Змий и невеста.

      На эти три дня они с Роуз будто вернулись в беззаботное детство: купались, загорали и болтали обо всём и ни о чём.       Оказалось, что Тико притащила с собой целых два чемодана, потому что один под завязку был забит подарками для Рей.       И первым делом она, торжественно улыбаясь, достала огромный кулёк дешманских кексов из Уоллмарта. — О боже! — Я ведь знаю, что ты любишь! — Роуз выразительно поиграла бровями, тряся большой пакет. — Господи, да я за них душу продам! — и Рей, неожиданно для самой себя, хлюпнула носом. — Эй, ну ты чего? Я ж тебя порадовать хотела… — Я и радуюсь, — отёрла она навернувшиеся на глаза слёзы. — Просто ты до сих пор помнишь, какие кексы я любила! — Ну, это не сложно — идёшь в супермаркет и покупаешь всё самое дешёвое, потому что скупердяй Платт ничего другого принципиально не брал. Ну-ну, хватит сырость разводить, а то я тоже заплачу!       Рей, ещё раз напоследок хлюпнув носом, бережно отложила пятикилограммовый пакет с кексами. — Это мы с Кайло вместе съедим, когда он приедет. — Главное чтоб он не помер от заворота кишок, там же вся таблица Менделеева собрана! — Да что ты понимаешь в колбасных обрезках! — Ну… сегодня я впервые в жизни сожрала лобстера, так что кое-что, да смыслю! — и они обе засмеялись.       Подруги сидели у входа в пещеру, в тенёчке, разбирая привезённое Роуз добро, — она притащила кучу книг, которую набрала в магазине по принципу «хватай всё, что подвернётся со скидкой». В её подборке мешались детективы с фэнтези, боевики с историческими очерками и даже каким-то образом затесался шикарно изданный альбом «Шедевры Фаберже в коллекции Государственного Эрмитажа» с яркой наклейкой «последняя цена».       Рей про себя довольно хмыкнула, не сомневаясь, что Кайло оценит увесистый «кирпич» по достоинству. Девушка улыбнулась, найдя в книжном развале «Хоббита» — в детстве ей очень нравилась история про находчивого взломщика — полурослика, который, как и она, любил поесть.       Они закончили раскладывать книги по тематическим кучкам и в результате получилось довольно внушительное собрание. А ещё, помимо бумажных книг, Роуз привезла и электронную, которую от души забила мировой классикой, так как её можно было качать бесплатно. А к ней, будучи человеком запасливым, приложила сразу три power — банка.       Рей ещё раз оглядела свои «сокровища»: — Какая же ты у меня предусмотрительная! — Я забочусь, чтобы вам было чем заняться долгими тропическими ночами, не всё ж вам трахаться! — Ну, положим, можно и потрахаться! — Нужно! А потом — читать книжки, а то совсем одичаете! — хихикнула Роуз, хитро на неё поглядывая, и вдруг удивлённо сморгнула, протирая глаза. — Тьфу ты, привидится же! — Чего? — Да показалось, что у тебя зрачки, будто у змеи — вертикальные! — Ну ты скажешь тоже! На солнце перегрелась? — Рей очень натурально фыркнула, подавив порыв посмотреться в зеркало. А Роуз, ещё раз задумчиво поглядев на её лицо, опустила глаза. — Ой, а чего это у вас битое стекло на земле валяется? — спросила она, опускаясь перед кустом на колени. — Непорядок, так ведь и ноги порезать можно! — она вытащила из песка блестящий кусок чуть меньше ладони, насыщенного густо-зелёного цвета, с одной стороны будто «одетого» в завиток каменной породы.       Рей пару раз сморгнула, рассматривая находку, и схватила Роуз за руку: — Да ведь это ж хризолит! — Хри… чего? — Хризолит! Камень такой драгоценный! Ну Розита, ты везучая! — Точно драгоценный? — подруга скептически рассматривала играющие зелёным колдовским огнём сколы. — Точно-точно! — с жаром подтвердила Рей, мысленно благодаря одного оленя за частичку волшебства. — Тут по островам их раньше добывали, наша пещера это ж бывшая шахта, — вдохновенно приврала она подруге. — Раньше добывали, а сейчас прекратили, решили, что всю породу выбрали. А вот смотри-ка, не до конца! Чего-то и тебе перепало! — Хммм… — задумчиво протянула Роуз, теперь глядя на камень куда благосклоннее. — А как думаешь, хватит на магазин?       Магазин авторских расписанных скейтбордов был давней мечтой сестёр Тико.       Пейдж отлично рисовала, а Роуз была отличным организатором. Но пока всё упиралось в деньги — и девушки сосредоточенно копили на первый взнос в банк. — Хризолит всё ж не бриллиант, не самый дорогой драгоценный камень, — просветила её Рей. — Однако у тебя-то размерчик что надо! — То-о-очно, — согласилась Тико, поворачивая находку в руках, то так, то эдак подставляя солнечным лучам и глядя, как мерцает и переливается зелёный огонь, спрятанный внутри камня. — Это ж большой кристалл, может, на аукцион какой-нибудь выставить… типа этот, как там его, «Кристи»? — Или «Сотбис», — поддакнула Рей. — Или ещё куда… Да-а-а, — Роуз захихикала, — Вот не зря я к тебе в гости заехала! — Не имей сто рублей… — А имей сто камней! — весело завизжала Тико, подпрыгнув и размахивая своей находкой. — Сто камней! — подхватила и Рей, и они во всю мочь орали глупую кричалку, прыгая по песку, будто взбесившиеся кенгуру.       Чуть позже, немного успокоившись, они снова пошли купаться, а потом лежали в тенёчке на пляже и смотрели, как неспешно накатывают волны на белый песок. — Знаешь, сейчас так хорошо, мы вдвоём, творим фигню… я будто в детство вернулась, — мурлыкнула Роуз, с задумчивой улыбкой рассматривая маленького крабика, спешащего по песку. — А я в него не вернулась, я в нём сейчас, ведь, по сути, с Ункаром у меня детства-то и не было.       И только произнеся это, Рей поняла, насколько же она права, — Платт и вправду лишил её детства, даже не тяжелой работой, нет, по-настоящему тяжело было каждый божий день с нервозностью ожидать свой приговор — снова он проиграл все деньги… или же в этот раз смог удержать себя в руках?       Его душевная чёрствость была тяжела, но ещё тяжелее было это тревожное, выматывающее ощущение, когда маленькая Рей, обмирая от ужаса, прислушивалась к звуку поворота ключа в двери, уже по характеру скрипа определяя, остался ли дядя на бобах или у них будет целый вечер спокойствия?       Маленькая девочка должна была нести ответственность за взрослого и только сейчас, лёжа посреди тропической зелени, Рей начала понимать, как же это было неправильно. И Роуз, верная Роуз, молча сжала ей руку.       В том была вся она — не распыляясь на пространные монологи, оказывать поддержку и просто быть на её стороне. — Как хорошо, что ты у меня есть, — хлюпнула Рей носом. — Я есть у тебя, ты — у меня, а вместе мы — друг у друга! — назидательно пробухтела ей Тико, обняв. — И не реви, а то я тоже начну рыдать! А ты меня знаешь, эта шарманка часа на три! — Ты к себе несправедлива! На два! — Ещё час я буду подвывать! — Всё — всё, прекращаю, — Рей ещё раз обняла подругу покрепче, напоследок вдохнув запах клубничного шампуня с её волос. — Теперь, с этим свалившимся богатством, надо подумать, как тебе каменюку вывезти, — она кивнула на таинственно подмигивающий им зелёными огоньками хризолит, чтобы перевести тему. — Да-а-а, задачка! — согласилась Роуз. — А с другой стороны, никто ж не ждёт, что у меня в чемодане булыжник! Надо как-то это по уму обстряпать!       Рей, мысленно, сделала себе зарубку, попросить у Кайло содействия, хотя, зная характер своей лучшей подруги, она не сомневалась, что всё будет сделано — комар носа не подточит.       А на следующий день они с Тико всё же знатно прорыдались, когда на остров приехали рыбаки и пришла пора прощаться.       Дедуля и его внук крайне деликатно и с пониманием отнеслись к их слезам, обеих похлопали по спине и даже подбодрили их через гугл-переводчик: «Дружба — хорошо. Сердце есть. Сокровище. Плакать нет!»       Они обе напоследок синхронно хлюпнули носами и засмеялись: — Плакать нет! Очень верная мысль! — Да, хватит слёз! — деятельная натура Роуз всё же взяла верх над сентиментальностью. — Вот устрою магазин и обратно к тебе прикачу. Может, даже с Пейдж, фигли ты тут одна лобстеров жрёшь, буржуй недобитый? — Ешь лобстера сам и дай есть другим! — покладисто согласилась Рей. — Вот ловлю на слове! — И тебя, чтобы приехала! А если с Пейдж и с мамой — так вообще отлично! — Замётано! — закричала Роуз и полезла по поручням на катер. — Потом созвонимся! — Рей махала рукой с берега, пока судёнышко становилось всё меньше и меньше.       Но в её сердце царила лишь лёгкая грусть расставания, а не горечь отчаяния — пусть между ними будут тысячи километров, океаны и моря, а они с подругой снова вместе и их связь отныне никто не посмеет разрушить. Дойдя до пещеры, Рей позвала: — Кайло! — надо бы без отлагательств решить одно важное дело, пока не забыла. — Я здес-с-с-с-сь, — наг возник словно из неоткуда. — А ты можешь как-то помочь Роуз пройти таможню? — Пройти? Там… куда? — Э-э, надо чтобы Роуз никто не арестовал из-за хризолита, что она нашла, чтобы его не заметили, — Рей решила не пускаться в пространные объяснения о госконтроле, а перейти сразу к сути. И, о чудо, это сработало! — Отвес-с-сти глаза? — что называется, взял быка за рога Кайло. — Да! Именно! Чтобы никто его не замечал во время контроля в аэропорту! Ты так можешь? — Конеш-ш-шно! Тем более для такой хорош-ш-шей подруги! — Она тебе тоже понравилась? — Девуш-ш-шка с чес-с-с-стным сердцем! — Точно! Роуз — мировая девчонка! И вся семья у них хорошая. — Мош-ш-шет, стоит им ещ-щ-щё отправить камень в подарок. Или кольтс-с-со?       Рей сначала удивлённо глянула на него, а потом сообразила, что он просто не в курсе символики кольца в западной культуре. Но, подумав, покачала головой — проницательная Тико и так заметила некоторые, скажем так, странности, а если она ещё и найдет какое-нибудь его изделие или драгоценный камень, который наг посчитает достойным-точно начнёт подозревать что-то не то. — Нет, мой с-с-супруг, — поддразнила его Рей, но Кайло только улыбнулся. — Боюсь что два случайно найденных драгоценных камня, а уж тем более колечко твоей работы, наведут её на нехорошие мысли. Если уж совсем будет край, тогда подумаем, как всё обстряпать и подать. А пока… Может, ей и найденного хризолита хватит? — Тош-ш-ше верно, — змей кивнул. — Твоя подруга умнитс-с-са, прос-с-сто дам ей немного удачи. — А ты и так умеешь? — С-с-смертные… — фыркнул он, закатив глаза. — Мало живут, быс-с-стро умирают… И вдруг посмотрел на неё: — И ты… ты тоже однаш-ш-шды меня покинеш-ш-шь! — Божечки, ты опять за своё! Я буду жить сто лет! Сто! Это куча времени! Ну, прекрати себя без толку накручивать, — Рей чмокнула Кайло в нос, подняла с песка увесистый пятикилограммовый пакет с кексами и потрясла им перед его лицом. — Давай лучше есть вкусняхи! — Ш-ш-што это? — недоверчиво воззрился он на упаковку. — Пища богов! — Каких? — Э-э-э… это точно науке не известно, но я эти кексики в детстве обожала! Рей ловко раскрыла пакет и достала им по паре кексов. — Давай, давай, пробуй!       Наг со скепсисом взял в руки протянутую выпечку, но послушно откусил кусок шоколадного кекса. И перед девушкой будто кадры из кино, промелькнула вся гамма выражений лица Кайло от недоверчивого до восторженного и благоговейного. — Это очень вкус-с-сно! — А я говорила! — А в каких землях рас-с-стёт эта пищ-щ-ща богов? — Ну-у-у, строго говоря, не растёт, её пекут. Хот нет, погоди-ка! Кексы, в сущности, это хлеб, только сладкий. И делают их из пшеницы. — Ш-ш-што? — Да-да, это измельчённые пшеничные зёрна! — Не мош-ш-шет быть! — Может! А помнишь, ты хлеб есть отказывался? Видишь — зря. Твоя супруга фигни не посоветует! — Вос-с-с-хитительное блюдо! — покорно кивнул наг и запустил руку в пакет. — Что, понравились? — Вес-с-сьма! — То-то же! Ну, пойду искупаюсь, а ты не скучай! — Хорош-ш-шо, — отозвался Кайло. В каждой руке у него было по кексу, а третий он держал хвостом и, блаженно жмурясь, последовательно откусывал от каждого. Вернувшись через три часа в пещеру, она застала Кайло при смерти. — Я отравилс-с-ся! — Ты не отравился, ты объелся! — укоризненно ответила Рей, поднимая с песка пустой даже не пакет, а пакетище из-под кексов, на дне которого сиротливо лежало два последних маффина.       Физическому телу Кайло еда как таковая была не нужна, он мог годами ничего не есть. Конечно, он беззаветно любил «яйтц-с-са» и при каждом удобном случае разорял гнёзда подчистую, но птицы на его острове были тоже не лыком шиты, так что только в очень удачный для себя год ему везло слопать за один день две, а один раз целых четыре кладки.       Но всё же, как ни крути, яйца еда диетическая, даже если схомячить пятнадцать-двадцать штук за один присест.       И вот, впервые в жизни попробовавший сладкое, наг, что называется, дорвался и сожрал без малого пять кило кексов в одно жало, получив нехилый заряд сахара по печени.       Незнакомый с симптомами переедания, от новых ощущений чешуйчатый ипохондрик немедленно впал в уныние и приготовился умереть.       Перефразируя классиков, Кайло полюбил и за свою любовь пострадал.       Он полюбил сладости и теперь страдал от своего неуёмного обжорства.       Будучи волшебным созданием, ему не нужна была еда как таковая, он пробовал её блюда скорее из научного интереса.       Но сладкое ему слишком понравилось и наг просто не сообразил, что иногда стоит вовремя остановиться.       И сейчас Кайло глядел на неё несчастными глазами. — Вроде, умный мальчик, но такой дурашка! Просто в следующий раз не ешь так много сразу! — Но ведь они такие вкус-с-сные! — Нужно иметь силу воли и вовремя останавливаться! — Но… Рей строго посмотрела на него, внутренне умирая со смеха: — В следующий раз будешь есть шесть штук в день! — Но… — Или вообще ни одного не дам! — Ш-ш-шантажистка, — буркнул Кайло, сграбастав её в объятия. — От обжоры слышу, — хихикнула Рей.