Ариж

      Лето прошло, оставив о себе трепещущие бархатные воспоминания о частых встречах с Котом, о теплых закатах и прохладных рассветах, проведённых с ним. Казалось, за лето они узнали очень многое друг о друге. Но с ним Маринетт была совсем другая. Она часто говорила неправду о себе, делая свою жизнь более насыщенной, чем она есть на самом деле. Говорила о своих способностях, которых не было. Пожалуй, даже она сама начала в это верить со временем. Для того, чтобы хоть как-то доказать Коту, что у неё есть способности, она носила амулет, который давал ей небольшую силу. Чтобы Кот не понял, что она им пользуется и, чтобы у Маринетт не было соблазна использовать его часто в своей жизни, она вшила его в плащ вместо одной пуговицы и раскрасила в нужный цвет. На этот амулет она копила очень долго. Даже пришлось сотрудничать с гномами, чтобы они давали ей какую-то работу. Из способностей у неё выходило только лишь невысоко левитировать и бросать какие-то непонятные сферы, которые не давали ей, в общем-то, абсолютно ничего. Они были как пустышки, и когда она их бросала они разбивались, не давая никакого эффекта, кроме как зрелищности.        И всё же, Кот наблюдал за этим с интересом, то ли дело спрашивая о её силах. На это она всегда отвечала, что пока что ей не очень удается раскрыть свой магический потенциал. А он искренне в неё верил и сам не заметил, как влюбился в эту девушку. Маринетт считала его отличным другом и надежным человеком и даже не знала о его чувствах к ней.       Когда лето прошло и наступила осень, Кот снова пришёл на их место, вдохновленный и возбуждённый мыслями о встрече с ней, он собирался вылить ей всю душу, рассказать о своих чувствах, снять наконец- то маски и капюшоны, сказать ей самые тёплые слова. Своими руками, парень сделал ей подарок: браслет из черных и красных камней-обережек, которые защищали бы его любимую. Он сел на лавку и ждал. Прождал несколько минут, час, два. Сидел и верил, что она обязательно придёт. Но вот уже показались первые лучи восходящего солнца, а Букашка, которая засела в его сердце, так и не пришла. Кот успокоил себя мыслями, что у неё просто не вышло, что она занята или её родители её попросту не пустили.       Так Кот приходил почти каждый день, ждал её от полуночи до рассвета. Прошла неделя, а потом пролетел и месяц и он перестал надеяться что она когда-нибудь придёт. Парень начал думать о том, что случилось что-то плохое, что его Принцессу украли, убили, она лежит в больнице раненая или что у неё сломана нога и она не может ходить. Но в глубине души он не находил оправданию её действиям и думал, что больше ей не нужен…       Тем временем Маринетт полностью погрузилась в учёбу, она усердно училась и старалась развить в себе хоть какие-то навыки, но у неё был очень маленький прогресс. В первом полугодие не было предметов, связанных со способностями ученика, а вот со второго всех студентов распределяли по группам и выгоняли людей у которых они слишком слабые. Ведь институт Дамокла только для сильных существ. Учителя любили Маринетт, а одноклассницы прислушивались к ней. Время летело очень незаметно и вот уже оставался месяц до конца полугодия. Дюпен-Чен прекрасно знала астрологию, зельеварение, зоологию, основы баланса и другое множество не менее важных предметов, но проблема только с одни. Сил так и не было и, ей казалось, что они так и не появятся.        Из-за учёбы, она совсем забыла про своего друга и, когда разбирая свои вещи она внезапно нашла сумку с тем самым забытым плащом и маской, то ни капли не колеблясь, прямо в вечернее время снова пошла на руинную площадь, которая встретила её тихим безлюдством. На ней почти никого не было, а старые магазинчики на верхах домов были закрыты, остались лишь те, что были где-то внизу. Все лавочки убрали, а вишня под которой они так часто сидели с котом стояла без единого листочка и признака жизни.       Впервые эта прекрасная шумная площадь казалось такой мрачной и невеселой.       Подойдя к старому эльфу, убирающего листья, девушка тихонько сказала: — Добрый вечер, а почему здесь так безлюдно?       Эльф посмотрел на нее непонимающим взглядом, потупил и продолжил убирать листья, а через пять секунд сказал: — Вот даёт молодежь, конечно… Не местная что-ли? — Нет, не местная. — соврала Маринетт — приехала на выходные. — А откуда же ты такая?       Маринетт не нашла что ответить. — Сама что-ли не знаешь? — старичок облокотил об забор потрёпанную метёлку и снял перчатки. — Смотри на те крыши. Там много магазинов, входа к ним пешего нету, только феи, да летающие создания туда могут добраться, потому это только для них и сделано. Нам, простым эльфам да нимфам, вроде тебя, там делать нечего. Слишком опасные для нас вещи там продаются.       Он продолжил подметать, забыв надеть обратно на руки перчатки. Маринетт всё равно ничего не поняла. То что ей сказал эльф она и так знала. Поэтому девушка просто стояла и смотрела на закрытые магазинчики на крышах. Вдруг одна из перчаток вывалилась из кармана и упала прямо в гору листьев. — Вот зараза! — сказал эльф       Маринетт заметила это и принялась искать перчатку в листьях. Старичок аккуратно присел на корточки, так низко, насколько ему позволял возраст, оперся одной рукой о колено, а другой начал ворошить листья. — Дедушка, а от чего здесь так пусто-то? — Я вижу ты девочка не глупая да вежливая, но что же ты никак понять то не можешь? — эльф вытащил одну щепку из горы листьев, выпрямился и сказал: — Смотри сюда, в основном здесь летают феи, они и прислуживают кому-то выполняя поручения, и сами залетают сюда купить что-нибудь себе, но осенью, когда идут дожди и дует сильный ветер они не могут летать, иначе… — Иначе что?       Старичок разломал щепку пополам: — Иначе вот что. Сильный ветер возьмет, да и закружит их. Упадёт фея, стукнется крыльями и не будет их больше. А феи ооочень любят свои крылья и ухаживают за ними больше чем за всем остальным. Вот и нет их до поздней весны. А вот и перчатка! Спасибо. Тебя как звать то хоть? — Маринетт. — А меня все дедушкой Урбаном называют. Заходи сюда иногда. Я тут каждый день убираю осенью листья, а зимой снег. Одиноко тут как-то, а ко мне ещё никто так вежливо не обращался, Маринетт. Заходи, заходи, не стесняйся, я тебя отваром из шиповника напою. А сейчас, мне уже пора.       Старик ушёл, а Маринетт села на бордюр и грустно вздохнула. Кажется, из-за этой учебы она пропускают всю свою жизнь. Наверное, поэтому у неё нет друзей и подруг… Точнее, один то был, но она всё сделала чтобы его потерять. — Скоро распределение, — сама себе грустно сказала она, глаза постепенно начали краснеть, а губы подрагивать, — ничего я не умею!       Девушка обхватила руками лицо и всхлипнула. Слезы намочили маску, а к мокрым участкам лица начали липнуть темно-синие волосы. Она собрала все силы, подняла голову и вдруг заметила какого-то парня, смотрящего прямо на неё. Он стоял довольно далеко и Дюпен-Чен никак не могла разглядеть лицо. Это был высокий блондин, но кто это, она не понимала. Он подошёл чуть ближе и она смогла рассмотреть его. Он кого-то ей напоминал, но она не могла вспомнить кого именно. Девушка встала и крикнула: — Эй, мы знакомы?       Парень встрепенулся, помотал головой и, крикнув твердое «Нет», ушёл