое время громкое ворчание Иньи, быстренько смыться за угол. Однако Иньяцио раскрыл дверь буквально через пару секунд, да так резко, что Пьеро еле успел отскочить и вдобавок уронил свои очки. — Инья, ты чего? — Это ты чего! Теперь я понимаю, кто этот хулиган, который периодически будит меня с утра пораньше! Влепить бы этому шалунишке десяток горячих! — возмущался Иньяцио, перейдя по традиции на фальцет. — Ребята, вы чего шумите? — послышался голос Джанлуки. — Я обнаружил преступника, который нарушает сон синьора Боскетто! — продолжал восклицать Инья.        Джан улыбнулся в ответ своей котовской улыбкой, обаятельной практически для всех, правда, не для Иньяцио. Пьеро тоже обнажил свои белоснежные клыки: — Кстати, Боско, почему ты не спишь в столь утреннее время выходного дня? — Я размышляю! — Это серьёзно! — воскликнул Пьеро, выпятив нижнюю губу, на что Инья махнул рукой. — Можете паясничать на пару с нашим дорогим швейцарцем сколько хотите, а я отправлюсь в магазин женских нарядов. — Чтоо? — воскликнули хором уже оба друга. — Инья, а ты того… Ты не… Что произошло? — Пьеро упорно пытался подобрать слова для того, чтобы понять, что происходит. — А то, — вспылил Инья, — что наш абруццезский султан позаботился об образе, в котором его партнёрша по клипу, а в будущем не только по нему, предстанет пред очами публики, а горячие сицилийцы без страха и упрёка — нет! Лично я хочу знать, в чём моя девушка будет ходить на съёмках и в чём её увидит мир!        По взгляду Пьеро было и без психоанализа понятно, что его мыслительная программа находится на стадии загрузки. Джанлука же, услышав слова друга, оживился: — Инья, я тоже с вами! — Тебе-то чего? — У меня готовы только два образа, один с покрывалом подходит к Non farmi aspettare, другой, как мне вчера сказал режиссёр, будут использовать для Vicinissimo. А вы же, конечно, помните, что по задумке режиссёра наши возлюбленные будут к нам приближаться сквозь века, поэтому ещё один образ нужен точно. — Ох, ну давай, Пьеро, ты как? — Отличная идея, Инья, я тоже еду, только приму душ после пробежки, — хлопнул в ладоши сицилиец и удалился к себе. — А я пойду причешусь, — отозвался Джан. — О, ну это надолгооооо, — протянул Инья.        Через час парни уже были в пути. Джанлука посоветовал друзьям поехать в магазин «Fantasia», где работал его приятель. Там как раз можно было выбрать костюмы разных эпох, только была одна проблема: ребята не знали параметров своих дам сердца. Парни неловко мялись перед Уберто, приятелем Джана. — Слушай, Пье, а как мы будем обозначать параметры? В сравнении с нами? Где чего меньше, а где больше? — нервно хихикнул Инья. — Да ну тебя! — отмахнулся Пьеро. — Уберто, ты по фотографии можешь определить приблизительно? Если будут какие-то неточности, то наши костюмеры подправят. — Конечно! — охотно согласился тот. Пьеро показал уже известную читателям фотографию, где девушки стояли в полный рост. — Ого, какие красотки! А они актрисы или модели? Я что-то их нигде не видел! Если бы увидел, то не прошёл бы мимо, я, право, не прочь с ними познакомиться, — произнёс Уберто, разве что не облизнувшись. — У них уже есть парни! — отрезал Джан. Он сказал это как-то слишком резко, даже не ожидал такого от себя. Да, оказывается, в паре не только он может быть мёдом для пчёл, надо будет больше уделять внимание Илении, чтобы никто не перехватил. Коньяк карих глаз Иньяцио стал чересчур крепким, а Пьеро лишний раз убедился в правильности своих рассуждений. Уберто, почувствовав напряжение и догадавшись по тону Джана и внешнему виду его друзей, кто эти парни красавиц, тут же перешёл к делу.        Ребята потратили добрых полдня, однако их надежды и старания персонала магазина привели к весьма радостному результату. В отеле каждый из них с гордостью хвастался костюмами, словно они их сами шили. — Моя будет в синих нарядах. Ей очень идёт этот оттенок, он придаёт её глазам особое свечение, — сказал Пьеро, немного смущаясь своей откровенности. — А моя будет в тёмных оттенках красного в Vicinissimo, а в Non farmi aspettare она будет в белом платье. Этот цвет очень подойдёт к фарфоровому оттенку её кожи, — мечтательно произнёс Иньяцио. — К тому же для одного из них, простенького бордового, я подобрал чёрную косуху и перчатки. Леонсия говорила, что она умеет ездить на мотике. Думаю, будет красиво, если она из Средневековья будет въезжать в наш век на мотоцикле! — Моя будет везде в красном. Мне приглянулось платье с открытыми плечами. К точёной фигурке Илении как раз самое то, — промурлыкал Джан. Парни ещё раз посмотрели оценивающим взглядом на свои покупки и остались довольны результатом. — А теперь, — бодро сказал Пьеро, — нам надо подумать о внешнем виде их рыцарей! Айда в спортзал!