Луна Лавгуд и сверкающие вампиры

      Темный подвал Малфой Мэнора встретил её пронизывающим холодом, страхом и сыростью, что, казалось, проникала под кожу. Хвост стоял около единственного выхода. И вот, высокая металлическая решетка отворилась, противно скрипнув. Женщина с буйными черными волосами, бледной кожей и безумным блеском в глазах зашла в камеру.       — Поиграем? — смеётся она.       Фокус смещается, и мы видим совсем молодую девушку, которая катается по каменному полу, корчась от боли. Её некогда красивые белоснежные волосы спутаны, а запекшаяся кровь, казалось, останется в них навечно. Она молчит, молчит и её мучительница. Волшебница отводит палочку, снимая проклятие. Рывок, и вот она уже нависает над жертвой, подняв её голову за волосы. Тяжелое дыхание щекочет девушку, и она, не сдерживаясь, чихает той в лицо.       — Маленькая тварь! — рычит женщина, усиливая хватку.       Но жертва остаётся безмолвной, чем выводит её из себя.       — Где твой дружок?! — вопрос, сопровождаемый безумным смехом Беллатрисы Лестрейндж.       Луна резко проснулась. Кошмар, который периодически мучает её. Война все никак не желает до конца отпустить её. Она зябко поежилась и потерла лицо. Хватит, хватит, хватит! Эти ужасы остались в прошлом и не должны проникать в её новую жизнь.       У неё обычная жизнь. Дом, собака, любимый отец, а теперь ещё и новая школа. Возможность завести друзей… да, на этом ей и стоит сконцентрироваться.       — Звездочка, ты как? — в комнату влетел Ксено, разбуженный криком дочери.       — Всё в порядке, пап, — девушка устало на него посмотрела. — Просто плохой сон… О, Росс, я и тебя разбудила? — слабо улыбнулась она псу, который втиснулся в комнату вслед за отцом.       — Ну, раз так… Тогда умывайся и пойдём завтракать, — неловко предложил мужчина и скрылся за дверью, скрывая свою обеспокоенность.       Кошмар не дал ей выспаться, и рассвет только-только вступал в свои права, разгоняя темноту ночи. Утренние процедуры не заняли много времени, и вот девушка сидит на кухне, наслаждаясь сливовым соком. Радость нового дня затмила воспоминания обо сне.       — До школы еще несколько часов, чем займёшься?       — Соскучилась по зельям, пап, — улыбнулась Луна, направляясь к подвалу.       Ксено улыбнулся в ответ, зная, что в своей лаборатории ей хорошо и спокойно. Его девочка уже взрослая и справляется сама, но отцовское сердце никогда не соглашается с этим. Ведь для каждого родителя его ребенок всегда остаётся маленьким человечком, которого нужно оберегать и защищать. «Надо проследить, чтобы она не забыла про школу» — тут же подумал он.       Когда погибла Пандора, Ксено был в какой-то прострации, не желая принимать горькую правду. Его жена была самой доброй, самой прекрасной и просто лучшей волшебницей. Он никогда не понимал, за что ему досталось такое счастье, почему она выбрала именно его из огромной толпы других чистокровных волшебников, чьи кандидатуры рассматривали её родители.       Их семейный быт сложился моментально, как будто не было ни дня, когда они не были бы вместе. Она легко вошла в его жизнь, став по-настоящему незаменимой его частью. Ему оставалось лишь радоваться и наблюдать, как на глазах оживает его дом: появляются незначительные вещицы, второй кабинет и лопоухий домовик, что отошел ей в приданое. Да, изначально ему было нелегко подружиться с ним, ведь он считал свою хозяйку неземным божеством и, что никто, включая Лавгуда, её не достойны. Он был странным домовиком, не боялся перечить или переиначивать приказы, которые ему не нравились, ну, или просто от вредности характера. Однако постепенно волшебник убедил эльфа, что полностью с ним согласен, и сам не понимает, за что жизнь одарила его таким подарком. Чарльз величественно кивал, слушал, и незаметно сам для себя полюбил Ксено, безоговорочно принимая в семью.       Пандора работала в Отделе Тайн, а он выпускал научный журнал. Трепетная любовь обоих к познанию нового давала неиссякаемый источник тем для разговоров, чем они и пользовались, проводя долгие вечера на маленькой круглой кухне. Но время шло, и Ксенофилиус больше не мог скрывать своего наследия. Взяв отпуск на работе, его немезида с головой ушла в изучение всех доступных книг и свёртков, практически поселившись в тайной части библиотеки. Её напугало его бессмертие, но он сразу же заверил её, что откажется от него, чтобы прожить обычную, счастливую жизнь рядом с ней. На время тема была закрыта.       Наступило Рождество, и, следуя их маленькой семейной традиции, они вместе украшали дом. Ксено установил большую пушистую ель в центре кухни и сейчас копался в сундуке со старинными елочными украшениями. Блестящий набор шариков, доставшийся ему от отца, всегда приводил его в детский восторг. Внутри каждого из них находился кусочек Хогвартса: звери факультетов, будто сошедшие с гербов, спящий дракон, парочка фестралов на поляне, алый поезд, испускающий клубни пара и, конечно же, сам Хогвартс. Волшебник настолько увлёкся рассматриванием украшений, что невольно вздрогнул, когда около него упала веточка омелы. «Что-то случилось?» — читалось в его глазах, на что Пандора лишь легкомысленно пожала плечами, продолжая колдовать. Он оглянулся и в очередной раз восхитился её мастерством. Стены дома были будто сотканы из кружева снежинок, с потолка падали мягкие хлопья снега, не долетающие до них, а камин украсила гирлянда, переливающаяся светом множества огоньков. Ночь вышла замечательной. А на утро любимая осчастливила его новостью, что у них будет дочь.       Раньше он считал себя абсолютно счастливым человеком и не смел мечтать о большем, но эта новость доказала ему, что всё может стать ещё лучше. В мыслях о скором появлении маленькой дочки, которая обязательно будет похожа на мать - такая же воздушная и невероятная, он не сразу заметил неладное. Пандора ходила хмурая и постоянно о чем-то напряженно размышляла. Она не собиралась делиться с ним своими мыслями, закрываясь в библиотеке. Но Ксено дураком не был и спустя время догадался о причине. Серьёзный разговор проходил на кухне, где ему пришлось обездвижить её, чтобы не пыталась улизнуть. Крутя в руках волшебную палочку жены, он честно выложил все свои выводы относительно ее поведения и, по вмиг опущенным плечам Пандоры, понял, что попал в точку.       Ей вновь овладел страх осознания, что её любимый человек и её маленькая крошка, могут жить вечно. Тогда как она оставалась обыкновенной волшебницей, чей срок составит максимум сто пятьдесят лет. Она призналась, что искала в библиотеке способ, который позволит ей пройти вечность вместе с ними, но её ждало разочарование. Поэтому она сейчас сидела на кухне, не решаясь поднять на него взгляд. Ксено отменил заклинание и опустился перед ней на колени, вытирая дорожки слез с её лица. «Сколько бы ты не прожила, любовь моя, я пройду этот путь с тобой. Ведь мне не нужна вечность, если в ней не будет тебя» — ласково говорил он, целуя её лицо.       В феврале родилась Луна. О, это был самый очаровательный ребенок на свете! Ксено и Пандора были безумно счастливыми, окружая свою малышку любовью и заботой. Девочка росла, её магия расцветала буйными красками, внося небольшой хаос в размеренный уклад жизни. Она любила рисовать, особенно разных неизвестных зверушек. «Кто это, звездочка?» — ласково спрашивал Ксено, разглядывая маленькое нелепое существо с фиолетовым мехом и огромными глазами. «Это наргл, папа» — терпеливо объясняла Луна. «Он ворует мои карандаши» — блеснув глазами, добавила она. Вскоре в газете «Придира» вышла целая статья про этих шустрых существ. Пандора очень любила свою дочь и внимательно за ней приглядывала. Девочка росла веселой и активной, чем радовала всех. Однако начитанная мать быстро заметила признаки наследия Лавгудов, проявляющиеся в сущих мелочах. Луна могла бесконечно долго гулять в полях зимой, в дождь и слякоть, но летом предпочитала отсиживаться в своей спаленке, рисуя очередного зверька.       Пандора перешла к решительным действиям. Обладая допуском ко всем архивам Отдела Тайн и практически к любым знаниям, она увлеклась экспериментами. От Ксено она отговаривалась научной работой, порученной её начальством. Он отнёсся к этому спокойно, зная её любовь к исследованиям. Даже предложил помощь, от которой она аккуратно отказалась.       Это случилось летом, Ксено был в редакции, а Луна в своей комнате. Пандора ликующе просматривала свои последние записи, где она наконец вывела нужный ритуал. Ритуал, который позволит ей быть рядом с близкими вечно. Начертив нужную пентаграмму на полу кухни, она запела катрены, вкладывая в них всю свою магию и желание. Открылись окна, отбрасывая тяжелые шторы и впуская неистовый ветер, что закружил вокруг волшебницы. Привлеченная неизвестным шумом, Луна сбежала по лестнице вниз и застыла на лестнице. Рядом с ней застыл и маленький эльф, со страданием в глазах смотрящий на свою любимую хозяйку. Неистовство стихии продолжалось ещё какое-то время, затихнув в один миг. Падрова закричала. Она кричала и кричала, оставаясь неподвижной в своей коленопреклоненной позе, лишь руки её прижались к груди, в попытке защититься. Маленькая девочка заплакала и закричала: «Мама! Мама! Мама что с тобой?! Мама!» Глаза женщины распахнулись лишь на миг, чтобы в последний раз увидеть свою дочь.       Луне было девять лет.       Ксено долго не мог прийти в себя после случившегося, как бы не корил он себя за это, но ничего не мог изменить. Он закрылся в себе, спрятался ото всех, погрузившись в мир грез, где всего этого не было, не было боли и страданий. Статьи выходили все абсурднее, а его начали считать местным сумасшедшим. Луна осталась одна. В тот миг она потеряла не только мать, но и отца. Маленьких девочек такому не учат и не объясняют, что делать, когда мир рухнул. Она осталась наедине со своими зверьками и полями, где проводила всё свободное время. Однажды она даже пыталась завести друзей из соседских ребят, но получила в ответ лишь смех и кричалки: «Полоумная! Полоумная пришла!».       Ребенок не понимал, почему отец не говорил с ней, и даже думала, что без мамы она ему не нужна. Спустя год после трагедии она поняла, как ей вернуться к папе. Она тихонько проскальзывала в его комнату, где он сочинял новые статьи и слушала, слушала, слушала. Первое время он её не замечал, но однажды повернулся к ней и с безумным блеском в глазах, попросил: «Расскажи мне. Расскажи мне обо всех, кого ты видела». Луна сначала не поняла, что папочка от неё хочет, а потом увидела у него в руках её детский рисунок наргла и улыбнулась. С этого момента она каждый день проводила с ним, рассказывая о самых нелепых существах, что только подкидывало ее воображение. Погрузившись в пучину грез своего отца, Луна часто стала выпадать из реальности и если бы не преданный эльф, следящий за ней, забывала бы даже кушать.       Очнулся Ксено только на втором году обучения Луны. Его вызвал к себе Флитвик, опасаясь негативного влияния на девочку дементоров. Как полугоблин, он чувствовал в ней наследие великих предков, чье светлое сияние магии влекло этих тварей, как мотыльков на свет. Не сразу вникнув в происходящее, он покивал на слова декана Когтевран, обещая позаботиться об этом, и отправился домой. Там он сразу сел за печатную машинку, набирая текст статьи. Однако когда он поднял взгляд на текст, увидел лишь одно слово: «Опасность», которое повторялось множество раз. Это окончательно отрезвило мужчину и, выпив парочку зелий, он принялся мыслить обо всем, что произошло, не проваливаясь в грезы и отчаянно цепляясь за реальность. Впервые за долгие годы.       Луна очень удивилась, когда вместе с новым номером «Придиры» ей пришел толстый конверт. Позже, вскрыв его в спальне, она извлекла оттуда письмо и тяжелый старинный амулет, от которого веяло домом. Погладив украшение по завитушкам, девушка принялась за чтение.       С тех пор обстановка в доме наладилась. Ксено всячески пытался наверстать упущенное время и даже забросил свой журнал. Они путешествовали каждое лето, пытаясь отыскать мифических существ. Луна радовалась всему так искренне и так отчаянно-неверяще смотрела на него, что он еле удерживался от очередного раскаяния и слез.       А потом была война и его девочку похитили. Это снова выбило у него почву из под ног, проснулось безумие. Наверное, поэтому он так легко пошел на сделку с Пожирателями Смерти и в итоге сдал им этого мальчишку, Поттера. В тот момент он был свято уверен, что все из-за него. Из-за дружбы с ним его малышка сейчас страдает.       Когда Луна появилась дома, он думал, у него остановится сердце: столько радости в нем плескалось. Он плакал, обнимая её и осыпая поцелуями, не веря, что это по настоящему, а не очередной бред его воспаленного мозга. Но она была настоящей, стояла прямо перед ним и ласково улыбалась, так же наслаждаясь встречей. Они устроились у неё в комнате с кружками мятного чая, что подал им эльф, украдкой вытирающий слезы на своих огромных глазах. Рассказ дочери про плен и последующее спасение вызвал такую бурю чувств, что Ксено еле сдерживался, чтобы не вываливать на неё еще и свои страдания. Нет. Он будет рядом и поможет своей маленькой девочке справиться с этим.       И сейчас, сидя в этой светлой гостиной их новенького дома, в таком замечательном, тихом и спокойном городке, Ксено ощущал радость. Он частенько спускался в ритуальный зал, чтобы поблагодарить богиню за дарованный шанс всё исправить. Ему было даже страшно подумать, что он мог так и остаться в своём мире фантазий, потеряв любимую дочь.       Мужчина тряхнул головой, разметав свои белые волосы и приходя в себя. Что-то его потянуло на воспоминания…       — Хозяин Ксено, сэр, — подергал его за рукав самый преданный эльф в мире.       — Да, друг, я тут, просто вспомнилось…       — Я видел, — грустно сказал Чарльз, взглянув ему в глаза. — Всё будет хорошо?       — Всё отлично, — уверенно ответил ему волшебник, потрепав его по голове. — Как думаешь, её пора вытаскивать? — со смешком спросил он, меняя тему.