Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи ещё хоть четверть века — Всё будет так. Исхода нет. Умрёшь — начнёшь опять сначала И повторится всё, как встарь: Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь. 10 октября 1912
Фонарь на углу улицы видел многое и много кого, но этого русого парня он замечал он уже более, чем в сотый раз. Вновь он стоял возле аптеки с очередной сигаретой в зубах, вновь он стоял там с каким-то глупым детским страхом туда зайти. Как ребёнок, ей богу. Но вот сигарета догорела уже почти до самого конца и полетела в рядом стоящую урну. Теперь уже никуда не деться, теперь уже надо зайти. — Здравствуйте, пачку антидепрессантов «Марка», пожалуйста, — устало, тихо, и немного стесняясь, спросил парень у продавца. — 556 рублей. Оплата картой? — Да. — Спасибо за покупку. До свидания. — До свидания. «Было бы очень иронично, если бы парень сказал приходите ещё, да, смешно, определённо», — понеслась мысль в голове Миши, на что тот усмехнулся. Покупка таблеток всегда была для парня чем-то постыдным, о чём никто не должен знать, даже продавец, который повидал многое. Никто. — Привет, — послышалось откуда-то со стороны. Такое тихое, неуверенное, но почему-то до боли искреннее 'привет'. Обернувшись на звук, Миша увидел высокого парня, своего старого знакомого, с которым они ходили к одному психологу. Психолог. Его Кшиштовский посещал уже почти 2 года и можно сказать без толку, таблетки делали его ужасно неулыбчивым и траурным говном, а состояние чрезмерной худобы даже не думало уходить, ведь таблетки были дорогие, ужасно дорогие, и нормально питаться получалось очень редко. Почему-то антидепрессанты загоняли в депрессию больше, чем всё его окружающее, иронично, не так ли? От чувства ненужности иногда хотелось просто сдохнуть, хотя почему иногда, такие мысли посещали голову нашего главного героя достаточно часто и практически из неё не выбирались. Поводом для жизни обычно являлась мать, живущая за тысячи километров от него. Возможно, это был единственный человек, который по-настоящему любил Мишу. Мысли были единственным, что нельзя было отнять у Миши, он старался их записывать, ведь вдруг это окажется какой-нибудь гениальной идеей, но даже сам он верил в это слабо. Наш главный герой часто делал заметки практически везде, где придётся, а затем с особой любовью душой и теплотой вклеивал их в свой старый потёртый скетчбук. Он много думал о любви, о том, когда он её найдёт и найдёт ли вообще, да и нужно ли это ему. Цитата об этой больной для Миши теме была написана на салфетке, из любимого бара Петербурга, и аккуратно приклеена на чёрную обложку, что делало её неповторимой. «Любовь — это насилие. Насилие себя и своей души. Ненависть. Безответная? Точно насилие, точно раны, точно смерть. Вы уже в отношениях и счастливы? А теперь подумайте, вы уверены в том, что счастливы? Вас любят, а вы нет? Судя по всему, вас могут даже сталкерить и надевать маску при виде вас с целью вам понравиться. Мораль: любовь не для меня, а я не для неё.» Миша перечитывал её снова и снова, буквально каждый раз, когда скетчбук вновь оказывался в его руках, как маленькое напоминание о том, чего у него никогда не будет, чего он просто не достоин. — Таблетки тоже не очень помогают, да? — вновь послышалось с того же боку. Незнакомец попал этой фразой в самую точку, удачно рассеял все мысли, которые успели быстро залететь в голову, оставив там всего лишь вопрос, который отдавался громким эхом в голове. — Да, — навыдохе ответил Кшиштовский. — Психолог на последнем сеансе начала пиздеть про тебя. У тебя реально никого нет? Друзей? Близких? Слова Шатена опять попали в самую точку, заставив весь мир в голове рухнуть, как будто упала стена, которой он отгораживался от всех этих проблем. — Семья в другом городе. Друзья были, да всплыли, отвернулись почти сразу, как узнали про мои походы к психологу. — Хочешь, я стану твоим другом? — Мне кажется, что я уже забыл, что значит дружить. — В таком случае, я помогу тебе вспомнить… — Тебе это психолог сказала сделать, да? — С чего ты взял? — Людям несвойственно просто так помогать другим. Давай так это мои проблемы, и я как-нибудь сам с ними разберусь, — на выдохе ответил Миша, доставая из кармана пачку сигарет. Курение очень сильно тяготило его, но Кшиштовкий никак не мог с этим справиться. Огромное количество денег всегда уходило на покупку очередной пачки, сколько всего можно было сделать на эти деньги. Как-то Миша даже считал, но даже так он не смог ничего в себе изменить. — Поделишься? — спросил незнакомец, всё ещё стоящий с боку, непонятно на что надеявшись. Миша молча протянул ему одну, всё также с недоверием и осторожностью смотря на него практически украдкой. — Ты не похож на курящего. Правда куришь? — Нет, делаю это очень редко и всегда за компанию. Они стояли рядом с аптекой под тем одиноким фонарным столбом и молча курили, каждый думал о чём-то своём, о чём-то личном и сокровенном. — Хотя знаешь, давай, я согласен. Хочу посмотреть, насколько хватит твоего желания общаться и проводить время со мной, — произнёс Миша, приминая бычок ногой к асфальту, — Я Миша, кстати. — Руслан, будем знакомы. Завтра на этом же месте в час дня, — ответил уже не незнакомец, который поспешил удалиться сразу после этих слов оставив Мишу в раздумьях. Тот не знал, что ему следует делать теперь, стоит ли приходить вообще или лучше остаться в своей крепости? Что-то подсказывало Мише, что туда прийти действительно стоит, и он решил прислушаться к своему внутреннему чутью. Руслан сначала был уверен, что его новый знакомый придёт, но затем его уверенность начала пропадать, и на эту встречу он шёл с большим страхом и надеждой, ведь она умирает последней, не так ли? Он сразу успокоился, издалека заметив бородатое лицо Миши, которое впервые за долгое время улыбнулось, заметив нового знакомого.***
— МИША, ВСТАВАЙ! — крикнул Руслан мирно сопящему на своей кровати в своей квартире другу. — С хуяли ты в моей квартире, да ещё и в такую рань?! -11 часов для тебя рань? Хотя видимо кто-то опять пил из-за своей прошлой пассии? — с явной издёвкой поинтересовался Вихлянцев. — Нет. — Я слишком хорошо тебя знаю. — Ладно. ДА, ДА, Я ОПЯТЬ ПИЛ ИЗ-ЗА НЕЁ! Ты это хочешь услышать?! — Прошло уже 3 месяца! — Напомню, что из-за своей прошлой ты начал ходить к психологу. — Но ты меня спас, и в этот раз я хочу спасти тебя. — Хорошо, спасай. Но как ты собираешься это сделать? Руслан не нашёл ничего умнее, чем блинчиком прыгнуть прямо в одежде на пустое место на кровати рядом с хозяином квартиры, на что второй накрылся одеялом с головой. — Ээээээй, так не честно! — громко и с небольшой обидой в голосе возразил Руслан. Вихлянцев снял с лица Миши одеяло, но тот тоже был не из робкого десятка, и в следующий момент хозяин дома уже лежал на нём, властно смеясь. Но Руслан решил остановить его смех крайне опасным действием, которое могло лишить его друга, а конкретно поцелуем в губы (такого поворота не ожидал никто, даже он сам; пр. Автор).