Деморализация

      Послышался стук в дверь, после чего она приоткрылась, и женский голос проговорил:       — Мальчики, пора вставать! На работу опоздаете!       — Мам! Ну сколько можно просить не заходить к нам! — спросонья пробурчал Жан, не раскрывая глаз.       Нащупав мою талию, он обнял меня со спины и прижался.       — Я тебе обещаю, скоро заработаю столько денег, что мы сможем арендовать собственную комнату и съехать отсюда! — закончив фразу, он чмокнул меня в шею.       — Ага, купить собственный дом в центральном районе, — протянул я вяло, потягивая затекшие мышцы.       — Почему нет? Заживем спокойной жизнью.       Я развернулся к нему лицом, и в мгновение навис, встав на коленях по обе стороны тела и прижимая обе ладони к его рту.       — Замолчи! — усмехнулся я. — Ты практически каждый день мне об этом говоришь!       — А у тебя имеются основания мне не верить? — проговорил парень, убирая мои руки.       Он потянул меня на себя, не удержавшись, я упал на Жана.       — И там же я обручусь с тобой, чтобы все знали, что ты только мой! — будто подтверждая мои намерения, он притянул меня за шею и поцеловал.       Перекатившись по односпальной кровати, теперь он возвышался надо мной.       — У нас нет денег, — улыбнувшись, сказал я, гладя его щеку, и затем выскользнул, вставая с постели.       Пока я натягивал трусы, за моей спиной послышался досадный скулеж. Боковым зрением, я увидел, что Жан рухнул лицом в подушки.       — Вставай давай! А то мистер Вагнер снова отчитает тебя за опоздание! — Я кинул рубашку на безжизненное тело, которое снова издало звук негодования.       Нырнув в ботинки, я побежал вниз по лестнице.       — Доброе утро, мадам Кирштейн! — крикнул я, проходя мимо женщины у плиты. — Сейчас Вам помогу! — добавил я, направляясь прежде к умывальнику.       — Спасибо, Армин, но я уже все закончила. Буду признательна, если ты нарежешь сыр.       — Конечно! — громко сказал я, зачерпывая руками воду.       Набив желудки как всегда плотным завтраком и собравшись, мы вышли на крыльцо.       — Черт! Заметно похолодало! — поежился Жан, из его рта выскользнуло облачко пара.       — Конечно! А чего ты ожидал от зимы? Зато через две недели начало нового года! Как думаешь, наших ребят отпустят со службы? — спросил я, посмотрев на парня.       Снежинки плавно спускались с неба и падали на его лицо. Я невольно засмотрелся, пока чуть не споткнулся, и тут же перевел взгляд на мостовую.       — Должны! Нас в кадетке отпускали домой, по крайней мере.       — Надеюсь, они не будут сильно заняты и смогут заехать к нам! Было бы так здорово увидеться с ними! — от этой мысли мои уголки губ ненарочно расползлись в улыбке. — Надо будет что-нибудь для них подготовить, — продолжил я тише.       — Хорошего тебе дня! — Жан выбил меня из мыслей.       Я и не заметил, как мы дошли до развилки наших путей.       — Ах, да! И тебе!       Я привстал на носочки, чтобы оставить легкий след на губах и направился к своему месту работы, раздумывая о подарках для друзей. Прошло почти полгода, как мы покинули службу. Сначала было немного тяжело приспособиться к нынешней жизни, а еще тяжелее забыть про былую и создать новые надежды и мечты.       По началу я иногда слышал на улицах выкрики и перешептывания в свой адрес.       — Это тот омега, из-за которого провалилась вся экспедиция?       — Кажись, он самый!       Я до сих пор помню переглядывания тех женщин.       — Ха! Правильно, что вас выперли из Разведки! Этому белобрысому соваться туда и не стоило!       После этой фразы, сказанной мужчиной, я еле остановил Жана от затевания потасовки.       Но через пару месяцев, все более-менее улеглось. И мы даже смогли найти работу.       Сначала устроился Жан — подручным плотника. Первые несколько дней он приходил домой с разорванными в кровь ладонями. Мы с его матерью каждый вечер обрабатывали его новые раны. Я просил уйти и найти другую работу, но он не слушал мои доводы, аргументируя тем, что хозяин мастерской очень хороший человек, да и ему самому нравится дело, которым он занимается.       Мы оба знали, что тогда находились в невыгодном положении. Жан едва нашел работу, где его пристроили и обучали на месте. Если бы он снова стал безработным, мы бы оказались приближены к бедности.       Я обошел множество мастерских и магазинов с предложением о своей кандидатуре. К сожалению, слухи расползаются так же как заболевания, а возможно даже быстрее. Почти сразу же узнав мое имя, мне тут же отказывали.       Один раз, меня согласилась взять к себе женщина, владевшая пекарней. Я работал с утра до позднего вечера, расставляя свежеиспеченную выпечку на прилавке и обслуживая посетителей с улыбкой на лице и с благодарными мыслями владелице. Мне нравилось это уютное место, но через три дня меня уволили, не заплатив ни гроша. Как я понял, владелице нашептала подруга про мое недавнее прошлое, наверняка приукрасив не самыми радужными красками.       Я снова находился без работы, было неимоверно тяжело видеть, как Жан стирал руки в кровь, пока я безрезультатно обходил все новые и новые места предполагаемой работы.       Тогда я решил сменить тактику. Не проситься на работу, а сделать так, чтобы меня самого захотели видеть в качестве работника. На окраине города была небольшая библиотека. Я приходил в нее каждый день. Сначала просто как читатель, в основном я изучал энциклопедии про различные промыслы, стараясь пополнить свои знания хотя бы в теории. Одновременно с этим я начал замечать, что библиотека находилась не в лучшем виде. За книгами не следили, они терялись, да и вообще служащий забывал кому и когда он давал какую-либо книгу.       Однажды, я сам решил найти нужную мне энциклопедию, не дождавшись смотрителя. Увидев, хаос творившийся на полках, я потратил целый день, расставляя книги в нужном порядке на стеллаже, но в итоге, я нашел то, что было необходимо. Мои действия не остались незамеченными. Когда я уходил, то краем глаза увидел, как пожилой мужчина, работавший в этом месте, с удивлением разглядывал аккуратно расставленные по тематике книги.       С этого момента, я каждый день раскладывал книги по полкам. Многие читатели начали принимать меня за сотрудника. Меня это веселило, ведь я иногда даже лучше знал, где лежала та или иная книга, чем библиотекарь.       В один день, снова оставшись допоздна, я работал со старой книгой. Она настолько износилась, что рассыпалась в руках и мне пришлось собирать листочки по номерам. В этот момент ко мне подошел библиотекарь:       — Эй, парень! Не помню, как тебя звать. Я вижу, что ты с книгами общаешься лучше, чем с людьми. Благодаря тебе это место, покрытое слоем пыли, снова обрело жизнь.       С этих слов началось мое знакомство с дедушкой Чарльзом, по совместительству владельцем и единственным работником маленькой библиотеки. Он просил меня ни в коем случае не обращаться к нему по имени-отчеству, он видел во мне внука, которого у него не было так же, как и детей. Оставшись один, после недавней смерти жены, он совсем опустил руки и забросил библиотеку. Чарльз взял меня в помощники. Моей задачей стояло не только преображение библиотеки, но и так же возрождение владельца к жизни. Он был хорошим человеком и любил книги даже больше, чем я, он и правда напоминал мне моего дедушку.       Мне нравилось работать с книгами, они не обсуждают тебя, не обливают грязью, а наоборот, несмотря на то, какой ты человек, они с радостью готовы подарить тебе знания. Хоть я и зарабатывал значительно меньше Жана, я любил свое дело.       Месяц назад, я уговорил дедушку Чарльза взять на работу юную Мишель. Она была беспризорной и скиталась по улице около нашей библиотеки попрошайничая или воруя еду. От силы она выглядела на лет двенадцать.       Со временем, мужчина настолько проникся девочкой, что взял ее к себе домой, заботясь как о собственной внучке.       К настоящему времени, посетителей увеличилось, в следствии чего немного возросло и финансирование библиотеки государством. Я мечтал о том, чтобы мы смогли возродить небольшое производство по восстановлению книг. Я бы с радостью обучился новому мастерству и спас множество книг от участи быть сожженными в камине.       Жан. Не знаю, как так обернулось, но казалось, что любовь к нему росла с каждым днем. После того как мы стали жить вместе, я узнал много нового о человеке, с которым обучался более двух лет. Невероятно добрый, отзывчивый и готовый на самопожертвование. Не знаю почему, но меня к нему потянуло. Неужели и правда, я испытывал к нему влечение еще в разведке, даже не подозревая об этом?! Какой бы тяжелый ни выпал у нас день, я с нетерпением ждал того момента, когда вечером, оставшись наедине, мы оба до жути уставшие разговаривали на абсолютно разные темы. Я мог пересказывать совершенно неинтересную для нас обоих книгу о текстильном промысле, но он ни разу не перебивал меня, дослушивая до конца.       Не пойми почему, но я его тоже привлекал не только душевно, но и сексуально. Когда у нас еще оставались силы, то мы проводили страстные ночи, после чего днем я мог заснуть стоя, прислонившись к стеллажу.       Больше всего мне нравились совместные вылазки, за стены нашего дома. Теперь мы ограничивались лишь этими редкими приключениями. К сожалению, мы не часто могли прогуляться даже по привычным нам улицам, настолько мы были поглощены работой, опасаясь ее потерять. Мы оба неимоверно скучали по разведывательному корпусу. Той жизни полной адреналина и новых открытий, ни разу не скрывая это друг от друга.       Рабочий день начался с разбора бумаг и проверки учетного журнала читателей под удары о полки книг, которые Мишель расставляла по стеллажам. Сегодня посетителей было не особо много, поэтому послеобеденное время я решил провести за уборкой. Снарядившись косынками и метелками, мы с девочкой начали избавлять помещение от пыли.       — Армин, мальчик мой! — послышался взволнованный голос дедушка Чарльза.       Я посмотрел вниз со своей лестницы, приставленной к стеллажу.       — К тебе пришли какие-то люди. Они в военной форме! Неужели ты что-то наделал? — продолжил обеспокоенно он. — Они ждут тебя на улице, но я не понял, чего они хотят от тебя!       Спускаясь со стремянки, я снял косынку и пробубнив что-то на подобии:       — Не беспокойтесь! Я сейчас разберусь, — направился к выходу.       Мое сердце забилось чаще, а в голову полезло множество мыслей. А что если что-то случилось с Жаном или…       Я вспомнил, как в разведке посылали военных к семьям погибших, чтобы сообщить трагическую новость. С ужасом в глазах от этой мысли я выскочил на улицу.       Солнце ослепило меня и я, прикрываясь рукой не сразу заметил две фигуры, стоявшие рядом со своими лошадьми и облаченные в зимние служебные куртки. Один из них, развернулся ко мне лицом, и тут мое сердце забилось пуще прежнего.       — Эрен! — громко крикнул я, и кинулся навстречу другу.       Крепко сжав его в объятьях, я услышал, как он выдохнул мне на ухо: «Я тоже безумно рад видеть тебя!». Не знаю, как долго мы так простояли. Краем зрения я увидел силуэт второго человека. Мне даже не пришлось угадывать кем он был, точнее она.       — Микаса! Как же я рад, что вы пришли, — я переключился на объятия с подругой детства.       — Так неожиданно… Мы ждали вас к началу нового года, — растерянно проговорил я.       — Если бы мы пришли тогда, то было бы поздно, — сказала Аккерман. На ее лице появилась столь несвойственная девушке улыбка. Я не знал радоваться мне или пугаться столь странным словам.       — Вчера проходило заседание среди главнокомандующих по поводу сокращения числа военных в разведке, — начал Эрен. — После операции по захвату Энни, к сожалению, погибло много солдат, как ты помнишь.       Я не смогу забыть то длинное письмо, пропитанное горечью утраты, которое друзья написали сразу же после того, как схватили титаншу, которой оказалась Энни.       — Теперь каждый человек на вес золота, — добавила Микаса.       — И вчера вышел указ, где вы с Жаном возобновляетесь на службу! — выдохнул Эрен с улыбкой. — Пока только офицерами запаса, то есть вы можете служить только в штабе разведке, не допускаясь до вылазок и военных действий.       Прошла пара минут, и я понял, что стоял с приоткрытым ртом. Я до конца не верил в слова Эрена.       — Указ вступает в силу с начала нового года. Мы уговорили капрала позволить лично передать эту новость, — сказала девушка.       — Не могу сказать, что мы с Микасой сильно обрадовались этой вести. Ведь сейчас ты находишься в безопасности, подальше от линии фронта. Ну и Жан тоже, — с плохо скрываемой неприязнью, добавил друг.       — Даже не знаю, что сказать, — растерянно протянул я. — Никогда бы в жизни не подумал, что услышу такое.       — Жизнь полна сюрпризов, — хмыкнул Йегер.       В моей голове все еще не укладывалась полученная информация. Неужели нас простили?       — Но как же призыв к запрету служения омег в армии?       Мне не давала покоя эта идея, возникшая в обществе сразу же после нашего отстранения и набиравшая число единомышленников ежечасно.       — Ой, да кому сдалось слушать разных психов! Когда в армии стоит вопрос о нехватке мест, всем плевать на мнения всяких тупиц, — разъяснил Эрен. — Я не пойму, ты не рад, что ли?       — Я… рад конечно!       — Им не хватает твоего стратегического мышления. Эрвин часто упоминает тебя, думаю не обошлось без его вмешательства по восстановлению вас, — добавила девушка.       — Как сказал мне Леви, по секрету, Ханджи тоже приложила руку к этому делу. Обосновывая с научной точки зрения, что раз вы теперь истинная пара, то произошедшее навряд ли повторится. Также Леви считает, что ей просто неймется понаблюдать как истинные партнеры будут вести себя в условиях военных действий, так что она уж добьется вашего полного восстановления в штат, — закончил Эрен.       Теперь мы заменим Йегера в ее научных экспериментах? Звучит устрашающе. И что же должно было произойти, чтобы Леви доверял секреты Эрену? Здесь точно что-то нечисто, но разберусь с этим позже.       — Вы уже рассказали Жану? — взволнованно спросил я.       — Нет конечно! Мы первым делом к тебе направились! — возмутился Эрен.       — Приказ стоял в том, чтобы оповестить обоих, поэтому мы сейчас направимся к нему. Поедешь с нами? — Микаса не сводила с меня глаз.       — Д-да! — с радостью отозвался я. — Только сейчас, отпрошусь с работы, — сказав это я тут же рванулся в библиотеку отыскивать дедушку Чарльза.       — Так, значит мы в гончарную? — спросил Эрен, взбираясь на лошадь, затем протягивая мне руку.       — Нет! Он работает подручным плотника! Ты вообще читаешь мои письма? — с детской обидой проговорил я.       — Читаю, но вот часть с Жаном стараюсь пропускать.       Я тихо вздохнул. Эрен до сих пор не может смириться с тем, что случилось. Хоть мы с ним и начали общаться, он все равно не переносил Жана, даже стал его недолюбливать еще больше, чем раньше. С этим ничего не поделаешь, я надеялся, что со временем, он все же примет его.       — До конца улицы, затем направо, — громко произнес я и обхватил Йегера за талию.       Такое невероятное чувство снова находиться верхом на лошади, пусть и позади наездника!       Добравшись до мастерской, я отпросил своего альфу на пару слов. Он был рад увидеть друзей, хоть к Эрену он питал взаимные чувства, непроизвольно видя в нем соперника. Все же зря я рассказал ему о последнем личном разговоре с другом. Кирштейн обрадовался, как и я, узнав зачем пожаловали к нам бывшие сослуживцы.       — Останетесь у нас на ночь? Думаю, мама Жана не будет против, да? — я посмотрел блестящими от энтузиазма глазами на альфу.       — Не думаю, что она станет возражать, — пожал плечами Жан.       Как же мне не хватало таких теплых дружеских вечеров, как этот! Как и в прежние времена, мы все вместе занимались готовкой, разбрызгивая воду по полу, случайно роняя овощи и выслушивая перебранки Эрена с Жаном. Предварительно, мы отправили мадам Кирштейн в ее комнату под предлогом, что мы справимся сами, но на самом деле, чтобы она не видела какой хаос мы творим на ее кухне.       Ужин прошел под истории наших друзей о военной жизни, в ответ мы рассказывали, как протекает жизнь у гражданских, кем мы и являлись. Мы даже не заметили, как досидели до трех ночи, пока глаза сами не начали закрываться. Расположив Микасу с Эреном в гостиной, мы с Жаном начали готовится ко сну в своей комнате.       — Я даже перестал надеяться на то, что нам выпадет шанс снова вернуться в строй, — сказал Жан, прижимая меня к себе.       — Знаешь, а я ведь даже привык к обычной жизни! Хотя иногда казалось, что работа дома по хозяйству гораздо больше выматывает, чем участие в разведке, — усмехнулся я.       — Уже думал, что будет с библиотекой?       — Первым делом! У дедушки Чарльза все идет в гору! Читателей прибавилось и наверняка скоро возобновится работа по реставрации книг. Я посоветую нанять ему новых сотрудников, не думаю, что я незаменимый работник, — усмехнулся я. — А ты?       — Мистер Вагнер редкостный козел! Мало того, что начал нагружать меня сверхурочной работой, из-за чего я приползал домой к ночи, так ещё я должен был прикрывать его задницу. Врать мадам Вагнер, пока её муж находился в компании проститутки в подземном городе!       — Значит, все же признаешь, что тебе не нравится работа! — я приподнялся на локте и посмотрел с ухмылкой на Жана.       — Теперь я могу себе это позволить, ведь если б сказал раньше, ты бы все сделал, лишь бы я не оставался работать при нем и дня! Так что по этому уроду я скучать совершенно не планирую.       Я обвил руками шею Жана и устроился на его груди.       — Сколько же нас ждет невероятных приключений в компании наших друзей? — сонно промямлив вопрос, оставшийся без ответа, я провалился в сладкий сон.