***
Разум потихоньку начал просыпаться, а вместе с ним и невыносимая боль в теле. Кожа горела огнем, а мышцы разрывались от каждого, даже малейшего, движения. Ямико не контролировала свое дыхание, оно было тяжёлым и прерывистым, от чего медсестре академии было сложно определить успешно ли прошло ее лечение. Особенно учитывая то, что девушка так и не открыла глаза, с момента ее появления в медпункте. Состояние, в котором привезли школьницу к Исцеляющей Девочке, было просто ужасным, что даже сама женщина не была уверена в том, что ее причуда справиться с травмами, но медсестра быстро взяла себя в руки, приступив к лечению. Но что ещё беспокоило и отвлекало ее, так это ее новая помощница, что ни на шаг не отходила от своей пациентки… — Иши, — позвала коллегу медсестра, — Я понимаю, что она твоя дочь, но ты должна одинаково относится ко всем студентам, не выделяя никого. — Ничего не могу с собой поделать, я слишком волнуюсь за нее… — Это очень непрофессионально, Югурэ. Шатенка с заботой сжимала запястье дочери, второй рукой поглаживала влажный лоб школьницы. Никаких существующих в мире слов не хватит, чтобы описать то, что чувствовала Югурэ старшая, когда смотрела на битву своей дочери с сыном собственной подруги. Иши, при возвращении в Японию, конечно, надеялась на то, что она сможет восстановить общение с Мицуки, а заодно и их детей, но женщина даже в самом кошмарном сне представить не могла, чем обернется эта встреча. Катсуки всегда был грубым мальчиком и с Ямико они частенько дрались, но сегодня произошло кое-что намного более серьезное. Не обычная детская драка. Бакуго готов был убить школьницу. Если бы не вмешательство Полночь, неизвестно, чем бы это закончилось. Иши уже миллион раз успела пожалеть, что позволила дочке учиться в этой академии. Она ведь изначально была против, но слезы, что полились из глаз Ямико после услышанного отказа, смыли напускную строгость и женщина сдалась. И это, пожалуй, была самая большая ошибка в ее жизни. — Мхм… — Ямико! Школьница, лежащая на кровати, начала подавать признаки жизни. Ее веки несильно задрожали, руки заскользили по поверхности простыни, пока не наткнулись на препятствие в виде женских рук. Ямико, не до конца отошедшая от произошедшего, испугалась чужого прикосновения, от чего резко встала и затуманенным взглядом начала осматривать помещение. Первым делом взгляд зацепился за светлые стены с плакатами на них, стеллажи с медикаментами, потом в поле зрения Югурэ младшей попала медсестра UA. Женщина сидела за своим столом, сосредоточенно заполняя какие-то бумаги.Ямико застыла.
Если Исцеляющая Девочка сейчас там, то кто держит голубоглазую за руку? С неким опасением поворачивает голову назад и видит: — Мама? — Как ты? — Не слышит вопроса женщина, тут же накидываясь на дочь в поисках явных признаков беспокойств. — Ничего не болит? Может голова кружится, в груди давит, кожа горит? — Все нормально, — Вяло уворачивается от нападок матери, чувствую при каждом своем движении ужасную боль в костях. Но нежелание доставлять родственнице лишних беспокойств не позволили ей показать этого. — Что ты тут делаешь? — Затуманенным взглядом посмотрела на женщину, — Ты разве не должна быть на работе? — Ну… — Иши сохраняла дежурную улыбку, но волнение читалось в каждом ее жесте, движении, даже дыхании. Заметив это, Исцеляющая Девочка тут же пришла на помощь своей коллеге. — Меня заинтересовала причуда твоей матери, поэтому она теперь работает со мной. Привыкай к тому, что теперь вы будете видеться немного чаще. Удивление девушки достигло той точки, при которой она не смогла выдавить из себя и слова. Ямико словно протрезвела. Образы перед глазами перестали плавать, гул в голове пропал, а боль в теле ощущалась уже не так сильно. Школьница переводила ошеломленные взгляды с невозмутимой медсестры, до готовой в любой момент начать оправдываться матери. Только сейчас голубоглазая обратила внимание на то, что ее родительница действительно была одета не так, как обычно. Теплые и мешковатые свитера сменила белая, накрахмаленная рубашка с глубоким декольте, а юбка в пол поменялась на короткую юбку-карандаш с вырезом на бедре, открывающим вид на женские ноги в черных чулках. Все это безобразие было прикрыто под белым халатом, но даже он не спасал ситуацию. Югурэ младшая, не привыкшая видеть свою мать в таком виде, глазами прилипла к груди шатенки, осознавая, что, даже если она сейчас не может отвести взгляда от этой волнующей душу части тела, то что же будет с обычными студентами, которых не остановят родственные связи с новой медсестрой академии? Да и теперь контроль родственницы усилиться и скрывать от нее какие-то, даже самые мелкие травмы, не получиться. Была ли это истинная цель шатенки, с которой она устраивалась на работу, или все получилось случайно, но ни первый, ни второй вариант не радовали школьницу. Иши, видя смятение дочери, ответила на ее немой вопрос: — Я понимаю, что это немного странно, но поверь, в этой работе много плюсов! Например, мой рабочий день не превышает семи часов, а заработная плата при этом выше, чем на предыдущем месте работы. А это значит — больше никаких дополнительных смен и я смогу уделять тебе больше времени. А еще, теперь мне намного ближе идти на работу и не придется вставать слишком рано и будить тебя. И вообще, теперь мы вместе можем ходить в академию… — Югурэ старшая так и продолжала перечислять преимущества ее смены деятельности, но Ямико перестала слушать еще на первом пункте. В голове школьницы не укладывалось, как она упустила этот момент? Когда Исцеляющая Девочка успела сблизиться с ее мамой? Когда сама Иши успела привлечь внимание медсестры и почему именно она? Он лишних раздумий в голове вновь начали бить колокола, заставляя синеволосую откинуться назад на подушку. Стоило ей только показать признаки недомогания, как родительница замолчала, мигом подлетая к дочери и начиная проверять ее жизненные показатели. Чие, увидев такую реакцию, лишь цокнула себе под нос. — Мама, со мной все хорошо! — Продолжала отбиваться Ямико, с мольбой смотря на Исцеляющую героиню, но та не удосужила ее даже взглядом. — И вообще, почему за весь день я встретила тебя только сейчас? — Моя причуда слишком опасна для меня же самой, чтобы использовать ее слишком часто, поэтому я, пока что, просто девочка на побегушках, выполняющая всякую мелкую работу, на которую у Чие-сан нет времени. Я впервые за весь день задержалась в этом кабинете дольше, чем на пару минут, поэтому, скорее всего, ты со мной и не пересекалась. — Но, если ты не используешь свою причуду, почему тебя вообще приняли на работу? — Услышав этот вопрос, Иши застыла. Она и сама не понимала, почему Шузенджи предложила ей роль ее помощницы, запретив при этом использовать свои способности. Была ли это жалость к женщине, что в свои сорок не имеет даже школьного образования, из-за чего не может устроиться на работу с большей заработной платой, чем у нее была или обычный интерес к схожей причуде, Югурэ не знала, поэтому и не могла ответить на вопрос дочери, но и оставлять его без ответа не хотелось. Поняв, что тишина слишком затянулась, Исцеляющая Девочка влезла в разговор между матерью и ее ребенком: — Квирк твоей матери настолько же опасен, насколько силен. Если она научиться использовать его без потерь для себя, то просто представь, сколько жизней сможет спасти. Именно для этого я и пригласила ее к себе на работу — чтобы показать ей возможности ее же причуды. Пока Иши слишком рискованно подпускать к настоящим пациентам, поэтому она выполняет мелкие поручения, но в скором времени я приступлю к ее обучению. Да и надоело мне следить за тобой, чтобы твое состояние не ухудшилось, пускай этим теперь занимается твоя мать, а у меня и так дел по горло. Ямико замолкает. Она никогда в жизни и представить не могла, что ее мама, что с момента рождения ее старшей сестры работает медсестрой без образования, вдруг решит научиться использовать свою причуду правильно. Все это звучало настолько дико, что ей даже и не верилось в действительность происходящего. Однако, если ее родительница решила, что ей это надо, то голубоглазой не остается ничего, кроме как поддержать ее. Девушка переводит усталый взгляд на мать, которая немного напряженно сидела на стуле, то и дело ерзая на нем. Женщине было стыдно от того, как она волнуется перед дочерью. Она взрослая и не должна так себя вести, но одобрение Ямико было важно ей как никогда ранее. — Так вот, что ты делала тогда в академии… — На выдохе произнесла школьница. — Это была стажировка. Я старалась не попадаться тебе на глаза, но все же не вышло. — А почему рассказывать то об этом не хотела? — Была уверена, что тебе эта идея не понравиться, — Все так же, не поднимая головы, отвечала шатенка. — Но, Ями, эта работа много для меня значит. Здесь я не только получу больше денег, но и научусь контролировать свою причуду. Из-за рождения Кирай я не могла позволить себе обучение в университете, но никогда не поздно начинать что-то новое. Даже если не получиться здесь, то меня намного охотнее возьмут на работу, узнав, чей ученицей я была… — Мы могли просто поговорить об этом, — Перебила мать голубоглазая, — Не думаю, что была бы сильно против. Просто… Сейчас это так неожиданно, мне нужно время, чтобы осознать происходящее. Иши лишь мило улыбнулась, почувствовав облегчение от слов Ямико. Для нее правда было важно мнение дочери и она рада, что мнение это было довольно положительным. Руками снова находит перебинтованную ладонь, со всей имеющейся у нее нежностью сжимая ее, чувствуя ответное тепло школьницы. Но этот столь милый момент был прерван неожиданно ворвавшимися в кабинет студентами. Часть учеников А класса, во главе с Мидорией и Ураракой, взволнованным ураганом пронеслись в комнату, снося все на своем пути. Югурэ старшая даже немного вскрикнула от резкого появления одноклассников ее дочери, но быстро взяла себя в руки, не позволяя тем увидеть ее удивления. — Ямико, ты как? — Слишком громко спрашивает Изуку, чем заставляет девушку поморщиться от резкой боли в голове. — Буду лучше, если ты не будешь так кричать, — Не без усилий принимает сидячее положение, чтобы было удобнее общаться с друзьями. — П-прости! — Все так же громко произнес парень, но уже следующая его фраза звучала намного спокойнее. — Как ты себя чувствуешь? Кач-чан… Он… Немного перестарался, а я знаю, что может быть, если он перестанет сдерживаться. Я так боялся за тебя… — Мы все волновались, — Перебила зеленоволосого Очако, ближе подходя к однокласснице. — Но это было безумно круто! Я его даже коснуться не могла, а ты не только противостояла ему, но еще и наносила ответные удары. Ты так классно перекинула его через себя! — Ты молодец, хорошо держалась, хоть и пострадала, — Поддержала мысль шатенки Яойрозу. — Но Бакуго все равно повел себя как полный придурок, — Зло прошипела Кьека, — Он ведь мог просто вытолкнуть тебя за пределы поля, но нет же, ему нужно было затащить тебя обратно и продолжить избиение. Студенты продолжали обсуждать прошедший бой, словно одного из участников битвы не было в помещении. Если честно, Ямико была неприятна эта тема, но затыкать рты одноклассникам, что так беспокоятся за нее она не хотела. Поэтому продолжала слушать размышления друзей по поводу поведения ее соперника и его мотивов. Из всех присутствующих один только Изуку понял причину, по которой Катсуки так странно вел себя. Все таки, о том, что произошло в детстве известно лишь ему и двум виновникам происшествия. Поэтому, только завидев, что Югурэ не хочет говорить про Кач-чана, пытается перевести тему: — Да ладно вам, ребята, мы ведь пришли Ямико проведать. — Согласна, ква, — Повернув голову к однокласснице, Тсую не может сдержаться от любопытного взгляда по открытым участкам тела синеволосой, что ранее скрывались под черной водолазкой, — Я как раз хотела спросить. Прости, если это не мое дело, но эти шрамы… Откуда они? — Шрамы, они… — Ямико медлила с ответом. Она аккуратно проводила рукой по плечу, предплечью, пытаясь скрыть то, что так интересовало девушку-лягушку, но говорить не торопилась. Вроде все просто, сказать, что Асуи это не касается и вопрос закрыт, но что-то не позволяло Югурэ сделать этого. Героине было совестно так обращаться с подругой, которая явно спрашивала не для того, чтобы посмеяться над голубоглазой, но язык все равно не поворачивался объяснить природу этих шрамов. И опять же, единственным, кто знал об этом, был Мидория. Но и он узнал об этом совсем недавно и из интернета. Из разговора с Ямико перед битвой он мало что понял, поэтому, как только у него появился доступ к телефону, он немедленно полез на иностранные сайты в поисках информации о Немезиде из Канады. Большинство сайтов были на английском или французском, но воспользовавшись переводчиком, с горем пополам ему удалось узнать хоть что-то. Парню не терпелось поговорить об этом с подругой детства, но их одноклассники, что увязались за ним, как только узнали, куда он направляется, не позволили ему начать разговор. Да и Ямико не сильно горит желанием отвечать на какие либо вопросы. Исцеляющей Девочке надоело, что ее кабинет превращают в проходной двор, поэтому она, как только освободилась от заполнения бумаг, накинулась на студентов: — Все, потом поговорите! Мне нужно продолжить лечение Ямико, иначе она не сможет сражаться за третье место! — Чего? — Опешила от такого заявления мать школьницы, — Вы собираетесь отправлять ее на арену снова? — А как мы, по твоему, должны определять третье место? — Начинала закипать медсестра, выталкивая незваных гостей за порог комнаты, — И вообще, Иши, ты тоже уходи отсюда. Ты ее слишком жалеешь и будешь только мешать мне. — Но… — Не успела женщина возразить, как она была вытолкнута в коридор, вместе со студентами А класса. Ямико выдохнула с облегчением, поняв, что медсестра академии только что спасла ее от череды неприятных вопросов. Но то, с каким взглядом на нее посмотрела женщина, когда освободившись повернула голову с сторону школьницы, заставило ее вновь напрячься. — А ты не улыбайся давай! Совсем за своим здоровьем не следишь. В следующий раз вообще тебя лечить не буду! — Прошу прощения!***
— Спортивный фестиваль UA закончен! Ямико была неимоверно напряжена, стоя в абсолютной темноте, где-то под землей. И дело было не только в СМИ, которые с нетерпением ждали появления победителей соревнований, держа камеры наготове. Ее так же пугал факт наличия рядом с ней ее бывшего друга, который теперь точно был уверен в личности девушки. И даже то, что парень был скован цепями, из-за своего нежелания получать награду за первое место, ни капельки не успокаивало ее. Ей просто нужно перетерпеть это. Забрать свою награду и немедленно отправляться домой. Но стоило механизму, на котором стояла школьница, начать движение, как дрожь в ее теле усилилась. Взрывы фейерверков, залпы пиротехники, радостные возгласы зрителей сопровождали появление студентов, занявших призовые места. На самом деле, сегодня должна была произойти еще одна битва. Сражение Ииды с Ямико за третье место, но первому пришлось покинуть фестиваль по личным причинам. Парень не особо разглагольствовался на эту тему, но выглядел он взволнованно, поэтому никто и не стал сдерживать его. И благодаря этому на пьедестале третьего места оказалась Югурэ. Нельзя было сказать, что она сильно рада этой победе. Все таки, последний бой мог решить многое и не факт, что Ямико вышла бы победителем и эта мысль не давала ей покоя, но она не собиралась буянить так же, как это делал ее друг детства… Зрители и студенты были, мягко говоря, удивленны появлением Катсуки. Парень, стоило ему только проснуться, начал крушить все, что попадалось ему на глаза. Героиня не знает деталей, но, вроде как, Бакуго не устроило то, что он одолел противника, что не сражался в полную силу. Синеволосая охотно верила в эту версию, ведь после сражения с ней парень подошел к ней с той же претензией. Возможно, если бы девушка не потеряла контроль над собой и не освободила бы силу, которую навсегда запечатала в себе, то одноклассник не был бы так зол на нее, но даже так победа над Тодороки не принесла бы ему радости. Ямико могла бы упрекнуть его в таком поведении, если бы сама не поставила под сомнение свое присутствие среди победителей. Поэтому, ей только и оставалось, что тихо дождаться награждения и уйти домой. — Ну а теперь мы вручим медали! — Восторженно прокричала Полночь, привлекая внимание зрителей и самой Ямико, что мыслями снова ушла слишком далеко. — И вручит их никто иной, как… Только прозвучали слова учителя, как где-то над головами присутствующих раздался басистый смех, вызвавший волну мурашек у всех, кому посчастливилось услышать его. Всего мгновение и в середину поля, прямо перед победителями, спрыгнул обладатель этого голоса. Появление Всемогущего произвело эффект на всех, от зрителей и героев, до самих учащихся. Уж что, а возможность встретиться с Символом Мира в живую выпадает не каждый день и далеко не каждому, от того и такая реакция. Югурэ могла бы так же порадоваться встрече со своим кумиром, но она до сих пор помнила слова, сказанные ею буквально недавно, до начала битв один на один. Она была груба с мужчиной и чувствовала себя от этого ужасно. Поэтому, когда герой подошел к девушке, чтобы вручить заслуженный металл, она не смогла поднять на него взгляда. — Поздравляю, юная Ямико, — Сильные руки мужчины повесили голубоглазой на шею ленту с медалью, — Ты очень сильна! — Я… — Поборов свое волнение, Югурэ, сдерживая дрожащие руки за спиной, подняла глаза на Героя номер один, — Я ведь могу отдать ее Ииде? — Но… Зачем? — Опешил от такого желания мужчина. — Он заслужил эту медаль больше меня. Уверена, что, если бы мы сразились друг с другом, то я бы не оказалась сейчас здесь. Я не считаю, что достойна этой медали, поэтому и хочу отдать ее тому, кто действительно заслужил. — Ями, — Ладонь героя опустилась на плечо девушки, от чего та вздрогнула, но продолжила удерживать зрительный контакт, хоть это и было сложно. Подобное сокращение своего имени из уст учителя вызвали какое-то странное чувство, разливающееся в груди. — Если бы ты не была достойна, то я бы и не вручил тебе эту медаль, — Югурэ хочет что-то возразить, но Всемогущий не дает ей сделать этого, обрывая голос школьницы своей следующей фразой, — Скромность, конечно, красит героя, но ты должна понимать свою значимость и не принижать свои достижения. Как думаешь, Кирай, которая три раза на протяжении трех лет своего обучения в UA занимала первые места на Спортивном фестивале, хоть раз усомнилась в своей победе? — Ямико не нашла, что на это ответить, поэтому лишь вновь опустила голову вниз. Поняв, что новых возражений не планируется, Тошинори приблизился к девушке, заключая ее в объятия. — Ты хорошо показала себя. Я уверен, что это заметил не я один, но и все те геройские агентства, что наблюдали за вами сегодня. Вот увидишь, тысячи героев захотят видеть тебя у себя на стажировке. Югурэ могла лишь молчать в ответ на эти слова. Ее желание отдать медаль Ииде было искренним и она просто не понимала, как теперь вести себя, после того, что ей сказал не только ее преподаватель, но и кумир. Передать награду Тенье будет неуважительно по отношению к Всесильному, что лично вручил ее ей, но и держать ее у себя Ямико не хочет. Кирай совсем не была похожа на свою сестру. Девушка всего добилась сама и никогда не прибегала к помощи кого либо. Первые места она занимала потому, что стремилась к этому и была действительна достойна. Ямико же попала на пьедестал совершенно случайно, не пытаясь достигнуть этой победы. Поэтому, Всемогущий совершил ошибку, сравнив двух совершенно разных людей, пускай они и связанны кровными узами. Символ Мира, тем временем, успел наградить студента, занявшего второе место. Он так же поговорил с Тодороки, обняв его напоследок. Самое интересное началось, когда герой подошел к главному победителю этих соревнований — Катсуки Бакуго. Стоило Всесильному снять намордник со студента, как из его рта полились потоки брани и ругани, оповещающей всех присутствующих о том, что ему эта медаль не нужна. Парень всеми силами сопротивлялся попыткам мужчины одеть ему золото, но учителю все же удалось сделать это, закрепив ленту между зубов блондина. Как ни странно, крики Бакуго, которые раньше вызывали неконтролируемую дрожь во всем теле, теперь никак не отзывались в сердце Югурэ. Ей стало безразлично. Не было больше того страха быть раскрытой, ведь скрывать больше нечего. Волнение от его присутствия, конечно, никуда не пропало, но стало настолько незначительным, что не ощущается вовсе. Возможно, Ямико действительно заглянула в глаза своему страху и теперь ей будет намного легче дышать рядом с Катсуки. Но будет ли легче самому Катсуки рядом с девушкой — это уже другой вопрос. Тем, что закрыло соревнования первогодок, была мотивирующая речь Всемогущего, после которой студенты отправились в свои классы, для разговора с классным руководителем. Ямико не собиралась задерживаться в школе надолго, поэтому, как только учитель объявил о том, что школьники могут быть свободны, девушка пулей вылетела из кабинета. Ей нужно было время побыть одной…***
— Это она… — Прошептал себе под нос парень, вальяжно развалившись на диване в кабинете своего офиса. Его красные крылья заполонили собой все пространство на мебели, не позволяя его коллеге присесть рядом. — Ученица твоей бывшей любовницы? — С невозмутимым видом беловолосый сел на спинку дивана, расправляя свои крылья, растущие из поясницы, не забыв при этом ударить своего начальника по затылку. — Бывшей возлюбленной, — Раздраженный то ли от такого заявления, то ли от действий подчиненного, прошипел герой. — Никакой разницы. Тенши Момоку — молодой и подающий надежды герой, который, не смотря на свою довольно слабую в бою причуду, с каждым днем пробивается дальше в топы геройских рейтингов имел свои изъяны. Парень был известен своими беспорядочными связями и любовью к миловидным личикам, от чего страдала еще и репутация агентства Ястреба, в котором он работал. Девушки, которым была важна их честь и которые не умели разделять работу и личную жизнь, отказывались от сотрудничества с крылатым героем, зная, что рядом с ним обязательно будет этот белобрысый извращенец. Но, стоит отдать должное, со своими обязанностями он справлялся отлично, поэтому и смог надолго задержаться под крылом самого молодого героя Японии. Но даже для Кейго, привыкшего к любвеобильности своего коллеги, следующие слова звучали, как гром среди ясного неба, заставив немедленно приступить к действиям. — А она симпатичная… — Проходя оценивающим взглядом по тем участкам тела, которые открывались на экране телевизора, тихо проговорил Ангел. Сегодня проходили ежегодные юношеские соревнования UA, за которыми наблюдали все герои Японии. Это была отличная возможность присмотреться к будущим героям и найти себе приемника, чем сейчас и занимался Ястреб. Какого же было его удивление, когда на экране его телевизора показалась синяя макушка одной надоедливой и ревнивой маленькой девочки, что, несомненно, подросла с момента их последней встречи. Цвет волос изменился, да и сама прическа тоже, но это не помешало Таками узнать в ней ученицу своей любимой — Немезиду. В голове сразу возникли образы из прошлого, как весело они проводили время за патрулями; как Ямико отказывалась отпускать с ним на свидания Николь, аргументируя это тем, что Кейго выглядит подозрительно и доверять ему нельзя, не смотря на то, что она лично видела его геройскую лицензию, да и в Канаду он приехал не один, а со своими менеджерами; как Югурэ была единственным человеком в агентстве Афины, который мог говорить на японском, что, несомненно, помогло им сблизиться, хоть девушка и пыталась отрицать это; как он научил ее летать… В силу возраста он не мог воспринимать девушку, как дочь, но как младшую сестру — без проблем. В момент, когда до его ушей донеслись слова известного ловеласа Японии, подмечающие внешние данные школьницы, в голове героя прозвенел тревожный звоночек. В тот же миг одно из острых перьев Ястреба отделилось от его крыльев, направляя острие на своего коллегу. — Даже не думай об этом, — Выделяя каждое слово, исподлобья смотря на парня, проговорил герой. Тенши же не чувствовал никакой опасности от действий своего начальника, поэтому тот, совершенно спокойно, схватил пальцами перо, отводя его от своего лица. Ангел начал с любопытством оглядывать деятельность причуды Ястреба, вертев его в руках. Под пристальным взглядом Кейго, тот произнес: — Да ладно тебе. Даже я, со всей своей любовью к женщинам, не опущусь до связи с ребенком. Таками эти слова не успокоили, но он все же отпустил контроль над пером, переводя взгляд вновь на телевизор. Там, тем временем, происходили нешуточные страсти. Противник девушки, вроде, его звали Бакуго, продолжал наносить удары в сторону обессиленной школьницы, не позволяя ей прийти в себя, чтобы ответить ему. Смотреть на это было больно, поэтому Ястреб и ушел на время в свои мысли, не желая наблюдать за тем, как его «сестренку» безжалостно избивают. За раздумьями он и не заметил, как голубые заострённые на концах овалы под и над глазами Тенши раскрылись, представляя миру еще одни глаза. Момоку был практически слеп, его зрение было настолько ужасным, что он с трудом разглядывал вещи на расстоянии вытянутой руки. Единственное, что спасало его — это линзы, но даже они не восстанавливали его зрение полностью. Однако, его причуда компенсировала его слепоту. Дополнительные глаза, находящиеся вокруг нормальных глаз, в спокойном состоянии представляя из себя продолговатые толстые линии под глазами и бровями, которые помогали видеть ему то, что недоступно обычному человеческому глазу. Будь то предметы за стенами или мысли человека, он видел все. Крылья же были просто красивой мутацией, к его причуде не имеющие никакого отношения. И сейчас он, воспользовавшись причудой, бессовестно заглядывал в сознание своему коллеге. — Мне хотя бы хватает совести, смотря на пятнадцатилетнюю школьницу, не думать о том, как классно я трахал ее учителя. — Да как ты! — Кейго быстро выходит из своих мыслей, резко разворачивается и, схватив парня за его белый хвост на затылке, орет тому в ухо, — Сколько раз я тебе говорил не лезть в голову к своему начальнику, чертова лже-птица! — Я Ангел! Ястреб грубо отпускает парня, слушая его тихое шипение от боли и смотря на то, как тот хватает основание хвоста, тихо ругаясь на коллегу. Кейго был зол. Больше на себя и свои мысли, чем на сотрудника, которые лишь стал свидетелем этих мыслей. Он понимал, как отвратительно повел себя по отношению к своей бывшей девушке и ее ученице. К Николь — потому что первым, что он вспомнил о ней, были их совместно проведенные ночи. К Ямико — потому что думал о таких вещах, пока школьница страдала от ударов одноклассника. Это была минутная слабость и больше он себе такое не позволит. А лже-птицей героя из своего агентства он назвал по причине того, что тот имел крылья, но не мог на них летать. Его крылья не просто так называют красивой мутацией, ведь они были настолько слабы, что были не в состоянии поднять тело своего владельца в воздух. Ангелом он назвал себя исходя лишь из внешнего вида. Белые волосы, голубые глаза со светлыми зрачками, бледная кожа, белоснежные крылья. Чем не ангел? Но вот к ангелам, в привычном понимании этого слова, он не имеет никакого отношения. Это и послужило причиной многих приколов со стороны Таками. — Ну что же, «Ангел», — С издевкой произнес геройское имя подчиненного Ястреб, — если у тебя так много свободного времени, что ты можешь позволить себе лишний раз использовать свою причуду, то можешь пойти и подготовить заявку для UA. Я хочу видеть Ямико у себя на стажировке. — Хорошо, — Нехотя встал беловолосый, медленно направляясь к выходу из кабинета. Уже находясь возле двери, Тенши остановился, с некой тоской смотря на краснокрылого. Сложно было описать, какие чувства сейчас испытывал Момоку. Ему хотелось рассказать Ястребу о том, что он знает, но он понимал, что парень сам должен был придти к этому, без помощи посторонних. Это его дело и только ему получать боль от неприятных новостей, которые ожидали его. Ему было сложно жить с этой мыслью, но сейчас, когда Таками настроился позвать Ямико на стажировку, ему было просто необходимо подготовиться к тому, что ему могла рассказать школьница. Поэтому, придерживая ручку двери, Ангел позвал начальника: — И все же, Кейго, почитай новости про Николь, — И прежде, чем Ястреб успел что-либо ответить на это, вышел в коридор. Таками поник. Николь значила для него многое. Возможно, даже больше, чем хотелось бы. Кейго перестал следить за новостями, связанными с девушкой сразу, после того, как он увидел статью о том, что известную героиню Афину подозревают в романе с каким-то второсортным героем со смазливым личиком. Эта новость принесла ему столько боли, особенно учитывая то, что девушка сказала ему перед их расставанием. То, что их роман был лишь способом весело убить время, что она никогда не любила его по настоящему. Каждая ее фраза резала, словно ножом по сердцу, но ему пришлось смириться с этим, убирая обручальное кольцо обратно в задний карман. Не смотря на это, он продолжал любить ее, ведь он был с ней не по той же причине, что и героиня. Он по настоящему восхищался ею и боготворил ее, поэтому, ограничил любую информацию, связанную с Николь, чтобы не причинять себе лишней боли. Для него самым страшным кошмаром было то, что девушка могла выйти замуж, но он был единственным, кто понятия не имел о том, что же на самом деле произошло с Афиной…***
Ароматы чего-то съестного и безумно вкусного разносятся по району, привлекая к себе внимание всех прохожих, которым посчастливилось оказаться рядом. Из окон горел уютный желтый свет, так по домашнему, как в старые добрые времена, когда подобные посиделки происходили почти каждый день. Только для Ямико подобная атмосфера вызывала не приятное чувство ностальгии, а чувство застоявшегося страха, не позволяющее ей, гордо выпрямив спину, подойти к дому ближе. По вечернему теплый ветер проходил холодом по позвоночнику, вызывая табун мурашек по всей спине. Ужас, что девушка не испытывала уже давно, медленно, но верно, поедал ее изнутри. Только сейчас она поняла, что поступила максимально глупо, позволил Катсуки узнать ее. Он не дурак, сам бы понял в скором времени, но, возможно, в таком случае его злость не достигла бы тех пределов, которых достигла сейчас. Парня бесила вся произошедшая ситуация. Сначала он узнал, что его одноклассница — это его подруга детства. Позже выяснилось, что девочка, которую он всегда считал беспричудной, оказывается имеет причуду и не одну. А после она унизила его, решив, что Бакуго не достоин того, чтобы использовать второй квирк на нем. Он хотел, чтобы она сражалась в полную силу, чтобы доказать, в первую очередь самому себе, что он сильнее, но вышло так, что школьница просто поддалась ему, тем самым проиграв. Это пиздец как задевало его гордость и Ямико это понимала, хоть и не была согласна с его формулировками. Она не поддавалась, но все равно проиграла ему. А на счет причуд… Это было слишком сложно, чтобы объяснить блондину, да она и не пыталась. Ему необязательно знать об этом. Это касается только Югурэ и никого более. Ну, разве что еще и людей, которые пострадали от этой причуды… Но, как бы Ямико не опасалась реакции одноклассника, ей нужно было смириться с этим. А вот ее мать наоборот была рада сложившимся обстоятельствам. Раз ее дочь больше не скрывается, она вновь может наладить отношения с подругой, по которой очень скучала все эти годы. Студентам, участвующим в соревнованиях дали двое суток выходных и героиня планировала хорошенько отдохнуть в эти два дня, но Югурэ старшая решила иначе. С самого утра она задабривала дочь ее любимыми блюдами, специально избегала в разговоре темы ее здоровья, зная, как та это не любит и, в конце концов, предложила прогуляться по городу, пообещав купить голубоглазой новую водолазку, вместо той, что была испорчена во время битвы. Ямико чувствовала подвох, но необходимость в покупке нового предмета гардероба ослабила ее бдительность и та согласилась. И по началу все шло хорошо, Югурэ не только сходили в магазин одежды, но и зашли в кинотеатр, а после в кафе. В целом хорошо проводили время и синеволосая на время забыла о том, что поведение матери казалось ей странным, но осознание случившегося пришло лишь тогда, когда женщина «совершенно случайно» привела ее к дому их давних знакомых, носивших фамилию Бакуго. — Раз уж мы здесь, то почему бы не зайти? Так давно не виделись, — Сказала шатенка, уже поднося палец к кнопке звонка. Ямико была в ужасе. Она, конечно, подозревала, что в случившемся присутствовала некая договоренность со стороны родительниц, но упрекнуть мать в этом не позволили дрожащие руки, которыми она пыталась оттащить родительницу подальше от этого дома, но та твердо стояла на месте, не желая отступать. Девушка была готова бежать, неважно куда, лишь бы не заходить в дом к своему главному обидчику детства. Однако, попытки сделать это были остановлены милой, но приводящей в ужас, улыбкой шатенки. Героиня просто не осмелилась уйти, пока мать смотрит на нее так, как сейчас, поэтому продолжала ждать, когда кто-то отреагирует на звонок. — Иши? — Дверь широко распахнулась, представляя гостям хозяйку дома в розовом переднике и с поварешкой в руках. — Какая неожиданность! — Очень неубедительно сыграла свою роль женщина. Она явно ждала прихода семейства Югурэ. — Мы как раз собирались ужинать, заходите. Обменявшись формальностями в виде приветствия и дружеских объятий, Югурэ прошли вглубь дома. С момента, когда Ямико была здесь последний раз, словно ничего не изменилось. Разве что в размерах он немного уменьшился или это школьница увеличилась, но не это было важно. Стоило ей только зайти на кухню, куда гостей активно завлекали хозяева дома, обещав хорошенько накормить их, как девушка впала в ужас. Катсуки уже сидел за столом, голодный и, соответственно, злой от такого расклада событий. Услышав звуки на пороге комнаты, парень обернулся и глаза его в тот же миг помутнели от злости. На бледном юношеском лице начали играть желваки, которые сопровождали любой его взгляд на одноклассницу-подругу детства. Возможно ей лишь показалось, но в комнате запахло горелым. — А эти что здесь забыли? — Низким от раздражения голосом спросил блондин. — Катсуки, где твои манеры?! — Уперев руки в бока, так же раздраженно спросила Бакуго старшая. — Да ладно тебе, Мицуки, — Решила разбавить напряжённую атмосферу своим мягким голоском Иши. Похлопав подругу по плечу, тем самым прося ее не сильно злиться на сына, повернулась к парню, — Катсуки, мы с моей Ями гуляли по городу и случайно оказались возле вашего дома, — Увидев по взгляду, что блондин не особо верит ей, быстро переводит тему разговора, — Мы так давно не виделись! Ты так подрос, стал настоящим красавчиком! — Подойдя ближе к месту, где сидел одноклассник ее дочери, кладет руку ему на затылок, активно поглаживая колючие волосы. — Не трогайте меня! — Всем своим видом показывает, что ему неприятны подобные нежности, но сделать что-то, чтобы остановить женщину не может. Даже у такого парня, как Катсуки, есть что-то на подобии совести, которая не позволяет ему оттолкнуть подругу матери. Иши всегда с особым трепетом относилась к сыну своей лучшей подруги. Никогда не повышала на него голос, серьезно относилась к его детским проблемам, не ругалась, а если и ругалась, то по делу и максимально спокойно объясняя ему, в чем именно тот оказался не прав. В отличии от Югурэ Мамору — отца Ямико — она никогда не позволяла себе даже в шутку обидеть парня, как любил это делать ее муж. Больше всех радовалась его достижениям и безмерно его любила. Нет, родители Катсуки тоже его любят всем сердцем, но делают это по своему. И если у парня был выбор: пойти и рассказать о чем-то своим родителям или родителям Ямико, он выбирал последнее. Точно знал, что сможет доверить Иши все свои, даже самые глупые и сокровенные тайны и не получит за них выговор или не услышит смех, вызванный глупостью его секрета. Там его всегда поддержат, примут, помогут. Наверное, лишь из-за этих чувств, вызванных еще в детстве, он не смог осилить себя и поднять руку на женщину. Но покричать, чтобы эта тактильная пытка прекратилась, было необходимо. Не в его характере терпеть подобное к себе отношение. — Ну все, прекращай, — Вмешалась мать парня, — Садитесь за стол. Столько лет прошло с момента нашей последней встречи, наверняка столько историй накопилось. Ямико, — Широко улыбнувшись, блондинка приобняла студентку за плечи и повела в сторону стола, — не стесняйся, проходи. Я так по тебе соскучилась! Сейчас расскажешь, как проходили все эти девять лет без нас. Возразить голубоглазая не успевает, будучи схваченной в заботливые руки Бакуго старшей, которые тут же уволокли ее за обеденный стол. Вечер обещал быть интересным…***
-… весь заплаканный потом пришел, даже жалко его стало. — Заткнись, старуха! Не было такого! Встреча старых друзей проходила в сопровождении вкусной еды и веселых историй. Веселых настолько, что Ямико даже позволила себе похихикать с некоторых из них, но тут же замолкала, стоило ей столкнуться с злым взглядом блондина. Его мать неустанно рассказывала о самых смешных и позорных ситуациях из жизни сына, чем, естественно, бесила его, но тот продолжал молча кушать, то и дело прожигая дыру в незваных гостях. И если Югурэ старшая не обращала на эти взгляды внимания, то для Ямико это было сродни пытки. Ей хотелось спрятаться от обжигающих красных очей, но из уважения к Мицуки она не могла себе позволить встать и уйти домой. Поэтому, героине пришлось сидеть, как на иголках, и ждать, когда же ее родительница посчитает, что уже поздно и им пора возвращаться. Но, к сожалению, за последние полтора часа настроение матери не изменилось и она не особо торопилась. Радовало одно, в разговоре женщина избегала тем, которые были неприятны школьнице. Например, Иши не стала говорить по поводу ее работы у Афины, смолчала и о травме девушки, а особенно неприятна ей была тема… — Ямико, а парень то у тебя появился? — Ни разу не смутившись спросила Бакуго старшая, пока ее муж аккуратно пытался намекнуть ей, что это не самый удачный вопрос, слегка толкнув ногу жены своей ступней. Та поняла свою ошибку, но было уже поздно. Голубоглазая подавилась только что съеденным блюдом. Активно кашляя и попутно ударяя себя по груди, героиня старалась скрыть свое смущение от данного вопроса, пытаясь объяснить свое красное лицо попавшим не в то горло куском мяса. Взгляд ее матери тут же обрел ледяные нотки, а руки, державшие тарелку с рисом, сжались до покраснения, грозя разбить фарфор. Иши не поворачивая головы посмотрела на дочь, готовая в любой момент встать на ее защиту, но Ямико уже не маленькая девочка и она должна уметь ответить на неудобный вопрос самостоятельно. Даже Катсуки на время застыл, задержав палочки с едой возле рта, но не прошло и нескольких секунд, как тот продолжил есть еще быстрее и агрессивнее. Ямико, как только пришла в себя, посмотрела на Мицуки в надежде, что та забудет свой вопрос, но женщина наоборот с интересом уставилась на школьницу. Югурэ нехотя заговорила: — Н-нет. У меня нет парня, — Тихо прошептала девушка, продолжая трапезу все с таким же красным лицом. — Никаких парней до двадцати, — Так же тихо дополнила мать голубоглазой, — Богатых тем более. Тема личной жизни для школьницы была довольно болезненной, поэтому она активно избегала любые упоминания романтических отношений в разговоре. Иши разделяла мнение дочери по этому поводу, но в отличие от Ямико, которая просто замалчивала любую информацию по этой теме, женщина не упускала возможности поругаться на представителей мужского пола, особенно тех, что имеют большой заработок. Югурэ старшая теперь очень настороженно относиться к любым парням, что подходят к ее любимой доченьке, в попытке познакомиться. Да и сама Ямико не горела желанием заводить знакомства с подобными личностями, поэтому проблемой для нее это не было. Семейство Бакуго почувствовали эту напряженность, витавшую вокруг их гостей. Поэтому, Мицуки решила разбавить атмосферу своим громким голосом: — Мой оболтус тоже все никак девушку в дом не приведет! — Блондинка начала смеяться, попутно стуча по спине сына, что явно не был рад таким контактам, — Совсем меня без внуков оставить хочет. — Да мне нахрен не сдались твои внуки. Катсуки начал буянить, в своей привычной манере, раскидываясь оскорблениями в сторону матери, за что получал новые удары по позвоночнику. Масару, привыкший к подобным сценам, что происходили практически ежедневно, просто не обращал на свою жену с сыном внимания, решив убрать пустые тарелки со стола, так как продолжать трапезу явно никто не собирался. Югурэ старшая тоже встала с места, решив помочь хозяину дома с уборкой, пока Мицуки с Катсуки были заняты друг другом. Ямико чувствовала себя настолько неуверенно в чужом доме, что не могла определиться, что же ей сейчас делать. То ли продолжать сидеть, чтобы случайно не привлечь внимание одноклассника, которого сейчас точно не хотелось, то ли повторить за матерью и помочь Бакуго-сану с посудой. Вопрос решился сам собой, когда напротив девушки раздался грохот стульев, сопровождаемый ругательствами блондина. — Я пошел к себе! — Сказал парень, готовый вот-вот скрыться в темноте коридора, но его поспешный уход остановил голос Мицуки. — Возьми Ямико с собой. Оба студента застыли. Югурэ — от осознания ужаса происходящего. Бакуго — от распирающей его злости на мать. Ни первая, ни второй не хотели оставаться наедине, но если женщина решила, что так им будет лучше — значит у них нет выбора. Однако, героиня решила не сдаваться без борьбы. — Позвольте мне остаться с вами… — Прозвучали тихие мольбы синеволосой. — Я помогу вам убрать со стола… — Не выдумывай, — Уперев руки в бока грозно произнесла Мицуки. От ее тона у Ямико невольно затряслись колени. — Я уверена, у вас есть что обсудить. Тем более, сейчас начнутся взрослые разговоры, при которых детям лучше не присутствовать. Так что иди давай! Катсуки, ты же не против? — Максимально милым голоском спросила блондинка, оценивая реакцию сына. — Да мне насрать, — Сказал тот и окончательно вышел из комнаты. Мир для Ямико на мгновение рухнул. Она поняла, что не сможет возразить женщине, когда она так серьезно настроена отправить девушку в комнату своего сына. И ей, конечно же, перспектива остаться с Катсуки вдвоем в одной комнате не нравилась абсолютно. Но никто из присутствующих не стал возражать, а самое страшное — сам Катсуки был не против. Точнее, ему плевать, а это значит, что он был готов к тому, что героиня отправиться вслед за ним. От понимания этого синеволосой становилось особенно плохо. А вдруг он что-то задумал? Вдруг решил отомстить школьнице за то, что произошло на спортивном фестивале? Но эти кошмарные мысли не спасали голубоглазую от необходимости подняться в комнату парня. Она, словно на автомате, прошла вглубь коридора, останавливаясь у нужной ей двери. Девушка бывала здесь настолько часто, что уже с закрытыми глазами могла бы обнаружить эту спальню. В детстве подобные «взрослые» разговоры происходили постоянно и Ямико было интереснее проводить время со своим другом, нежели слушать скучную болтовню родителей. Ничего взрослого в их разговорах не присутствовало, просто их темы для обсуждений были слишком сложными для понимания маленькой Югурэ, поэтому она и проводила время с Катсуки, лишь бы не напрягать свой мозг ненужной информацией. Сейчас ситуация была схожая, но совсем не такая, как в детстве. Девушка еще какое-то время постояла перед дверью, настраиваясь на предстоящую встречу. За весь вечер Катсуки ни слова не сказал однокласснице, предпочитая бросать на нее раздраженные взгляды, заставляя школьницу чувствовать себя максимально неловко. Она боялась представить, что будет, когда он наконец-то заговорит с ней. Стоит ли ей готовиться к чему-то плохому или героиня себя просто накручивает? Узнать это она могла лишь одним способом. — Извини за беспокойство, — Прошептала Ямико, медленно открывая дверь дрожащими руками. Картина, открывшаяся глазам девушки не предвещала ничего плохого. Парень просто лежал на кровати, что-то просматривая в своем телефоне. В целом выглядел спокойно и даже не стал набрасываться на подругу детства с кулаками, желая выбить из нее всю дурь, что он не смог выбить во время спортивного фестиваля. Он даже никак не отреагировал на появление школьницы на пороге его комнаты. Его поведение позволило Югурэ немного расслабиться и та зашла в комнату без прежних переживаний. — Я постараюсь не мешать тебе, просто посижу в стороне, пока мама не закончит разговаривать с твоими родителями… — Откуда они? — Перебивает гостью, откладывая сотовый на подушку и принимая сидячее положение. — Чего? — Твои причуды, — Пристально смотрит синеволосой в глаза, вызывая у нее волну мурашек по всему телу. Парень не кричал, не ругался, говорил очень спокойно, но это и пугало больше всего. Ямико едва смогла вздохнуть под взором алых рубинов парня. — Сколько их там у тебя? Пять, десять? — Ухмыляется, осознавая комичность сказанного. — Сейчас я хотел бы узнать конкретно про две. — Я-я… Героиня была застигнута врасплох вопросом одноклассника. Она не хотела говорить на эту тему абсолютно ни с кем, особенно с человеком, которого безумно боялась. Ему не нужна эта информация и Ямико не собиралась ему давать ее, но одно только присутствие парня было достаточным давлением на психику девушки, чтобы она прямо сейчас выдала ему то, что он так хотел узнать. Югурэ молчала, а Бакуго спокойно ждал, когда она заговорит. Он не давил на нее, хотя очень хотелось. Одно неверное слово в ее адрес и одноклассница точно не признается. Ему хотелось просто зажать ее, подпалить ее бесячее лицо и заставить говорить, но Катсуки ждал. Давал ей возможность самой принять это решение, сделал вид, что ее мнение тоже важно. Да и не хотелось лишних проблем с родителями, которые точно прибежали бы на звуки взрывов из его спальни. Наверное, в другой ситуации он бы просто выпнул девушку за дверь, не позволив ей и близко подойти к его личному пространству, но вопросы требовали ответов. Не прошло и пары минут, как Ямико заговорила: — Я не понимаю, о чем ты… — Голубоглазая понимала, что прикинуться не знающей в этой ситуации было не лучшим решением, зная, как парень может отреагировать на это, но нежелание раскрывать все свои тайны было сильнее здравого смысла. — Не строй из себя дурочку. Ты все прекрасно понимаешь, — Начинал терять терпение блондин, медленно вставая с кровати и подходя к синеволосой, что до сих пор стояла на пороге. Дыхание участилось, пульс забился чаще, а ладони вспотели так, словно их окунули в воду. Это была обычная реакция героини на близость парня, но сегодня это ощущалось в тысячу раз острее. Действия школьника хоть и выглядели не опасно, но вызывали чувство животного страха, от которого сердце замирало каждый раз, как ноги блондина делали очередной шаг. Катсуки был выше и шире девушки, поэтому сейчас нависал над ней, как хищный зверь над своей жертвой. Ямико отчетливо ощущала злобную ауру, которую источал ее одноклассник, когда с силой ударил кулаком по стене рядом с головой школьницы. От мысли о том, что на месте это стены могло оказаться ее лицо, заставило Югурэ сжаться сильнее, прижимая руки к груди. — Говори, откуда эти причуды? — Все не унимался Бакуго, не убирая руку с места удара. — Ты ведь была беспричудной, такой же, как этот тупой задрот, а сейчас заимела причуду и не одну, а целых две. Как так получилось?! — Последнюю фразу блондин произнес намного громче, но не настолько, чтобы ее услышали родители находящиеся на первом этаже. — Я-я обследовалась и в-врачи всегда говорили, что я имею причуду, но в силу каких-то психологических факторов не использую ее. — Допустим это правда, но кое-какой вопрос остается открытым… Откуда вторая причуда и в чем заключается ее сила?! — Вновь раздается удар кулака об стену, но на этот раз вторая рука пролетает мимо лица Ямико, перекрывая ей путь к отступлению. — Я не могу… — Говори! — Но… — Не испытывай мое терпение! — Окончательно взрывается парень, с большей силой наваливаясь на подругу детства. Каждое его движение, каждый вздох показывали напряжение парня, которое ему было труднее сдерживать с каждой секундой все больше и больше. Но не только Бакуго бесила эта ситуация. Ямико тоже начинала выходить из себя, но проявлялось это не так, как у ее одноклассника. Ей не нравилось, что Катсуки может себе позволить такое отношение к школьнице. Да, она боится блондина, но это не дает ему права так обращаться с девушкой. Поэтому, не смотря на все страхи и опасения, собирает всю свою волю в кулак и… — Это… Это не твое дело! — Героиня с силой отталкивает блондина ударом в грудь, унимая быстро бьющееся сердце. Катсуки, не ожидавший сопротивления со стороны девушки, отходит на несколько шагов назад, с широко раскрытыми глазами смотря на гостью. Ямико тяжело дышала, словно только что пробежала десяти километровый кросс. Чувство накрывали ее с головой. Ей было сложно описать их, но одно девушка знала точно — она смогла. Югурэ смогла дать ему отпор, пускай и произошло это практически инстинктивно. Но самое главное, что ей удалось избежать натиска Бакуго, не рассказывая ему своих секретов. И прежде, чем блондин смог как-то среагировать на выпад голубоглазой, Ямико развернулась к двери, дрожащей рукой хватаясь за ручку. Но в самый последний момент перед выходом, та остановилась, чтобы сказать: — Это первая… — Чего? — Это не вторая причуда, а первая! Героиня выбежала в коридор, оставив парня в недоумении, с головой полной мыслей по поводу слов синеволосой.***
— Вы уверены, что это сработает? — Масару окинул женщин скептическим взглядом, но быстро поник, встретившись с недовольными лицами представительниц прекрасного пола. — В детстве работало, значит и сейчас получиться, — Зло зашипела на своего мужа Мицуки. — Но они ведь уже давно не дети… Трое родителей сидели в гостиной, прислушиваясь к звукам на втором этаже, где сейчас находились их дети. Желание помирить двух поссорившихся подростков было сильнее здравого смысла, в силу чего в их голову и пришла эта гениальная идея — оставить школьников в одной комнате, для выяснения их проблем. И если Иши с Мицуки посчитали это хорошим планом, то Бакуго старший с самого начала говорил, что ничего хорошего из этого не выйдет, но противостоять двум загоревшимся этой затеей женщинам он не смог. В детстве и вправду было достаточно закрыть детей вместе, чтобы они помирились хотя бы на время, но какими могли быть последствия в более осознанном возрасте — неизвестно. Поэтому, Масару с замиранием сердца ожидал первых взрывов или криков из комнаты сына, но тех, на удивление, не последовало. Матери подростков решили, что это означает лишь то, что они предприняли попытки помириться, от этого и сидели довольно схватив друг друга за руки. — Эх, — Мечтательно протянула блондинка, — Может мечта о совместных внуках все же не настолько неисполнима. — Я, конечно, люблю твоего сына и сама была бы не против такого исхода событий, но Ямико всего лишь пятнадцать, — Подметила Югурэ старшая. — Если Катсуки хоть что-то такое с ней сделает, я лично отрежу ему то, что он засунул не туда. — Говорит мне Иши, родившая в пятнадцать. — Упрекнуть меня в этом хочешь? — Да им бы сейчас поговорить нормально, а вы уже а внуках… — Пытался привести в чувство женщин Масару, но понял, что это бесполезно, увидев, с какими мечтательными лицами те смотрели друг на друга. Эту идиллию нарушили посторонние звуки, раздавшиеся со стороны лестницы. Дружно повернувшись к источнику звука, глазам родителей предстала Ямико. С покрасневшими от подступающих слез глазами, растрепанными волосами и тяжело вздымающейся грудью девушка подбежала к дивану, на который еще в начале вечера положила свою сумку. Быстро схватив шоппер, школьница развернулась в сторону взрослых, попутно вытирая все же пробившиеся соленные капли в уголках глаз. — Мама, я, наверное, уже пойду, сильно устала за весь день, а ты можешь еще посидеть, — Поворачивается в сторону хозяев дома, — Спасибо за ужин. Было приятно снова увидеться с вами. Не дает возможности что-либо возразить на ее слова, тут же выбегая на улицу. Все трое родителей были растерянны и не понимали, как должны были повести себя в такой ситуации. Тишину разбавил встревоженный голос Бакуго старшей: — Похоже, помирить их будет намного сложнее…