Обречённые

Никто не пришёл. Хех. Хехе. Конечно. Я нервно улыбнулся. Никто не пришёл. Опять. Чего я вообще ожидал? Чуда? Здесь ведь больше никого нет. Только я, Фриск и эта сумасшедшая. ... Вот бы оказаться подальше отсюда. Если бы это всё было б плохим сном... Я был бы счастлив. Но это ужасная реальность. Мерзкая и противная. Безудержные вопли малой сменились тихим поскуливанием и плачем. Кажется, мамаша окончила свою жестокую пытку. Рыжеволосая медленно отошла в сторону, показав живот малышки мне. Хочет, чтобы я узрел её "творение". Я не хочу туда смотреть. Что бы там ни было, в порезах нет ничего хорошего. Я все же перевел взгляд на живот девочки и вздрогнул, когда смог прочитать надпись. Большими, если не огромными буквами, с кровоподтёками вилось одно единственное слово: "скелет". Меня сразу бросило в дрожь. Фриск тоже дрожала. Коленки и руки, впрочем, всё тело малой тряслось от боли. Ты должна потерять сознание. Пожалуйста, малышка. Если ты вырубишься, эта тварь переключится на меня. Пусть издевается надо мной. Пусть избивает. Пусть сломает. Но она сделает это со мной, со мной, со мной! Не с тобой. Пожалуйста, пускай ярость этой женщины больше не коснется ни твоей души, ни тела. Ты не заслуживаешь этого. Никто не заслуживает этого. Сумасшедшая удовлетворённо отходит от девочки и долго роется в шкафу. Я внимательно наблюдаю за её действиями и мгновенно напрягаюсь, когда в руках у спятившей истерички оказывается небольшая зажигалка. –Итак, скелет, – противно улыбается она, подходя ко мне всё ближе и ближе – какую ты хочешь надпись? Человек? Фриск? Девочка? –Малая. Надписи на костях делать непросто. Особенно если хочешь, чтобы они не только остались, но и были видны. Если делать их тонким разогретым металлом, то останутся полоски цвета ржавчины. Это немного похоже на тату, но в миллион раз больнее. Вот и я орал, корчась от боли. Раскалённое лезвие коснулось ключицы всего один раз, а я уже не могу остановить поток слёз вместе с безудержным желанием начать сопротивляться. Пытаюсь хотя бы хрипеть, а не орать во всю глотку, но натыкаюсь на взгляд малой. Бежевая тряпка сползла с лица малышки и теперь я увидел эти стеклянные неживые глаза, столь ярко напоминавшие хрусталь. Одновременно нежный и глубокий голубой цвет всегда ассоциировался у меня с водой. С озёрами и морем. И с Водопадьем. Глаза малышки сначала не выражали ничего. Скорее всего, она сейчас тоже находилась под состоянием аффекта и не могла мыслить здраво. Но постепенно взгляд наполнялся сочувствием и такой же беспомощностью, которая наблюдалась у меня пару минут назад. Она даже попыталась податься в мою сторону, но прочные веревки не давали такой привилегии. Дергаюсь в сторону и на секунду отвожу взгляд в сторону, шипя от новой ржавой полоски. Ох, в уголках прекрасных глаз малой скапливаются новые слёзы. Она уже не пытается пошевелиться. Такое действие вызвало бы слишком много боли. Малышка сейчас невероятно похожа на фарфоровую куклу. Ужасно красивая, но невероятно замученная и измождённая. Одышка. Черт. Теперь я буквально задыхаюсь в боли и слезах. Когда ты уже закончишь, а? Всему есть свой предел, а "малая" состоит всего из пяти букв. Так может, закончишь как-нибудь поживее?Надоело уже орать каждый раз, когда раскаленное лезвие создаёт новую ржавую полоску на кости. Ещё одна жгучая боль и закончилось выведение слова, что прочно зашло в мой лексикон. Когда малышка увидела выжженную надпись на моей ключице, её очень неожиданно стошнило. Ох, черт. Разум мой, почему ты не останавливаешь меня в нужный момент? Может, лучше не шутить? Но как я могу упустить такой шанс? –Брось, малая, эта надпись выглядит не настолько ТОШНОТВОРНО, – с улыбкой сказал я. Фриск улыбнулась. Она действительно улыбнулась. Даже тихо засмеялась. Тебе всегда нравились мои каламбуры. А вот матери твоей не очень... Рефлекторно сгибаюсь пополам, когда женщина со всей дури пинает меня под дых. Жмурясь от боли, делаю попытку восстановить сбившееся дыхание, но новые удары и пинки не дают такой возможности. Вопрос времени о том, насколько быстро я отключусь, пришёл после хорошенького пинка по голове. Краски потеряли цвета. Всё стало черным. Я потерял сознание. *** С нашего совместного избиения прошло около недели. Я не видел малую с тех пор, и это невероятно тревожит. Сумасшедшая продолжает ставить свои чокнутые опыты и эксперименты. Мне остаётся только принимать всё "посланное свыше". Есть некоторые плюсы. Рыжеволосая психопатка решила обеспечивать "подопытного" едой. Ну, хлебом, короче говоря. На всё мои вопросы о "солнышке наверху" и малой истеричка сразу даёт мне по роже. Довольно действенный вариант для затыкания. И всё же, я ужасно хочу узнать, в порядке ли моя девочка. *** С того дня многое поменялось. Когда Санс отрубился, мама просто сказала отнести его в камеру. После этого я несколько дней лежала в кровати, зализывая раны. Был установлен новый запрет. Мне под любым предлогом запрещалось спускаться в подвал. Это означало лишь одно: мистера шутника я больше не увижу. Что до нашего общего плана, так могу сказать, что он так и не был осуществлен. Не из-за того, что я боюсь, а именно из-за невозможности сделать моё исчезновение незаметным. Уходя из дома, мама закрывала все двери и окна на замки. Когда я иду в школу, она идёт следом. Когда выхожу из школы – подкарауливает за углом. Сейчас я тоже в школе. Только что закончился последний урок. Все дети бегут в раздевалку. Они такие счастливые и радостные. Не то что я. Выглянув в большое окно, увидела маму, стоящую под деревом. Погодите... Она не караулит меня у раздевалки. Это может быть мой единственный шанс! Со всех ног бросаюсь в гардеробную. Хватаю сменную обувь и быстро переобуваюсь. В моей школе должны быть запасные выходы. Если выйти через них, то с лёгкостью смогу убежать достаточно далеко, чтобы мама меня не увидела. Но только все эти выходы должны быть закрыты на замок, разве нет? В любом случае, я должна попробовать. Если что-то пойдёт не так, включу пожарную тревогу. В школу прибывает все больше второй смены, а это значит,что между коридоров постоянно носятся начальные классы. Прошмыгнув через толпу людей, рвусь к первому выходу. Дёргаю ручку. Черт, закрыто. В панике бегу к другому выходу. Скорее. Если я не успею... Будет плохо. Заворачиваю за угол и вижу рыжую макушку моей матери. Я стою как вкопанная, а потом резко бегу назад. Только бы она меня не увидела. Только бы не увидела. Не должна. Ты не должна меня увидеть! Я оборачиваюсь назад, но кроме школьников за спиной никого не замечаю. Другой запасной выход находится в противоположном крыле здания. Если я пойду прямо по этому коридору, то не пересекусь с ней. А вот и черная железная дверь. Дёргаю ручку на себя, и она поддается. Выбежав на улицу, слышу, как какая-то учительница кричит вслед. Бегу вдоль стены, а потом ныряю в бурный поток людей. Отлично. Пути назад нет. Теперь мне нужно найти монстров. Небольшое уточнение, взрослых монстров. Мелочь вроде меня вряд ли сможет помочь. Как назло, улицу заполняют члены только одной родственной мне расы. Медленно иду вперёд, с надеждой вглядываясь в лица. Внезапно меня с ног сбивает какое-то существо и касается груди. В глазах темнеет, но секунду спустя я вижу, как в руке маленького существа зажато что-то большое и красное. Такое ощущение, будто оно светится. Но сам монстр отскакивает назад и отпускает красное нечто, оказавшееся сердцем. Пока я в замешательстве, существо перебегает через меня и бежит дальше по улице. Красное сердечко подплывает к моей груди и резко исчезает. –Ты в порядке? – я поднимаю голову и вижу человека в полицейской форме. Ну не удача ли это? После моего кивка мужчина средних лет помогает мне подняться и приносит искренние извинения за произошедшее. Едва он хотел уйти, как я схватила его руку и с мольбой спросила: –Подождите, вы не знаете, где находится Андайн? Она монстр и тоже полицейский! Мужчина остановился и тут, в пятидесяти метрах от нас выросла стена из голубых копий. –Вот твоя Андайн. Кажется, она поймала преступника. Идём. Я последовала за мужчиной, всё ещё не веря своему счастью. Неужели удача сегодня и вправду на моей стороне? Подойдя к источнику шума, вижу огненно-красные волосы, столь выделяющиеся ото всех. И правда, как Санс и говорил... Она похожа на рыбку. Я улыбнулась и поспешила к ней. –Нгаааах! Ещё один преступник задержан! Давайте доставим его в отделение. Подъехавшая полицейская машина чуть было не забрала мой шанс, но я успела крикнуть: –Подождите! Красноволосая особа удивлённо повернулась и посмотрела на меня. –В-вы Андайн, не так ли? – спросила я. Рыбёшка кивнула головой. – Вам же знакомо имя "Санс", да? Он должен быть в-вашим другом. Я знаю, где он. –Что-то не так? – спросил полицейский, стоящий рядом с нами. Красноволосая смотрела на меня с жадностью и куда большим интересом, чем раньше. Она подошла ближе, попросив полицейских закрыть кузов преступника самостоятельно. –Ты правда знаешь, где он находится? Санс уже месяц числится пропавшим без вести, – напряжённо сказала Андайн. –Он сам попросил найти тебя, – серьёзно ответила я. –Его держит взаперти моя мама. Красноволосая округлила глаза и даже чуть пошатнулась. –Воу-воу, панк, ты сейчас серьёзно? Просто если я сейчас соберу наряд, а я соберу, – с уверенностью воскликнула она, –мы приедем в дом, а там никого не будет... Ох, точно, опиши его. Тогда я поверю, что ты действительно знакома с этим мешком костей. Такой вопрос немного озадачил мою буйную головушку, но неужели я ничего не смогу сказать об этом скелете? –Санс очень ленивый. У него всего одно очко здоровья. Обожает кетчуп. Ох, точно! – воскликнула я, вспомнив об ужасно важной детали. Порывшись в своей сумке, достаю со дна тот самый синий лоскуток от куртки, который мне дал Санс. Мама даже не пыталась его найти и забрать. По взгляду красноволосой полицейской я поняла: она действительно поверила.