Змий и невеста.

Прекрасная новость: у фанфика появилась бета _dark_stories_! Прошу любить и жаловать! Она заказала лак для ногтей, пилочки и жидкость для снятия скорее со скуки. Рей никогда особо не увлекалась макияжем, но вот красить ногти ей нравилось. Как водится, рыбаки привезли ей целую палитру бутыльков всех цветов радуги на выбор. Розовый, красный, бежевый с блёстками и даже голубой с перламутром оставили нага совершенно равнодушным. Но когда она, сидя на камне в тенёчке, докрашивала ногти чёрным, Кайло, заинтересовавшись, подполз ближе и не отрываясь, заворожённо смотрел за последними движениями кисточки. А едва она закончила наносить состав, змей тут же подхватил её на руки, уволакивая в пещеру. Глаза у него горели, он лихорадочно покрывал её лицо и шею поцелуями и при этом беспрестанно, но совершенно не разборчиво что-то шипел. Она ни разу не видела нага настолько взбудораженным, но его горячечные ласки тоже что-то разожгли и в ней, и как только он содрал с неё бельё, она тут же обвила его торс ногами. Кайло ворвался в неё одним обжигающим толчком, от которого Рей сама зашипела не хуже змеи, наг замер на минуту, давая ей время привыкнуть, хотя всё его тело буквально вибрировало от напряжения, с которым он пытался себя сдерживать. Его возбуждение словно передалось ей по какой-то мистической связи, и она почувствовала, что стремительно намокает, когда качнула бёдрами ему навстречу. Больше наг себя не ограничивал, поднимая и опуская её, словно она ничего не весит, насаживая на горячий, стоящий колом член и пачкая сочащимся из второго семенем её бедра. Рей судорожно цеплялась за его шею и наверняка в порыве страсти лишила доброго клока волос, когда хваталась за косички, но нагу было на всё плевать. Кайло перемежал лихорадочные, небрежные поцелуи, скорее даже короткие мазки раздвоенным языком и постоянно что-то шипел, врываясь в неё с ударами, которые становились всё хаотичнее и короче, и наконец, с глубоким стоном излился сразу из двух своих членов. Но только прижал к себе крепче, зарываясь носом в её волосы. Его рука скользнула между её бёдер и он обвёл первый дразнящий круг вокруг её чувствительной точки. Рей подалась бёдрами навстречу его ласкам и кончила под его умелыми пальцами буквально за несколько секунд. Кайло так и не отпускал её, легко удерживая в объятиях и оставаясь в ней, а Рей, наконец, смогла разобрать, что он бормотал всё это время. — Как чеш-ш-шуйки… Она посмотрела на свои чёрные ногти — а ведь и вправду похоже! И именно сейчас, когда её жизнь наконец-то пришла в норму, Рей буквально каждый день вспоминались подробности того, во что её превратил Хакс. Была какая-то горькая ирония в том, что её отношения с Армитажем начинались как волшебное видение, а стали кошмаром наяву. С ним она словно блуждала в каком-то липком, давящем тумане, когда вроде и знаешь каждый камень и куст, и в то же время всё кружишь и кружишь на одном месте и никак не можешь выйти на нужную дорогу. Армитаж, как и все домашние тираны, был волком в овечьей шкуре и поначалу окружил её таким вниманием и заботой, что ей не раз казалось, что он каким-то мистическим образом читает её мысли. Да и сам Хакс очень любил при случае ввернуть о «родстве душ» и «мы связаны самой судьбой». Рей, сызмальства хлебнувшей равнодушия Ункара, не избалованной вниманием мужчин, даже не верилось, что она может заинтересовать такого классного, харизматичного парня, как Армитаж. Казалось, что она наяву попала в сказку, вот же она, скромная Золушка-официантка и он, её принц-владелец ночного клуба. Только почему-то в её сказке карета не просто превратилась в тыкву, она ещё и явила свой подгнивший бочок. Не сразу. Ведь Армитаж был умён и своё мерзкое нутро показал ей тогда, когда окончательно смог не просто привязать к себе, а запутать её так, что она сама не понимала, где чёрное, а где белое, и что хорошо, а что плохо. И, как капля точит камень, так и его злоба и жестокость набирали обороты постепенно. Сначала это были «пробные шары» якобы тупых шуточек и гадостей под видом комплиментов, мол, сказал не подумав. И Рей очень хотелось верить, что это и правда случайность, ведь расставаться с иллюзией, что он-её принц, было очень больно. И за эту ложь самой себе она дорого заплатила… Каждый раз после того, как он её унижал, высмеивал или издевался, Хакс заглаживал свою вину, сокрушенно вздыхая: «Ну ты же знаешь, у меня взрывной характер, ну прости, милая, не хотел. Ты же одна на всём свете меня понимаешь, ты ж моя любимая понимающая девочка. Давай всё забудем». И Рей хотелось быть хорошей девочкой, так что она всё понимала и забывала. Снова и снова. Это сейчас, с высоты своего опыта, Рей открылась неприглядная истина, что Армитаж никогда не «взрывался» на тех, кто был сильнее и влиятельнее его. Да в принципе, он никогда не борзел даже просто с физически крепкими мужиками, такими, кто без затей настучал бы ему по сопатке. А главное, Хакс так умело педалировал тему своего одиночества и неприяканности… попутно изменяя ей. Сейчас, переосмысливая всё, что между ними происходило, Рей, наконец-то, поняла, почему он, будучи патологическим ревнивцем, не разрешал ей даже прикасаться к своему телефону. И почему на ровном месте взорвался, когда она однажды поинтересовалась, чего его так долго не было. Интересно, сколько у него их было, этих случайных, а то и постоянных любовниц? Также задним числом Рей догадалась, что в клубе толкали дурь с благословения самого Армитажа и никак он с этим не «боролся», и только Боги ведают, какие ещё махинации там проворачивали подозрительные типчики, которые частенько отирались у задних столиков. Причём Хакс и сам был не дурак закинуться веществами, но при этом обладал воистину стальной силой воли, умудряясь пробовать, но не подсаживаться ни на что. Три-четыре дня он мог «дудки дуть» или «долбить кокс», а потом месяц, а то и два, и три, держаться чистеньким, как стёклышко. И в такие дни Рей с одной стороны радовалась, что он «не употребляет» и в то же время иной раз дышать боялась, чтобы его не разозлить. Ведь повесить на неё и чувство вины «я сорвался из-за тебя» Армитаж тоже сумел. И, к сожалению, не только… …Хакс уже пятый день «сидел на порошковой диете», и ладно бы если он один, но ему показалось хорошей идеей уговорить нюхнуть и Рей. Ну как уговорить… он был достаточно умён, чтобы не распускать руки каждый раз, иначе бы она попыталась порвать с ним гораздо, гораздо раньше. Нет, Армитаж действовал изящнее и тоньше. Вот и в тот раз он просто «предложил». Но из его лихорадочно блестящих глаз на Рей глянул такой монстр, что ей стало по-настоящему жутко от понимания, что случится, если она посмеет отказаться. Кокаин не принёс ей никакого обещанного кайфа, только стучащее молотком сердце, странное онемение в носоглотке и какую-то лихорадочную взвинченность. Но она, отчаянно труся, послушно притворялась счастливой и раскрепощенно-сексуальной, а потому даже не попыталась протестовать, когда Хакс «забыл» надеть презерватив. И расплата не заставила себя долго ждать. Как же ей повезло с подругой, что сумела её вытащить из этого дерьма! Роуз, мрачно сопя, выслушала её захлёбывающийся рыданиями шёпот (прикрыв дверь в ванной и включив воду, чтобы Хакс ни в коем разе не подслушал) о том, что она не знает, что делать и как быть, тем более, что она нюхала кокаин. Кажется, Тико прекрасно поняла, с чьей подачи Рей закинулась наркотой, но ни словом про это не обмолвилась. И за это она тоже была благодарна своей по-житейски мудрой подруге, начни они выяснять все обстоятельства, наверняка бы поссорились, потому что обвинения Роуз в адрес Хакса были абсолютно справедливы и тем нестерпимее. Нет, Тико просто бросила сухое: «жди, я перезвоню!». После чего и вправду перезвонила буквально через минуту: — Я тебя записала на завтра на утро, как раз успеешь до смены, я за тобой заеду в восемь. Рыжему соврёшь, что мы задёшево купили мне стол на кухню с рук и едем забирать. — Но ведь… — Рей, какие ещё «но»? Ты кем работаешь? — Официанткой. — У тебя большая зарплата? — Ну, не очень, но… — «Не очень» -передразнила её Роуз. — У тебя маленькая зряплата! Ты можешь нанять няню? Нет? А если он будет болеть, вы на какие шиши жить будете? Траву с газонов жрать? — Но ведь будет повышение… — Единственное повышение, которое у тебя может быть в клубе, это если Рыжий повысит тебе зарплату, но, как мы знаем, он всё обещает, а ты и рада работать за троих! — Роуз, ну не так всё плохо, ведь у меня есть перспективы! — Что? Перспективы? Карьерные? Какая нафиг будет у тебя карьера с работой официантки?! Может Хакс тебе ВУЗ по менеджменту оплатил, учитывая, сколько ты на него вкалываешь? — Ой, подожди-ка, дай отгадаю… тоже нет? А теперь, Рей, вопрос на засыпку, соберись.  Вы женаты? — Нет, но Армитаж говорил, что хочет, чтобы мы… — Вот когда он тебе кольцо подарит, тогда я поверю! Завтра. В восемь утра. И Роуз бросила трубку. И сейчас Рей ещё раз помолилась всем Богам. Что было бы с этим ребёнком? Он стал бы якорем, навсегда приковавшим её к тирану. Можно было не сомневаться, что Хакс, равнодушный ко всему на свете, кроме самого себя, с удовольствием бы использовал ещё один рычаг влияния, чтобы портить жизнь теперь сразу двум людям. Она не раз и не два по просьбе своего бойфренда проводила через кассу сомнительные платежи на весьма значительные суммы. Это же был просто вопрос времени, когда баром заинтересовалась если не налоговая, так полиция, и её бы посадили. Очевидно, что Хакс, отмазав себя, и копейки бы на неё не потратил. Какая незавидная участь ждала бы ребенка матери, сидящей в тюрьме! Ведь даже Ункар, при всех своих недостатках, был ещё не самым плохим вариантом приёмной семьи. Хотя бы потому, что он её всё-таки Армитажу не продал, видимо, не позволили остатки совести. Скорее всего, дядя ляпнул ту гадость в запале, когда однажды крупно проигрался, и они с ним почти полтора года только что траву с газонов не ели, чтобы расплатиться с долгами. Пусть Платт и был холоден с ней, но всё же не был жесток, прибухивал, но не терял человеческий облик, не издевался, не распускал руки и даже, в меру своей эмоциональной скупости, поощрял её учёбу! Когда она заканчивала четверть на одни четверки и пятёрки, Ункар покупал ей небольшой тортик. А однажды и вовсе расщедрился и сводил её в настоящее детское кафе, с молочными коктейлями и аниматорами. Но самым сладким для неё были не вкусняшки, а его неловкое: «Молодец, девочка. Ну, давай, учись-учись». И от этой скупой похвалы у Рей замирало от блаженства сердце. Да, ради того, чтобы почувствовать себя любимой и нужной, она могла очень многим пожертвовать. Вот та ахиллесова пята, за которую её смог зацепить Хакс. Так что за наркоту в клубе села бы именно она вместо Армитажа. Ему даже угрозы бы не понадобились, уж он-то сумел бы разжалобить безотчётно влюбленную дуру, которая вечно волокла всё на себе, будто тягловый мул! Это было ещё одной интересной особенностью их отношений. У них всё было общее, но... как-то так выходило, что жили они на её, весьма скромную зарплату, тратя её подчистую, а вот у Рей доступа к деньгам Хакса не было. Он при этом время от времени покупал ей подарки. Очень продуманные, когда ему нужно было загладить свою вину и показать, какая она для него особенная: книги о космосе, эскурсию на ретро-поезде, поездку на катере и т.д. И на свой вкус, когда он что-то дарил ей на праздники. Весьма специфичный вкус. Это были брендовые туфли на такой шпильке, что в них она могла только ковылять, мини-платье совершенно безобразного кислотно-розового цвета и ужасно пошлые серьги из дутого золота. И вроде его и нельзя было упрекнуть совсем уж в жмотничестве, но она отдавала в их общий бюджет всё, и ещё сверху убиралась и готовила, отпахав смену за себя и за того парня, а то, что Армитаж вроде как вносил в бюджет, можно было отнести на помойку. Ну и ещё он покупал дорогой бурбон. Который заботливо выпивал сам. И Рей снова порадовалась, что ей невероятно повезло с подругой, так поддержавшей её в трудный период. Пожалуй, жизнь на острове можно было назвать почти идеальной, и единственное, чего ей не хватало, это душевного трёпа "за жизнь". Милая, родная Роуз теперь так недостижимо далеко от неё, страшно за неё переживает и даже не знает, что с ней всё в порядке. Эх, если бы только Рей могла с ней связаться! И тут она хлопнула себя по лбу, даже со всей этой магией, что теперь окружала её, ну как она могла забыть про сотовую связь? Ей настолько не терпелось связаться с подругой, что она решила не ждать очередного приезда рыбаков, а попытать удачу прямо на острове. Наверняка в водных окрестностях туристы утопили не один телефон. Рей как могла описала требуемый объект Кайло и наг, поняв, что нужны прямоугольники из пластика, действительно протянул ей их целую охапку. Правда, в которую затесались и упаковки от печенья похожей формы. Тем не менее улов из трёх смартфонов и совсем старинной нокии был, надо признать, неплохим. Впрочем, время, проведённое в воде, оказалось для устройств роковым. Ни один современный гаджет даже не включился. А вот легендарная 2210, наполовину уже заросшая ракушками, тем не менее, охотно отозвалась на нажатие кнопки. Этот терминатор из мира сотовых телефонов не только показал одно деление зарядки, но и даже пытался ловить сеть, правда, безуспешно. Тем не менее, опыт воодушевил Рей и ожидание её «связных» пролетело быстро.