Trust

      Аластор не помнил, когда он на самом деле последний раз спал. Наверное, еще при жизни. Ад слишком опасное место, и Аластор лучше лишний раз побудет параноиком, чем получит нож в спину. Хотя, порой, его тело решало, что оно слишком истощено и он отключался, не важно, в каком положении он был: сидел, стоял, общался с кем-то. На пару секунд. А потом он снова приходил в себя с удвоенной силой возвращался к деланному ранее.       Энджел, от краткого объяснения причины бесконечной бессонницы, выглядит то ли грустным, то ли злым. Хмурит аккуратные брови, и скрещивает руки под грудью и на бедрах. Аластор думает, что его благоверный очарователен, как и всегда. — Ложись в кровать, Ал. И никаких возражений!       Аластор и сам не знает, что его сподвигло вступить в отношения с Энджелом. Просто однажды он понял, что ненавязчивый лепет паука над ухом очень даже интересен, а сам Даст оказался более сложной и занимательной личностью, чем он старался казаться на первый взгляд. — Mon cher, во сне нет необходимости. Я уже более восьмидесяти лет без него прекрасно обхожусь. Энджел убежденным не выглядит. — Полноценный сон прекрасен, сахар. Правда. Я обещаю, я буду охранять тебя пока ты спишь. Ты же сам знаешь — я сильнее, чем выгляжу.       Энджел смотрит не то что в глаза — в черную-черную душу Радио Демона, делая самый умоляющий взгляд из возможных. Аластор выглядит не особо убежденным, но смирившимся. Отношения должны быть построены на доверии, и Аластор более чем готов довериться Дасту, что странно даже для него самого; просто во сне как таковом необходимости не видит. — Хорошо.       Мелочь, но она делает Энджела счастливым. Он юлой пробежал по комнате, ставя на прикроватные тумбочки ароматические свечи, приятные, но не сильные, чтобы особо не раздражать чувствительный нос Аластора, попутно снимая пиджак и юбку с сапогами. Аластор переодевается коротким щелчком пальцев. На самом деле, ему нет необходимости постоянно щелкать пальцами, чтобы использовать магию, единственная причина в том, что он думает, что это выглядит эффектно. Энджел мысленно, с любовью называет его показушником.       Даст первым лег на их кровать, раскинув руки, словно приглашая Радио Демона в объятье. От которого Аластор не стал отказываться. Энджел мягко сомкнул руки на затылке и спине Аластора так, что демон-олень лег, лицом уткнувшись в мягкий мех на груди Даста.       Радио Демон чувствует, как грудная клетка Даста начинает мягко вибрировать, когда паук напевает тихую, незамысловатую колыбельную. Его хрупкие пальцы мягко перебирают алые локоны, нежно расчесывают кожу головы. Это личный рай Аластора и впервые за целую вечность он засыпает.