А через день закончится сегодня

      Я стояла у большого дуба, держа в руках свидетельство о рождении. Свое и Майкла. Не знаю, чего я добьюсь, показав ему это. Душевного покоя? Справедливости? Смогу вернуть его? Нет, нет и нет. Ничего. Рядом стояла Розалия и Лизандр, только что узнавшие о моей семье. Их лица выражали сильнейший шок и удивление. Беловолосые изредка переглядывались, а после начинали снова смотреть в пол, погружаясь в свои мысли и рассуждения. Сейчас я точно не могла попросить у них совета. Было бы странно спрашивать у них: «А как вы думаете, если я просто кину это ему в лицо он поверит мне? А что мне лучше сказать? А где мне это сделать?».       На самом деле, я могла бы оставить все, как есть, ведь все было уже давно решено. Сегодня, в мой день рождения, я уезжала из страны. Вместе с отцом и братом, искать лучшую жизнь. Так что зачем мне что-то кому-то доказывать, если я сюда больше не вернусь? Стою здесь, как последняя дура, чего-то выжидая, вместо того, чтобы нормально прощаться с людьми, которые верили мне до конца, а не убегали от меня при первом же плохом слухе.       В отношениях главное доверие. А у нас с Кастиэлем его не было. И я не злюсь на него за это. Нет, я понимаю его и его чувства. Если бы мне показали подобное, то, скорее всего, я повела бы себя так же. Вот только, я бы выслушала и попыталась бы понять, а не уходила сразу после первого слова. В любом случае, люди не выбирают свой характер, так что мне до сих пор не за что его винить. Разве что за огромную рану в сердце, но это уже мои проблемы. — Я не уверен, что тебе нужно это делать, Мей. — наконец, отозвался Лизандр, поняв мой план. — Мы можем сами рассказать ему. — Эта перепалка происходила только между нами, так что и расхлебывать ее мы будем между собой. — я вздохнула, а потом посмотрела на бумажки, которые решили мою жизнь совсем недавно. — Поверить не могу. У меня есть семья. — Я так за тебя рада. — пропищал Розалия и, шмыгая носом, подлетела ко мне, чтобы обняться. — А Кастиэль козел. Пускай опозориться на всю школу. Урод. Как он поверить в то, что ты ему изменила? Разве он не видел, как ты на него смотрела?! — иногда меня пугают перепады настроения моей подруги. То плачет, то хочет всех убить. Ее не поймешь. — Я просто скажу ему, что Майкл мой брат, и ему не нужно было волноваться. На этом все. — Не будешь пытаться вернуть ваши… — начал Лизандр, но я его остановила. — Он не верил мне, теперь я не верю в то, что между нами может что-то быть. — голос предательски дрожал. Я очень хотела в это верить и верила, ведь я люблю его, но все уже было решено. Тем более, мне будет элементарно больно, а я больше не хочу страдать. Лучше закончить это и побыстрее. — Так что нет. Просто будем хорошими друзьями, у которых когда-то в далеком прошлом была интрижка.       Роза и Лиз не успели мне ничего ответить. Подъехал автомобиль. До боли знакомый. Сердце разрывалось при одном его виде.       Кивнув друзьям, я медленно направилась в его сторону, сопротивляясь своему желанию побыстрее свалить отсюда на своих двоих. Определенно я испытывала страх.       Мы с ним не разговаривали почти две недели. Сначала из-за того, что я ему изменила, а потом, из-за того, что меня выкинули из школы, ведь я побила его бедную подружку. Слишком много жертв из-за одного парня, не находите? Красноволосый как всегда был безупречен. Сегодня даже снял все эти супер-аристократические вещички, что странно. Давно я не видела его таким нормальным. Очень давно не видела его, в общем. Кажется, что вечность. И как бы стыдно мне не было этого признавать, я очень скучаю по нему. И я буду скучать по нему, ведь чувства не проходят за день или два… возможно, они вообще не пройдут. Если так, то я попала. Конкретно.       Рядом с Кастиэлем шла Дебра, будто бы его личная маленькая собачка чихуа-хуа. На всех лает и скалит зубы, даже немного пугает, но узнаешь ее получше и понимаешь, что бояться здесь абсолютно нечего. Просто маленькая собачка, которая хочет казаться большой и злой. Но все равно, укусить она может и еще как. Долго заживает… проверено.       Помидор остановился, увидев меня в тени деревьев, скромно стоящую с листами бумаги и смотрящую на него. Сначала мне показалось, что он хочет побыстрее уйти, чтобы не видеть меня, но потом в его взгляде появилось что-то знакомое. Неужели он наконец-то смотрит на меня, как на обычную девушку. Как это сказать… по-доброму? Та холодность в его взгляде… она куда-то испарилась.       И, видимо, теперь он стал посмелее, ведь двигался он прямо ко мне, оставляя свою подружку совершенно одну. Сердце бешено колотилось. Что я должна была ему сказать? «Привет, а я тут пришла сказать тебе о том, что тот парень мой брат, а ты идиот» — неужели так? Или мне просто гордо молчать. Я ведь, похоже, обижена на него.       Он стоит ко мне вплотную. От него снова пахнет тем знакомым мне одеколоном. Такое ощущение, будто бы я вернулась в прошлое. Вернулась туда, где мы с ним были еще вместе. Не было никакой Дебры, никаких глупых сплетен, разногласий и ссор. Были только мы и наша любовь. — Привет. — первым начал он спокойным голосом и с улыбкой на лице. Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, перед тем, как ответить. — З-Здравствуй. — голос дрожал. Как вовремя. — Я… — начинал он неуверенно. Ему, наверное, было тоже неловко и страшно. — … хотел извиниться за все те слова, которые я тебе наговорил, даже толком не разобравшись. Это было несправедливо по отношению к тебе. — Что? Неужели. — в моих глазах отчетливо можно было прочитать надежду на то, что все будет хорошо. Мое сердце так и кричало: «Он осознал свою ошибку. Беги и зацелуй его». Но мозг кричал совершенно обратное. — Я… не держу на тебя зла. — Просто. Я, конечно, не могу верить тебе, пока мы во всем не разберемся, но ты знаешь, мне бы очень хотелось верить. Я думаю, что ты никогда в жизни не сделала бы такое. Просто… — он схватился за голову. — Я жутко запутался. Прости меня, если тебе было больно или тебе сейчас больно. Я правда не хотел этого. — Возьми. — сказала я, не желая смотреть на него и все больше поддаваться сердцу, а не разуму. — Что это? — спросил он, начав рассматривать бумажки. — Свидетельства? Но зачем? — Несколько дней назад, я узнала, что моим настоящим отцом является Джон Эйри, тот самый музыкант, который помог вам. — парень уже стоял в полном недоумении, но я продолжила. — У него есть сын, о нем мало кто знает, но он есть. И его сын, как бы логично это не звучало, мой сводный брат. Так вот… — подводила я к сути. — Тот парень, с кем я, как ты говорил, целуюсь на фотографии, мой брат, так что было бы странно с ним целоваться. — Я… не знаю… — Да, конечно, это не доказывает того, что я с ним не целовалась, ведь до этого я совершенно не знала о нашем родстве, но мне просто захотелось рассказать тебе об этом. Вдруг, тебя это интересует. — я выжидающе смотрела на Кастиэля. — Черт, я… я так рад за тебя Мей. — он попытался обнять меня, но я стояла как штык, так что он отстранился. — Да, и, знаешь, я верю тебе, даже если это ничего не доказывает. Еще раз прости меня за… за то, что я был таким глупым ослом. — Да, я понимаю. Все же измена это и правда страшно, особенно если тебе изменяет любимый человек. — не знаю почему, но неожиданно я начала говорить так отстраненно. Будто бы тот холод, что раньше был виден в Кастиэле, передался мне, причем в удвоенном виде.       Было похоже на то, что наш разговор уже был закончен, так что я начала собираться уходить, как красноволосый неожиданно задал мне вопрос: — Мей… — он нервничал. — Я понимаю, что это сейчас совершенно неуместно, но ты не хочешь пойти со мной на выпускной?       Мой ответ разрывался на: «Да, очень хочу. А еще я люблю тебя до чертиков и схожу по тебе с ума» и «Нет. Я сегодня уезжаю, так что мы с тобой больше не увидимся. Пока». Как же трудно жить, когда у тебя на одинаковом уровне работают и мозги, и сердце! От моего ответа зависела моя дальнейшая жизнь. Или я остаюсь в Париже вместе со своей любовью, без образования и уверенности в том, что у нас с ним таких ситуаций больше не произойдет, или я уезжаю, получаю образование, нахожу работу, забываю о том, что я его когда-то любила и живу долго, но не счастливо.       Тогда мне казалось, что ответ очевиден. Я даже не задумалась. Просто сказала, как выученную фразу, а я ведь и правда учила. — Прости. Мне очень приятно, но ты серьезно думаешь, что у нас что-то получится. — я вздохнула. — Мы оба перестали доверять друг другу, понимаешь? А доверие так легко не вернуть. — Но, это ведь возможно, не так ли? — умоляюще спрашивал он. — Мей, я ведь люблю тебя. — Я все понимаю, но тогда, на заднем дворе, ты сказал очень правильную вещь: «Мы с тобой не разговариваем. Мы ведь делали это раньше?». Ну так давай просто забудем о том, что между нами что-то было? Все будет как раньше. — Мей, я прошу тебя, дай мне еще один шанс. — Даже если бы я очень сильно этого хотела, сегодня я уезжаю из Франции вместе со своей семьей, так что у нас с тобой ничего не выйдет. — я подошла к нему ближе, чтобы в последний раз увидеть его глаза. — Оно к лучшему, Кастиэль. На расстоянии нам будет проще забыть друг друга. — Я не хочу тебя забывать… — шепотом говорил он, еле сдерживая себя, чтобы не накинуться на меня. — Я тоже, но так надо, понимаешь? Уже не будет того, что было раньше. Просто пообещай мне, что ты будешь счастлив, хорошо. Я нежно обняла его на пару секунд, а потом едва поцеловала в губы уже от собственного желания. Уходить совсем не хотелось. Вообще ничего не хотелось, точнее хотелось… Его и навсегда.

***

      Я уехала, как бы тяжело мне не было об этом говорить. Уехала, как и от проблем, так и к проблемам. Мне ведь было прекрасно известно о том, что будет через неделю, когда я начну вспоминать о своих друзьях, о своей работе и коллегах… вообще о таком городе как Париж… Но я также прекрасно знала о том, что было бы, если бы я осталась.       «Ты ведь сама позволила себе чувствовать что-то, прекрасно зная итог таких дозволений. Рано или поздно все заканчивается. И раньше я думала, что очень больно осознавать, что каждый раз через день заканчивается сегодня. Но сейчас… сейчас я так рада этому. Только сейчас, не знаю, что будет со мной после» — думала я. Но это чувство было таким прекрасным… таким сладким и манящим. Я просто не могла остановиться. И все снова запутанно.       Мне больно. Жутко больно. Но и приятно одновременно.       И в итоге я остановилась где-то между. Мое «сегодня» закончилось… а «завтра» … без НЕГО оно не наступит. В моем мире просто наступила ночь. Ночь, которая, видимо, никогда не закончится.