.onion

«Я больше не буду участвовать в твоей игре» Нажимаю на enter и закрываю крышку ноутбука. Я сделал это. То, что приведёт меня в самую пугающую неизвестность, которая только может быть, но сейчас мне абсолютно не до этого. А вдруг ничего и не случится, кто знает? Спиной отхожу от стола, пристально смотря на гаджет, который уведомил о выключении затуханием роутера. Внутри меня образовалась пустота, которая вскоре стала налегать новым комом, который в один момент может закрыть дыхательные пути, от чего я и задохнусь. Возвращаюсь в комнату к Крису и ложусь на пустое место у стены, пока он отвернут в другую сторону, прикрыв глаза. Принимаю удобную позу и пронизываю взглядом стену с бежевыми обоями. — Что случилось? — вздрагиваю от неожиданности. — Ничего, всё в порядке, — снова вру. Эта ночь изменила абсолютно всё… Член проникает в расчленённое тело, он может видеть его изнутри и даже трогать, что он и делает, совершенно наплевав на кровь: — Так ты намного более нежная… Вскакиваю с кровати в холодном поту. Кошмары вернулись, а это значит, что всё вернулось на свои места. Яркое солнце бьёт в окно, освещая искажёнными лучами комнату. На кухне слышится шум, Крис готовит завтрак или обед? Не знаю, мне нужно выйти и убедиться в этом. Выхожу на кухню, маленькие часы над столом показывают время: 10:18. Голова начинает предательски болеть, от чего я падаю на стул и прижимаюсь к стене. Становится легче. Кажется, у меня дежавю. — Снова кошмары? — вдруг отзывается сосед, протягивая мне чашку кофе, затем я киваю. Я обещаю, что ущипну себя, если прямо сейчас мне позвонит Винни с предложением выпить вместе пива, потому что этот день чертовски похож на тот, который полностью перевернул мою жизнь и от этого голова начинает болеть ещё сильнее: — У нас ещё остался тайленол*? — удивляюсь своим словам, потому что ранее никогда не пил таблеток от головной боли, предпочитая игнорировать её, иногда вовсе помогал холодный душ, но сейчас меня пронизывает уверенность в том, что предыдущие действия не принесут успеха. — Да, конечно, — этому удивлён даже Крис, который достал аптечку из навесного шкафа, затем вручив мне маленькое белое колёсико и стакан проточной воды. После того, как горьковатая таблетка проникла в мой организм, стало малость легче, та подействует приблизительно через полчаса, боль уйдёт. Провожу руками по волосам и смотрю в пустой дверной проём, на секунду кажется, что Ребекка стоит там, как раньше, с чашкой в руке и рассказывает о своих приключениях с Генри, о том, как они вместе были на фестивале дизайна в Филадельфии и ходили в кино на второго Дэтпула. — Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает Крис, пытаясь заглянуть мне в глаза. — Не совсем, — наконец-то ты говоришь правду. — Что случилось? — Я… — давай же, Рик, подбери нормальные слова и не кажись дурачком в очередной раз, — Я вчера закончил игру и, скорее всего, за мной уже выехали. — Что? — кто из нас ещё дурак? — Вчера аноним написал мне сообщение о том, что я должен избавиться от непрошенного свидетеля. Сам понимаешь значение этого слова, — язвишь, — поэтому… Церулли напрягся. Понимаю его реакцию. Не каждый день услышишь, что от маленького черноволосого парня, который любит приключения на мягкое место, зависит твоя жизнь. Но с этим покончено и я, наконец-то, могу сделать маленький глоток свободы. Ровно до того момента, пока аноним не доберётся до меня. Сажусь за ноутбук и удаляю почту, меняю аккаунт на сайте с заказами на взломы и выдыхаю. Жизнь вернулась в начальную точку, но со вселенной онион-доменов я так и не расстаюсь: i2p не пользуется таким огромным спросом на чёрном рынке. На этот раз, я точно буду осторожнее. Спустя месяц никакого наказания я не получил, наверное, из-за того, что пропал из радаров, несмотря на то, что аноним знает адрес моей квартиры. Возможно, он готовит что-то грандиозное, но я стараюсь не думать об этом, так как защитил диплом и планирую исчезнуть из этого треклятого города после его получения. Но мне нужны деньги, как и любому живущему нормальной жизнью человеку, а полностью жить за счёт Криса — глупо, поэтому я снова решаю наступить на грабли, предварительно взяв «хребет» в руки, чтобы тот не ударил меня в лицо. Даже несмотря на то, что всё постепенно налаживается, на душе мне не спокойно и чувство дежавю буквально преследуется меня, кажется, что я проживаю эпизод заново, просто Вин решил бросить учёбу на пятом курсе и испариться — это мне сказал его брат Тон, но я уверен, что это не может быть он, потому что у Тона всегда был сильный итальянский акцент, от которого невозможно избавиться за промежуток времени в несколько месяцев. Длинный дубовый стол, глянцевое лакированное покрытие, в центре внимания бледная худая девушка, чьи серые глаза были безжизненно направлены в объектив камеры. На её правом боку красовалась татуировка девятиглавого дракона, сделанная в традиционном стиле, а из-под спины вытекала кажущаяся вином, жидкость. Грудь не вздымалась, а живот впал, обнажая рёбра. Она мертва. С вероятностью сто процентов, это было сделано специально, потому что в кадре тут же появляется член, тут же входящий в охладевшее тело, а исполосованная синими венами рука сжимает грудь. Грубые резкие проникновения, которые, вероятно, запрещала делать девушка из-за боли, вызывали у парня животный восторг, половицы под столом скрипели, а серые глаза продолжали опустошённо смотреть в камеру… По телу прошёлся холодок. Не то от увиденного, не то от того, что пора перестать держать окно открытым целыми днями, потому что так его можно сломать, что под конец моего жительства в это квартире влетит в кругленькую сумму. Закрываю его. Ручка предупреждающе скрипнула, но ничего, помимо этого не произошло. Выдыхаю. Откидываюсь на стуле и понимаю, что время не совсем раннее, привычные солнечные лучи заменили яркие фонари, которые всё равно не освещали все углы дорог и тропинок: — Рик, твоя очередь выносить мусор! — выкрикнул с кухни Крис. Чёрт, а ведь я совершенно о нём забыл. — Почему я не могу вынести его завтра? — выхожу на кухню и облокачиваюсь на двери. — Потому что завтра на проверку придёт Мисс Батлер и отвесит нам пиздюлей за пасущее ведро, — ответил сосед и вручил мне завязанный на узел ярко-голубой пакет. — Блять, — закатываю глаза. Темнота всегда вызывала у меня чувство незащищённости. В конце концов, я — мужчина не особо крупных параметров и мне сложно постоять за себя, но на этот раз чувство постороннего взгляда на моей спине особенно сильное. По ночам район, где я живу буквально вымирает и наружу вылезает всякий сброд в виде подростков-доходяг, которые не находят другой альтернативы, чем колоть себе героин в член у мусорки на свежем воздухе, а затем обблёвывать углы. Но сегодня было пусто. Фонарь, который должен был освещать проход-туннель между двумя многоквартирными домами, давно потускнел и единственное, что мне оставалось делать — прислушиваться и всматриваться в темноту, медленно поглощающую меня. С грохотом выбросив пакет в заполненную отходами урну, оборачиваюсь в сторону параллельного выхода, и я готов поклясться, что видел кого-то, кто стремительно исчез в темноте, которая только и играла ему на руку. Решив не проверять, достаю телефон и направляюсь к выходу, через который зашёл, предварительно набрав Криса и уведомив его о том, что скоро вернусь. Как только мои глаза видят тропинку к подъезду, сзади раздаются приближающиеся шаги, и мой затылок пронзает болью глухой удар, выбивающий моё сознание, отправляющий в темноту…