Колесо Рёна. Змеи Континента

Ранее утро в море, небо только начало светлеть перед восходом солнца. Чёрные воды уже отражали предрассветные цвета, становясь чуть серебристыми. На побережье все ещё спят, но здесь царили другие законы. Всегда нужно быть готовым ко всему. Шторм, нападение, штиль, другие невзгоды, всё это нужно опознавать в первые мгновения. Значительная часть команды продолжала бодро работать, слышались разговоры. Не спал и юный капитан. У него была важная задача — объяснить новому союзнику суть и причины своих приключений. Однако то, как он плохо говорил на дракурском, сильно тормозило дело. — Разведка в ближайшем острове… — На, — Поправил в очередной раз Жазон. Юный капитан кивнул. По злобному лицу и ворчанию было понятно, что он уже жалеет, что дал носителю языка добро на придирки. Но переносил он это стоически. — Спасибо. Разведка на ближайшем острове пошла не плану. Сайлаха, ихп… шторм начался неожиданно. Лаха-вехет пришел тоже. В капитанской каюте было тесно и душно. Вопреки представлениям Жазона, кораблик вообще экономил всякое лишнее пространство. Вот и сейчас все ещё слабого, но открывшего глаза попутчика сплавили именно сюда. Всё равно, капитан занимает немного места, может и потесниться. Тёмные доски стен скрипели в такт шуму моря. Было темно, только синий свет в острой тонкой колбе на простынях слабо освещал их. Тени причудливо играли на стене от бурных и несвязных жестикуляций Эдрета и редких, слабых движений Жазона. — Лаха-что, простите? Капитан задрал голову, издав звук, похожий на возмущенный кошачий вопль. Какого-нибудь матёрого кошака, но все же выглядело это смешно. Эдрет вообще казался нелепым, и Жазон воспринимал это спокойно. — Лаха-вехет, — нервно повторил юноша. — Скорость корабля, расстояние между континентом и островом, простой расчёт говорит: «вы увидишь берег утром». Мы видим берег сейчас. Расстояния сокращаются и… делаются длинные. Море играет. Жазон нахмурился. Что-то такое он уже слышал. Говорили о сроке в неделю и более, что море позволит. Внезапно на ум пришло и другое сравнение: — Выжженные земли. Если ехать по определенной дороге, они кажутся не такими обширными, как на самом деле. Слышал, если сойти с тропы, можно за два шага пройти несколько миль. Слышал об этом? — Утаскара земли? — Эдрет свёл бледные брови, вспоминая, при этом обвивая себя руками. Одну за шею, другую на бок. Выглядело это неестественно. — Между Лейбленд и Святые Земли? Я вроде слышал. Да. Пустыня Феала и Хелаш тоже играет. — Играют. — Да! — мальчишка злобно посмотрел на Жазона. — Ты пойт… Пойдешь наверх? Он задумался и отрицательно покачал головой. Ему было неловко отвлекать людей от работы, да и разговор с Эдретом опять не заладился. Смысла продолжать он не видел. Мальчишка пожал плечами и убежал. У него дел было наравне со старшими товарищами, как бы странно это не выглядело. Пусть он и мешал по большому счету, но Эдрет учился и не собирался останавливаться. Люди, которые подчиняются и обучают, были для него как воздух, это бросалось в глаза. Жазон таким не был. Оставшись в одиночестве, он прикрыл лицо руками. Жазон уже забыл, когда в последний раз ощущал себя в безопасности. Некому было заметить нарастающую панику в его сердце. Он с трудом подбирал слова, чтобы описать ситуацию. В последние дни его постоянно преследовали метафоры, они же его и спасали в подобных случаях. Жазон решил, что его, как собачонку, выкинуло в море, и он только только начал игнорировать сковывающий страх и поплыл к берегу. Как объяснить плохое предчувствие, что берег ему больше не светит, он всё ещё не понимал. Всё произошло быстро. Коронация младшего принца, нападение, плен. Акварис. Адмирал покинул этот мир, но остался в разумах живых, Жазона в том числе. Вспоминая его серые глаза, отражающие небо, невинные объятия и поцелуи, Жазон чувствовал себя полной сволочью. Умом он прекрасно осознавал, что привязываться к похитителю глупо, особенно если он развращает и удерживает жертву в плену, но совесть кричала слишком пронзительно. Ей было плевать, что Акварис — преступник, пират, развратник и вообще не человек. Разум тоже подводил, эти определения звучали словно не про него. Это было нелогично, неправильно и вообще выбивалось из привычной картины мира. Последняя вообще заметно расширилась. Предсказуемость разрушилась под натиском непредвиденных обстоятельств и ряда чужих, Жазон пытался в этом себя убедить, ошибок. Последняя вообще заметно расширилась. Предсказуемость разрушилась под натиском непредвиденных обстоятельств и ряда чужих, Жазон пытался в этом себя убедить, ошибок. Границы рухнули. В том мире, где он вырос, были только Лейб, Дракур, карта мира и сомнительные россказни путешественников. Всё было просто и понятно, у Жазона была задача и место в мире, даже близкие люди, в какой-то мере. Новый же для него мир был непредсказуем, холоден и непривычен. Друзья оказались чужаками, враги оказались людьми. Далёкие земли стали теперь ближе, чем ему казалось ранее. Корабль, на котором он сейчас находился, повидал такое, что обычным людям и не снилось. Странные события, словно из легенд. Люди… Среди которых он не выделялся, пусть ему и пришлось притвориться немым, глухим и тупым. В остальном, он был точно такой же, как и все приморцы. Будь на его месте кто-либо другой, вопрос о происхождении отпал бы, но нет. Рён явно выбрал его в любимчики. Или это Мать Игвес? Её ведь Дар Магии являелся главным оружием Четырех Королей и их потомков. Жазон мало что слышал о бастардах, но последние события явно заполняли белые пятна его биографии. Редкие, зелёные глаза, в точности как у Драфлора, пристальное внимание от последнего, подозрения Аквариса и, наконец, тот самый Дар, столетия назад перекроивший мир, разрушивший власть Хаоса. Поводы для сомнений сложились в одну картину, сознание очистилось, и на языке надёжно обосновалось имя хаоса. И кажется, Жазон произнес его вслух. — Эдрет, конечно, тот ещё матершинник, но постарайся показывать ему хороший пример. Жазона всего передёрнуло. Тресс вошёл бесшумно, даже не скрипнула дверью, и молча разглядывал его. Теперь Жаза трясло, как будто от холода. Он не мог понять, отчего дрожь в нем не успокаивается, поскольку не видел в спокойном старике опасности лично для себя. Смуглый, седой, с раскосыми глазами и в странной, слишком сложной келешской одежде. Он должен казаться надёжным, а не пугать, но что-то все же вызывало странную реакцию. Возможно, это просто усталость. — Извините, этого больше не повторится, — Жазон почтительно опустил голову и выжидающе прислушался. Массивный силуэт на койке был приемлемым ориентиром. — Хм, поверю на слово. Не хочешь подняться на палубу? — Нет, не хочу мешать никому, — пожал плечами. — Кто знает, сколько вам меня ещё терпеть. Тресс шумно выдохнул. Не то просто, не то усмехнулся, а то и вовсе хмыкнул. — Мы уже почти на месте. Уже увидели вдали встречающий корабль, а это хороший знак. В этот раз Океан к нам благосклонен. «Или он хочет от нас поскорее избавиться» — Жазон вовремя прикупил язык и не сказал это вслух. — Поднимайся. На том корабле отец Эдрета. Он захочет тебя поблагодарить. — Да, — настойчивость старика немного утомляла. Видимо, он пришел именно для того, чтобы вытащить на свет божий. — Если там будет отец вашего… Капитана, я его поприветствую. Тресс ещё раз вздохнул. Кажется, он собирался уйти, но остановился. Жазон опустил ноги на холодные с непривычки доски пола и потянулся за верхней одеждой. Опять встал ком в горле. Это была не его одежда, а Аквариса. Потрёпанная, но чужая. Не показывая вновь появившихся мук совести, Жаз стал одеваться. — Что ты будешь делать дальше? Когда мы прибудем в Белый Пик. Вопрос был хороший. Жазон знал на него ответ очень и очень приблизительно. — Попытаюсь вернуться к старой жизни. Будет сложно, но я попытаюсь. Это будет не просто сложно. Возможно, даже опасно, мало ли, его объявят предателем или кем похуже. Надежда была только на добрые слова от принца Эдмунда и короля. — Молодец. «У каждого человека есть своя пристань», и ты к своей вернёшься. Ладно, собирайся. Старик наконец-то ушел, не закрыв за собой дверь. Жазон задумался и нащупал под рубашкой острые лучи кольца. Он не был уверен, что его «пристань» на самом деле его. Очень хотелось отвлечься, и Жазон встал. Качка, ставшая относительно привычной за эти несколько дней, вновь дала о себе знать. Покочнувшись от слабости, он едва успел схватиться за косяк. «Как же давно я так не растекался, » — с долей самоиронии подумал Жазон. Как слуге, ему было некогда разлеживаться, болеть и прочее, а из-за вздорного характера принца ему приходилось постоянно быть на ногах. Будучи довольно здоровым по жизни, он очень надеялся, что восстановится быстро. На свет он вышел, ощущая себя нечистью. Солнце отражалось от воды и нещадно слепило глаза, один пронзило острой болью. Голоса оглушали, Жазона быстро оттолкнули к стенке. Чуть привыкнув к свету, он оглянулся. Для непосвящённого человека происходящее казалось бессмысленной суматохой. Жазон вообще не знал, как что называется на корабле. Не интересовался. Видимо, зря. Зазвучал сигнальный рог. В толпе показался рыжий хвост Эдрета. Корабль, величественно возвышавшийся над ними, был отдалённо похож на их лодку. Те же багровые паруса, такая же тёмная древесина. На самом большом парусе гордо и ярко был написан герб Империи Келеше, скрещенные меч, топор и молот, обвитые огнецветом. Жазону поплохело. В Дракур о них известно было немного, а что известно, не вызывало восторга. Жаз не особо прислушивался к слухам, к келешцам Эдрету и Трессу относился ровно, но осадок при виде герба давал о себе знать. Мальчишка снял шляпу и замахал ей, привлекая внимание. Им с корабля прокричали, Эдрет ответил нечто похожее по звучанию. Раздался грохот. От неожиданности Жаза передёрнуло. С большого корабля упала… Лестница? Их приглашают, это было очевидно. Эдрет шустро подбежал к Жазону, довольно болезненно схватил его за руку и потянул за собой. Пришлось следовать. Надеясь не упасть в море, Жаз виновато оглядывался. Впрочем, подъем закончился быстро, он не успел испугаться, хотя мышцы уже болели с непривычки. Как только они поднялись на борт, Эдрета тут же заключили в объятия. Капитаном этого гиганта оказался коренастый невысокий, по сравнению с окружающими, мужчина. Он очень отдаленно напоминал Эдрета хотя бы потому, что очень слабо походил на окружающих его людей. Из-под тюрбана торчали тёмно-рыжие волосы, и на этом сходство родственников заканчивалось. Было какое-то ребячество, бесплотность в его улыбке, которое никак не вязалось с серьёзными, топорными эмоциями Эдрета. Последний удивлялся недолго. Зато Жазону было не по себе. Эдрет, с его яркими бурными эмоциями, оставался спокойным и отстранённым. Мужчина рассматривал его, держа за плечи. После бурного приветствия, они слишком дипломатично начали разговор. Жазон казался себе лишним. Окружающие, ещё более чуждые люди, подозрительно смотрели на него. Казалось, они готовы напасть в любой момент. Слышался шепот. Незаметно появившийся Тресс не сильно успокоил его. Эдрет опять хлопнул Жазона по спине, толкая вперёд и продолжая говорить. «Он опять неправильно произнёс моё имя» — мысленно подметил Жаз, уже не сильно удивляясь. Он уже понял, что Эдрету некоторые правила, хорошего тона в том числе, не писаны. — Да хранит Игвес твою родину, Джейсон из Лейб! «Ещё один, » — Жазон опустил голову, но потом спохватился. Акцента у мужчины не было, но что-то было не так. Любопытство взяло верх. Сейчас он с трудом вспомнил ответ келешским послам, когда-то на всякий случай вызубренный параллельно с Эдмундом: — Благодарю, сэр. Да не придёт зло в ваши земли, — и поклон, прижав руки к сердцу. — Извините, моё имя — Жазон. Отец Эдрета махнул рукой и улыбнулся ещё шире. — Это я должен извиняться. А также благодарить. Моё имя — Элеон из Балеса, я отец Эдрета. Он поведал мне, что ты вытащил его из серьёзной передряги. Поэтому я просто обязан тебя вознаградить. Назови свою цену. Всё, что угодно, от золота до земель. Хотя последнее, уж прости, только в Келеше. Жазон не ожидал подобного поворота событий. Что ещё сказал Эдрет? Вернее, как много? Жаз посмотрел на него. Юноша почему-то глядел на него исподлобья, недовольно. — Поймите, сэр, — голос Жазона дрогнул. На глазах многочисленных матросов говорить было тяжело, да и ситуация казалась какой-то неправильной. Эдрет помрачнел ещё больше. — Мне всё равно. Пока что мне нужно попасть в Белый Пик. Единственное. Он наконец понял, что не так с речью Элеона. Его губы двигались не в такт речи. — Я не хочу быть обузой. Если вам будет что-то нужно, я буду рад помочь. — Не волнуйтесь! — Элеон хлопнул в ладоши, как бы закрывая вопрос. — Спаситель моего сына не будет нам мешать никогда, а об остальном не волнуйтесь, может, что и найдём, — и развернулся к Эдрету с Трессом. — Нужно поговорить. Джейсон, подождите нас здесь. После Элеон что-то сказал матросам и они удалились. Жазон остался один. Его довольно бесцеремонно увели в сторону, из-за чего пару раз чуть не уронили. Как только его усадили между коробов и словно забыли, он смог вздохнуть спокойно. Жизнь продолжается, колесо крутится. Элеон не вызывал доверия. Теперь Жаз ясно видел, что основные проблемы только начинаются.