***
Дело всё в махинации, которую Даша построила ещё в классе 8, когда проблемы с математикой стали катастрофическими. Так получилось, что на школьной базе она понимала любой предмет. Этого хватало, чтобы каждую четверть вытягивать по ним пятёрки. Но когда дело доходило до математики, то всё — туши свет, бросай гранату. И сколько бы Дарья ни пыталась разобраться в ней, протрачивая по несколько часов в день, сложная наука никак ей не поддавалась. И если геометрию она хоть как-то вытягивала, за счёт того, что зубрила, как стихотворения, долбанные теоремы, то с алгеброй всё было намного хуже. В очередной раз, когда Даша пришла к Валентине Михайловна с просьбой объяснить ей материал, та предложила пойти на одну маленькую аферу. Она рассказала, что наслышана об успехах школьницы по химии и прекрасно понимает, что какие-то предметы даются легко, а какие-то не поддаются вообще. — Дашенька, я же вижу, как ты стараешься. Мы с тобой обе понимаем, что тебе нужны пятерки в четверти. Если ты будешь продолжать также корпеть над математикой, то, так уж и быть, я согласна пойти с тобой на небольшой компромисс. Дальше женщина поведала о своём сыне, которому никак не давалась химия. Она уверила, что готова нанять ему опытных репетиторов. Но считает, что, чтобы он лучше начал понимать эту сложную науку, необходимо объяснить простым и доступным для него языком, нежели философским, что так любят использовать мудренные репетиторы. Даша не могла поверить собственным ушам. Эта вечно строгая женщина, которая никому спуску не даёт на уроках, сейчас предлагает ставить пятёрки за то, что она будет разговаривать с кем-то о её любимом предмете. Конечно, она сразу согласилась на это выгодное предложение. На самом деле всё оказалось намного сложнее, чем это ей представлялось. Сыном математички являлся её ровесник из какой-то другой школы. С химией у него и вправду были нехилые проблемы. Мало того, что он её не понимал, так он особо и не стремился это исправить. Таким образом, Даша регулярно, два раза в неделю, приходила к нему на занятия, где максимально понятным языком, приводя понятные для мальчика примеры, объясняла ему те темы, которые он никак не мог усвоить. После месяца такой практики, сын Валентины Михайловна вышел на хиленькую четверочку, чему его мать была несказанно довольна и, с ещё большим удовольствием, рисовала Дарье пятёрки. Эта схема работала два года, пока женщина, решив, что она уже весьма пожилая для таких нервов, не уволилась. Тогда всё и пошло в одно прелестное место.***
— Да не переживай ты раньше времени. Вдруг он окажется каким-нибудь молодым учителем, что сам недавно окончил школу и встретился с подобной проблемой, и войдёт в твоё нелегкое положение. — Ты сама-то в это веришь? Шансы, что мы с ним сможем договориться, составляют от силы процентов 0,5 из 100. К тому же, Валентине Михайловне ничего не предлагала. Это она была инициатором нашего договора. Угадайте, какой класс удостоен превеликой чести первым в этом году войти в математический класс? Конечно, любимый 11 «Б». Девочки визжали от восторга, потому что первыми увидят «держим крестики красавчика». Даша их радости не разделяла. Каким бы молодым красавцем он ни оказался, школьница вряд ли могла надеяться на какие-либо уступки с его стороны. Тем временем зазвенела всеми ненавистная трель звонка. Учитель, на всеобщее удивление, ещё не объявился. Опаздывать в первый же день — как минимум странно. Как только эта мысль промелькнула у Дарьи, дверь кабинета распахнулась и внутрь зашел… барабанную дробь, пожалуйста. Да, да девушки с огромным декольте громко выдохнули. Надо сказать, он и вправду оказался с весьма завидной внешностью. Но что больше всего удивило школьницу, так это то, что ему не дашь больше 20 лет. Может, он просто хорошо сохранился? — Здравствуйте, неуважаемые школяры. Меня зовут Соколов Максим Андреевич. Любить и жаловать не прошу, а вот соблюдать мои требования настоятельно рекомендую. Даша с Николь переглянулись и одновременно закатили глаза, когда в буквальном смысле услышали, как оставшаяся женская часть класса начала томно вздыхать, услышав его «безумно сексуальный обворожительный голос» Новоиспеченный недоучитель был тем ещё дядей Степой. Даша сразу представила, как она встанет возле него и окажется намного ниже, чем на голову. Брюнет с карими глазами в идеально выглаженной белой рубашке и строгом чёрном костюме, который так хорошо на нем сидел, что никто бы не удивился, если бы он оказался сшитым на заказ.* Всё это звучало настолько приторно, что девушке показалось, что она попала в сопливое второсортное кино. — Все приветственные сопли оставим на следующую жизнь. А, и знакомиться я с вами не собираюсь, поэтому некоторое время я к вам буду обращаться примерно так: «Хей ты, дылда с третьей парты». Услышали свое описание и быстренько поплелись к доске. Что касается домашнего задания, его я буду задавать редко, — весь класс одобрительно заулюлюкал, — Заткнулись все. Да, задавать я буду редко, но задания мои будут объемными и назначенными до определенного срока. Не выполнять его можно только в одном случае, если вы идеально знаете эту тему, но тогда будьте готовы, что доказывать это вам придётся у доски. И, кстати, имейте в виду, что я никого и никогда не щажу. Если вы не оправдали свои знания, вас ждёт моё личное наказание. Так, пубертатные подростки, прошу только без ваших пошлых фантазий, — весь класс, в особенности мужская половина, не многозначительно хмыкнул. — В этом кабинете всё, включая парт и пола, требует влажной уборки. — Это эксплуатация детского труда, и это наказуемо, — два карих глаза метнулись к шатенке со второй парты и оценивающе пробежались по всему, что не было загорожено, а рядом сидевшая русоволосая одноклассница весьма заметно заехала ей в бок. — Ну, а я, находясь здесь, разве не наказан? Так почему я должен мучиться один? Вопрос был явно риторический и в ответе не нуждался, поэтому парень, к всеобщему расстройству, начал урок. Открыв книгу с весьма внушающей обложкой, именуемой классным журналом, он начал пробегать по фамилиям учеников. — А к доске пойдёт… Лееебедева. Наслышан о твоих успехах. Круглая отличница по всем предметам. Ну вот и проверим, насколько оправданы твои пятерки по алгебре. Николь утешающе похлопала подругу по плечу, а та, в свою очередь, гордо подняв голову, последовала к доске. Унижаться она не собиралась, да и навряд ли на такого черствого диктатора это бы подействовало. — О, это же мисс всезнайка. Стоять, Лебедева. Что у тебя с внешним видом? С каких пор джинсовка, футболка и чёрные джинсы — это атрибуты школьной формы? Ты куда пожаловала? — Ну, судя по вашим консервативным взглядам, в доисторический музей. — О, а я-то думаю, почему на меня все девушки вешаются, уже начал смахивать на внешность, а тут вот оно что. Им, оказывается, просто нравятся те, кто постарше. — молодой человек открыто насмехался. Ему нравилось, как девушка пытается остроумничать. — Я недавно читала, что о мужчинах можно судить по женщинам, которых он предпочитает. Парень специально оставил паузу. — А, это всё? Мне показалось, что ты не закончила предложение. — мужская половина класса громко загоготала. Он одним движением руки приказал им заткнуться. — Ну, так слушай, я же не сказал, что предпочитаю таких девушек, я лишь констатировал факт. А ты, кстати, от темы не уходи. Девушка в очках с первой парты встань, пожалуйста. — Лиза Самойлова, местная заучка, на дрожащих ногах поднялась со своего места. — Вот посмотри, как должна одеваться образцовая ученица. Белая блузка, юбочка. Присаживайся. Не ты, Лебедева. Завтра жду тебя в юбке. Записывай, сейчас будешь строить график. График оказался не самым сложным, из всех, которые Даше приходилось списывать, но она совершенно не помнила, как его строить. Таким образом, она поставила каждый штрих на графике, пытаясь хоть как-то потянуть время. Глядишь, и звонок прозвенит. Когда она осознала, что всё максимально безнадёжно, начала расписывать уравнение, приведенное в графике, по стандартному шаблону, который однажды зазубрила. В итоге девушка пришла в тупик, не зная, что дальше делать. — Эх ты, мисс отличница. Разочаровала ты меня. График-то стандартный. У вас похожий был в прошлом году на контрольной, если верить тем материалам, что дала мне ваша прошлая училка. — Ага, в части С. — буркнула Николь, припоминая, как минут 20 убила на график такого типа. — Садись, Лебедева. Завтра не будет школьной формы, я тебя накажу. — Придумывайте наказание — ухмыльнувшись, проговорила девушка. Юбочки он захотел, что ж, будет ему юбочка.