Всё, что важно

Перед тем, как закрыть окно, Эрик бросил взгляд на зеленеющие деревья и вдохнул полной грудью прохладный вечерний воздух. Скоро жара не будет спадать даже вечером. Эрик опустил шторы и включил лампу, на расстоянии соединив контакты выключателя. Круг желтого света уютно осветил стол, отблесками лег на стекло и полированное дерево книжного шкафа, заставил весенние сумерки отступить по углам. Читать не хотелось – усталость брала свое, а других дел не было, поэтому Эрик просто сел в кресло и прищурился на матовый абажур, разглядывая блики от ресниц. Он успел задремать, но даже сквозь сон и закрытую дверь своей комнаты услышал, что Чарльз идет по коридору. Когда-то Эрик даже посмеивался над собой – знал бы кто, что он уподобился верному псу, узнающему хозяина среди тысяч других. Но смейся или нет, это ничего не меняло – шаги Чарльза он узнавал всегда. Точно так же, как потом стал различать едва слышный стрекот мотора его коляски, несмотря на дневной шум и суету. И тем более теперь ему не составляло труда загодя узнавать о приближении Чарльза по стуку костылей, пусть и подбитых резиной для устойчивости. Чарльз жил отдельно, но часто заходил после занятий к кому-нибудь из преподавателей. Когда Эрик понял, что Чарльз остановился около его двери, то встал навстречу и открыл чуть раньше, чем он постучал. Он редко стучал к Эрику сразу, обычно ждал несколько секунд – Эрик догадывался, что Чарльзу просто нравится, когда он открывает ему вот так, без стука. Чарльз вошел, улыбаясь Эрику так, словно это было безмятежное утро, а не вечер длинного дня, хотя выглядел совершенно измученным. - Я насчет поездки… помнишь? – начал он с порога. – Думаю, через неделю будет в самый раз. Эрик помнил: Чарльз давно предлагал свозить детей помладше на море, когда потеплеет. Море Эрик любил, и даже был не против присмотреть за детьми вместе с Чарльзом. Но через неделю?.. Закрыв дверь, Эрик скептически поинтересовался: - Как ты технически представляешь себя на пляже? Чарльз беспечно пожал плечами: - Разберусь как-нибудь. Может, уже ходить смогу. Беспечность Чарльза в отношении себя временами поражала даже Эрика, а в последнее время просто доводила до белого каления. Что уж говорить про Хэнка, который потратил несколько лет, чтобы создать для позвоночника Чарльза имплантат, а теперь должен был смотреть, как пациент, едва встав на ноги, чуть ли не бегает по школе, даже толком не научившись пользоваться костылями. Но в отличие от Хэнка, Эрик не тратил время на уговоры быть осторожнее, зато не упускал случая отпустить колкость-другую по поводу неловкости и безрассудства Чарльза – тот все равно лишь беззлобно отшучивался, зато так Эрик меньше злился, замечая следы очередного падения. Вот и сейчас, сделав пару шагов, Чарльз зацепился костылем за ковер, и упал бы, не успей Эрик его подхватить. Получилось почти объятие, потому что Чарльз, уронив костыли, всем телом повис на Эрике, хватаясь за его плечи, тихо чертыхнулся и попытался выпрямиться на слабых ногах. После операции они впервые оказались так близко, и когда дыхание Чарльза коснулось кожи Эрика в вырезе футболки, то, что он привык считать самоконтролем, и в чем был совершенно уверен - просто исчезло. Эрик шагнул к стене, прижал к ней Чарльза, обнял, с обреченным стоном уткнувшись ему в шею. Он мечтал об этом. Все эти годы, когда было нельзя, чтобы не напоминать, и самому не мучиться чувством вины, он не переставал мечтать о моменте, когда сможет обнять Чарльза - и не отпустить. За последние недели эти мечты стали навязчивым бредом, сном наяву, и Эрика удерживало только то, что Чарльз не подавал ему никаких знаков. Но сейчас, в этот момент, Эрик понял: можно, наконец-то всё можно. Понял по движению тела навстречу. По короткому вздоху. Они целовались как в первый раз, торопясь и неловко сталкиваясь зубами. Эрик дергал рубашку Чарльза из-под ремня, безумно хотелось обнять его по-настоящему, чтобы ничто их больше не разделяло, но стена мешала, а еще Чарльз хватался за локти и дышал так, что и у Эрика сбилось дыхание, а сердце заполошенно заколотилось под горлом. Кажется, раньше он представлял, что будет осторожным и внимательным, но теперь в голове осталась только одна мысль: Чарльз здоров и хочет его, сейчас. Справившись с рубашкой, Эрик жадно коснулся обнаженной кожи на пояснице, чуть ниже недавнего шрама, просунул ладонь под ремень. Нетерпеливо прижался губами к шее, с силой прикусил кожу над ключицей – Чарльз ахнул, вздрогнул всем телом, сминая в пальцах футболку Эрика, застонал сквозь зубы. Эрик остановился, встревожено заглянул ему в лицо: - Что? Больно? Секунду взгляд Чарльза оставался рассеянным, потом он заморгал и отвел глаза. Неловко усмехнулся, дернул плечом: - Извини. - За что?.. - растерялся Эрик. Волна возбуждения спадала, уступая место острому беспокойству. - Ты, наверное, немного по-другому все представлял, - Чарльз продолжил, словно не слыша, - Но вот, только так пока, - он прикусил губу и попробовал отстраниться. - Пусти, я пойду. Переодеться надо. Непослушными пальцами Чарльз начал поправлять рубашку, все так же глядя в сторону. Эрик мысленно выругал себя – можно было сообразить сразу, а не заставлять объяснять такие вещи. Хотя было бы из-за чего расстраиваться, в самом деле… Он легко встряхнул Чарльза за плечи: - Ничерта тебе не надо. И никуда ты не пойдешь. Чарльз вскинул злые глаза, сжал губы. У Эрика внутри всё скрутило от возбуждения и болезненной острой нежности. - Чарльз… - начал он, но тот не дал ему договорить, перебил торопливо. - Послушай. Я понимаю, но ничего не получится. Я… я пытался, не выходит. Раньше все нормально было, а сейчас… - он запнулся, поморщился и снова попытался отодвинуться: - Пусти, Эрик. Ни за что, подумал Эрик, и в гробу я видал твою гордость, от которой сейчас никакого толка. - А мне показалось, что и сейчас все отлично, - он погладил большим пальцем висок Чарльза. - Ты, наверное, плохо пытался. Вечно сам за всё хватаешься, - Эрик улыбнулся, дождался тени ответной улыбки на его губах и попросил: - Не уходи. Эрик довел Чарльза до кровати, помог лечь и раздеться. И все это время он чувствовал, как Чарльз настороженно следит за выражением его лица. Что, интересно, он ожидал увидеть? Отвращение? Ну да, восхищаться нечем – худые ноги со слабыми мышцами, цветущие синяками. Плечи с локтями тоже ничуть не лучше. Бледная кожа, лицо, осунувшееся от постоянных тренировок. Но можно подумать, это имело хоть какое-то значение. Это же был Чарльз, и Эрик хотел его еще сильнее, чем прежде – вот и всё, что было важно. Странно, что Чарльз этого не понимал. И явно жалел, что постель не расправлена и нельзя прикрыться одеялом. Эрик спросил: - Может, свет выключить? На секунду Чарльз замялся, с деланным равнодушием пожал плечами: - Как хочешь. Эрик посмотрел на него напоследок, запоминая, и махнул рукой в сторону лампы, гася свет. Темнота оказалась прозрачной и почти ничего не скрывала. Раздевшись, Эрик забрался на постель и протолкнул колени между ног Чарльза, вынудив развести их в стороны. Наклонился над ним, опираясь на руки. В паху давно уже мучительно ныло от возбуждения, но это было ничто по сравнению с тем, сколько Эрик ждал – целые годы без надежды. И Чарльз тоже. Тоже ждал, а теперь мучается из-за ерунды. Это было бы смешно, если бы касалось кого-то другого, не Чарльза. Над ним Эрику смеяться не хотелось, а хотелось совсем иного: зацеловать, заласкать, успокоить, что угодно сделать, только бы ему было хорошо. - Без света намного лучше, - тихо сказал Эрик на ухо Чарльзу, - иначе я бы кончил только глядя на тебя, - он слегка прикусил мочку. – И не переживал бы ни секунды. Вместо ответа Чарльз повернул голову, скользнул губами по щеке Эрика, нашел его губы, обнял лицо ладонями. Эрик опустился на него всем телом, почувствовал под собой – обнаженного, горячего, потерся членом о его пах, застонал от удовольствия, и тут же испугался, что и правда кончит сейчас только от их близости. Отстранившись, он сел на колени между ног Чарльза, легко погладил напряженный член. Чарльз замер, словно прикосновение обещало не ласку, а боль. Эрик посмотрел на закушенные губы, втянутый живот и стиснутые кулаки, заметил насмешливо: - Ты еще дышать перестань, может подействует. Чарльз зажмурился, рывком попытался отвернуться, хотя в таком положении это не просто сделать, да и Эрик был наготове – поймал, удержал за плечи. - Нет, стой. Чарли. Ты же совсем мне не веришь, опять сам всё хочешь сделать. Скажешь, нет? Так не пойдет. Он подержал Чарльза еще немного, пока не почувствовал, что тот перестал сопротивляться, и только тогда отпустил. Взял за руки, стал не спеша целовать ладони и запястья, ласкать пальцы, вбирая их в рот и облизывая – они чуть подрагивали, а Чарльз задышал часто и смущенно, как будто Эрик делал с ним что-то неприличное. Поначалу от обиды у него прошла эрекция, но теперь он снова был почти готов. Эрик наклонился и осторожно обхватил головку губами, обвел языком. Чарльз даже не застонал, только сделал долгий дрожащий вдох и рефлекторно дернул бедрами навстречу, потом вдруг попытался оттолкнуть: - Не могу… - зашептал сбивчиво. – Не надо, не делай так. Эрик… Эрик тотчас сжал пальцами его член чуть ниже уздечки, подождал немного: - Ну как, отпустило? - Вроде, - если бы Эрик не ждал ответа, то мог и не расслышать. - Вот и хорошо. Ты кончишь вместе со мной, - пообещал он. – Не раньше. К члену Эрик больше пока не прикасался. Было много другого, что он хотел сделать с Чарльзом, не менее приятное. Неспешно целовать обветренные губы. Легко прикусывать кожу на шее, ощущая губами тихие стоны. Вылизывать соски и чувствовать, как Чарльз вздрагивает, стоит задеть их зубами. Целовать живот и завитки волос на лобке, где кожа пахла остро и возбуждающе. Ласкать внутреннюю сторону бедер, нежную и горячую, и еще под коленями, и все его синяки и ссадины – осторожно, не причиняя боли. Он не торопился и останавливался, давая возбуждению ослабнуть. Невыносимо хотелось дотронуться до себя, или, что еще лучше, позволить это сделать Чарльзу, но он не был уверен, что сможет потом сдержаться. Стемнело, и Эрик уже не мог видеть выражение лица Чарльза. Но он все время чувствовал прикосновения его рук: к спине и плечам, к волосам, сначала осторожные, потом все более уверенные и настойчивые. Требовательные, наконец-то. И Чарльз уже не пытался оттолкнуть Эрика, когда тот снова начал ласкать его член ртом. Стонал в голос, метался, больно сжимал Эрику плечи, но тут же отдергивал руки и принимался комкать покрывало, потом забывался и снова хватался за плечи. Это было так хорошо, что Эрик пропустил момент, когда надо было прерваться, и едва успел сжать его член у основания, не дав кончить. Вскрикнув, Чарльз рванулся, пытаясь сбросить руку, но Эрик перехватил его запястье, навалился на бедра, и он откинулся на постель, хватая ртом воздух: - Да чтоб тебя!.. Сдурел? – получилось скорее жалобно. - Извини, - Эрик успокаивающе погладил его по руке, - я увлекся. Чарльз, сжал пальцы Эрика, потянул на себя: - Иди сюда, - он вздрагивал и никак не мог отдышаться. – Не… надо больше, не останавливайся. Я не смогу… - Тише, тише, - Эрик погладил Чарльза по щеке, по зажмуренным глазам, подушечками пальцев разгладил складку между бровей. - Тише, Чарли. Приподнявшись, он просунул руку между их животами и обхватил оба члена, сжал, сам не удержавшись от стона. Большим пальцем размазал по ним капли смазки, смешивая свою и Чарльза, приласкал ладонью обе головки. Чарльз вскрикнул, задвигал бедрами, толкаясь в руку, да Эрик уже и сам был на пределе. - Жди меня, - выдохнул он, - Жди. Он не был уверен, слышал ли его Чарльз, а если и слышал, то сможет ли послушаться. Он почти беззвучно стонал в каком-то своем, замедленном ритме, запрокинув голову и ухватившись за плечи Эрика, его ноги мелко дрожали от напряжения. Эрик двигал рукой торопливо и резко, но все равно казалось, что невыносимо медленно, а сам он перестал различать, по чьей коже скользит пальцами, где соприкасаются и трутся их члены, а где он ласкает себя сам, кто из них первым вздрагивает и кричит, долгими толчками выплескиваясь в руку… Ему было так хорошо, что не хотелось шевелиться, лень было даже думать о том, чтобы встать и отправиться в ванную, поэтому Эрик просто подобрал с пола свою футболку и вытер ей грудь и живот Чарльза, а потом себя. Чарльз лежал, закрыв глаза и не двигаясь, но когда Эрик бросил скомканную футболку обратно на пол – порывисто обнял, с силой притянул к себе, прижался всем телом и уткнулся лбом в плечо. Он дышал резко, с большими промежутками, словно через силу, и Эрик молча обнимал его, целовал и гладил волосы, пока он не успокоился. Спина Чарльза была чуть влажной от пота и прохладной, и Эрик накинул на них обоих край покрывала – может, позже они расправят постель, или он сходит за пледом, да ведь они и не ужинали ещё… но это потом, у них еще столько всего потом... - Да, насчет поездки, - сказал он, словно они не прерывали вечернего разговора, и почувствовал, как Чарльз мягко фыркнул ему в плечо. – Я думаю, имеет смысл сначала провести, так сказать, рекогносцировку. Нам ведь нужен участок вдали от поселений, безопасный, удобный... - Поехали, - просто сказал Чарльз, и Эрик по голосу понял, что он улыбается. – Но ты же не представляешь меня на пляже. Технически. - Представляю, - с чувством сказал Эрик. - Еще как представляю. Я имел в виду, что тебе может быть трудно ходить по песку… но знаешь, - он потерся носом о висок Чарльза, - если ты будешь лежать, все в порядке.