Традиция

      Ино опускала очередной букет в вазу, когда над дверью её цветочного магазинчика зазвенел колокольчик, и вышла из подсобки, где занималась икебаной. Возле прилавка, с любопытством разглядывая цветы, стояла её лучшая подруга, Сакура. Увидев хозяйку, она улыбнулась и замахала рукой.       — Давно не виделись! Раскупаются букеты?       С подругой последний раз Ино виделась недели две назад и, глядя на неё теперь, могла сказать, что перед ней стояла какая-то другая девушка. В тот раз напротив в кафе сидела поникшая, лишённая любви и ласки мужа молодая жена, у которой к тому же не получается зачать ребёнка. Грустное лицо, погасший взгляд, неуверенная улыбка — вот какой была Сакура. Сейчас же бывшая Харуно сияла, будто весеннее солнце. Щёки покрывал нежный румянец, зелёные глаза переполнял восторг. Неужели в отношениях с холодным Саске-куном что-то изменилось?       В этом плане Ино повезло куда больше. Из двух братьев, видимо, только Итачи унаследовал весь спектр положительных эмоций. Он был добр, заботлив, всегда на первое место ставил её благополучие, а в постели его нежность заставляла кончать её с такой силой, что соседи приходили жаловаться на шум и стоны. Её муж всегда ласков и улыбчив, за ним Ино ощущала себя, как за каменной стеной. Итачи был не только прекрасным мужем, но и отцом. Он обожал их двойняшек — Иноджина и Инояри, порой проводил с ними больше времени, чем сама Ино, которая была занята цветочным бизнесом.       Итачи был идеален во всём, начиная от своей карьеры в Полиции и заканчивая отношениями дома, но это не мешало девушке во время секса рисовать перед глазами лицо Саске, благо, что братья были очень похожими. В браке они были уже пять лет, и дети скоро пойдут в Академию, а Ино всё не могла забыть свою первую любовь.       Её школьная страсть не исчезла с годами, и брак со старшим братом не вытеснил её. Желание скорее утихло, стало более серьёзным и контролируемым, всё-таки лучшая подруга стала женой младшего Учихи. Но иногда утрами, когда Итачи, целомудренно целовал её в лоб и уходил на работу, Ино раздвигала ноги и вводила пальцы в своё лоно, желая, чтобы сейчас её оприходовал младший брат мужа. В такие моменты она завидовала Сакуре, имевшей возможность хоть изредка получать внимание Саске.       — Всё в порядке, Сакура-чан, лучше расскажи, как у тебя дела? — Ино облокотилась на прилавок, не сводя с лица подруги глаз. — Ты улыбаешься. Саске-кун, наконец, перестал быть чёрствым сухарём?       Сакура покраснела и засмеялась.       — Да… Да, вроде этого. Что-то на него нашло в последнее время…       Розоволосая надеялась, что ложь звучит убедительно. В её прекрасном настроении и улыбчивом лице был виноват не Саске, а его отец, что зашёл в обеденный перерыв к невестке на работу, чтобы в пустой палате продолжить исполнять предписанную кланом традицию. Зажав грубой ладонью её без конца стонущий от крепкого члена во влагалище ротик, Фугаку быстро и с жадностью трахал жену сына, вжимая её податливое тело в кровать.       За полмесяца, что длились их странные отношения, шиноби разве что на глазах сына её не испробовал. Каждый раз с Сакурой был словно первый. Фугаку никак не мог насытиться её молодым телом, таким горячим и нежным, стоило ему только прикоснуться к девушке, как в её глазах загорался похотливый огонёк. Ему нравилось абсолютно всё: и аккуратная грудь со сладкими девичьими сосками, и плоский животик, на который он иногда кончал, заполнив её матку полностью. А ещё нравилось, как горит спина от царапин, что оставляли её ногти.       Сакура чувствовала, как заводит взрослого мужчину одним своим присутствием, и наслаждалась его вниманием и всеми ласками, что тот дарил. Любой женщине нравится сводить мужчин с ума, а запретность связи, хоть и обусловленной традицией, только подливала масла в и без того полыхающий костёр.       Прикоснувшись к низу живота ладонью, Сакура улыбнулась. Внутри ещё разливалось приятное тепло спермы Фугаку. Даже между ног было влажно, потому что она вязкими каплями стекала на трусики. На постели в палате явно остались засыхающие сгустки, но её это не волновало. Она надеялась, что скоро забеременеет.       Ино проследила глазами за ладонью подруги и сделала вывод, что спустя столько времени Саске наконец-то вспомнил, что женат и должен выполнять супружеские обязанности. На самом деле она была рада, всё-таки Ино любила Сакуру и волновалась за неё, но это не помешает ей продолжать представлять её равнодушного мужа, пока пальцы наглаживают влажный клитор.       — Я пришла к тебе, чтобы выбрать цветы для Рин. У неё скоро день рождения.       — Ох, и правда! — выпрямилась Ино. — Я совсем забыла! Ей следует подобрать что-нибудь особенное.       Колокольчик вновь зазвонил, и в магазине появилось несколько покупателей. Обсуждение, какие цветы больше подойдут Рин, пришлось отложить. Ино открыла стойку.       — Слушай, Итачи сейчас в оранжерее. Он может помочь тебе выбрать и срежет те цветы, которые ты покажешь. Иди, я закончу и присоединюсь к вам.       Сакура кивнула, скользнула за прилавок и ушла в подсобку. Оттуда вела дверь во внутренний дворик, примыкающий к магазинчику. Его занимала теплица, где благоухали цветы, которые срезались и превращались в чудесные букеты на витрине.       Итачи был внутри и поливал клумбы из шланга. Длинные волосы он завязал в хвост и на голову надел соломенную шляпу, чтобы не напекло солнце. Посмотрев на мужа подруги, Сакура не удержала улыбки. Он был таким милым в своём наряде садовника. Итачи не совсем похож на равнодушного Саске. Он помогал жене, чем мог, и хоть не любил ковыряться в земле, всё равно нашёл время, чтобы полить цветы, которые были так важны для Ино. Иногда Сакура думала, почему из двух братьев выбрала наихудшего?       — Итачи!       Тот, погрузившись в свои мысли, машинально обернулся, позабыв про шланг. Холодная вода окатила её спереди брызгами, и Сакура даже вскрикнула от неожиданности. Итачи, чертыхнувшись, поспешно бросил шланг в ближайшую клумбу и побежал закручивать кран.       — Чёрт, прости, Сакура, я не заметил тебя!       — Всё в порядке… — отжимала края блузки девушка, с сожалением думая, что теперь придётся ждать, пока одежда высохнет, чтобы идти домой.       — Сегодня жарко, ты быстро высохнешь! — подбодрил гостью Учиха, снимая с крючка старое полотенце, и повернулся к ней.       Сакура всё ещё стояла среди цветущих клумб, оправляя волосы и не замечая, как липко обтягивает полупрозрачная ткань блузки плоский животик и грудь. Итачи видел каждую деталь её белого лифчика, все кружева и даже маленький бантик между соблазнительными грудями. В голове мелькнул шаловливый вопрос: трусики на ней такие же или другого цвета?       В паху разлилось приятное будоражащее тепло, и член набух, начиная неторопливо пульсировать, зудя от желания. Не удержавшись, мужчина обхватил пах, медленно и с удовольствием его почесав через плотную ткань старых штанов, пока Сакура занималась мокрыми волосами. Несколько розовых прядок налипли на щёки и пухлые губки. Между ними мелькнул розовый язычок, пытавшийся убрать мешающие волосинки. Член запульсировал сильнее.       Стараясь не подавать виду, что лучшая подруга жены ему очень понравилась, Итачи подошёл к Сакуре и протянул полотенце. Та благодарно кивнула, вытираясь, пока чёрные глаза Учихи с жадностью осматривали её тело. У Ино были более крупные формы, но ягодицы девушки, обтягиваемые шортами, заставили низ живота сжаться. С каждой минутой член вставал всё больше, начиная уже открыто выпирать.       Оттянув футболку книзу, Итачи неизменившимся ни на йоту голосом спросил, зачем Сакура пожаловала. Та ответила, что ей нужна помощь с выбором цветов для Рин, и Ино разрешила срезать те, которые ей понравятся.       — Флорист из меня никудышный, но я могу помочь, если хочешь, — согласился Итачи и обвёл всё многообразие цветов рукой. — Выбирай.       Пока Сакура решала, какие ей нужны, Учиха позволил себе любоваться женой брата. От Ино он слышал о трудностях в семье Саске и считал, что младший братец просто несозревший дурак, раз не видит такой красоты перед глазами. Из костлявой несуразной девчушки, которая прибегала к ним домой вместе с Наруто, Сакура распустилась, будто прекрасный цветок. Тело стало женственным, округлым, наверняка очень нежным и мягким, и Итачи, прикрыв глаза, представил, какие стоны издаёт она своим сладким голоском, когда брат входит в неё. И не только брат.       Девушка наклонилась, чтобы секатором срезать несколько пионов, и член окреп полностью, когда Итачи увидел её попку. Невыносимо захотелось всунуть между такими ягодицами разгорячённый, тяжело пульсирующий член и потереться хотя бы несколько минут или полчаса, а потом кончить, забрызгав нежную кожу вязкими струями.       Его возбуждение притупилось, когда Итачи напомнил себе, что всё-таки он женат, у него уже двое прекрасных ребятишек, похожих на Ино, да и смотрит он на жену брата. Стыд захлестнул его с головой, но сердце стучало так громко от мыслей, как бы он трахнул розоволосую гостью, что Учиха испугался, не слышит ли его Сакура. С другой стороны он знал, что её дырочку начал посещать не только Саске, но и их отец. О традиции Итачи слышал, но не думал, что та имеет смысл сейчас, и уж тем более не предполагал, что милая куноичи, бегавшая всё детство только за одним мальчиком, согласиться, чтобы её периодически потрахивал Фугаку.       В теплице было очень душно. Не спасали ни открытые окна, ни двери. Всё тело Сакуры покрылось мельчайшими капельками пота, мокрая одежда липла к коже. Решив, что собранных цветов хватит для небольшого букета, она выпрямилась. На трусики из влагалища, приятно щекоча, стекла капля спермы.       — Я закончила. Отнесу их Ино.       — Пойдём, я перевяжу их.       Итачи ушёл вглубь маленькой оранжереи туда, где стояли коридорчиком несколько шкафов с инструментами, семенами и прочими садовыми принадлежностями. Сакуре ничего не оставалось, как пойти следом. Найдя среди хлама небольшую верёвочку, Учиха повернулся к девушке и перевязал цветы. Его руки, покрытые мозолями и царапинками, будто нарочно касались её рук, и у Сакуры быстрее забилось сердце. Кровь бросилась к щёкам, когда Итачи взял её за подбородок пальцами и поднял, чтобы заглянуть в глаза.       — Я закончил, — хрипло произнёс он. — Тебе нехорошо? Ты вся красная…       Мужчине не требовался её ответ, чтобы понять — она смущена и чувствует его возбуждение. А в зелёных глазах за стеснением прятались искры страсти. Она хотела его, может, не так же сильно, но достаточно, чтобы попробовать, какой муж подруги на вкус. Большего Учихе было и не нужно.       Итачи поцеловал девушку, сначала мягко и осторожно, а когда получил пылкий ответ, проник в её рот языком, углубляя поцелуй и превращая его в настоящую борьбу. Их языки скользили между губами, сплетались между собой. Букет упал на землю, забытый всеми, и Сакура обхватила его за шею, подаваясь вперёд всем телом.       Рука мужчины легко забралась под ещё влажную блузку, чтобы обхватить мягкую грудь под лифчиком. Ткань мешала наслаждаться ею, потому Итачи оттянул лифчик вниз, обхватывая пальцами затвердевший сосок. Девушка замычала сквозь чмокающий слюной поцелуй, довольная лаской. Низ живота стягивало возбуждением и предвкушением ещё одного секса. Пальцы мужчины оттянули сосок, слегка его закручивая. Итачи нравилось, как она млела, как дрожала под его напором. Сакура оказалась гораздо лучше, чем он мог себе представить.       Итачи оторвался от её губ и развернул спиной к себе. Прижавшись твёрдым пахом к её попке, он с наслаждением прикрыл глаза. Сакуре же его движение напомнило Фугаку, который тоже любил начинать свои ласки, прижимаясь членом к её ягодицам и потираясь о них. Видимо, Итачи это тоже любил, потому что Сакура почувствовала, как несколько раз муж подруги толкнулся в них.       — Я знаю, отец трахает тебя… — услышала она его хриплый, полный желания шёпот. Его ладони с жадностью исследовали каждый сантиметр девичьего тела, а спина прижималась к крепкому торсу. — И тебе нравится ему давать, маленькая ты сучечка.       — Итачи… — выдохнула Сакура, задрожав, когда его руки расстегнули блузку, оторвав несколько пуговиц, а потом оттянули лифчик вниз, освобождая грудь, которую тут же жадно принялись мять. Каждое его прикосновение приносило море удовольствия. — Это не то, что ты…       — Я знаю о традиции… — шепнул Итачи, оставляя на шее своей любовницы влажные поцелуи. — Я старше Саске и тоже могу… — Его пах требовательно вжался в попку. — Сделать тебе ребёнка.       Его руки оставили грудь, чтобы стянуть с неё шорты, оставив их чуть ниже раскрасневшихся от жадных прикосновений ягодиц. Сакура смущённо зажмурилась, но не удержала сладостный стон, когда пальцы мужа подруги коснулись размокшего входика. Итачи надавил средним пальцем, ощущая, как инстинктивно расставляет ноги девушка, желавшая ощутить в себе кое-что потолще и подлиннее, а потом надавил большим пальцем на дырочку попки, ещё нетронутую его отцом. Сакура задрожала, вновь издав жалобный стон.       — Нет, сначала я заполню тебя в другом месте… — Трусики сползли к шортам, и Итачи пальцами развёл в стороны половые губы, открывая входик, куда он собирался сегодня трахнуть жену брата. Из неё сгустками вытекала сперма. — Отец уже кончил в тебя сегодня?       Взвизгнула молния ширинки, и мужчина закусил губу, когда головка опустилась в мягкое влажное влагалище, без труда его принимавшее, уже разработанное сегодня другим членом. То, что сюда уже кончил отец, его не смущало. Итачи планировал хорошенько заполнить Сакуру своей спермой. Мысль, что жена Саске забеременеет от него, ему нравилась. Если бы это была девочка, похожая на него…       — Итачи…       Член легко, как по маслу, вошёл в Сакуру до самых яиц, стукнувшихся о половые губы. Учиха, зажмурившись, несколько секунд наслаждался теплотой и нежностью её тела прежде, чем начал двигаться. Ино могла появиться с минуты на минуту, потому требовалось поторопиться.       Толчки были быстрыми, ритмичными. Каждый раз, когда головка стукалась в матку, девушка задыхалась от удовольствия, не прекращая оглашать душную теплицу своими стонами. Это было не похоже ни на Саске, ни на Фугаку. Итачи натягивал её, своими движениями напоминая отбойный молоток. Он знал, что Ино скоро придёт к ним, но при этом не мог остановить себя. Бёдра двигались, как заведённые, желая проникнуть ещё глубже.       Обхватив ладонью шею своей любовницы, Итачи повернул Сакуру лицом к себе и жадно впился в её губы, нещадно их кусая, пока окаменевший член вовсю наяривал её дырочку. Ему понравилось с ней целоваться, нравилось то, как она умело и пошло орудует своим языком и не стесняется того, что трахается с ним, тогда как его сжигал стыд перед женой.       Ино он любил и то, что ему доставляет наслаждение секс с её подругой, ему не нравилось, однако и заставить себя остановиться он не мог, одной рукой сжимая подскакивающую при каждом толчке грудь, а второй придерживая талию. Сакура стонала и выгибалась дугой, как кошка, цепляясь за полки шкафа, что уже шатался из стороны в сторону, дребезжа инструментами. Член возбуждённо пульсировал, готовый вот-вот разрядиться. Учиха, выбросив мысли о жене из головы, уткнулся в розовые волосы, доводя себя последними толчками до пика.       Ино увидела их в тот момент, когда её муж, откинув голову назад, издал похотливый хрип и кончил, заполняя спермой стонущую подругу, закатывавшую глаза и высовывавшую язык от удовольствия. Итачи кончал и продолжал двигаться, пока в голове шумело, а грудь сдавливало от накатывавшего оргазма. Он не припомнил, чтобы с Ино ему было так хорошо, как сейчас, когда его сперма, вытекавшая вперемешку со спермой отца, хлюпала при каждом его движении.       У Ино едва не подкосились ноги. Она решила, что ей всё это извращение только снится, но разве во сне можно с такой чёткостью видеть, как обмениваются поцелуями два любовника, топчась по собранному букету ногами? Вряд ли ей могла привидеться подруга с подпрыгивающей грудью над оттянутым лифчиком и обнажёнными ягодицами, к которым, рыча от удовольствия, прижимался её муж.       Итачи вытащил член, уже не такой твёрдый, покрытый остатками спермы и смазки жены брата, и головкой размазал эти остатки по ягодицам, как и хотел вначале. В следующий раз он обязательно испробует её попку, и первый заполнит её. Постучав ослабевшим болтом по булочкам в последний раз, он отстранился.       Взвизгнула молния, и Ино пришлось быстро спрятаться за стоящую рядом бочку с дождевой водой, чтобы её не заметили. Она не видела, но слышала, как оправляет одежду Сакура, пытавшаяся восстановить дыхание (но оно всё равно вырывалась с нежными охами), как раздаётся ещё несколько влажных чмоков — её муж с жадностью целовал подругу в губы, а потом хрипло говорил, что очень рад её сегодняшнему приходу, и пусть она навещает их почаще.       — В последнее время Ино так занята. — Его голос звучал почти виновато. — Сегодняшняя разрядка была очень кстати. Я бы повторил.       — Я тоже не против продолжения… — Голос Сакуры ещё был осиплым, но она явно улыбалась.       Послышался звук ещё одного поцелуя. Обида и ревность захватили Ино с головой. Пускай она и представляла на месте Итачи его брата, но не опускалась до прямых попыток переспать с ним или даже пофлиртовать, преданно храня верность своему мужу, в отличие от Сакуры, решившей вдруг раздвинуть ноги, чтобы помочь Учихе расслабиться. Как вообще она осмелилась на такое, ведь у них с Саске всё только-только начало налаживаться?!       — Придётся сказать Ино, что я не смогла подобрать цветы…       — Были дела поважнее. Но ты всегда можешь заглянуть к нам снова.       — Конечно…       Сакура выпорхнула из теплицы. Немного растрёпанная, но эти спадающие на лицо и плечи розовые пряди только придавали ей сексуальности, как и распахнутая блузка, открывающее прекрасное декольте. Следом за ней вышел Итачи, решивший, видимо, её проводить.       Ему понравилась жена брата, Ино даже не сомневалась в этом. На его лице было написано такое удовлетворение, что она сомневалась, что тот когда-нибудь кончал в неё хоть раз с таким выражением лица. Но какой бы красивой и сладкой не была Сакура, Саске она явно не по душе. Розоволосая много раз рассказывала о том, как он не позволял к себе прикасаться или сводил весь их секс просто быстрой долбёжке. Теперь Ино сомневалась, что причиной хорошего настроения розоволосой подруги был её любимый муж.       Ну, а раз Саске не нравилась его жена, может, ему понравится другая женщина? Ино победно улыбнулась, прикасаясь к своей груди. Другая, с более пикантными формами.