***
Ричи оторвал лицо от своих колен, лишь когда убедился, что все в доме спали, и что тишина, которая стояла сейчас в их доме – не нарушится. По крайней мере в ближайшее время. Он оглядел дом и, встав с тумбы, медленно, и на носочках, поднялся в свою комнату. Прямо в ботинках. На лестнице оставались следы от грязи, но Ричи не замечал этого, как не замечал и того, что рана на шее хоть и неглубокая, но начала кровоточить. Медленно дотронувшись до этой царапины, шею Ричи обожгло, словно кипятком. Он одернул руку, и увидел, что она почти полностью в крови. – Что за херня? Поднявшись в свою комнату, первым делом Ричи достал влажные салфетки. Он вытер салфеткой порез на шее, даже не морщась, хотя жгло прилично. Ему даже не верилось, что столь не значительный порез, мог вызвать столько крови. Он хотел спуститься вниз и поискать аптечку, но шуметь сейчас было нельзя, он не хотел видеть Тозиера-старшего.. Он не хотел видеть Мэгги… Он не хотел видеть сейчас никого. Может, потому что шея очень чувствительна? Этого Ричи не знал. Да особо и не хотел знать. Он лег на свою кровать, в надежде выплакаться в полной мере, вот только слезы не хотели идти. Не сейчас. – Чеерт черт черт. Почему блять, вы начинаете идти всегда, но не когда нужно? Ричи лежал на своей кровати, пялясь в потолок. Мысли то и дело, вертелись в голове, поэтому попытки уснуть он отложил сразу. Все равно не получится – Всё это время – А ты думал, что мы с тобой будем в хороших друзей всю жизнь играть? – Мы притворялись не все годы, а лишь после того, как поняли, что не хотим с тобой общаться… Класса так с седьмого. – Нам же нужно было у кого-то списывать. А ты был идеальным вариантом. Ты так стремился общаться с нами, что просто не замечал ничего. Почему почему почему все же? Я действительно настолько плохой друг? Наверное, да Даже друзья детства отказались от меня Предпочли общаться с тем, кто гнобил нас все года А может ..Он гнобил только меня? Блять Как можно было быть НАСТОЛЬКО слепым? Идиот Идиот Идиот Идиот Лузер Правильно говорил Бауэрс, я такой сопляк И отец был прав, я ничего не добился в этой жизни. И видимо не добьюсь никогда… Какой же я ничтожный… Прокрутив все эти мысли, Ричи встал с кровати и подошел к висящему на стене зеркалу. Посмотрев на себя в отражении, он увидел жалкую и очень худую лягушку, которая боится всего на свете и даже простое обзывательство может довести её до слез. Но не сегодня. Сегодня глаза оставались сухими, если не считать случая в прихожей. Но там они лились секунд десять, не больше. Всё остальное время, Тозиер просто сидел. И прислушивался. – Какой же ты урод, Тозиер – Неудивительно, что у тебя нет друзей – Ты отвратителен Идиот Урод Жалкое подобие человека… Ричи повернулся к зеркалу спиной, чтобы не видеть там своего отражения. Окинув взглядом свою комнату, он остановился на семейном портрете: Мэгги, Ричи и ...Он…Джон…Тозиер-старший… Ричи подошел ближе, чтобы разглядеть каждую деталь в этой картине. Точнее в нем. Он стоял позади кресла, на котором сидела Мэгги, и своим угрюмым, вечно недовольным лицом смотрел вперед. Вечно недовольный, вечно выискивающий повода высмеять Ричи. Тозиер-старший был из тех людей, заднице которого, чуть ли не поклонялись. На него хотели быть похожими… Хотя в принципе он ничего такого из себя КАК ЧЕЛОВЕК не представлял. Конечно, некоторые его слова, действия, знакомства с людьми, может, и я влияли на мировую экономику. Но большего он не достиг. Он достиг величия у всех… Кроме своей семьи. Даже Мэгги иногда говорила, насколько он необузданный лентяй, когда сидит дома…Или как за очередным завтраком, он упрекал Ричи, что тот, слишком поздно встает, хотя Ричи вставал гораздо раньше него, из-за чего Тозиер-страший, иногда и вовсе пропускал завтраки.***
Ричи проснулся довольно рано, но в это утро он решил не ждать, когда его часа через три позовут ужинать, а решил спуститься вниз сам. Умывшись, он почти слетел с лестницы, едва не запнувшись от вида Тозиера-старшего. Ричи протер глаза. Может мне просто показалось? Но Тозиер-старший все еще стоял на месте, стреляя своим презренным взглядом на Ричи. Блять. Лучше бы казалось Ричи молча смотрел, на того в ответ, непонимающим взглядом: – Добро пожаловать домой – Ага-сонно и устало пробубнил Джон, отведя взгляд и устремляясь на кухню Ричи последовал за ним. Тозиер-старший сел за стол, и принялся читать газеты, которые до этого были в его руках. Должно быть, он приехал ночью и так и не смог уснуть, а недавно вышел, чтобы проверить почту… Вот почему мы столкнулись… Ричи сделал себе тост с маслом и налил себе кофе. – Мне тоже налей – устало отозвался Тозиер-старший, на что Ричи, лишь протянул ему чайник. Джон нахмурился, что никак не могло не позабавить Ричи. Ухмыльнувшись, он уселся напротив Тозиера-старшего, и взял несколько газет, уже отложенных Джоном, как «прочитанные». – Ты знаешь, что твоя мать скоро устраивает вечеринку? – Да, – как можно безразличнее ответил Ричи. Он уже был готов к этому разговору. Он знал, что его ждет. – Я позвал туда «нужных» людей, и хочу тебя представить им. – М, понятно. – Ты вообще понимаешь, о чем идет речь? – Казалось, Тозиера-старщего взбесил безразличный тон Ричи. – Тебя не было пол-года, и все, что тебя сейчас волнует, это мамина вечеринка и количество «нужных» людей на ней? – Мальчик мой, я знаю, что меня не было довольно долго. Но сейчас, то, о чем и тебе тоже стоит волноваться, – это вечеринка твоей мамы. Все-таки ты мой сын. Ты же понимаешь масштабы этой вечеринки? – А ты понимаешь, что я возможно не захочу идти, ни ка какую такую вечеринку? – Ричард, мы же это уже столько раз обсуждали. Ты же знаешь, что тебе повезет, если в этой жизни тебя упомянут хоть… клоуном. Это уже будет для тебя прогресс. Но раз ты мой сын, я помогу тебе. – Пф, – теперь уже Ричи с отвращением смотрел на Тозиера-старшего, медленно впитывая его слова и обесценивая, каждое сказанное тем слово. Он смотрел на его бледную лысую голову и ощущал на себе его острый, испытующий взгляд, проникающий все дальше в стенки сознания Ричи, и отравляя его разум. Джон встал со своего места, подошёл ближе и пристально посмотрел на Ричи – прямо в глаза. – Мальчик мой, в этом мире ты можешь быть тем, кто создает реальность для других, или же тем, кто живёт в реальности, созданной для него. Просто знай, что я стараюсь тебе помочь. – Серьёзно? Я думал, ты стараешься помочь себе заработать хорошую репутацию… – Ричи Я думал, ты бы хотел хвастаться мной перед своими коллегами и… – Ричи … «друзьями», если конечно у тебя такие остались. Я думал тебе недостаточно того, что о тебе уже пишут в газетах… – Ричард, просто пойми… …– Ричи указал, на лежащую перед ним газету. – Я думал тебе недостаточно того, что люди думают, Джон Тозиер гадит золотыми слитками, посмотрите! У Джона Тозиера… -Ричард! – злобно выкрикнул Тозиер-старший. И Ричи замолчал. Он молча смотрел, как тот уставился на него, не отводя взгляда. – Да! Представь себе, не о таком сыне я мечтал! Ты только и делаешь, что чем-то недоволен. Что на тебя так влияет? Твои дружки? Знаешь, я в любую секунду могу позвонить их родителям, и они больше не будут общаться с тобой. Никогда! Но я этого делать не буду, потому что ты мой сын. И я не хочу, быть после этого, проклятым тобой. Что с тобой всё же случилось? Почему раньше ты хотел ходить на вечеринки, ты хотел беседовать со взрослыми и влиятельными людьми, ты понимал суть проблемы! Что пошло не так? В какой период времени, ты вдруг решил, что хочешь продолжать семейное дело, и что ты не хочешь быть похожим на меня, что не хочешь заниматься политикой, бизнесом? – Стоп. Ты этого добивался? Ты хотел сделать из меня свою копию? – Вот тут Ричи не пришлось изображать удивленный тон, наоборот его это поразило. – Сын, я…, просто послушай, что я тебе сейчас скажу… Он всегда отходил от темы, когда чувствовал, что сейчас начнется, когда понимал, что Ричи или Мэгги, вот-вот докопаются до истины, и она будет не в его пользу. К чему он совершенно не привык. Хоть и прожил в этом доме достаточно долго, он еще не привык… – Нет. Я слушал тебя всю жизнь. Всю свою чертову жизнь! Тебе этого мало? Тебе мало того, что я слушал тебя все эти чертовы 14 лет? Тебе мало того, что ты чуть ли не превратил меня в свою копию? Ах ну да, конечно же тебе мало. Ты бы предпочел меня полностью превратить себя! Я извиняюсь, но ты меня случаем спросить об этом не забыл? Ричи уже не сидел. Нет. Он встал со своего места и смотрел в эти бесстыжие глаза Тозиера-старшего. Не понимая, чем он такого заслужил? Конечно он был не самым идеальным ребенком, но все же… Он его сын черт возьми. Ричи смотрел в его глаза и не видел в них ни капли раскаяния или сожаления. Там была только затаившаяся усмешка и, все тот же надменный взгляд. Ричи сорвался с кухни и, вбежав вверх по лестнице, закрылся в своей комнате. Сколько он там просидел? Ричи сам не знает. Он знает только, что когда вышел, то обнаружил плачущую мать и записку от Тозиера-старшего, что он снова уехал по своим делам.***
Немного отойдя от картины, Ричи еще раз оглядел свою комнату, избегая взглядом зеркала. Ричи остановил свой взгляд на одном из выдвижных ящиков и странная, немного ужасающая идея проскользнула в голове. А может… Нет. Так Ричи спокойно, ты же не какой-нибудь там псих…Просто успокойся. Однако, как бы он не пытался себя успокоить и настроить на нужный мыслительный лад. Эта мысль не покидала его. И, наверное, только спустя час, когда попытки отвлечься уже иссякли, Ричи начал понимать, что может быть это как раз то, что ему сейчас нужно… По крайней мере, это единственное, что может помочь мне…сейчас Ричи подошел к шкафу и выдвинул первый ящик. На глаза сразу же бросилась упаковка… лезвий, которые они с Мэгги, когда-то покупали Ричи, для какого-то там проекта. Больше подошел бы канцелярский нож, но Ричи помнил, сколько магазинов они тогда обошли в его поисках, так и не найдя, поэтому, пришлось остановиться на лезвиях… Ричи взял упаковку, медленно и аккуратно вскрыл её. Достав одно лезвие, он положил его на свою руку, дав прохладе распространиться по всему его телу. Немного постояв так в полумраке, Ричи взял его и начал водить им по руке. Медленно и плавно, чтобы случайно не спугнуть себя от этой идеи. Ричи остановил лезвие у своей кожи, и начал медленно надавливать. Но это не срабатывало. Тогда Ричи продолжил медленно и плавно сначала водить им по руке, а потом так же надавливать. Лезвие впивалось все глубже и глубже, слегка обжигая его кожу своей прохладой, и оставленной, кровоточащей полосой. По телу Тозиера промелькнула мелкая дрожь, но он не опустил лезвия. Нет. Он надавливал на лезвие, плавно переходя от одному участку кожи к другому, пока лезвие оставляло за собой кровавые следы. Плавно и медленно водя им по руке, то и дело резко углубляя порезы. Но до вен всё же не доходило. Да и сейчас он об этом не думал. Он старался унять дрожь в руках, чтобы спокойно продолжить делать порезы. Но нужно было подождать. Руку невыносимо жгло, но Ричи не желал заканчивать. Он чувствовал боль. И это было именно то, чего он хотел. Чувствовать боль. Он сам виноват, что потерял друзей, он виноват в том, что чуть ли не стал копией своего отца, он виноват в том, что стал не тем, кем бы они хотели. Он сам виноват, что такой жалкий. Он сам себя довел до этого. Я сам во всем виноват. Так, отчего же я всё ещё жив? Я не заслуживаю жить. Я заслуживаю лишь боли… Ричи сел в своё кресло, чтобы немного расслабиться, и начал разглядывать свою руку, по которой кровь сначала просачивалась сквозь кожу, а потом медленно стекала вниз, густыми каплями падая на ковер.