Ромовая баба

Гарри проснулся от холода. Хоть он и спал под тёплым одеялом, окно оставалось открытым на всю ночь. Голова раскалывалась после вчерашнего вечера, он уже не мог вспомнить всего, что произошло. Гарри уснул, даже не снимая очков, одна дужка немного погнулась. Рядом безмятежно спал Рон. Поттер поднялся с кровати, приложив ладонь ко лбу, будто это могло остановить головную боль. Он оперся о стену, опустив голову вниз, пытаясь прийти в норму. Часы показали восемь утра, комната сильно промёрзлась, Уизли укутался в одеяло. Казалось, даже люди с фотографий на стенах поежились. Гарри достал из ящика чистую свежую футболку, и втянув ее запах, надел. Ему вспомнилась жена, и настроение сразу же скатилось. Поттер подтянул шорты, и заковылял к входной двери. С вешалки у входа он стянул кофту и неуклюже ее нацепил. Гарри повернул дверной замок, ручка легко поддалась. На улице было холодней, чем в комнате, он сразу пожалел, что не надел штаны. Гарри потер руки, и направился к небольшому сарайчику за домом, где хранились всякие садовые принадлежности, метлы, штуки, оставленные детьми, там же и было место обитания сов. Их у Поттеров было три. Одна Джеймса, одна Альбуса и небольшая домашняя сова. — Приве-е-ет, — сонно протянул Гарри, почесав одну из птиц. Она мило ухнула, нежно укусив его за палец. Рядом с ней лежали два письма, от Джеймса и Альбуса. Поттер не без улыбки развернул их. Письмо старшего сына было коротким: «Дорогие Родители, Первый день прошел нормально, все в порядке. Честно говоря, я рад снова сюда вернуться. Скоро начнётся сезон квидичча! Жду не дождусь! Буду стараться писать почаще, но не могу обещать что каждую неделю. Зато Альбус будет постоянно писать, я в этом уверен. Ладно, пора идти, надо дописать сочинение по Зельям. Не нравятся мне эти зелья… Как там у вас? Каково было снова вернуться в Хогвартс? С любовью, Джеймс» Гарри заулыбался тому, что Джеймс также как он не любил Зелья и, сложив письмо, аккуратно всунул его в карман куртки. Он развернул второе письмо, которое было гораздо длиннее. Обычно Альбус присылал два — отдельно Гарри и Джинни. Письма для Гарри всегда были больше, Альбус постоянно делился с отцом чем-то личным. Поттер очень это ценил и хранил каждое письмо сына. Но в этот раз письмо было только одно, и не для обоих родителей, а только Поттеру. «Привет, пап, Маме я не успел написать письмо, нам много задали в первый день… Никак не могу разобрать горы домашки. Только и спасает Рози. Флитвик чуть ли не на каждом уроке говорит, как она похожа на мать. И она так мило смущается. Лили же немного в шоке от Хогвартса, конечно, но ей безумно нравится. Не пишет пока что, их тоже завалили домашкой. А ведь они первокурсники! Она на Гриффиндоре, кстати. Представляешь, шляпа говорит: «О-о, Поттер. Ну что ж, тебе одно только место», а потом громко крикнет «Гриффиндор!». Лили аж вся красная стала. Вообщем, пап, не хочу маму тоже оставлять без письма. Джеймс точно что-то нацарапает вам обоим второпях, но ты знаешь, я не люблю так делать. Прошу тебя, почерк у нас почти одинаковый (ты так и не научился красиво писать, как и я), перепиши ей письмо как будто от меня. Вроде все сказал, не забудь про маму! Уже пергамент заканчивается. О, совсем забыл, как вам Хогвартс спустя двадцать лет? Не думаю, что что-либо сильно изменилось… С любовью, Альбус» От слов сына стало не по себе. Он так часто упоминал мать. У Гарри опять потяжелело на душе. Он не знал, когда вернётся Джинни, и вернётся ли вообще. Та ссора давно назревала. Джинни вечно покрывалась знаменитостью Поттера при любой возможности, а его это сильно раздражало. Конечно, каждый волшебник в этом чертовом мире знает что Гарри Джеймс Поттер — мальчик-который-выжил, а потом и победил Темного Лорда! Да, этого теперь никуда не деть, но черт, не пользоваться же этим на каждом шагу! Злость и отчаяние смешались внутри Гарри, он ударил рукой по пыльному деревянному столу. Рваные лохмотья пергамента взлетели в воздух, плавно опускаясь на место, раздалось громкое уханье недовольных сов. Поттер удивленно поднял голову, и заметил там еще одну, совершенно незнакомую полярную сову, так что ему даже подумалось, что это может быть Букля. Но это же невозможно! Гарри недоверчиво подошёл к ней. — Букля? Нет…- спросил он у совы, а та даже не ухнула в ответ. Поттер аккуратно вытянул письмо из-под лап. Письмо пришло от Малфоя. Какого.? Сердце Гарри забилось сильнее. Второе письмо от него! Что за чушь?! Сначала история в пабе, потом змея дома, а сейчас письмо… Поттер быстро разорвал конверт, вынимая бумагу. Все тот же аккуратный, угловатый почерк Драко. Текста было немного. «Поттер, привет. Я не думал, что все так произойдёт. Даже как-то смешно. Сейчас все объясню. Вообщем, я очень долго носил в себе идею извиниться перед тобой. Надеюсь ты не будешь злиться. Странно наверное видеть меня таким, другим совсем. Даже не знаю, зачем все это тут пишу, Поттер, просто… Так все случилось, я отправил ту посылку магловской почтой, хотя по-моему животных нельзя ей слать, ну не важно. Я хочу, чтобы ты меня простил. Вряд ли змея была хорошим подарком, лучше ничего не придумал, извиняй. Я отослал ее три дня назад, как помню. А потом мы встретились в пабе. Астория настояла, чтобы мы туда зашли. Она ругалась потом, что я странно вел себя. Нам надо встретиться, Поттер. Давай третьего в «Дырявом котле»? Много что хочу рассказать. Драко Малфой» Гарри ошеломленно стоял, держа в руке пергамент. Холодный ветерок с окна неприятно коснулся его, взъерошил волосы. Поттера напугали слова Малфоя. Зачем ему с ним видеться? Но любопытство гриффиндорца внутри не давало покоя. Он схватил лежавшее рядом на дубовом столике растрепанное перо, повозился со старой чернильницей, которую давно не открывали, и мокнул его в темную жидкость. На этом столе когда-то писались письма, но сейчас Поттеры просто их тут получали, а писали в доме, вместе с Джинни. Они писали по-настоящему совместные письма детям в школу. Сейчас эти воспоминания теплом отдавались внутри, зазывая за собой волну грусти, скучанию по семейности, когда Джинни обнимала его за плечи, и поправляя свои огненно-рыжие волосы, целовала Гарри в щеку, склоняясь над письмом. Гарри обшарил шкафчик над столом, в поиске пергамента. Сердце глухо отдавалось в груди, в ушах у него звенело. Холодный ветер дул с окна, яростно трепля кофту. Он вынул небольшой пожелтевший листок, кое-где ободранный, и зацарапал неровным почерком. «Да. Буду там в два часа завтра. Поттер». Гарри закрутил листок в аккуратную трубочку и всунул сове в клюв. Она немного попыхтела, и вылетела в открытое окно, смахивая остатки пергамента со стола. Поттер начал отходить от непонятного транса, в котором написал записку, и схватился за голову: зачем он вообще ответил? Почему хотя бы не перечитал написанное?! Даже не мог вспомнить сейчас, что написал. Ох, черт… Гарри схватил письма от сыновей и затрусил обратно к дому. Шорты снова норовились свалится, но он этого не заметил. Паника подступала к горлу. Он не чувствовал себя так с тех пор как ему было лет пятнадцать. Поттер быстрым движением открыл дверь, вскочив в прихожую. Там стоял приятный аромат деревянной мебели и запах свежего воздуха с улицы. Он стянул обувь, с письмами в руке быстро зашагал на кухню. Ему не верилось, что он так быстро и неосознанно ответил на письмо от Малфоя. От грёбанного Малфоя… Гарри решил, что ему срочно нужна чашка чая, чтобы все хорошо обдумать. Сейчас бы идеально подошел чай Хагрида, но его, увы тут не было. Руки его тряслись, он расплескал всю воду, наполняя чайник. Вода попала на письма, точнее, на письмо Альбуса. Гарри необдуманно схватил полотенце, пытаясь стереть ее, но только скатал бумагу в крошечные мокрые катышки. — Да что за хрень со мной происходит? -спросил себя Поттер. Он облокотился на стол, запустив руки в волосы. — Чертовщина… Мне тридцать семь лет, все у меня есть. Дом, семья, работа. Дом, семья, работа… — он шептал слова как заклинание, отстукивая каждое слово кулаком. В проходе показался заспанный Рон, потиравший глаза. На лице его растянулась утренняя улыбка, но она почти сразу исчезла, когда Уизли увидел Гарри. Тот уже стоял над кухонной плитой, трясущимися руками вновь пытался собрать разлитую воду. Тут Поттер совсем взбесился, с силой швырнул на пол старую тряпку. Колени его задрожали и он скатился на пол, прижавшись спиной к столешнице. Гарри снял очки, уткнувшись в локоть лицом. Он плакал. — Эй, ты чего? — к нему подбежал Рон, и усаживаясь рядом, приобнял за плечо. Гарри скатился к нему на колени, содрогаясь в рыданиях. — Черт! Черт! — Гарри с силой бил по полу правой рукой. Поттер хоть и боялся казаться слабаком, но больше не мог терпеть. — Я НЕ ЗНАЮ!!! — проревел он, выпрямившись. Чувство непонимания удушающе разрасталось внутри него. Он утер нос рукой, продолжая: — Рон, пожалуйста, помоги мне! — Гарри протянул руки к другу. — От меня почти что ушла жена… Джинни… — он громко всхлипнул, — Я понятия не имею что за хрень со мной происходит! Что-то я не знаю что, А-А!!! — взорвался он, и схватившись за голову, пытаясь выдернуть волосы в истерике. Рон схватил его руки, крепко удерживая в своих. Гарри понурил голову, не переставая рыдать. Выглядело это жалко. Уизли впервые видел его таким, но не растерялся. — Гарри, посмотри на меня, — серьёзно произнёс Рон, — слышишь?! Поттер слегка кивнул. Рон отпустил одну его руку, и с силой хлопнул по щеке. Гарри опешил, схватившись за лицо. Рон прямо смотрел в зеленые глаза Гарри, так и держа его левую руку в воздухе. — Гарри. Все нормально, понял?! Джинни вовсе не собиралась уходить, с чего ты вообще это взял? — он отпустил его руку, продолжая говорить. — Просто, вы поссорились, бывает. Ее тоже — поди пойми. Ты слишком много думаешь. Гарри, взрослый же человек… Все хорошо… — Рон обнял его, прижимая к себе. Он не помнил, что вчера страстно целовал Поттера, лежа с ним в одной кровати, вдыхая холодный воздух с окна и запах чистой постели. Он совсем забыл, и даже если бы ему сказали, то не поверил. А Гарри помнил. Помнил все до единого мгновения. Каждое новое ощущение.