Две судьбы

      Зоя проснулась от ярких лучей солнца, которые проникали в комнату сквозь незакрытые шторы. Сперва девушка удивилась, почему она лежит на кровати в одежде и почему шторы не были закрыты на ночь, а потом, буквально через мгновение, все вспомнила.       Вчерашние похождения и время, проведенное в полиции, сперва показались Зое глупым сном, однако, запертая дверь в комнату напомнила девушке, что все это было наяву.       Зоя присела на кровать и задумалась. Сейчас, утром, все то, что произошло вчера, казалось девушке несусветной глупостью.       «Это как я могла в принципе до такого додуматься: ночевать на лавочке! — изумилась Зоя. — А куда я идти собиралась?»       Однако, мысленно прокручивая время назад, девушка вспомнила, что ее слишком сильно задело желание родителей выдать свою дочь замуж за старика, а потом фраза отца о том, что она может делать, что хочет.       «Не знаю, куда надо было идти, но точно не на улицу», — решила Зоя.       Весь день девушка прождала того момента, когда Михаил Павлович захочет ее увидеть и поговорить со своей дочерью, но ни мать, ни отец не заходили в комнату Зои. Прислуга исправно приносила еду, но делала это совершенно молча.       — Арина, папенька сильно зол? — вечером спросила Зоя женщину, принесшую ей ужин.       — Не велено с вами разговаривать, Зоя Михайловна, — ответила Арина.       «Значит, сильно разозлился», — подумала Зоя.       Ночь прошла неспокойно. Зоя не представляла, как скоро она получит прощение, поэтому до полуночи думала, произойдет это завтра или нет. Девушка бы рассуждала и дольше, но сон незаметно сморил ее.       Наутро дверь комнаты Зои открылась. Девушка ожидала снова увидеть Арину, однако, вместо прислуги к дочери зашел Михаил Павлович.       — Даже раздеться не могла, что это за новости: спать одетой, — недовольно сказал мужчина. — И как после этого можно говорить, что ты в состоянии жить, где хочется и как считаешь нужным?       Зоя ничего не ответила.       — Ты хоть понимаешь, как опозорила нашу фамилию в полиции? — спросил Михаил Павлович. — И о чем я мог подумать, когда среди ночи в наш дом приходит полиция и извиняющимся голосом спрашивает, не проживает ли такая-то барышня по этому адресу? Тебя же за бродяжку там приняли! Которая назвала чужой адрес!       Девушка снова ничего не ответила.       — До воскресенья наказана, потом выпущу, — ответил мужчина и вышел в коридор.       Зоя честно отсидела еще четыре дня под домашним арестом, проводя время возле окна и скучая по прогулкам, а в воскресенье узнала, что к его отцу приходит давний друг еще со времен юнкерского училища.       Давние приятели разговорились за рюмкой наливки и Михаил Павлович сказал своему другу:       — Зоя на днях такое учудила… Отказалась выходить замуж и ушла из дома. Полиция приняла ее за бродяжку, пришлось идти и забирать лично.       — Нехорошо начинается… — задумчиво ответил Александр Григорьевич. — Слишком много свободного времени, вот голова дурью и занята. Вам бы ее до замужества хотя бы учиться отправить, в ту же гимназию.       — Зачем ей гимназия, если и без того неплохое образование есть? — изумился Михаил Павлович. — Замуж надо и все, пусть детей воспитывает и прислугой руководит.       — Курс педагогики прослушает, — ответил Александр Григорьевич. — Да, учительницей работать ей ни к чему, но будет знать, как своих детей воспитывать. Может, что новое узнает, забытое вспомнит. Да и классную даму с инспектрисой будет побаиваться, границы в поведении выстроит. В этом году в нашей гимназии выпускной класс у Геллер, женщина хорошая. И строгая, и справедливая. Пускай Зоя сдает экзамены и ее примут в выпускной класс без проблем. А то, сам понимаешь, не упустить бы время, когда еще можно что-то исправить.       — Да, я Зою на пять дней дома закрыл, но не буду же вечно ее держать взаперти, — согласился Михаил Павлович.       — А с замужеством подожди, наверное, — сказал Александр Григорьевич. — К чему спешить-то?       — Спешить устраивать будущее Зои, ее счастливую семейную жизнь, — ответил Михаил Павлович.       — Подождет, еще есть время, — сказал Александр Григорьевич. — Нет смысла торопиться.       Вечером Михаил Павлович пришел в комнату к дочери и сказал:       — Зоя, помнится, ты была расстроена, когда к вам с Севастьяном перестали ходить учителя. Я решил, что не стоит заставлять тебя грустить и предлагаю радоваться: ты будешь поступать в выпускной класс гимназии. Готовься, экзамены уже скоро.       Немало удивившись, Зоя поблагодарила отца, однако, оставшись наедине с собой, девушка задумалась. Если бы подобное известие пришло к ней еще неделю назад, Зоя бы решила, что отец по какой-то причине решил поддержать ее стремление к образованию. Сейчас же девушка была уверена, что этот случай связан с ее отказом от замужества и эпизодом с полицией.       «Папа меня поощрить решил или наказать? — подумала Зоя. — А за что поощрить, за отказ от замужества? А если наказать, то в чем здесь наказание, в том, что я учиться пойду?»       Не найдя ответа на этот вопрос, девушка решила спросить об этом у своего брата. Отношения Зои и Севастьяна в детстве были дружескими, однако, чем старше становился брат, тем больше он отдалялся от своей сестры. С каждым годом пропасть между братом и сестрой все росла и росла и иногда Зое казалось, что они с Севастьяном совершенно чужие люди.       — Севастьян, — сказала Зоя. — Как ты думаешь, а почему папа именно сейчас решил отдать меня учиться? А не вместе с тобой?       — Потому что ты таких дел натворила, что за такое тебя нужно было строже наказывать, нежели запирать на пять дней в комнате, — ответил Севастьян.       — А что плохого в гимназии? — изумилась Зоя.       — Совершенно ничего, — ответил Севастьян. — Вот только ты при дежурном офицере будешь бояться дыхнуть не по уставу, или кто там в женских гимназиях вместо него? А забудешь что-нибудь или, например, опоздаешь — будешь после занятий без обеда сидеть, наказанной. Наверное, папа почувствовал, что ты совсем распустилась без дела, вот и решил тебя вернуть обратно на верный путь.       — Иди ты, — возмутилась Зоя. — На мамино место метишь, она меня еще не ругала.       — Больно надо, — ответил Севастьян. — Не хотела — могла не спрашивать меня ни о чем.       Еще раз убедившись в том, что того самого любимого старшего брата, который так охотно катал сестренку на закорках и доставал яблоки с верхних веток дерева, больше нет, Зоя вернулась в свою комнату и подумала:       «А я буду вести себя в гимназии прилично, — подумала Зоя. — Если ты постоянно опаздываешь, это твои проблемы, а не мои, меня такое не коснется!»       Полная воодушевления, Зоя взяла в руки книгу, чтобы прямо сейчас начать подготовку к экзаменам.