Любовь по разные стороны популярности

С ужасом наблюдая за медленным оголением тела Салливана, Майк старался отползти к изголовью кровати как можно дальше и незаметнее, но только он достиг своей цели, как старший резко схватил его руки и прижал спиной к кровати. — Надеешься сбежать? Как же, за своё сегодняшнее поведение, ты у меня неделю на пятую точку не сядешь! — грозно прорычал голубоглазый и припал к нежной шее зеленоволосого. "Чёрт, как он узнал про эрогенную зону?! Так, тихо, главное не плачь, не стони и не нервничай, хотя как в такой ситуации можно выполнять все эти три пункта..." — пронеслось в голове у младшего, но из его груди тут же вырвался болезненный стон, больше походивший на крик. Своими острыми, словно бритва клыками, Джеймс поцарапал шею Майка. — Впредь будешь обращаться ко мне на вы, а если захочешь что-то сказать, то зови меня "папочка", думаю, это послужит тебе напоминанием, — усмехнувшись, сказал Салли, но Майк промолчал, —ты понял, что я сказал?! — крикнул он, и врезал зеленоглазому звонкую пощёчину. — Да, понял... — тихо ответил Вазовский, но, увидев, как старший вновь заносит руку для удара, тут же поправился, — то есть, да, я понял вас, папочка. — Молодец. Умный мальчик, — пошло ухмыляясь, сказал Сал. Майк уже собирался расслабиться и внушить себе, что всё позади, и вот сейчас этот упырь просто уйдёт, но с него резко сняли одежду, снова нагоняя страх. — Салли, ой, п-папочка, пожалуйста, не надо, — дрожащим голосом умолял зеленоглазый, сводя ноги и прикрываясь. — Нет уж, сегодня ты узнаешь, что меня лучше не злить, — зловеще ответил Салли. Он придвинулся к Майку, уткнулся членом в его анальное кольцо и, без предупреждения, резко в него вошёл. Казалось, этот душераздирающий крик слышала вся общага. Из изумрудно-зелёных глаз Майка рекой текли слёзы, но даже они не мешали Салливану грубо и сильно втрахивать беззащитное и хрупкое тельце в упругий матрас. Смазкой служила кровь, море крови, что безостановочно текла из ануса младшего и заливала белоснежную простынь. Спустя 2 часа Майкл уже оставил все надежды на спасение и даже на то, что останется жив, но в один момент Салливан с протяжным стоном излился в него и вышел. —Выглядишь ужасно, чтобы завтра блестел от чистоты! И да, если расскажешь кому-нибудь, забудешь, как разговаривать! — пригрозил Джеймс и, накинув одежду, вышел из комнаты. Младший так и остался лежать на залитой кровью, слезами и потом кровати. "Как же больно... Нет, не физически — морально. Кто бы мог подумать, что на свете есть столь жестокие люди" — размышлял про себя Вазовский. Пролежав так ещё пару минут, он всё же осмелился встать. Болело всё: ноги, спина, руки, задница, голова, шея. Подойдя к зеркалу в ванной, Майк обнаружил у себя на шее большой порез, как от ножа, и проходил он горизонтально, чуть ниже кадыка. Кое-как приняв душ, зеленоглазый обработал рану, замотал шею бинтом и забрался в кровать. — Сегодня меня лишили девственности и достоинства, завтра он попытается лишить меня гордости и самообладания, а что потом? Попытается лишить меня жизни? Да, скорее всего, так оно и будет, — скулил младший. В его ушах всё ещё звучал этот грубоватый и властный голос: "Зови меня "папочка"".