Your love

Полупустой бар, грохочущая в ушах музыка, протирающий бокал бармен, который подпевал только что начавшейся песне, рюмка виски и одинокая девушка, сидящая за барной стойкой. Её волосы растрёпаны, кажется, что они не видели расчёски три дня, как минимум, единственный глаз со зрачком крестиком чуть приоткрыт, а под ним отчётливо видны синяки от недосыпа, взгляд устремлён в своё отражение в рюмке, красные губы плотно сжаты в линию, размеренное дыхание прерывалось поочерёдными глотками алкоголя. Выглядит слишком уставшей, измученной, потерянной…совершенно не похожей на Черри Бомб. Прежде весёлая до безумия, яркая, с задорными искрами в глазе, с задиристыми фразами на языке, сидит в неприметном заведении, в который попала совершенно случайно, идя по тёмным переулкам. Ей не хотелось ничего: ни взрывать наглых демонов, которым приглянулись территории девушки, ни гулять по широким улицам Пентаграмм-Сити, как всегда ищя приключений, ни ввязаться с какой-нибудь бандой в драку, ни даже позвонить или написать Энджи! Просто просиживать здесь всё время и потратить все деньги на выпивку, а потом молча уйти с сигаретой в зубах. Переполнявшие эмоции изнутри впервые не желали выплёскиваться на окружающих, да Черри бы с радостью врезала этому назойливому бармену или тому демону, который уж слишком разкричался о том, что был во дворце самого Люцифера и находиться с ним в близких отношениях. Очередной глоток. И чего это всё началось? Ответ слишком простой, настолько глупый, что румянец и чувство стыда накрывали с головой. Как, вот как, она смогла попасть в такую дурацкую ситуацию, непривычную для многих, особенно для этой девушки. Вечно независимой и свободолюбивой. Загадка… А помнится, Черри долго смеялась о чувствах, которых узнала от Энджи. Конечно, сперва, мягко говоря, офигела от информации о том, что влюбился паучок в Радио Демона, и потом постоянно переспрашивала его, не шутит ли. Но оказалось, что это была правда. Ещё через пару месяцев Черри подняла свой телефон, чтобы ответить на входящий звонок. Мгновенно раздался радостный крик, даже на секунду заложило уши и дезориентировало, новость действительно потрясла, а ещё то, что она узнала об этом первой. «Мои чувства взаимны, ты слышишь? Взаимны! Он даже на ужин меня пригласил сегодня вечером! Представляешь?» — эта фраза вертелась в голове и сейчас, поэтому на минуту улыбка озарила угрюмое лицо. Честно, Бомб была искренне рада за своего лучшего друга и соратника, пусть и считала эти чувства глупостью. Но Энджи явно удостаивался похвалы, всё-таки смог покорить одного из могущественных существ всего Ада. Бесспорные аплодисменты и цветы. Правда девушка поклялась самой себе, что нападёт даже на Аластора, если этот безумец хоть как-то навредит паучку. Сейчас её волновало другое, но одновременно то же самое. Слишком забавно, а хочется плакать. Черри мотнула головой, не хватало ещё и разреветься из-за таких пустяков! Нет, уж увольте. Хотя такое развитие событий с каждой минутой становится всё более и более соблазнительным. Просто забиться в угол и плакать, нарушая тишину пустынной комнаты, желательно в здании старой фабрики, желательно в чёрно-красной спальне с желтыми переходами, желательно в его объятиях… Слишком много желаний! Сколько раз девушка пыталась отказаться от своих чувств, пробовала не замечать и жить, как раньше, даже хотела уехать из города, но проблема была в том, что это всего лишь жалкие попытки. Попытки что-то доказать, убедить в чём-то, показать, что всё сможет и без этого глупого чувства, как любовь… Но не получилось. Опять… Ведь так приятны были ласки, объятия, завтрак в постель, неуверенные поцелуи, серенады, которые звучали почти каждый вечер, даже уроки бальных танцев. Это было так волшебно, что первое время Черри не верила, что такие вещи реальны, и происходят с ней. Невозможно романтично. А что же хотела ожидать от джентльмена 18-го века. Пусть Сир Пентиус и являлся демоном, но был кристально чист, когда дело касалось манер и правил приличия. Тем более, появился весомый аргумент вести себя ещё идеальней, хотя казалось, больше некуда. Девушка долго смущалась и закрывала лицо руками, и долго будет так делать, при каждой протянутой в элегантном жесте розе, нежном поцелуе в лоб, мягком перебирании волос длинными пальцами, мелодии, лившейся из огромного органа, которому меньше ста лет не дашь, а ещё при этом прозвище, данным из любимых уст, «Вишенка». Всё это слишком необычно, старомодно, непривычно… Неприлично красиво, это явно не её сказка. Ведь знает, что не заслуживает, не сможет ответить так, как нужно, тем самым ещё больше разочаровывая. Именно поэтому сбегает каждый раз, но обязательно возвращается, не выдерживая таких эмоций, и позволяя наконец выступить слезам в уголках глаза, пока он крепко обнимает, прижимая ближе к себе за талию. В реальность возвращает знакомая мелодия старого джаза. А ведь Пентиус так любит эту переливающуюся музыку, но и у Черри от неё мурашки по телу бегают. Именно под такую песню проходило их первое свидание, которое закончилось танцем под возмущения девушки, ведь она не умеет танцевать, совершенно. Кстати, сколько дней прошло, как она сбежала практически из своего нового дома? День, два, три? Нет…больше. И весь этот срок, змей ищет, звонит, пишет. Черри знает, чувствует, ведь выучила все привычки и поступки бывшего врага очень давно, знает, какой он внутри. Такой хороший для Ада, пусть и пытается захватить его. В любом случае, рассуждать об этом уже не за чем, ведь девушка стоит на пороге одиноко стоящего завода, не решаясь даже постучать. Но её опережают, дверь сама распахивается, а за ней кланяясь стоит один из яичных приспешников. Он приглашает зайти внутрь, щебеча что-то вроде: «Мисс Бомб, вы вернулись! Мы так за вас переживали, особенно наш Босс! Проходите, он ждёт вас в гостинице.» Если честно, Черри всегда воротило от официального общения и такой ненужной фамильярности, но они всего лишь выполняют приказ своего господина, поэтому обижаться не имеет смысла. Его слуги считали девушку хозяйкой и возносили чуть-ли не выше самого Люцифера, в частности из-за того, что та, почти каждый вечер, читала им сказки. И вот, она стоит в тусклой большой комнате, которую освещали лишь два-три подсвечника. Возле окна был силуэт, хорошо видимый на тёмно-алеющем небе. Мужчина устало смотрит на светящуюся Пентаграмму, крепко сжимает бокал вина, хотя пальцы дрожат, пытается сдерживать себя, но никогда этого не умел и не научиться впредь, ведь по натуре слишком эмоциональный. Но девушка не видит происходящего вокруг, молча опустив взгляд в пол, и прикусывая губу. Обхватывает ладонью руку, как-будто там рваная рана, хмурит бровь, пытается сказать что-то, не получается, предложения отказываются формироваться. Черри сейчас ощущает себя нашкодившим ребёнком, который стоит перед родителями, готовясь выслушивать нотации, правда тут ситуация сложнее, чем простые детские шалости. Она вздрагивает, когда холодные руки обхватывают спину, ныряют в пушистые волосы, перебирая локоны, тихий и немного охрипший голос повторяет все те фразы, услышанные ранее, после каждого возвращения назад, горячее дыхание около уха будоражит. — Прости меня… — всё, что смогла вымолвить. Это послужило рычагом для горячих слёз и многочисленных всхлипов, и когда же стала такой сентиментальной? Ответа нет. Девушка ненавидит себя за такие поступки, а раньше даже смерть других не вызывала жалости и уж тем более гнева. Понимает, что должна просить прощение, проявлять нежность, предложить любимое блюдо, но нет, она этого не умеет. А Пентиус, демон понимающий и терпеливый. Не будет укорять в чём-то, говорить, как было плохо ему, наоборот, сделает всё, чтобы успокоить свою леди. Знает, почему слёзы льются у такой, казалось бы, волевой личности, переживает, боится, и поэтому страдает. Девушка успокаивается не сразу, но все равно прижимается к груди любимого, сжимая складки пиджака в кулаках, так спокойнее. Осмысливает всю ситуацию, горько ухмыляется и поднимает взгляд, чтобы окончательно удостовериться…опять проиграла. Не выдержала, сломалась, вернулась и так каждый раз. Это был очередной проигрыш своим же чувствам. Но ведь так больше продолжаться не может, поэтому Черри дала обещание себе и ему, что такое не повториться. — Я люблю тебя.