.onion

Я не знаю, почему так быстро согласился. Тема денег может привлечь любого, но не меня, хотя мне нужно платить за квартиру, пускай и ровно половину. Каким бы финансово выгодным не было предложение, мне нужна действительно достойная цель данных действий. Но не сейчас. Заказы постепенно «сходят на нет» из-за высоких цен, не смотря на то, что всё делается быстро и без особых хлопот, но люди не понимают, начиная давить на жалость и выпрашивать скидку. «Держи ссылку» И на мои глаза выплывает хаотичный набор символов на латинице. Удивлён, что Вин не написал своё имя задом наперёд, некоторые сёрферы даркнета делают именно так, даже не задумываясь, потому что так легче всего запомнить. Но это неправильно, ведь умники по типу меня могут легко вычислить человека таким образом. Чем бессмысленнее будет набор букв и цифр в твоём нике и имени пользователя, тем сложнее тебя будет найти. Большинство узко развивающихся людей считают, что тёмная сеть — труднодоступная и запрещенная, так же как и героин это тяжёлый наркотик, к которому развивается зависимость с первого употребления. Это не так. Любой зевака может с лёгкостью скачать нужный ему браузер, найти на поверхности нужные ссылки и с головой уйти во тьму. На дне, после поверхности и глубины, тебя встречает свобода. Ты можешь дрочить на маленьких голых мальчиков по ночам, а днём быть обычным студентом факультета психологии. Можешь смотреть издевательства над животными, будучи волонтёром или работать в заповеднике. Либо быть действительно ебанутым на голову, выискивая в категориях снаффа и гуро то, что мечтаешь сделать с людьми в приступах гнева, но кишка тонка, или тюрьма не входит в список планов на будущее. Только для обычных сёрферов будет достаточно обычного анонимизированного браузера. Но для таких, как я, киллеров, барыг, авторов непотребств и продавцов так называемого «чёрного рынка» нужна полная защита в виде специального программного обеспечения, прокси и банального инстинкта самосохранения. Надеюсь, Мауро додумался до этого. Внезапно в мою голову приходит вопрос, который я постоянно хотел, задать, но всё забывал. «Что ты делаешь в поднете?» «Я?» «Ты» «Видюшки смотрю всякие, доначу на стримах, гайды по взломам смотрю» В целом моё отношение к любопытству нейтральное, так как именно из-за этого я впервые туда зашёл, но после утоления данной потребности понял, что хуже гуро и снаффов может быть лишь лоли и копрофилия. Сейчас по одному из таких сайтов всё ещё гуляет снафф продолжительностью сорок минут, в котором моя сестра превращалась в кусок мяса, а комментаторы просто сходили с ума от красочности и изощрённости издевательств над ней. Если что-то попадёт в интернет, а в особенности его тёмную сторону, то это уже будет невозможно удалить. Пока я ходил за очередной чашкой кофе и пепельницей, Вин прислал больше десяти ссылок, говоря, что за этим интересно наблюдать чисто из-за мерзости. Интересно, этот придурок когда-нибудь задумывался о том, что в этих видео задействованы реальные люди, которых больше нет в живых? Не собираюсь смотреть всё, да и в целом не собираюсь это смотреть, за пять лет уже насмотрелся этого вдоволь. Открываю окно на проветривание, чтобы комната не провоняла дымом и закуриваю. Вдруг замечаю на краю стола тарелку с макаронами, к которой так и не притронулся, больше скажу, я даже не видел её появления. К груди подкатывает странное чувство вины. «Почему я должен это смотреть?» «Потому что я скинул тебе это» «А если я не хочу?» «Не будь занудой» «Не будь придурком. Мы будем общаться по делу, которое ты решил затеять или нет?» «Сегодня нет, я просто хочу пообщаться» «Не лучший вариант общения. Я занят» «Я могу скинуть тебе сайт, через который мы будем создавать» «Я знаю все сайты, через которые можно осуществлять процессы взлома и создания, ты его хотя бы выбрал?» «Их там сильно много?» «Твою мать, Вин, ты не удосужился в процессе выбора видео выбрать сайт для нашей работы?» «Прости» «Прощаю» Просмотрев ссылки, которые скинул Мауро, я заметил некую странность и нажал на неё, дабы убедиться. Лучше бы я ошибся и это был не пресловутый «xonion» — десятый круг ада на земле, где разбросана куча видео на любой вкус: убийства, изнасилования, суициды и прочее, что не сможет смотреть адекватный человек. Но в нашем мире, видимо, больше не существует адекватных людей. На переднем плане обнажённая, довольно грудастая, девушка с завязанным грубой верёвкой ртом настолько крепко, что вокруг образовались кровавые подтёки, глаза закрыты цензурой, а перед ней деревянная поверхность. Она плачет и мычит, так как это единственное, что она может делать, будучи связанной, и надеется на помилование. Но его не будет, потому что видео не вышло бы в сеть. Затем на экране появляются руки в медицинских перчатках, кладущие гвозди там, где видимость камеры заканчивается. Девушка впадает в истерику, за что получает кулаком в лицо несколько раз. Процесс незамедлителен, левая грудь ровно до основания соска кладётся на поверхность, приставляется длинный металлический гвоздь и раздается стук молотка. Крик. Гвоздь погряз в грудь до головки. После это повторяется несколько раз и с другой грудью. Постепенно начинает появляться кровь вокруг головок гвоздей. Хватит, я больше не могу слышать этот сдавленный крик и безразличную тишину в ответ. «Ты сидишь на xonion’е?!» «Воу-воу, ты чего? Я там только смотрю и ничего не продаю, остынь!» «Да я самый трудно нагревающийся элемент в мире, это тебе пора потухнуть» «Это угроза?» «Нет» До сих пор не понимаю, почему я общаюсь с этим идиотом, видимо, из-за безысходности, или из-за того, что он — единственный человек, который более-менее разбирается в технике и программировании, пускай и является моей полной противоположностью. Я же не замуж выходить за него буду, а просто работать, верно? «Рик, вот тебе ссылка, можешь начинать без меня» И вот, наконец-то он прислал что-то полезное, но в смысле «начинай без меня»? Мне нужно знать, какой конкретно вид вируса должен быть создан, цель мне уже вполне понятна — её нет. «Я начну без тебя, если ты мне скажешь, какой конкретно вирус тебе нужен» «Зомби» Да ладно, с ним не всё потеряно, он что-то знает! На протяжении всего времени, что мы общались, он никогда не парился насчёт учёбы, понимания языка техники и просто наслаждался жизнью, ходил на кучу свиданий, в клубы и курил травку за гаражами, а направление, которое он выбрал для учёбы, изучал очень поверхностно и большинство информации узнавал от меня. «Я пойду спать» «Спасибо» «Какой ты злой :(» Не злой, а очерствевший. Если уделять слишком много внимания людям, то можно себя со свету сжить ненароком. Это я понял после расставания с девушкой, друзьями и, слишком тяжело признавать, сестрой. Именно на этого человека я потратил всю свою жизнь и мог бы потратить ещё, но это произошло так быстро, что это даже не укладывается в голове даже спустя время. Ей было всего двадцать три, она только начала вдыхать жизнь, она чувствовала себя более чем счастливой… Но за позитив и счастье нужно платить, иногда самую ужасную цену. Снимаю наушники, беру в руки ту самую, уже давно остывшую тарелку с макаронами и перебираю ложкой. Крис действительно старается угодить мне, быть полезным и не мешать, когда я прошу, внимательно слушает, когда я что-то рассказываю, пытается дать совет, а я… Мне плевать. Кажется, что плевать. Плевать на его присутствие в целом, скорее всего, думает он, продолжая заботиться или, может быть, прислуживать? Я запутался, потерялся, погряз в самом себе, переставая пускать в своё логово людей, которые действительно могут помочь или вытащить из темноты, которая заполнила моё тело и душу, не давая свободу, считая, что, если я подпущу кого-то к себе, он причинит боль, втопчет в грязь. А в реальности я защищаюсь закрытостью и отрешённостью, которая берёт контроль, от чего мои попытки стать снова общительным тщетны. POV Кристофер Уже который час лежу на кровати в попытках уснуть, но что-то мне мешает сделать это. В прошлый раз я не успел перенести Рика на кровать и его спина болела весь день от постоянного напряжения, но эту ночь он просто может не спать. Тогда я просто лежу без смысла, втыкая в потолок, стену и наслаждаясь мягкостью одеяла, которое не может отправить в сон. Рик всегда был ко мне холоден, но был не против посидеть вечерами на кухне за чашкой чая, рассказывая забавные и неловкие истории из жизни, а сейчас он практически по 24 часа в сутки сидит в интернете, полностью погруженный в так называемую «работу», изучая коды и взламывая заблокированные сайты. В то же время, я прекрасно его понимаю, ведь Ребекка несколько раз приезжала к нам, и о ней нельзя было сказать ничего плохого. Она была полной копией брата внешне, но куда более весёлая и креативная, между ними чувствовался этот контраст и гармония. А затем её не стало. Что может быть хуже потерять того, с кем был с самого появления на свет? Эта новость его ударила тогда сильно, даже слишком, потому что в тот день они говорили по телефону, и всё было более чем позитивно, не предвещало никакой беды. На следующее утро ему позвонила мать и сказала эту роковую новость, после чего он тут же поехал в родной город, оставив там прошлого себя. Самое грустное в таких ситуациях то, что человек отказывается от помощи, начиная закрываться в себе, а ты не можешь ему помочь, чтобы не навредить ещё сильнее, затем он начинает медленно угасать. Тебе остаётся только наблюдать, появляться лишь в критических ситуациях. И заботиться, напоминая о банальных потребностях, которые в таком состоянии зачастую игнорируются. Когда моему мозгу изрядно надоело лежать наедине с собой, в голову пришла мысль посмотреть на время и если там будет больше полуночи, то уговорить соседа лечь спать. Мне кажется, что я получу дозу ругательства в свой адрес, но попробовать стоит. Включаю телефон, бьющий ярким светом в глаза: 3:18. POV Рикки Полностью голый мальчик лет одиннадцати азиатской внешности сидит на сером диване, а мужской голос за кадром говорит трогать себя за пенис, смачивать пальцы слюной и медленно водить по головке и основанию, а затем сам появляется в кадре, но только наполовину, грубо переворачивает его спиной к себе, после же быстро входит. На удивление из уст мальчика прозвучал лишь громкий мычащих вдох, и мужчина стал наращивать темп, вбивая тело в поверхность… — Рик? — услышав голос Криса у себя за спиной, быстро закрываю ноутбук и оборачиваюсь. — Ты чего не спишь? — спрашивает он, буравя меня взглядом. — Я не хочу, — отмахиваюсь, сняв наушники. — Уже поздно, ложись, пожалуйста, — погодите, он умоляет? — Я не мешаю тебе спать, лягу позже, иди. — Ты же не ляжешь, я знаю, — ты слишком проницателен. — У меня нет обязанности к тому, чтобы делать тебе отчёт о графике моего сна, ясно? — зачем ты вскипаешь, Рик, он ведь ничего такого не говорит? — Не обязан, но… — Я занят, выйди, пожалуйста, — останься, ты почти вывел меня на эмоции. — Нет, Рик, я не выйду, пока ты не наденешь пижаму и не ляжешь, — звучит, как вызов. — Почему ты так печешься обо мне? — кое-кто стал легковоспламеняющимся. — Я беспокоюсь о том, чтобы ты не свёл себя в могилу, таким образом жизни! Да, люди гибнут, иногда даже совсем неожиданно, но из-за этого мы не должны губить самих себя! Поверь, Ребекка бы не хотела видеть такого… — Заткнись! — эта чёртова сволочь надавила на мою едва застывшую рану, а та снова стала кровоточить, но именно это мне и хотелось услышать. — Выйди нахрен отсюда! Вскакиваю со стула и пытаюсь вытолкнуть Криса из комнаты, приукрашивая всё бранной речью, но он даже не сдвинулся с места, а затем крепко обнял меня. Крепко, но в то же время настолько тепло и заботливо, вместо тысячи слов.