***
— Проклятье! — буркнул раздосадованный Леголас, пряча меч в ножнах. — Будь у меня сейчас лук, нам не пришлось бы прятаться в кустах, словно два насмерть перепуганных зайца. — Ты хочешь сказать, что смог бы в одночасье справиться с ними двумя? — иронично изогнула бровь юная волшебница Гермиона Грейнджер, кивком головы указав в ту сторону, где в тумане скрылся орк на варге. — Легко. Я, знаешь ли, весьма недурственно стреляю, — мигом приняв правила игры, предложенные девушкой, с напускным высокомерием заявил лесной царевич. — Знай же, о, дева из иных миров, что в моем родном Лихолесье меня почитали, как первого лучника среди востроглазого народа эльфов. — Насчет первого лучника не знаю, а вот хвастун ты и вправду знатный, — с трудом пряча улыбку, как можно более серьезно заметила Гермиона. — Ха! Ты говоришь так, потому что еще мало со мной знакома! — Позволь с тобой не согласится, мой востроглазый эльф. Я знаю тебя уже достаточно хорошо. Как никак мы с тобой уже целую неделю вместе. — Ну и? — Что «ну и»? — Как тебе эта неделька? — Леголас залихватски подмигнул гриффиндорке. — Знаешь, если у тебя вся жизнь такая, как эти последние семь дней, то … я тебе реально сочувствую. Эльф и чародейка замолкли, несколько долгих секунд не мигая глядя друг на дружку, а затем …более не в силах сдерживаться, от души расхохотались. Все напряжение последних дней вылилось у них в этот чистый и здоровый смех, начисто смывающий тьму и грязь древних туннелей и заброшенных замков, полных нечисти и застарелой злобы ко всему живому.***
Леголас и Гермиона покинули населенную упырями твердыню Кардьяш весьма экстравагантным образом. Полетев с ажурного балкончика в пропасть, беглецы уже не надеялись, что выберутся из этой передряги живыми. Однако судьба оказалась к ним благосклонной и в этот раз. Эльф и чародейка умудрились приземлиться именно в том месте великой реки Мингарат, где уже не было толстой кромки льда. Леголас, ловко перекувыркнувшись через голову, тут же погреб вверх, к свету. Гермионе повезло меньше … Удар о воду был так силен, что на миг выбил из легких девушки весь воздух. Практически лишившись сознания, гриффиндорка камнем пошла ко дну. И все же жажда жизни возобладала! Чувствуя, как ее легкие буквально разрываются на части от нехватки кислорода, Гермиона вовсю заработала руками и ногами, в душе проклиная свою леность, не позволившую ей в свое время серьезно заняться профессиональным плаванием. Возможно, знаменитая заучка чуть меньше уделяла бы внимание урокам, зато уж точно была намного сильнее и выносливее. К чему, скажите на милость, теперь все ее знания в зельеварении и практической магии, если она не может быстро бегать, ловко плавать и сражаться обеими руками?.. До спасительного мира, наполненного солнечным светом и живительным воздухом, оставались какие-то считанные метры, когда что-то тугое и липкое стальной удавкой обвилось вокруг лодыжки Гермионы и с силой дернуло вниз. Девушка непроизвольно вскрикнула. Обжигающе холодная вода неудержимым потоком хлынула в ее рот, вышибая из чародейки последние запасы кислорода … Теряя сознание, гриффиндорка полетела в черную пропасть, успев напоследок разглядеть своего коварного пленителя. Из напоенных тьмой зловещих глубин великой реки Мингарат поднимался непомерно раздутый черный шар, окруженный венцом из множества отвратительных отростков-щупальцев. Что это такое? Что за четыре мутных желтых шара вожделенно смотрят на жертву из первозданной темноты? Осьминог? Кракен? Или это какой-то неведомый монстр этого жуткого мира? Череда хаотичных мыслей яростным ураганом пронеслась в угасающем сознание юной волшебницы, но обдумать их всех как следует Гермиона уже банально не успела. Девушка, чьи длинные ноги обвил уже не один, а целых три толстых черных щупальца, лишилась чувств … А потом темноту глубин разрезала яркая вспышка древних рун и колдовской стали. Подводный монстр мигом лишился сразу двух отростков, третий же, конвульсивно дернувшись, сам слетел с тела своей жертвы. Черный шар содрогнулся всем своим безобразным телом, переполняемый дикой болью и обжигающей ненавистью. Долгие годы обитало это мерзкое создание на дне Мингарата, порою лакомясь беззаботным ребенком или зазевавшейся прачкой, но еще никогда с ним не случалось ничего подобного. Обычно такая слабая и податливая двуногая добыча вдруг оказала яростное сопротивление! Вне себя от гнева подводный монстр атаковал. Сразу несколько щупальцев выстрелило по направлению к дерзкому Леголасу. Но эльф, прекрасно зная реакцию любого хищника, давно уже был готов к нечто подобному. Невероятным образом извернувшись, он ушел в сторону, не забыв при этом от души полоснуть мелькнувшее подле его глаз черное щупальце. Еще один отросток лесной царевич буквально разрубил напополам, когда он попытался обхватить его за талию. Леголас, не размыкая рта, зло улыбнулся. Пускай его легкие и разрывались на части от нехватки кислорода, но спуску наглой твари он давать не собирался. Меч в руках лесного эльфа разил во все стороны, отгоняя от себя и Гермионы рой темных щупальцев. Вся эта молчаливая битва не заняла и минуты, но, видимо, даже этого оказалось достаточно подводному монстру. Черный шар, признав свое поражение, стал медленно погружаться в темные глубины … Не дожидаясь, пока тварь передумает и решит вновь напасть, Леголас схватив мертвой хваткой Гермиону, буквально выпрыгнул на поверхность. Жадно ловя ртом целебный кислород, эльф отчаянно погреб к берегу, прекрасно понимая, что подводный хищник вряд ли надолго смирится с подобным положением дел. Но монстр из глубин отчего-то так и не решился преследовать наглую добычу. Возможно его образумила холодная сталь, а, возможно, испугали колдовские руны, нанесенные на нуменорский клинок много столетий тому назад. Однако, как бы там ни было, а Леголас с все еще бесчувственной Гермионой на руках добрался до берега без приключений. Сперва лесному эльфу показалось, что чародейка из иного мира умерла, так она была измучена и бледна. Но стоило сердцу Леголоса болезненно сжаться, как тело Гермионы свело судорогой, и девушка отчаянно закашлялась, избавляясь от избытка воды в организме. — Я думал, ты умерла, — прошептал эльф с неожиданной даже для самого себя нежностью гладя девушку по мокрым слипшимся волосам. — Хм. Я тоже так думала … — криво улыбнулась Гермиона, пытаясь сесть с помощью Леголаса. — Если все твое Средиземье кишмя кишит подобными созданиями, то я ума не приложу, как вы все тут выживаете? — Хм. Это вопрос довольно риторический. — Ничего себе риторический! И вообще… что это была за тварь? — Откуда же я знаю, госпожа чародейка, — пожал плечами сын Трандуила. — Возможно, она всегда обитала в мутных глубинах, а, возможно, появилась здесь «благодаря» Сопряжению Сфер, будь оно трижды неладно! Впрочем, — эльф поднялся, деловито одергивая свою порванную куртку, — об этом все мы сможем подумать и позже. Сейчас нам следует убраться от Мингарата, как можно дальше. Не ровен час, Королева ночи решит выслать по наши души своих вострозубых придворных. С доводами Леголаса было сложно не согласиться. Посему гриффиндорка на этот раз не стала особо препираться. Правда, без сюрпризов не обошлось и сейчас. Встав на ноги, Гермиона, неожиданно приподнявших на носках, громко чмокнула эльфа в его давно небритую щеку. — Эй! Ты чего? — Леголас изумленно воззрился на свою нежданную компаньонку. — За то, что не бросил меня в воде, — с самым невинным видом заявила Гермиона.***
Леголас решил двигаться к развалинам циклопического города, которые он и Гермиона видели, находясь на ажурном балкончике проклятого Кардьяша. Однако, как вскоре выяснилось, руины находились намного дальше от замка, чем это представлялось сверху. Дойти до них до темноты никак не получалось. Посему Леголас, не мудрствуя лукаво, решил переждать ночь в ближайшем лесу. — Как же холодно, — пожаловалась Гермиона, обхватим себя руками за плечи. — Одежка покойного Шарку окончательно превратилась в лохмотья. — Не удивительно. Ведь нас с тобой едва не разорвала на куски целая свора очень голодных упырей. — Может разведем костер? — робко предложила юная волшебница. — Рискованно, — пожевав губами в минутном раздумье, отрицательно покачал головой эльф. — На, возьми, — сняв с себя кожаную куртку, перворожденный накинул ее на плечи начавшей было активно протестовать Гермионе. — И не смей отказываться! Мой народ более терпим к зимним холодам, чем вы, люди. Так, что не переживай особо … Ничего со мной не случится, если эту ночь я проведу в одной рубахе и штанах. — А что мы будем делать завтра? — поинтересовалась девушка, благодарно кутаясь в одежку эльфа. — Это мы решим завтра, — улыбнулся ей Леголас и, как показалось Гермионе, обычно холодные темно-синие глаза царевича на миг потеплели. — Ложись спать, чародейка из иного мира. Как говорится, утро вечера мудренее. Гриффиндорка так устала, что с радостью выполнила совет эльфа. Уже проваливаясь в глубокий сон без сновидений, она еще успела подумать, что ее удивительный спутник весьма симпатичный малый, правда, когда не выпендривается и не ведет себя, как зазнавшийся мужлан. На этих странных и отчего волнующих ее мыслях, Гермиона и заснула с улыбкою на своих красивых и по-девичьи нежных губах. Леголас же, положив руку на рукоять своего нуменорского меча, остался стоять подле нее в импровизированном дозоре. Глядя на практически детское личико своей сладко посапывающей компаньонки, эльф печально улыбался. Ему бы ее беззаботность! Гермиона счастлива, что не знает, в КАКОЙ стране очутилась и ЧТО ее может поджидать здесь под каждым кустом. К сожалению, он, бывалый бродяга, прекрасно осознавал все опасности и ужасы зловещего Ангмара и это знание не приносило ему успокоения.***
Гермиону разбудили отчаянные крики людей и звон стали. Ко всей этой многоголосице добавлялись гнусавые вопли орков, дикий вой варгов и заунывные трели боевых рожков. Где-то, совсем недалеко от ночной стоянки беглецов, отчаянно сражались не на жизнь, а на смерть. — Что? Где? — юная волшебница мигом вскочила на ноги. — В развалинах древнего города идет сражение, — с убийственным спокойствием заявил Леголас. — Судя по всему сражаются ангмарцы и наши старые приятели — орки с Мглистых гор. — Среди них может оказаться Машрак Чугир? — содрогнулась гриффиндорка. — Мало вероятно. Выродок, скорее всего, до сих празднует нашу гибель. Не бойся, Гермиона, бой перемещается не к лесу, где мы сейчас находимся, а к реке. И … если меня не подводит многолетний опыт, он вскоре завершится. — Почему? — Если мне не изменяет слух, орков намного больше чем людей. По крайней мере, раза в два. — А для нас это хорошо или плохо? — Сложно сказать, — пожал плечами Леголас. — Однако в этом бою мое сердце на стороне ангмарцев, пускай последние мягко говоря и недолюбливают мой народ. — А что случилось? — Это долгая история, чародейка. Как-нибудь расскажу на досуге … А теперь, давай-ка спрячемся вон за той живой изгородью, что растет в подлеске. Чую, скоро мы станем свидетелями последних минут этого безымянного сражения, — невесело улыбнулся лесной эльф.***
Леголас не ошибся и в этот раз. Не прошло и десяти минут, а беглецы смогли воочию лицезреть бегство ангмарцев с поле боя и их настойчивое преследование бандами горных уруков. Счастливо избежав раскрытия их временного убежища чересчур уж любознательным орком, Леголас и Гермиона, наконец-то, смогли вздохнуть спокойно. Выждав еще с полчаса и убедившись, что уруки на варгах уже не вернутся к остову древнего города, беглецы споро направились к руинам.***
Говорят, что обирать павших и вообще мародерствовать — дело — недостойное настоящего воина. Возможно, в идеале это и так, и где-то, в далекой-предалекой стране, отважные и благородные рыцари и не опускаются до подобных вещей, но в Арде любой ратный человек вам скажет, что в присваивании оружия павшего противника нет ничего зазорного. Тем более, когда у вас из всего арсенала имеется лишь добротный меч на двоих. Леголас и Гермиона уже час бродили по развалинам древнего города, которые они видели с ажурного балкончика над водопадом. Здесь совсем недавно произошла весьма серьезная схватка, если не маленькое сражение. Кругом вповалку лежали тела людей, орков и ездовых животных. Виденная путниками утром погоня являлась печальным финалом столкновения в руинах. По всему выходило, что орки напали на людей из засады и довольно быстро взяли вверх над последними. Для беглецов это было плохо, так как они прекрасно понимали, кто является командиром орочьих войск. Их старый недобрый знакомый — король Ангмара в изгнании — Машрак Чугир. Посему, не мудрствуя лукаво, эльф и волшебница срочно вооружались, обходя поле кровавой сечи. Сперва Гермиона страшно побледнев, яростно отказывалась облачаться в одежду мертвых людей, но Леголасу все же удалось заставить своенравную девицу внять гласу разума. — Что за детские капризы! — сурово сверкнул своими синими глазами сын лесного короля. — Помнится, ты весьма спокойно оделась в тряпки дохлого Шарку. — Шарку был орк, а это люди, — огрызнулась Гермиона, упрямо сложив руки на груди. — Девочка, — устало вздохнул Леголас. — Не вредничай. Поверь, нам сейчас не до этого. Нужно срочно уходить отсюда. Уверен, в округе полно орочьих разъездов и рано или поздно один из них обязательно натолкнется на нас. Что же касается обирания покойных, то поверь, Гермиона, мертвые все едины. Недовольно бурча себе под нос, гриффиндорка все же прислушалась к словам лесного эльфа, начав с брезгливостью осматривать тела павших. Вскоре Леголас и Гермиона сменили свои порядком истрепавшиеся наряды на нехитрую одежину воинов-ангмарцев. Эльф надел стеганную кожаную куртку и длинную до середины бедра легкую кольчугу, чародейка, обнаружив тело совсем еще молодой азулки, позаимствовала у нее приталенный колет и хорошо сшитые узкие штаны с высокими сапогами из того же материала. Поверх всего этого девушка надела легкую кольчугу из мелких звеньев. Также беглецы облачились в отороченные мехом плащи с откидными рукавами — излюбленную одежду азулов и коссаров. Из оружия компаньоны по неволи предпочли взять длинную ангмарскую саблю (она досталась Гермионе), несколько метательных ножей, два лука и полные стрел колчаны, которые в здешнем краю носили не за спиной, а на поясе. — Леголас, я не умею фехтовать, — несколько виновато заметила гриффиндорка, вертя в руках ангмарскую саблю. — Не беда, — отмахнулся сын Трандуила. — Научишься. А пока поноси «кривую», как ее зовут в этом краю, у бока. Согласись, без оружия ты будешь выглядеть несколько странно. И вот еще … На, надень! — эльф протянул девушке высокую шапку из волчьего меха, украшенную целым султаном из алых перьев. — Это еще зачем? — Ангмарские шапки сделают нас похожими на местных жителей … Хотя бы издалека. И еще, заплети волосы в две косы и перекинь их на грудь. — Для красоты? — Все для той же маскировки. Местные красавицы любят такие прически. — Значит ты считаешь меня красавицей? — не без кокетства осведомилась Гермиона, озорно сверкнув своими красивыми глазами из-под длинных ресниц. — Давай, давай, одевайся, — усмехнулся Леголас. — Этот вопрос мы обсудим потом. А сейчас нам надо срочно уходить из этих мест. — А куда мы направимся? — поинтересовалась Гермиона, заплетая свои порядком отросшие волосы в косы. — Сперва на запад. Выйдем к поселениям азулов, там я куплю лошадь. А потом, — сын Трандуила с тревогой посмотрел на восток, где темной и зловещей грядой высились Мглистые горы, — а потом, дочь другого мира, мы во весь дух поскачем на юг, через равнинный Ангмар и дикий край в Ривенделл — обитель Элронда-полуэльфа. Уверен, там тебе помогут. — Леголас? -?! — Прежде чем мы отправимся в путь, позволь мне задать тебе один вопрос. — Что еще за вопрос, Гермиона? — Что тебя так напугало на ажурном мостике над водопадом, что ты весь побелел и попятился прямо на меня? — Помнишь того парня в черном, что напал на нас у входа в комнату с фресками? — Гермиона утвердительно кивнула. — Так вот, я пронзил его вот этой вот штукой, — эльф кивнул на свой нуменорский клинок. — По горькому опыту знаю, от таких ран не выживают. Не важно, кого ты продырявил: эльфа, человека, орка… Да что говорить! Мой колдовской меч разит даже нечисть. Эльф замолчал, угрюмо глядя на восток. — И?! Мерлин!.. Говори дальше! Гриффиндорка почувствовала, как ее волосы зашевелились на затылке. — Мне уже доводилось сталкиваться с упырями и клинок древнего Нуменора с легкостью обращал их в прах, коим им и надлежит быть. Но там … в подвалах Кардьяша я пронзил кровососа насквозь, а он так и остался лежать, словно … обычный мертвец!.. Тогда я решил ничего тебе не говорить, подумав, что разум мой помутился от долгого пребывания под землей. Но потом … — Леголас со странным выражением посмотрел на Гермиону. — Потом … на балконе этого проклятого богами замка, я в первый раз в своей не такой уж и короткой жизни почувствовал страх. Я, прошедший едва ли не полземли и участвовавший в доброй сотне сражений и стычек, самым позорным образом испугался. Ибо … — голос эльфа дрогнул. — Над водопадом клинки со мною скрестил тот же бледнокожий громила, что напал на нас подле комнаты с фресками. Громила, которого я пронзил вот этим вот клинком, нанеся, казалось бы, смертельную рану… — Что … что же это значит? — взволнованно осведомилась волшебница из Хогвартса. — А это значит, что в Арде грядут великие перемены, — тяжело вздохнул Леголас. — И не скажу, что они мне шибко нравятся. Глоссарий: 1. Ввиду того, что события в данном произведении отныне будут развиваться сразу в нескольких мирах, автор решил в начале каждой главы (или раздела) отмечать локацию. Кроме этого уважаемый читатель должен понимать, что в каждом из описываемых миров время течет по-разному. Поэтому не стоит удивляться тому, что в Арде с момента появления Гермионы прошло не больше недели, а в условно нашем мире Гарри Поттера несколько лет. Это же относится и к миру Льда и Пламени. Проходя же по извилистым тропинкам Межриальности и оказавшись в одном из миров, герои данного произведения как бы стирают временные различия и действуют именно здесь и сейчас.