25 КАДР /2 часть/

* За спинами постоянно шло какое-то движение. Ассистенты, менеджеры, фотографы, репортеры и прочие, не относящиеся к ВИП-категории вели какую-то свою жизнь, сновали туда-сюда, а бедные почетные гости должны были сидеть в своих красивых нарядах за своими красиво сервированными столами и изображать, что им очень интересно, что там лопочет на инглише ведущий церемонии. Если бы хоть кормили чем-то похожим на еду, а то ЦзинЮ даже не знал, как подступиться к тому, что было на столе. Что вот, например, делать с этим идиотским яйцом в подставочке? Судя по тому, что практически у всех оно так и стояло нетронутым, никто понятия не имел. Хорошо, что ЧжоЧжо принес днем лапшу, а то ЦзинЮ сейчас, наверное, жрал бы уже это яйцо вместе со скорлупой. Чувство голода уже ощущалось, но его еще можно было терпеть. Куда сложнее было терпеть голод иного свойства. Тем более, что «еда» сидела рядом. Лакомство в красивой упаковке. ЧжоЧжо выглядел непривычно взрослым в этом костюме. Странно и волнующе было видеть его таким. В какой только одежде он не появлялся перед ЦзинЮ — в школьной форме и в дизайнерских нарядах, в майках и куртках, в шортах и джинсах, голышом, а вот в строгом темном костюме еще нет. Надо было признать, это было сексуально. Чем неприступнее и строже, тем желаннее. ЦзинЮ не мог не представлять, как под панцирем из плотной ткани ждет его прикосновений тонкое гибкое тело. Лучше было не думать о таком на официальном мероприятии. — Я хочу сходить в туалет, — тихо проговорил ЧжоЧжо, чуть склонившись ближе. — Это ведь не против правил? Мы не должны все время тут сидеть? Он не читает мысли? ЦзинЮ как раз думал о том, как затащить его в закрытую кабинку здешнего отделанного мрамором сортира… ЧжоЧжо повертел головой, наблюдая за другими гостями. Кое-кто вставал, ходил по залу, пересаживался, одним словом, если он выйдет из-за стола, то не нарушит порядок. — Потом расскажешь, что тут было, — ЧжоЧжо кивнул на сцену. Едва он поднялся, подскочил Сяо Пак. Чжоу что-то шепнул ему на ухо. Тот что-то зашептал в ответ, наверное, объяснял, куда идти. ЦзинЮ проследил взглядом, как ЧжоЧжо лавирует между столами, выждал минуту и тоже встал. Он уже успел побывать в туалете, ему не надо было указывать направление. Сяо Пак, наверное, догадался, зачем ему туда, он только открыл и закрыл рот. Видимо понял по взгляду ЦзинЮ, что бесполезно тратить слова. Как ни странно, ни в зале с писсуарами, ни возле раковин ЧжоЧжо не наблюдалось. По большому ему что ли приспичило? Может желудок опять? С ним все хорошо? Все три деревянные двери (как будто не кабинок, а кабинетов) были закрыты. — ЧжоЧжо? — тихо позвал ЦзинЮ проходя мимо них и прислушиваясь. Одна из дверей бесшумно приотворилась, и сильная рука втянула его внутрь. — Так и знал, что ты потащишься следом, — захихикал в ухо ЧжоЧжо, прижимая его грудью к стене. ЦзинЮ решил, что можно уже не сдерживаться, и распустил руки. — Рубашку только не мни, — пропыхтел раскрасневшийся ЧжоЧжо, когда ладони ЦзинЮ переместились с задницы на его грудь и принялись тереть соски. Он беспрестанно облизывал губы и дышал приоткрытым ртом. Он хотел ЦзинЮ не меньше, чем ЦзинЮ хотел его. Это возбуждало еще сильнее, чем его сексуальный вид. Как жаль, что нельзя сделать так, чтобы все события вечера уже закончились — и это мероприятие, и запись интервью, и они бы остались наедине. И впереди была бы вся ночь, и утро, и даже почти весь день. А так, у них было всего каких-нибудь пять минут, прежде, чем Сяо Пак пойдет их разыскивать, и можно успеть разве что поцеловаться… — Нельзя дольше задерживаться, — ЦзинЮ с сожалением прервал поцелуй, опустил руки. — Обратят внимание. — Да, надо идти, — согласился ЧжоЧжо, выравнивая тяжелое дыхание. — Стой, дай гляну, — ЦзинЮ взял его лицо за подбородок, повернул к свету. При поцелуе он чувствовал вкус косметики, наверное, остались следы. Так и было — и губы, и кожа вокруг губ влажно блестели от слюны и слизанного тона. Видимо и у самого ЦзинЮ тоже. Он достал из кармана маленькую коробочку — консилер и блеск для губ, специальный набор для мужчин. Когда-то визажист, с которым ЦзинЮ несколько раз пересекался на показах, сказал, что такой надо всегда иметь с собой, особенно если идешь на мероприятие, где будет еда. В те времена совет был для ЦзинЮ не актуален, ему наносили мейк-ап только во время работы. А сейчас «работать лицом» приходилось практически постоянно. И хорошо, что эти слова ЦзинЮ вспомнил именно сегодня. — Постой так минутку, — попросил он ЧжоЧжо. Тот застыл с задранным подбородком, косясь на коробочку. ЦзинЮ ткнулся пальцем в консилер и осторожными прикосновениями нанес тон вокруг рта Чжоу. Губы уже высохли, но были припухшими, ярко-красными. Такими влекущими. ЦзинЮ глубоко вдохнул и тронул пальцем в блеске нижнюю губу. Остался глянцевый след. По шее ЧжоЧжо прокатился кадык. ЦзинЮ и сам сглотнул. Диафрагма мелко дрожала. Он размазал блеск, чувствуя подушечкой пальца мягкость и нежность. ЧжоЧжо шумно дышал носом, его глаза были прикрыты, ресницы трепетали. ЦзинЮ сделал над собой усилие и сдержался. — Возвращайся первым, — неожиданно севшим голосом сказал он. — А я следом. ЧжоЧжо выдохнул напоследок и отлепился от стены. Он кивнул и попытался пригладить взъерошенные волосы. ЦзинЮ проследил взглядом, как он нетвердой походкой выходит из туалета, зацепившись плечом о дверной косяк, словно пьяный. А ведь выпил от силы несколько глотков вина. В дверях он на мгновение задержался. Его плечи начали и не закончили поворот, будто он хотел оглянуться и передумал. ЧжоЧжо выпрямил спину, еще раз пригладил торчащие волосы и вышел. Ну как можно не любить его, не хотеть? Скорее бы ночь. ЦзинЮ наспех поправил мейк перед зеркалом, сполоснул руки. Яркий искусственный свет придавал театральности происходящему. Вдруг возникло ощущение, что он смотрит на все не в реальности, а на экране. В кадре мраморная раковина, вода тугой струей хлещет из золоченого крана на крупные мужские кисти, стекает по выступающим жилкам, по длинным пальцам, бурлит в водостоке. Руки разворачиваются ладонями вверх, видно, как напор воды приминает мягкие ткани, создавая ямку там, куда бьет струя. Сейчас герой выключит воду и встряхнет кистями красивым жестом. Разрушая иллюзию, ЦзинЮ не стал трясти руками, а просто отвернулся к сушилке, роняя капли на каменную столешницу. Когда он вышел в коридор, раздался визг и крики «муженек Хуан ЦзинЮ». Охрана не пускала в зал фанаток, но они толпились в холле, пытаясь хоть краем глаза увидеть своего кумира. Они так отчаянно махали, что ЦзинЮ сдался, подошел ближе. — Они нас не впускают! — пожаловалась на охранников фанатка, надувая губы, но не забывая направлять камеру на ЦзинЮ. — У них такая работа, — улыбнулся ЦзинЮ. — Зачем тебе охрана, мы сами тебя защитим! — выкрикнула другая фанатка. — Китовая гвардия? — засмеялся ЦзинЮ. — Да! да! Мы Китовая гвардия! — подхватили девушки его смех. — Ну отлично, — с деланой серьезностью кивнул ЦзинЮ. — А то у фанклуба Сюй ВейЧжоу есть название, а у моего нет. Будете Китовой гвардией. А теперь отправляйтесь по домам. Не надо тут стоять, это все еще долго будет, а потом мы уедем снимать интервью. Он знал, что, конечно, они не послушаются и останутся, но не мог не сказать это. Он махнул им на прощание и вернулся в зал. — У тебя про общее хобби спрашивали? — ЧжоЧжо было интересно, не прокололся ли он где на интервью. — Нет, у меня спросили, что мы делаем, когда встречаемся, — с усмешкой ответил ЦзинЮ. — Я сказал, что у нас обоих плотный график и мы редко видимся. А у тебя спросили про хобби? И что ты сказал? — Сказал джиу-джитсу. — Рили? Джиу-джитсу? — ЦзинЮ скептически поднял бровь. — А чем еще мы вместе занимаемся? Что мне было говорить? — ЧжоЧжо был внешне спокоен и серьезен, но в глазах прыгали чертики. — Окей, почему бы не назвать это джиу-джитсу… — примирительно пожал плечами ЦзинЮ, а самому хотелось заржать. С ЧжоЧжо не соскучишься… * На этот раз первым пошел ЦзинЮ. ЧжоЧжо выждал целых три минуты. Тот все не появлялся. Сяо Пак сказал, что пора уже сматываться, а то на запись интервью можно опоздать, и чертов Кит, подмигивая обоими глазами, заявил, что ему срочно надо в туалет. ЧжоЧжо принципиально решил за ним не ходить. Интересно, может так и бросить его там? Что он будет делать? Вот просто взять и уехать… ЧжоЧжо со вздохом поднялся и пошел за ЦзинЮ. Ну почему, почему он всегда ведется? Ведь понятно, что не поссать приспичило этому парню, а захотелось минутку пообжиматься. И кого спасет эта минута? Только раздразнить себя. Лучше же потерпеть до ночи! В мыслях так легко быть рассудительным, а ноги сами несут к ЦзинЮ. И во рту пересыхает от предвкушения, и чаще стучит сердце. Блин! Всего минута! — Я уже хотел тебя набрать! — ЦзинЮ стоял, прислонившись плечом к дверному косяку с телефоном в руке, но сразу сунул его в карман и подался навстречу ЧжоЧжо. Он быстро огляделся, и, прижав к стене, жарко поцеловал. Он его напора ЧжоЧжо моментально поплыл. Когда ЦзинЮ, обхватив затылок, поглаживал большим пальцем ухо, в голове всегда образовывалась каша, ЧжоЧжо не мог думать ни о чем, кроме поцелуя. Он пытался сосредоточиться на том, что их ждет еще работа, но язык ЦзинЮ был такой нежный и сильный. — Мы должны… — Да, — согласно кивнул ЦзинЮ и продолжил поцелуй, пока хватало дыхания. Когда он на долю секунды прервался, чтобы вдохнуть, ЧжоЧжо нашел в себе силы прикрыть рот рукой — ЦзинЮ ткнулся губами в пальцы. Это его не остановило. Он принялся целовать костяшки, а потом скользнул языком между пальцами, и это было так возбуждающе, что ЧжоЧжо испуганно отдернул руку. — Нам надо… — Да, — снова согласился ЦзинЮ и хотел опять поцеловать, но ЧжоЧжо уперся кулаками ему в грудь, толкнул. — Я же сказал — надо идти. — Ты такой сильный, — изображая страдание, ЦзинЮ потер грудь. — Но это явно не джиу-джитсу, — он заржал и отскочил, не давая ЧжоЧжо отвесить ему «добавки». — Тебе надо было сказать бокс. Это была бы правда. Только ты боксер, а я груша. Он увернулся от еще одного удара и перехватил запястье ЧжоЧжо. И вот уже расклад поменялся — теперь ЧжоЧжо с вывернутой рукой был прижат к нему спиной. ЦзинЮ мазнул губами по шее, влажно дохнул в ухо: — Ладно, пошли. Мурашками стянуло кожу на загривке и между лопаток. ЦзинЮ отодвинулся, а ЧжоЧжо еще несколько секунд стоял, приходя в себя. ЦзинЮ заставлял его чувствовать себя абсолютно беспомощным, и ЧжоЧжо немного злился на него за это. Он хотел фыркнуть и специально задеть его плечом, выходя, но ЦзинЮ смотрел такими влюбленными глазами, что ЧжоЧжо смог только смущенно улыбнуться в ответ. Завидев их, Сяо Пак, стоящий у лифта, тут же нажал кнопку вызова, а фанатки почти синхронно пискнули и вскинули камеры. Эта отлаженность действий, как будто они специально тренировались, всегда забавляла ЧжоЧжо. Он помахал девушкам, и в ответ восторженно заверещали: «Сяо Мяо! Муженек!» — Ой, муж ЧжоЧжо, а что с твоей прической? Чем это ты занимался? — вдруг подняла пальчик одна из фанаток. И ЧжоЧжо с ужасом понял, что она показывает на тот нелепый вихор, который образовался на его голове после ласк ЦзинЮ, и который он намеревался пригладить перед зеркалом в туалете, и конечно же забыл… — А что это вы всё его снимаете, я же красивее, — ЦзинЮ уловил полыхнувшую в его взгляде панику и тут же выступил вперед, давая ЧжоЧжо возможность первым зайти в подъехавший лифт. Двери кабины закрылись, отрезая их от фанаток. ЦзинЮ обернулся: — Ты тоже красивый, не расстраивайся, — тепло улыбнулся он, — Ничего страшного с твоей прической. Он ухватил за запястье и насильно опустил вниз руку ЧжоЧжо, которой он все пытался пригладить волосы. — Правда? — ЧжоЧжо все еще был расстроен. — Конечно, — ЦзинЮ прикрыл глаза в знак согласия и добавил, понизив голос: — Ты ведь не оставишь меня одного этой ночью? — Я подумаю, — из вредности ответил ЧжоЧжо, но это, естественно, означало «да». Съемочная бригада «ОК!» уже была на месте. ЧжоЧжо это раздосадовало. Он хотел бы успеть принять душ, но пришлось отложить водные процедуры. Они с ЦзинЮ скрылись в спальне, чтобы переодеться, пока установят свет и настроят камеру. Уловив движение ЦзинЮ, ЧжоЧжо поднял ладонь в предупреждающем знаке — сейчас было не место и не время. — Потерпи еще немного, — возмущенно прошипел он. ЦзинЮ разочарованно выдохнул. — И не надо из себя тут страдальца изображать, — добавил ЧжоЧжо с усмешкой. — Потренируйся в актерском мастерстве, мальчик. — Я сейчас на ком-то потренируюсь в джиу-джитсу, — ЦзинЮ показал свой внушительный кулак и скорчил зверскую морду. ЧжоЧжо заржал и в ответ показал ему фак. От демонстрации очередного приема борьбы его спасло то, что их позвали работать. — Блин, опять писать… — протянул ЦзинЮ, уже увидевший выложенные на столик пачки фотографий, приготовленных для автографов. — Ты только представь, как какая-нибудь девушка купит эту фотку и будет дрочить на твои каракули, — зашептал ему в ухо ЧжоЧжо, умирая от смеха. — Фу! И это ты меня обзываешь извращенцем? — гадливо сморщившись оттолкнул его ЦзинЮ. — Ты сам извращенец! — Еще какой! — с выражением обещания во взгляде двинул бровями ЧжоЧжо. — Какой? — тут же попытался взять его на слабо ЦзинЮ, но ЧжоЧжо не повелся. — Нам еще работать, а если я тебе расскажу, то ты думать будешь не о том, о чем надо. — Я и так думаю совсем не о работе, — шепнул ЦзинЮ и получил тычок в бок. Все интервью ЧжоЧжо чувствовал его взгляд. Сам он старался смотреть в камеру, но ловил себя на том, что то и дело поворачивается к ЦзинЮ. Руки тоже тянулись к его голым коленкам, и чтобы их чем-то занять, ЧжоЧжо схватил диванную подушку. Наверное, на видео это будет выглядеть глупо, но во всяком случае менее палевно. И уж точно не так палевно, как взгляд ЦзинЮ — будто он только и ждет, когда все это кончится, чтобы затащить его в койку. * ЧжоЧжо обожал над ним подсмеиваться, но писанина действительно не была любимым делом ЦзинЮ. Мысль о том, что вот эта бумага с его напечатанным лицом, на которой он написал имя, для кого-то может быть ценной, конечно, грела. Но пятьдесят раз выводить «Johnny» было так утомительно, последние полтора десятка автографов вышли вообще ни на что не похожи, закорючки какие-то. И ЦзинЮ так устал за сегодня, что ему даже не было стыдно. Он подозревал, что и на секс у него не хватит сил, хоть и очень хотелось. Если ехать в квартиру Чжоу, он точно уснет по дороге. Интересно, ЧжоЧжо согласится остаться здесь? Спрашивать не пришлось. Когда съемочная группа свернулась и наконец-то покинула номер, ЧжоЧжо прошаркал тапками в спальню и рухнул «звездой» на кровать. — Думаю вдвоем мы тут поместимся, — изрек он достаточно громко, чтобы все услышали. Сяо Пак и глазом не моргнул, брат Чжен чуть заметно усмехнулся, по лицу Нинг было видно, что она жалеет, что не успела скрытно установить камеру в спальне, остальные отморозились. ЦзинЮ вытащил чистое белье из чемодана и слинял в душ, пусть ЧжоЧжо с ними разбирается. Когда он вышел, в номере было уже пусто. ЧжоЧжо валялся не на кровати, а на диванчике в гостиной, разглядывая журнал. Подойдя ближе, ЦзинЮ понял, на что именно он смотрит, и в груди неприятно потянуло. Вот только очередных сцен ревности ему не хватало под конец этого длинного утомительного дня. Но, к его удивлению, ЧжоЧжо откинул ELLE MAN на столик, и протянул руку. ЦзинЮ ухватил, потянул, помогая подняться. — Ты уже помылся? — по лицу ЧжоЧжо нельзя было ничего прочесть, но, похоже, лицо ЦзинЮ было более говорящим. — Не парься, я не ревную. Мне не нравится Бо Фан, но ревновать к нему… Нет. Нет… А ты тут вышел очень милым. Такой уке… Он скорчил умильную рожицу, вытянув губы «уточкой», и ЦзинЮ рассмеявшись, шлепнул его по заднице. — Иди мойся, тоже мне, семе нашелся. — ЧжоуЮ! ЧжоуЮ! — выходя из комнаты, проскандировал ЧжоЧжо и, не оборачиваясь, вскинул руки с пальцами, сложенными в «шестерку» и «двойку». — Мечтай! — вслед ему со смехом крикнул ЦзинЮ. Он не хотел ложиться без ЧжоЧжо, зная, что моментально начнет засыпать. Но белые подушки так манили, что он не выдержал. Забрался под одеяло, с удовольствием вытянул уставшее тело. Прошлой ночью его вырубило так быстро, что ЦзинЮ даже не успел почувствовать, насколько удобный здесь матрас. Не твердый, но и не слишком мягкий, упругий. На таком заниматься сексом одно удовольствие. Вот только сил на это уже совсем не было. Пришел ЧжоЧжо, свежий, теплый, пахнущий шампунем и гелем для душа. Он наклонился, роняя на лицо ЦзинЮ капли с мокрых волос. — Можно я с этой стороны лягу? — Конечно, — ЦзинЮ перекатился на вторую половину кровати. Там постель была еще прохладной. ЧжоЧжо улегся, повернулся на бок, лицом к лицу. — Если мы секс перенесем на другой раз, ты очень расстроишься? — спросил он. — Очень, — вздохнул ЦзинЮ с тайным облегчением. — Но я переживу. Давай просто поцелуемся, ладно? ЧжоЧжо придвинулся ближе, потянулся навстречу. ЦзинЮ обнял его, прижал к себе. Сейчас поцелуи были не такими сумасшедшими и страстными, как несколько часов назад на вечеринке, но они нравились ЦзинЮ ничуть не меньше. В них была и нежность, и близость, и тепло, и успокоение, и обещание… Такими поцелуями можно обмениваться не со случайным любовником, а лишь с любимым человеком. В них было ощущение …семьи. Внезапно осознание этого испугало ЦзинЮ. Тело ЧжоЧжо, горячее, тонкое, так привычно лежало в его объятиях, а ведь всего четыре месяца назад они были совсем чужими друг другу. Пересиливая невольный порыв отстраниться, ЦзинЮ провел ладонью по узкой спине ЧжоЧжо. Странно было думать, что он когда-то являлся для него посторонним. Незнакомым парнем, который жил где-то своей незнакомой жизнью, никак не пересекаясь с ЦзинЮ. А теперь никого ближе у ЦзинЮ не было. — Спокойной ночи, — сказал ЧжоЧжо и погладил его по щеке. И от этой нехитрой ласки ЦзинЮ вдруг захотелось заплакать. Он ткнулся лицом в мокрые волосы ЧжоЧжо, вдохнул запах своего шампуня, медленно выдохнул, успокаиваясь. — Спокойной, — через долгие пол минуты смог выговорить он. Утром его разбудило громкое пение и шум воды. ЧжоЧжо вскочил раньше него и залез в душ. Пока ЦзинЮ нашаривал телефон, чтобы посмотреть который час, пока волевым усилием поднимал себя с кровати, ЧжоЧжо уже перестал петь. Когда ЦзинЮ доплелся до ванной комнаты, он возился с контактными линзами, с зубной щеткой за щекой. Наконец он вставил линзы, поморгал, подмигнул отражению ЦзинЮ в зеркале, вытащил изо рта щетку и сплюнул пену в раковину. На приоткрытых розовых губах и на подбородке остались белесые потеки, и это почему-то выглядело так развратно-сексуально, что у ЦзинЮ яйца поджались, и во рту пересохло. Словно завороженный он наблюдал, как ЧжоЧжо полоскал во рту, а потом не выдержал, шагнул ближе, прижался, вминаясь вставшим членом в обтянутую трусами задницу. — Эй, перестань, сейчас нет времени на это! — ЧжоЧжо попытался вывернуться из его хватки, но не сумел. Ладони ЦзинЮ уже шарили по его груди, пальцы теребили соски. В зеркале ЦзинЮ видел, как зарозовели его бледные щеки, как затуманился взгляд. Он ощущал дрожь, которая пронзала тело ЧжоЧжо, и это возбуждало еще больше. — Мы быстро, — задыхаясь, прошептал он ему в ухо. ЧжоЧжо откинул голову ЦзинЮ на плечо, вывернул шею, подставляя губы под поцелуй. ЦзинЮ целовал его и косился на отражение. Член ЧжоЧжо натянул тонкий трикотаж боксеров и грозил выглянуть из штанины. ЦзинЮ стащил его трусы вниз и взял член в руку. ЧжоЧжо охнул и выгнул спину. ЦзинЮ толкнулся бедрами, потерся пахом о напряженные ягодицы. ЧжоЧжо поймал в зеркале его взгляд и опустил ресницы в знак согласия. — Блядь!.. У меня нет смазки! — опомнившись, выругался ЦзинЮ. — Бесполезный говнюк, — фыркнул ЧжоЧжо, отпихнул его и, подтянув трусы, вышел из ванной. От осознания жестокого облома ЦзинЮ аж затошнило. Он потащился следом за ЧжоЧжо и увидел, как тот роется в своих вещах. Сейчас он оденется и уйдет, оставив ЦзинЮ самого справляться с возбуждением. О, нет! Нееееет! — ЧжоЧжо… — начал ЦзинЮ жалобно, уже готовый умолять и унижаться. Но в этот момент тот разогнулся, и в ЦзинЮ полетело что-то. Автоматически поймав «снаряд», он посмотрел, что это. Баллончик с гелем! Едва не запрыгав от радости, ЦзинЮ в одно мгновение преодолел те несколько метров, что их разделяли и прижал ЧжоЧжо к себе. Возбуждение накатило с новой силой. ЦзинЮ пнул ногой мешающий чемодан, и толкнул ЧжоЧжо к большому зеркалу. Ему хотелось смотреть и ощущать одновременно. Ему нравилось видеть лицо ЧжоЧжо, когда он наслаждается — как прикрывает глаза, как сцепляет зубы, как дышит отрытым ртом, как он выгибает шею и морщится. ЦзинЮ нравилось смотреть на себя — на свои руки на теле ЧжоЧжо и свое напряженное, блестящее от пота тело, совершающее ритмичные движения. Пусть ЧжоЧжо считает его нарциссом и извращенцем, но зрелище секса ЦзинЮ завораживало. Он столько раз пересмотрел их «хоум-видео» из Сямыня, что знал наизусть каждый жест и стон. Когда-нибудь в другой раз он снова уговорит ЧжоЧжо сделать запись. А сейчас хватит и зеркала. ЧжоЧжо уперся ладонями в стекло, встал, расставив длинные ноги и чуть наклонившись вперед. ЦзинЮ восхищало то, что он видел и вживую, и в отражении. — Детка, какой ты красивый! ЧжоЧжо, закусив нижнюю губу, неотрывно смотрел на него через зеркало. Он не торопил, но ЦзинЮ ощущал его нетерпение. Он и сам уже не мог ждать, хотя, конечно, надо было потратить больше времени на подготовку. ЧжоЧжо сморщился и отвернулся, не желая показывать, что ему больно. Но по опавшему члену и так было понятно. ЦзинЮ застыл, давая ему отдышаться и привыкнуть. — Малыш, как ты? Все нормально, я тебя не порвал? — Нормально, — все еще не поднимая головы проговорил ЧжоЧжо. — Сейчас. Дай мне минутку. Было трудно не двигаться, когда внутри тела ЧжоЧжо было так тесно и горячо. Чтобы не сойти с ума от офигительных ощущений, ЦзинЮ принялся целовать плечи ЧжоЧжо, легонько покусывать загривок, тереться носом о его уши. Постепенно ЧжоЧжо обмякал, расслаблялся и, наконец, поднял голову и кивнул. ЦзинЮ начал медленно, но сам не заметил, как ускорился. Он видел в зеркале раскрасневшееся лицо ЧжоЧжо и его стоящий член, свои полуприкрытые глаза, и пальцы, вцепившиеся в бедра Чжоу так, что вокруг них кожа побелела. ЦзинЮ заставил себя разжать руки и уперся ладонями в зеркало, рядом с ладонями ЧжоЧжо. Грудь прижималась к потной спине, два тела двигались в унисон. ЦзинЮ немного поменял угол и еще ускорился. — А-а-ах! — простонал ЧжоЧжо и облизал губы. — А-а-а-ах! Он отлепил одну руку и принялся дрочить себе, то попадая в такт, то сбиваясь с ритма. Он стонал уже почти непрерывно. Эти звуки заводили похлеще любого афродизиака. ЦзинЮ и сам во всю постанывал, не замечая этого, не отдавая себе отчета. ЧжоЧжо поймал в отражении его взгляд и уже не отпускал. Так они и кончили, глядя друг другу в глаза и это было так пронзительно и оглушающе, будто ЦзинЮ пережил одновременно два оргазма — свой и ЧжоЧжо. Ноги еле держали, а ЧжоЧжо и вовсе не мог стоять прямо. Он распластался по зеркалу и тяжело выдыхал. — Пойдем полежим пять минут, — позвал ЦзинЮ. — Сейчас, — отозвался ЧжоЧжо, но остался стоять. — Идем, — ЦзинЮ потянул его за руку. — Что ты к нему прилип? — Прохладненькое…