Розмарин и гардения

События крутились в голове Мэлори бесконечной вереницей. Она и сама не успела понять, когда успела утонуть в своих чувствах к Вящему Жрецу. Всё произошедшее в последней поездке казалось каким-то сном, но теперь, после мимолётного момента их близости, уже не кошмаром, а сладострастным ведением. Зодчие и граф не успели застать благородную леди в объятьях полукровки. Граф распрощался с зодчими, увозя домой, по его мнению, уставшую дочь. Томные взгляды, которыми обменялась пара, стали прощанием и поводом для воспоминаний. Хотя, даже эти воспоминания были как в тумане. Мэлори вспоминала полный грусти и надежды взгляд молодого жреца, который только пару минут назад признался ей в любви. Юная графиня больше не отрицала своих порочных чувств к полукровке, теперь это уже не имело смысла. Вечером того дня Мэлори поужинала со своей семьёй, при этом всем своим видом не выдавая волнения и стыда. Стыдно ей было перед отцом и матерью, которые считали её прекрасной и правильной дочерью, а также перед Вайларом. Как ни крути, но она понимала, что молодой граф не заслужил такого предательства с её стороны. Единственная мысль, которая её так или иначе успокаивала, так это прекрасное понимание, что она точно не была у него первой… Во всех смыслах. Трудно было тешить себя мечтами, что молодой граф никогда не придавался страсти на одну ночь. Невеста это одно, а вот девушка, покорно раздвигающая ноги за пару серебряных монет, с которой можно было делать что хочешь, это совсем другое. К девушкам из знатных семей всегда было особое отношение: они должны были хранить себя для одного мужчины – для своего будущего супруга, а после отдаваться только ему, посвящаясь ему, становясь для него опорой в трудную минуту. Что же касалось высокородных юношей? Нужно было осознавать, что в военных и политических походах нужна была отдушина, которую очень многие находили в девушках на одну ночь… Только сейчас Мэлори понимала, что, фактически, Дэзиар являлся прямым этому доказательством. В высших кругах не принято было говорить о мужских увлечениях подобного рода, но девушкам всегда, с самого детства говорили, что подобное отношение неправильно. Если узнавали, что знатная леди отдавалась “не тому”, то на неё ложилось клеймо легкомысленной девицы, а если она ещё и понесёт ребёнка… Незавидная судьба ждала девушку. Никто бы больше не посватался к ней, на неё бы смотрели свысока. Повезёт, если семья не вышвырнет девушку на улицу, а выделит какой-нибудь уголок во владениях, чтобы та помнила, каким позором стала для своей семьи. Если же не повезёт… Что ж, впрочем, о таком так же не принято говорить. Мэлори осознавала, что о подобном думать, то это только себя накручивать. Она долго лежала в ту ночь, вспоминая о таком коротком моменте, проведённом с молодым жрецом. Вспоминая их поцелуй, по телу проходила сладострастная дрожь. Хотелось снова почувствовать его запах: запах трав, смешанный с его личным запахом, который манил и влёк. В ту же ночь девушка решила, что больше не будет убиваться сомнениями. Уже не мало дней она провела за пустыми раздумьями, волнуя и себя, и родных, которые беспокоились за неё. Она твёрдо решила, что теперь не будет бояться, что будет сильной, что больше не будет бежать от своих чувств к Вящему Жрецу. — Вы выглядите такой посвежевшей, госпожа, — сказала Коламина, расчёсывая волосы Мэлори ранним утром. — Не сочтите за грубость, но я заметила, что после каждой поездки на площадь Согласия Вы выглядите такой изнурённой и измученной, будто бы не гуляли там, а всем руководили. Мэлори тихо хихикнула над словами личной слуги. Коламина, в отличие от других слуг, не боялась высказываться прямо. Графиня ценила верную слугу за то, что та всегда была рядом. — Признаюсь честно, я даже сегодня ночью спала, на удивление, хорошо! Даже не обращая внимание на то, что уснула довольно поздно, — защебетала Мэлори, поправляя складки платья. — Так сильно заметны изменения? — Да, госпожа, — ответила Коламина, укладывая волосы в высокую причёску. — Эм, госпожа, могу ли я у Вас попросить отгул? Буквально на сегодняшний вечер. — Отгул? — переспросила Мэлори, косясь через плечо на девушку. — Разве ты не должна отпрашиваться у руководящего? — Позвольте… Вы же моя госпожа, я служу Вам, — заканчивая причёску, ответила служанка. — Вот в первую очередь я и спрашиваю у Вас. — Ты никогда раньше не просила отгула… — задумчиво произнесла Мэлори, рассматривая себя в зеркале, при этом оценивая причёску и смотря за реакцией Коламины, которая, как показалось графине, смутилась. — Конечно ты можешь уйти пораньше, я справлю один вечерок без тебя. — Благодарю, милостивая госпожа, — поклонилась Коламина, после чего выпрямляясь во весь рост. Коламина и вправду на памяти Мэлори никогда не просила уйти со службы, но графиня решила не лезть в дела служанки, да и отказать ей было бы неправильно. Не став больше задерживаться в своей комнате, девушка отправилась на завтрак со своей семьёй.

***

— Добро пожаловать, граф, миледи! — один из зодчих, раскланиваясь, встретил Лота и Мэлори у стройки. В этот раз граф сразу предупредил, что поначалу они всё осмотрят, а уже потом строители буду рассказывать о последних новостях. — Всё хорошо? Никаких проблем в последние дни не было? — деловито спросил граф, поправляя рукава тёплой накидки. Осень входила в свои права: листья стали опадать, холодный ветер заставлял облачаться в зимнюю одежду, осенние ливни всё чаще и чаще загоняли людей по домам. — Нет, господин, всё спокойно, слава Великому Ако, — ещё раз поклонился зодчий. Из кареты Мэлори помог выйти слуга. Она была укутана в тёплую накидку, под которой было ещё несколько слоёв уютной одежды, а на ногах были новые сапожки, которые защищали от мерзкой слякотной погоды. Молодая графиня огляделась вокруг, ища определённого человека, но кроме встречающего их зодчия больше никого не было. Решив, что лучше не стоит расспрашивать, девушка покорно отправилась за отцом и жрецом, который вёл их в строящийся храм. Основные внешние работы окончены, так что на улице трудилось совсем мало народу, заканчивая какие-то мелкие дела. Зодчий рассказывал, что сейчас идёт подбор рабочих для внутренней отделки храма. Храм был и вправду большим и казался очень величественным. Казалось, что если зайдёшь внутрь, то тоже сможешь увидеть великолепную отделку, почувствовать запах трав и услышать звук молитв… Только пасмурная погода, тяжёлые низкие тучи, готовые вот-вот разверзнуться дождём, мешали общему впечатлению. Войдя внутрь, Мэлори сразу же услышала стук молотков. Образ достроенного здания сразу же разрушался, но даже несмотря на это, можно было представлять, как же здесь всё будет после окончания стройки. На другом концу центрального нефа графиня увидела зодчих, которые о чём-то говорили с рабочими. Она сразу нашла в толпе Вящего Жреца, который сегодня был облачён в более тёплую одежду, как, в принципе, и все вокруг. Стены храма защищали от ветра и дождя, но здесь всё так же было прохладно. Дойдя до зодчих, они все как один поклонились гостям. Амэди Хольс, как и всегда, дружелюбно смотрел на прибывших: — Доброго Вам здравия, граф, — улыбнулся он, а потом повернулся к Мэлори. — Госпожа, Вы, как и всегда, прекрасны! — в ответ девушка сделала реверанс, так же по-доброму улыбаясь. — Надеюсь, Вы доехали без проблем. После приветствий, зодчии и граф двинулись на осмотр храма. Мэлори не могла игнорировать косые взгляды Вящего Жреца. Почти сразу, как они отправились, он подошёл к ней, будто бы это был чем-то обычным, и официально поздоровался, не сводя с неё пристального взора. Графине очень хотелось поговорить с Дэзиаром, настолько, что она почти не слушала всего того, что говорили жрецы. Они то и дело обменивались с Вящим Жрецом тоскливыми взглядами. Мэлори немного замедлила шаг, потихоньку отставая от отца и строителей. — Миледи, всё в порядке? — спросил полукровка, тоже замедляя шаг. — Да, — кротко ответила графиня, но, набравшись смелости и попытавшись заглушить бешенный стук сердца, продолжила:— Я хотела бы с тобой поговорить. Сначала жрец не ответил, но потом, будто бы обдумав всё, сказал: — Я тоже очень хочу с тобой поговорить, — тише сказал он, чтобы остальные не услышали его неформального тона. — Я скажу графу, что Вам холодно, — Дэзиар уже двинулся вперёд, чтобы поговорить с Лотом, но Мэлори его остановила, потянув за рукав. — Подожди, не стоит, — поравнявшись с Вящим Жрецом, девушка покосилась на остальных, но, похоже, никто не обратил на них внимания, что было только на руку. — Я не хочу беспокоить батюшку… Он и так в последнее время слишком обо мне волнуется. Может быть, здесь есть какое-то тихое местечко?.. — неуверенно задала вопрос девушка-никстер. Дэзиар задумался, рассматривая лицо девушки. Мэлори прекрасно понимала, как звучит её вопрос. Даже если и найдётся место, где они смогут поговорить без лишних глаз и ушей, то их внезапный уход неведомо куда не останется незамеченным. — Мы можем сходить в апсиду, — задумчиво предложил Дэзиар. — Мы не планировали сегодня туда ходить, так как посещали её в прошлый раз, но это первая комната, где уже закончили витраж. Я скажу, что Вам захотелось посмотреть его? — получив одобрительный кивок, жрец и графиня догнали зодчих. Граф одобрил поход Мэлори к витражу, но не обошлось и без наказа пристально за ней наблюдать, не пускать никуда одну. Девушке было немного не по себе, что за ней говорят следить как за маленькой, да ещё и при посторонних людях. Дэзиар пообещал быть постоянно рядом с ней. Почему-то в этом обещание парня девушка нисколько не сомневалась. Чтобы пройти в апсиду с витражом, им пришлось вернуться в главный зал. Нужное им помещение находилось за не очень большими дверями. Когда Вящий Жрец открыл дверь, перед Мэлори сразу же предстал разноцветный витраж. Если бы на улице было солнечно, то тогда бы вся комната была освещена, а по стенам скакали разноцветные зайчики. Несмотря на не очень большую площадь апсиды, всё равно казалось, что места много. Витраж был и вправду очень красивым, что Мэлори даже невольно засмотрелась, разглядывая рисунок. — Здесь планируется помещение для благословений, — сказал Дэзиар, закрывая дверь. — Пока что так и не скажешь, но когда здесь всё обставят и приведут в надлежащий вид, то, думаю, будет очень красиво. Мэлори кивнула на слова жреца, продолжая рассматривать витраж. Им повезло, что никого кроме них тут не было. Похоже, сейчас все основные работы здесь были закончены. Наверное, с этой комнатой будут работать уже на моменте с декорацией и расстановкой мебели. На витраже было изображено какое-то растение, над которым была изображена какая-то птица. — Что это за птица? — спросила Мэлори. — И что за растение? — Эта птичка — символ бога Хельса, её называют стужкой, — объяснил Дэзиар, вставая рядом с Мэлори и тоже рассматривая витраж. — А растение — это обычная крапива. Мэлори удивлённо посмотрела на жреца, а потом ещё раз на витраж. Она не часто возилась с растениями, но так как всегда любила сад в их замке, девушка знала, как выглядит крапива. Листья и вправду были похожи, но без подсказки Дэзиара она бы вряд ли догадалась. — Зачем изображать на витраже такое растение, как крапива? Она же ужасно жжётся! — непонимающе воскликнула Мэлори. Она понимала, почему на витраже изображена стужка, ведь это символ Хельса, но крапива… — А, так Вы знаете, что это за растение? — удивлённо спросил жрец. — Да, знаю… — чуть нахмурившись, произнесла Мэлори. — В детстве, когда пряталась в саду, очень часто о неё жалилась. Слуги постоянно её выдирали, так как мне всегда было больно от её листьев… — Вот оно как, — по-доброму улыбнулся Дэзиар. — Мы очень долго ломали головы над выбором растения, но всё-таки сошлись на крапиве. Над ней порхает птичка в знак её значимости, — предвидя вопрос, жрец продолжил. — Крапива, на самом деле, очень полезная. Её листья помогают при заживлении ран, а также из неё делают очень много мазей и лекарств. Крестьяне очень часто варят из неё суп, делают настойки, когда у кого-то проблемы со здоровьем. В наших краях её легко можно найти, так что она является своего рода “спасением” для бедных. — Не знала об этом… — ошарашенно призналась Мэлори. — Никогда бы не подумала, что такая, на первый взгляд, противная трава, может быть такой полезной. — Именно в этом и есть смысл, — словно учитель объяснял жрец. — Именно из-за его чудодейственных свойств и доступности обычному народу мы и решили запечатлеть это растение на витраже. Мэлори задумалась. Она бы никогда не догадалась о том, насколько же полезной могла быть крапива. Раскрыв верхнюю часть накидки, графиня полезла куда-то внутрь, будто бы ища что-то. Наконец-то из какой-то ткани она смогла вытащить небольшой мешочек, перевязанный кожаным пояском. Дэзиар обратил внимание на мешочек после того, как девушка протянула его ему. Она смущённо отвела глаза в пол, надеясь, что жрец посчитает причиной красноты её щёк холод. — Это я привезла для тебя. Там печенье. — Миледи, что Вы! — воскликнул полукровка, тряся руками, показывая, что не собирается принимать подарок девушки. — Возьми, — Мэлори попыталась всунуть в руки жрецу мешочек, но после неудачной попытки поймала Дэзиара за руку, вкладывая в неё сладости. — Это подарок, пожалуйста, не отвергай его. По тону графини было понятно, что она не будет терпеть препирательств. По виду Дэзиара было видно, насколько он удивлён и недоумевает. Он то и дело переводил взгляд то на мешочек, то на Мэлори. Взяв себя в руки, жрец приоткрыл мешочек со сладким. Внутри и вправду лежало аппетитно выглядящее печенье с какой-то добавкой, как предположил Дэзиар, то, скорее всего, какие-то сухофрукты. Так или иначе, он прекрасно понимал, что такое печенье стоит очень и очень немало. Он точно никогда такого ещё не пробовал. Смутившись в конец, Дэзиар снова затянул маленький кожаный шнурок. — Признаться честно, я тоже хотел сделать подарок… — Мэлори удивлённо взглянула на смущённого жреца. — Правда? — переспросила она. — Какой же? — слова Вящего Жреца смогли заинтриговать девушку. — В тот раз… В тот раз на стройке, когда на Вас чуть было не упала доска, — промямлил он. Мэлори тоже было не особо приятно вспоминать тот приезд. — У Вас тогда сломался зонтик. Я специально для Вас купил новый. Было не просто найти продавца, да и с прошлым он точно не сравнится… но мне очень хотелось сделать Вам приятно. Я хотел его сегодня принести, но понял, что это будет неподобающе. Но если бы я знал, что Вы принесёте мне печенье, то я бы, несмотря ни на что, взял бы его. Простите. Слова Вящего Жреца тронули сердце графини, от чего она содрогнулась. На лице появилась тёплая улыбка, а сердце забилось быстрее, даже показалось, что стало жарко. Она подошла ближе к Дэзиару и на эмоциях, не задумываясь, поцеловала его в щёку. Их разница в росте не была большой, так что она совсем немного привстала на цыпочки. Жрец содрогнулся, не ожидая такой нежности. Осознав свою оплошность и несвоевременное проявление чувств, Мэлори отшатнулась от парня, попятившись. Она смущённо, чувствуя, как стыд накрывает её с головой, потупила взгляд в пол. — Прошу прощения, это было неприлично… — потухшим голосом сказала Мэлори. Но на удивление графини, не успела она закончить свою фразу, как жрец одним движением сократил расстояние между ними, а после обхватил её, прижимая к себе. В миг она оказалась в его объятьях, а запах трав, исходивших даже сейчас от него, врезался в нос и закружил голову. Немного помедлив, девушка тоже обняла парня. Страх быть замеченными только больше распылял и заставлял наслаждаться каждым мгновением близости. — Дэзиар, не обнимай так сильно, мне нечем дышать, — тихо смеясь, проронила Мэлори, чувствуя, как жрец ослабляет хватку. Парень поднял голову, чуть отстраняясь, отводя взгляд от девушки. Все его эмоции и желания можно было понять без слов. Они продолжали держаться за руки, чувствуя тепло друг друга. Мэлори снова, как и в прошлый раз, дотронулась до щеки парня, а он снова прижался к ней, закрывая глаза. Уже не так неожиданно Дэзиар прижал девушку к себе одной рукой. — Прошло всего пару дней, а я уже так успел соскучиться, — прошептал парень, глубоко вздыхая. — Я тоже очень соскучилась, — прижимаясь к нему, ответила Мэлори. Повисло молчание, которое очень не хотелось разрывать, но, так или иначе, нужно было поговорить. — Дэзиар, что мы будем делать? Похоже, этот вопрос застал жреца врасплох: он нахмурился и поджал губы. Он отпустил руку Мэлори, убирая её с его щеки, но продолжая сжимать. — У Вас есть жених, а я всего лишь полукровка-жрец, без какого-либо титула и имени, — похоже, что каждое слово давалось ему с огромным трудом. — Я не могу разрушать Вашу жизнь, я… — его речь была прервана Мэлори. — А что на счёт меня? У меня же тоже есть чувства к тебе! — с придыханием ахнула она. — И мне всё равно на твой титул, имя и положение! — это совсем не было похоже на послушную и праведную Мэлори Гульер. Но теперь, будто бы все чувства и эмоции стали как никогда понятны и ясны. Хотелось отдаться им, хотелось отдаться желанию, хоть раз повести себя на столько эгоистично. Хотелось хоть раз решить что-нибудь самой. – Я люблю тебя, Дэзиар. В глазах жреца сейчас можно было прочесть столько эмоций, от отчаяния до радости. Он медленно наклонился к Мэлори, а она поддалась ему на встречу. Их уста соединились в нежном поцелуе, который для них обоих был словно глоток свежего воздуха. Девушка прижалась к юноше, будто пытаясь отдаться полностью страстным чувствам. Неловкие движения, которые были поначалу, стали более уверенными, страстными и требовательными. Впервые Мэлори не хотелось сдерживаться и думать о нравственности. Нехотя, но им всё-таки пришлось разорвать поцелуй. Эмоции и страсть захватили их обоих, но, похоже, ростки осознания пробились. Не хотелось, но нужно было возвращаться, иначе их хватятся. — Дэзиар, я… — неуверенно, опуская взгляд, начала Мэлори. — Я буду стараться приезжать как можно чаще. — Я понимаю, — нежно сказал парень, целуя девушку в щёку, от чего она блаженно зажмурилась. — Я постараюсь отправить зонтик к Вам в замок, но я боюсь о проблемах, которые могу появиться. — Не стоит. Я скажу своей слуге сходить в храм Элизио Шель. Сможешь там через кого-нибудь передать? — спросила Мэлори. — Я сам туда приеду на днях, есть дела… Пусть Ваша слуга придёт утром через два дня, я буду в главном зале, думаю, я смогу её узнать. — Тогда хорошо, — успокоилась Мэлори, поправляя накидку. — И, надеюсь, печенье придётся тебе по вкусу… Вместо ответа Дэзиар ласково улыбнулся, а после ещё раз поцеловал Мэлори в щёку. Девушка тоже решила не упускать последние мгновения, так же ответив поцелуем в щёку. Пора было возвращаться обратно к остальным. Пора снова становиться благородной графиней Гульер и благоразумным Вящим Жрецом.