Мой призрак

***

      Если быть честным, то Сингто уже практически смирился с тем, что никогда не узнает о своём прошлом. Дни, проведённые в скитаниях по Бангкоку, успешно доказали, что его память не откликается ни на людные улицы, ни на величественные храмы, ни на тихие парковые дорожки. Единственным человеком, благодаря которому в его голове начали мелькать хоть какие-то воспоминания, был Кит. И Прачая нисколько не переживал из-за того, что все они касались при этом не его самого, а младшего. Думать о Кристе было приятно, и он не возражал, чтобы так оставалось и впредь, но… Пи’Джейн чётко дал понять, что ещё недавно у него была совсем другая жизнь. И в этой другой жизни у него оставался по крайней мере один человек, которому он был дорог — его отец.       Имя Бунроуда Руангроя проступило в памяти Сингто сильными объятиями, серьёзным лицом и удивительно любящими глазами мужчины, чей образ мгновенно наполнил сердце теплом. Правда, почему-то ещё мелькнула мысль о зелёных перьях и остром клюве, хватающем Прачаю за ухо, но Сингто тут же поспешил от неё избавиться. Времени думать о злобных попугаях у него точно не было. Пи’Джейн в своём рассказе как раз дошёл до того момента, где объявлял, что его отец решил помочь ему купить съёмки с Кристом, и, тем самым, непрозрачно намекнул, что на младшего у него были не оглашаемые в приличном обществе планы. Не то, чтобы Сингто тут же захотел возмутиться навету — учитывая те желания, что бурлили в нём при каждом взгляде на Перавата, сказанное пи’Джейном как раз могло оказаться правдой — но Прачая совершенно не желал, чтобы его нонг подумал плохо о нём самом или об его отце. Даже если при жизни у него и появились мысли сблизиться с Кристом во время съёмок, это вовсе не значило, что он собирался как-то форсировать события. Сингто ни за что бы не обидел своего младшего.       Тихо выдыхая: «Кит», Прачая надеялся дать Перавату понять, что услышанное не стоит принимать близко к сердцу, но через пару секунд в ответ получил не просто взгляд, а гремучую смесь ярости и боли. Если подумать, в этом не было ничего удивительного. Крист был не только очень ярким и эмоциональным, но и необыкновенно чутким. Как бы младший ни злился на него за затеянную им потенциальную компанию по завоеванию, но не переживать из-за его состояния не мог. В горле у Сингто заворочался ком. Он бы и хотел утешить своё взбудораженное всем происходящим чудо, но не знал как. Даже предложить поколотить себя у него бы не получилось. Он по-прежнему оставался бестелесным.       — Ладно. Допустим, — резко отвернувшись от него, будто больше не желая его видеть, Перават обратился к пи’Джейну, который продолжал демонстрировать усталость человека, постоянно вынужденного сталкиваться с людской недалекостью и примитивностью. — Куну Прачае приспичило сняться со мной в бл. Что пошло не так?       — Ох! Да! — менеджер встряхнулся и вернулся к своему повествованию. — Это просто вступление. Ну, на случай, если ты не знал. А ты, похоже, не знал. То есть… ты его, вроде, видел, но если он не говорил…       Под испепеляющим взглядом Перавата пи’Джейн возмущённо всплеснул руками и экспрессивно заметил:       — Я, между прочим, в отличие от тебя, с призраками не общался! Вот зачем на меня так смотреть?! Думаешь, мне хочется разбираться в этой мистической чуши?       — Пи!       — Да твою ж… Ладно, не кипятись. Дальше мне просто не очень многое известно. Что услышал, то и расскажу. Суть следующая: пока мы тут готовились к съёмкам с нашей новоявленной звездой, в особняк Руангроев забрался какой-то псих — то ли их собственный дальний родственник, то ли дальний родственник их дальних родственников. В любом случае, кун Прачая, видимо, услышал в кабинете отца, где орудовал этот ненормальный, шум и зашёл туда проверить, в чём же там дело. За что, естественно, и получил по голове. После этого преступник перепугался и сбежал, а наш неудавшийся герой остался лежать на полу. К счастью, куну Прачае всё-таки повезло. Примерно в то же время кун Бунроуд вернулся домой, так что скорую ему вызвали практически сразу.       Услышав про то, что его нашёл отец, Сингто стало плохо. Насколько бы его воспоминания об отношениях со старшим ни были сейчас расплывчаты, он точно знал, что ни за что на свете не хотел бы, чтобы тот увидел, как он лежит на полу в их собственном же доме с проломленной головой. Если бы только можно было всё изменить… Но как?! Собственное бессилие сводило с ума, но пи’Джейн не останавливался, и Сингто приходилось напряженно вслушиваться в его рассказ, чтобы не упустить ни единой детали.       — Отвезли его, как ты понимаешь, в самую лучшую клинику. И операцию ему проводили светила нейрохирургии. Там было какое-то кровоизлияние в мозг, но в этом я точно ничего не смыслю, так что диагноз можешь даже не спрашивать. Главное, что в живых он остался.       — Остался?! — этот возглас они с Кристом издали синхронно. Младший сначала пораженно уставился на пи’Джейна, а потом стремительно повернулся к самому Прачае. Сингто смотрел на младшего с не меньшим удивлением. Живым он себя не ощущал. — Но…       — Имей в виду, Крист, я не хочу знать, почему ты решил поразглядывать сейчас пустоту, а не меня, — голос пи’Джейна прозвучал довольно обречённо.       — А то ты не догадываешься, — фыркнув в сторону Сингто, Перават вновь сконцентрировался на менеджере. — И всё-таки я не могу понять, пи. Если он жив, то почему… всё так?       — Почему ты считаешь, что я могу объяснить то, чего не знают даже медики? — пи’Джейн немного поежился, бросив неуверенный взгляд на этот раз практически точно на Прачаю, и, вздохнув, продолжил. — Всё, что было сказано мне — операция прошла успешно, однако, в себя кун Прачая так и не пришёл. Последние пять дней он находится в коме, а вокруг него танцуют с бубнами все, кому не лень. За это время даже арестовали того психа, который пробрался к ним в дом, но, как ты понимаешь, для куна Бунроуда здоровье сына гораздо важнее, чем выяснение отношений с преступником. Тот сейчас сидит за решёткой, а Руангрой-старший тратит баснословные деньги на врачей и… прочих экспертов.       — Прочих — это каких? — Крист, похоже, как и сам Сингто, заметил небольшую заминку пред последними словами менеджера, и тут же за неё зацепился. Прачая взглянул на младшего с благодарностью. Сам он сейчас мог только тревожно сжимать пальцы, но никак не участвовать в разговоре.       — Таких. Оккультных. Ну что я должен тебе всё объяснять, как маленькому? Ты-то вон тоже считаешь, что медиумы существуют, иначе не доставал бы меня сегодня. Надеюсь только, что своих специалистов кун Бунроуд проверяет тщательнее, чем ты. Это и в твоих интересах, между прочим. Потому что как раз один из таких «медиумов» и надоумил нашего замечательного спонсора выдернуть в больницу тебя.       — Чего? — пока Перават выглядел скорее растерянным, чем злым, хотя Сингто предполагал, что это ненадолго. Кажется, он уже знал, что скажет пи’Джейн дальше.       — Что слышал. Представители куна Бунроуда приехали сегодня сюда вовсе не для того, чтобы поделиться печальной историей своего руководителя. Их задачей было убедить пи’Та отпустить со съёмок в больницу к Руангрою-младшему тебя. И можешь не сомневаться — усилий они не пожалели. Считай, что дополнительный выходной ты получил. Правда — с конкретной целью. Будешь оживлять болящего.       — Чего?! — вот теперь голос Перавата реально достиг максимума в передаче возмущения. Как и его взгляд. Вот сейчас Сингто, наверное, впервые за всё время осознания себя призраком своей бестелесности исключительно порадовался.