Ранее утро. Солнце только вступило в свои права. На улице ещё было темно.
Однако по ним уже неслась девушка. Она спешила на тренировку. Её дядя всегда устраивал их так рано, говоря: «Это лучшее время, потому что твои мысли чисты». Поэтому она уже привыкла просыпаться ни свет ни заря.
Тренировки проходили в горной местности, дабы избежать лишних глаз и не навредить кому-либо. Поэтому сейчас Сарада взбиралась по крутому склону, ведущему на вершину. Площадь территории была невелика, потому что большую её часть занимали огромные валуны. Однако Итачи говорил, что это только на руку. Ведь в бою может точно также не хватать пространства для маневра. Да и на этих самых препятствиях можно отрабатывать различные техники, проверяя их силу.
Наконец преодолев мешающее расстояние, она стояла на хорошо знакомой ей территории. Уловив движение справа, она повернулась и лицезрела, как Итачи складывает уже знакомые ей печати, а затем произносит:
— Стихия Огня: Техника Большого Огненного Шара!
И вырывается горячее пламя в виде шара, адресованное ей.
Моментально активировав шаринган, Сарада уклоняется влево и быстро прячется за огромным валуном. Она стала переводить дыхание, а по телу пробежались мурашки, предвещающие хорошую битву с дядей.
«Тренировка началась!» — быстро осознала она.
Пальцы стало покалывать от предвкушения и напряжения. Ведь её противник был никто иной, как Итачи Учиха — один из самых сильнейших и способных шиноби Конохи за многие годы. Он — гений клана Учиха. Такой противник чрезвычайно опасен.
Сосредоточившись на мыслях о противнике, она выскочила из своего укрытия и, быстро сложив печати, нацелилась на Итачи. Она ответит ему той же монетой:
— Стихия Огня: Техника Великого Огненного Шара!
Пламя охватывает большую часть территории, в том числе и Итачи. Однако он тут же превращается в водоворот черных воронов, улетающих прочь от жара огня. Сарада напряженно застыла. Она чувствовала: он где-то рядом. Стала поворачивать голову в разные стороны, чтобы уловить хоть какой-нибудь намек на движение.
Но это было тщетно.
— Не опускай руки, Сарада! — послышался голос прямо над ней.
Она возвела взгляд к небу и увидела Итачи, который спокойно лежал на большом валуне. За этим же валуном Сарада и спряталась от предыдущей атаки дяди. Сейчас же, заведя руки за голову, он смерил её взглядом, мол, «Что стоишь? Действуй!».
Сарада только сейчас осознала, что он её провел в очередной раз. Все это время настоящий Итачи валялся на чертовом валуне в нескольких метрах от неё, в то время, как клон отвлекал её на себя. Это ужасно взбесило девушку. В который раз она ведется на его клона, сразу же атаковав его?
Наверное, в тысячный.
Предавшись ярости на свою несообразительность, она, сконцентрировав чакру в кулаке, бьет им валун. При контакте с ним она высвобождает чакру, разрушая того в пух и прах. Итачи, спрыгнув ещё до удара, лишь ухмыльнулся такой вспыльчивости.
— Приступим! — взревела девушка.
Итачи махнул рукой, давая понять, что он готов к любой её атаке. Ему нравился этот запал в глазах племянницы. Такой яркий и всепоглощающий, словно огонь её недавней техники. «Довольно неплохой техники!» — подчеркнул тут же он.
Девушка так и осталась стоять на месте, смотря на дядю из-под нахмуренных бровей. Она не собиралась сломя голову атаковать его.
Итачи надоело ждать, поэтому он метнул в её сторону сюрикен, направленный ей в ноги. На этот выпад Сарада отскочила на несколько метров назад, опасаясь, что за одним может последовать множество других.
— Не медли, — спокойно произнес Итачи. — Сражались бы мы по-настоящему, ты была уже мертва. Сарада, соберись!
Эти слова возымели нужный эффект. Сарада прежде, чем использовать Дымовую-Световую Бомбу, метнула в сторону дяди несколько сюрикенов, как бы отвечая на его предыдущее действие. Благодаря бомбе она смогла скрыть себя и оглушить Итачи. Она, не теряя времени, бросилась в укрытие.
Итачи с легкостью отбил все летевшие в него сюрикены. Однако звон в ушах все ещё присутствовал. Решив больше не нянчиться, он активировал шаринган. Теперь племяннице придется крайне туго.
Сарада заметила, что дядя настроен серьезно. Но она не собирается сдаваться, поэтому, пока дымовая завеса достигает его, рванула в сторону оппонента, вооружившись кунаем. Она налетела на Итачи. Только вот…
Он встретил её удар и, склонившись над ней, заглянул ей в глаза. Сарада, не соображая, что творит встретила его взгляд.
— Техника иллюзий: Копирующий вертящийся глаз!
Она погрузилась в гендзюцу Итачи. Пред ней раскинулось багровое море, в котором плавало множество безликих тел. От одного их вида хотелось убежать отсюда. Окружающее её пространство было в насыщенно-красных тонах. От изобилия этого цвета все смешалось воедино. Голова стала кружиться. Послышался голос:
— Ты слаба!
После этих слов трупы, плавающие в воде, направились в её сторону, не прекращая повторять — «Ты слаба!».
Девушка встала в стойку и, достав кунаи, приготовилась отражать их атаки. Но, прокручивая предыдущие события боя, её голову посетила одна-единственная мысль, объясняющая происходящее: «Это гендзюцу!».
Поняв это, Сарада решила — нужно выходить из воздействия его техники. Поэтому она вонзила кунай себе в ладонь. Ощутив боль, она заметила, как постепенно пространство растворяется, возвращая обратно на тренировочную площадку.
— Сарада, ты не должна попадаться под воздействие гендзюцу, — серьёзно заявил Итачи.
— Но у тебя очень сильное…! — попыталась возразить она, но была перебита:
— Это не оправдание! — достаточно резко ответил он. — Ты — обладательница шарингана, а значит, менее восприимчива к гендзюцу.
Девушка открыла было рот, дабы ответить на этот выпад, но быстро закрыла. Она осознала, что ей нечего противопоставить ему. Сейчас чувствовала себя такой никчемной, что невольно сжала кулаки.
Заметив её перемену в настроении, Итачи мысленно дал себе оплеуху. Знает же, что Сарада воспринимает близко к сердцу его слова. А особенно замечания. Сразу же начинает самобичевание. Он смягчился и посмотрел на это нахмуренное личико, опущенное вниз.
«Именно такое выражение лица было и у Саске, когда я отказывал ему в тренировке…», — с легкой улыбкой вспомнил он.
Итачи решил хоть как-нибудь попытаться разгладить морщинку, залегшую между нахмуренных бровей. Он направился в её сторону, намериваясь сделать задуманное.
— В другой раз у тебя обязательно получится, — сказав, он щелкнул пальцами по лбу Сарады. — Я верю в тебя.
Девушка подняла голову и устремила свой взгляд на дядю. Кулаки разжались сами собой. Таким жестом в их семье проявляли привязанность и любовь, не говоря ни слова. Они были просто-напросто не нужны.
Она облегченно улыбнулась. Приятно осознавать, что есть люди, готовые поддерживать тебя несмотря ни на что.
Её телом завладел порыв, который невозможно было подавить. Ей безумно захотелось обнять своего дядю, чей взгляд излучал столько неподдельной доброты и заботы. Не хватило бы никаких слов, чтобы описать, что чувствовала Сарада, смотря в его глаза.
— Спасибо! — и заключила Итачи в свои объятия.
Он лишь положил руку на её голову, нежно поглаживая, даруя поддержку и чувство спокойствия.
— Что ж, думаю, продолжать тренировку — нет смысла, — констатировал старший Учиха. — Пошли домой.
— Ага! — сказав, она выпустила его из своих объятий.
Сарада направилась вперед, потому что идти вдвоем дальше не получится — спуск слишком узкий и крутой для этого.
***
Спустившись с вершины, они спокойно шли по тропинке, ведущей в город. Вдоль неё расположились высокие деревья, чьи кроны скрывали их от озорных лучей солнца, которое уже стояло над горизонтом довольно высоко.
Итачи мимоходом поглядывал на племянницу. С её лица не сходила лёгкая улыбочка. Руки она завела за спину, сцепив в замок. Ему показалось это неудобным, поэтому поморщил нос.
Однако захотелось это проверить. И через мгновение его руки уже были за спиной, сцепленные в замок.
Это действие не ускользнуло от цепких глаз Сарады. Ей показалось это милым.
До слуха Итачи донесся девичий смех. Он повернул голову к источнику звука, вперив в девушку непонимающий взгляд, так и кричащий «Что не так?».
Она и сама не понимала. Просто поведение дяди так отличается от тех рассказов, которые ей поведал отец, что даже не верится: он — хладнокровный убийца, вырезавший весь клан.
— Сарада, отчего такое веселье? — не выдержал старший Учиха, все также не сводя с неё глаз.
Девушка неоднозначно пожала плечами, как бы говоря «Даже не знаю». На этот жест Итачи как-то обреченно вздохнул и закатил глаза. Ему хотелось знать, чем вызвал её звонкий смех.
— Не может, чтобы ты и не знала, — подозрительно констатировал он.
— А вот и может! — не желая что-либо говорить, топнула ногой самая младшая Учиха.
— А я говорю: не может, — сложив руки на груди, он посмотрел на застывшую девушку. — И не спорь со старшими.
Она надулась, словно ребенок, у которого отобрали желанную сладость.
«Копия Саске», — улыбнувшись, подумал Итачи.
— Этот спор бессмысленен, — продолжив идти вперед, бросил через плечо он. — Поэтому не стой столбом!
Будто очнувшись, Сарада поспешила догнать дядю, чтобы поравняться с ним. Ей никогда не нравилось идти за кем-то, потому что она чувствовала себя лидером, который обязан вести за собой.
— Дядя Итачи, на следующей тренировке не давай мне спуску! — сжав кулачок, с огнем в глазах попросила девушка. — Я хочу испытать свои силы!
На это заявление Итачи лишь усмехнулся.
«Сколько бы она не проигрывала мне во время наших спаррингов, но никогда не сдавалась, — с нежностью и уважением смотря на неё, размышлял он, — Сарада — настоящий боец! Если продолжит в том же духе, то станет достойной сменой нам с Саске».
Рука сама собой взметнулась вверх, а уже через мгновение ерошила волосы племянницы, наводя полный беспорядок.
— Дядя-я! — недовольно протянула она, пытаясь отстранить его руку от своей головы.
— Что? — улыбаясь, недоумевающе спросил, но не перестал превращать прическу Сарады в гнездо.
— Из-за тебя у меня теперь все волосы взъерошены! — возмущалась племянница, схватив его за руку.
В голове Итачи родилась забавная затея.
— Считай это тренировкой, — он щелкнул её по носу свободной рукой. — Твоя задача — остановить меня.
Сарада удивленно смотрела на дядю, не понимая: шутит ли он, или же на полном серьезе.
Похоже, что серьезно.
Он, легко вырвав руку из «плена», принялась вновь за порчу её, и так испорченной, прически.
Что ж, Сарада так легко не сдастся!
***
Домой они вернулись ближе к обеду, потому что слишком увлеклись тренировкой. В конечном итоге Сарада смогла найти способ борьбы с дядей. Она решила отплатить ему той же монетой, стянув с его хвоста резинку. Волосы водопадом спадали почти до поясницы.
После этой выходки Итачи с ещё большим остервенением стал лохматить прическу девушки.
И вот, сейчас у неё на голове просто гнездо, а не прическа. Она прекрасно знает, кого нужно похвалить за проделанную работу. Именно этого человека наградила хмурым взглядом исподлобья.
Итачи старательно не замечал эти молнии, которые мысленно метала племянница. Их можно буквально ощутить на себе — столько праведного гнева в них было.
Зайдя в дом, они почувствовали сладкий аромат, тянущийся из кухни. Пройдя к источнику запаха, они наткнулись на хозяйку этого дома. Сакура опять готовила на обед — любимое блюдо Саске — онигири с помидорами. Сарада же терпеть не могла помидоры, поэтому скривила лицо.
Однако краем глаза розоволосая заметила их и повернулась лицом.
— Доброе утро, Итачи! И с возвращением, Сарада! — переводя взгляд то на одного, то на другого члена семьи, произнесла она радушно.
— С добрым утром, Сакура! — с малозаметной слегка тронувшей его губы улыбкой ответил он.
Сарада подбежал к матери сзади и обняла её.
— Я дома! — все еще прижимаясь, радостно воскликнула. — По какому поводу? — Бросила взгляд на рисовые колобки.
— Твой отец сегодня возвращается!
После этой новости глаза Сакуры загорелись, как и её щечки, и она поспешила отвернуться. Сарада тоже воодушевилась и предложила маме помощь. Итачи почувствовал себя третьим лишним и, бросив «До скорого!», направился к выходу из этого уютного дома, где просто витают любовь и забота.
Уже уходя, Итачи встретил на пороге своего младшего брата, который наверняка только вернулся с задания. Он улыбнулся и похлопал Саске по плечу в знак приветствия. Однако через мгновение смерил его строгим взглядом из-под опущенных ресниц.
— Не повторяй моих ошибок, Саске, — сказав так, чтобы только ему было слышно, Итачи привычно щелкнул брата по лбу. Затем направился прочь.
«Простите, но я скучаю по вам», — посмотрев на чистое небо, мысленно обратился ко всем тем, кто почивает там, на небесах.
