Новая жизнь на старом основании, или Командующий Сула хочет уйти в отставку

      

***

      Как свалившийся в руки мешок золота вскружил бы голову бедняку, так и Шемаар еле сдерживал воодушевление от переизбытка сил и простоты, с которой удалось уйти из-под носа Майдкюгена. Скорость сейчас была важнее удобств, Шемаар мог позволить себе ехать без ночевок и отдыха, только при любой возможности меняя лошадей. Он прятал лицо под капюшоном и успокаивал Ирьена, избегая лишних разговоров и вопросов. Тот всю дорогу нервничал и порывался то отстраниться, то обнять покрепче и напрочь отказывался спать. Кажется, сон его пугал.       Если не придерживаться большого тракта, а сокращать путь по узким дорожкам, проложенными между скал, где пройдет либо пеший, либо маленькая легкая повозка, то до столицы можно добраться за восемь дней. И все это время Ирьен умудрился не сомкнуть глаз.       Увидев, в какой порядок привели поместье за это время, Шемаар вдруг вспомнил, что теперь они живут здесь не вдвоем.       От ворот Ирьен передвигался осторожно и ровно, но у дома вдруг замедлился и с каждым шагом начал сильнее припадать на больную ногу, наваливаясь всем весом на подставленное плечо. А у дверей купальни случился перелом. Как будто у Ирьена вдруг отказали ноги или он забыл, как ходить, и Шемаару пришлось почти на руках заносить его внутрь, а потом тащить дальше, усадить на скамью у воды и только тогда позволить себе самому разуться и снять дорожный плащ. Теперь можно позаботиться и об одежде Ирьена.       Скамья, та самая, кусок которой как-то оказался у него на подушке, теперь выглядела целой, хотя, если присмотреться, можно заметить место склейки. Почему-то взгляд на эту скамью выдавил из груди Ирьена непонятный полный разочарования стон. И когда закончивший снимать с него обувь и верхний слой повязок с ног Шемаар перешел наверх, чтобы расстегнуть пыльный воротник, то встретился с совершенно спокойным неморгающим взглядом, в котором разума было меньше, чем в деревянной кукле.       Вот и снова вернулись, с чего начали. Наверное, все же восемь дней без сна не прошли бесследно.       Отмыть, перевязать и переодеть и уложить Ирьена заняло полночи, хотя, окунувшись в горячую воду, тот почти сразу расслабился, размяк и уснул. Нужно было и с себя смыть дорожную пыль, поменять повязки, и потом выйти искать то, что оставил перед отъездом и о чем с сожалением вспоминал каждый день.       Однако, первым на глаза попался тощий маг — он стоял в тени у веранды, наполовину скрывшись за тонкой колонной, смотрел вызывающе и пальцами отстукивал нервную дробь по предплечью. Ни сложенные на груди руки, ни решительное лицо не помогали ему скрыть страх и тревогу. Какая же несусветная глупость — надолго оставлять мага здесь одного. Можно было вернуться и не застать на месте ни барьера, ни даже поместья.       — Ты! Вернулся-таки! — обвиняюще воскликнул маг ломким и срывающимся голосом. — Какое же ты жестокое и неблагодарное чудовище! Как у тебя хватило подлости бросить меня после всех моих трудов, в ужасе и полной беспомощности? Я чуть не погиб! От голода, от страха, от неведомо чего!       Шемаар шагнул под фонарь и маг, увидев его лицо, отшатнулся на два шага, пока не уперся спиной в подошедшую женщину. Она успокаивающе положила ладонь на его острое плечо.       — Спасительница моя, свет мой во тьме, — маг перехватил ее руку и прижался губами к кончикам пальцев, одновременно бочком уходя поглубже в тень. — Этот твой неблагодарный хозяин вернулся. Я сейчас со всем разберусь и обязательно поговорю с ним обо всем, что тебе обещал, дорогая, ненаглядная моя и единственная звездочка во мраке пыльного отчаяния.       Шемаар молча взглянул в черные глаза женщины, и она его поняла — начала гладить мага по спине, отчего тот вдохнул полную грудь воздуха и стал выглядеть немного смелее.       — Как ты мог все бросить и исчезнуть? Ты оставил меня во тьме, ты бросил ее сына и ее саму раненных умирать в огне. И эта храбрая заботливая прекраснейшая женщина в одиночку спасла всех — и себя, и меня, и сына. С того дня я твердо решил посвятить ей всю свою жизнь, без остатка, до самого донышка! Она будет со мной, а я буду с ней. Если ты ее не отпустишь, если ты будешь чинить препятствия, я буду за нее драться... У меня есть методы, и у меня было время подготовиться...       — Но ты же понимаешь, кто она, а кто ты, — осторожно спросил Шемаар, еще не пришедший в себя от такого напора обвинений и страстей.       — Только попробуй сказать, что она недостойна! Да ни одна женщина в мире не стоит и пальца на ее сильной руке. Она добра и щедра, она понимает меня без слов, она никогда не спорит, и она... мы... — маг вдруг резко покраснел, как подросток, но с глубоким выдохом взял себя в руки. — А ты, ты оставил ее сына умирать. Хорошо, что голова — не самая важная часть их тела, иначе они оба погибли бы, а я сгнил бы во тьме усыпальницы, - он повел плечами, будто в ознобе. - И теперь ты внезапно вернулся. И они испуганы и встревожены, — он сделал паузу и неохотно добавил. — И я тоже ...хм, весьма обеспокоен. Тот, кого ты привел, это же пропавший командующий Сула, да?       — Очень проницательно, — похвалил Шемаар. С магами лучше не спорить, не смотря на свою тщедушность, они часто упрямее баранов. — Ты не выходил наружу?       — Я что, по-твоему, совсем идиот? Здесь еды на полгода, и поверь, я собирался съесть тут все до последней крошки, потом съесть все, что растет в саду, и только потом, может быть, когда про меня все забудут, я сумел бы выходить по ночам...       — Ночью в столице сложно найти еду. Торговцы начинают работать утром. А как же гильдия? Наставники?       — Гильдия-шмильдия, — скривился он и тут же нервно дернул глазами по сторонам, будто боялся, что его услышат. Но вокруг не было никого, кроме слуг, двое из которых деликатно стояли поодаль. — Ты не выдашь меня? Я ведь тебе помог, да? Ты только скажи, я снова помогу найти кого хочешь. Или наоборот, скрыться от кого-нибудь. Не выдашь же?       — Так все же ты не в обиде, что я оставил тебя здесь?       — Не в обиде?! Может, прикажешь еще радоваться тому, что бросил меня в кромешной тьме?! Одного? У меня чуть сердце не разорвалось, и если бы не моя прекрасная спасительница, я бы иссох в той мертвой усыпальнице, как прошлогодний опавший лист! Если бы прекрасные руки в момент моего высочайшего отчаяния не принесли бы свет, если бы они не вывели меня из пыльной мертвой глубины...!       — Моя вина, — согласился Шемаар примирительно. — Но ведь сейчас все хорошо? Самое опасное позади.       — Да уж, — на глазах успокаиваясь, маг присел на край веранды. — Я тут покопался в ваших письмах, и честно сказать, перепугался, когда понял, кого ты так ищешь.       — И нашел. Благодаря твоей помощи.       — Да уж, — вздохнул маг. — Значит, получается, теперь ты у меня в долгу. И командующий Сула у меня в долгу.       — Твоя помощь оказалась бесценна, уважаемый маг, — Шемаар понял, куда тот клонит. — И если есть что-то, чем я могу отплатить.       — Есть! Сейчас.       Он порылся в карманах и достал сложенную бумагу, на которой безупречным почерком что-то написано. — Это чтобы ничего не забыть. — он подготовил список еще до приезда Шемаара? Какая замечательная предусмотрительность. — Во-первых, вы никак не препятствуете моей жизни с Ие.       — Ие?       — Ей нравится это имя. Ей нравятся почти все имена. И мою мать звали Ие, это красивое и достойное имя. Я продолжаю, — он кашлянул, будто в смущении. — Мы продолжим жить вместе, и никто не будет пытаться нас разлучить.       — М-м, хорошо, — терпеливо и с осторожностью согласился Шемаар.       — Никто из вас, ни словом, ни делом не должен подвергать опасности Ие и ее семью. То есть, и меня тоже.       — Допустим...       — Никаких допущений! Мне нужно обещание! И печать вот здесь. Я даже не прошу клятву на костях, просто обещание и отпечаток пальца, — в голосе проскользнули умоляющие нотки. — И содействие. Если можно. Пожалуйста.       — Хорошо, — Шемаар пока не видел трудностей. — Со своей стороны сделаю все возможное, — и, уступая этому взгляду, добавил. — Клянусь не подвергать вас всех опасности.       — А так как снаружи она жить не может, а из-за гильдии я пока представляю опасность для ее семьи, значит, жить мы будем здесь.       Шемаар, уже готовый заранее согласиться, закрыл рот.       Не сумев выдержать молчаливое напряжение, маг засуетился, начал нервно теребить бумажку. Женщина, Ие, обеими руками успокаивающе погладила его по плечам. На мага, кажется, это производило просто волшебный эффект.       — У вас огромный дом, но мне хватит и той пристройки, — затараторил он. — Я много места не занимаю, им нужно еще меньше. Они хорошо и ответственно ухаживают за поместьем, посмотри, что сделали из сгоревшей кухни! И усыпальницу привели в порядок. Они не болтают и не выдадут никаких ваших секретов.       — Зато слишком много болтаешь ты.       — Да я лучше дам вырвать себе язык.. — и, увидев взгляд Шемаара, осекся. — Забудь, пожалуйста, что я только что сказал про язык. Я никому не скажу, я ничего такого не видел, и даже если нам придется приносить в жертву нашему счастью несколько бесполезных жизней... Уверен, в трущобах таких избыток....       — Ты собрался кого-то приносить в жертву? — не понял Шемаар.       — Ради противозаконного... ради преступного... преступление ради преступления. Разве не для укрепления барьера собирались кости и мертвецы? И семье Ие нужно чем-то питаться, поэтому мы одним ударом глушим две рыбы. Я не буду препятствовать противозаконностям, но не уверен, что смогу сам кого-то убить... Я всего раз видел все эти холодные руки и ноги, и мне стало так плохо, что я полдня ничего не мог есть и пить, даже воду. Но я поклялся, что ничто не встанет на пути моей благодарности Ие, поэтому...       — ...ты думал, кто-то из нас их убил?       — То есть, они умерли сами? Хаха, как удобно, — от нервозности маг стал чесаться, как будто под одежду ему забрались блохи.       — Успокойся. В погребальных домах хватает готовых и никому не нужных мертвецов.       — А? — он замер, будто в непонимании и оглянулся на свою женщину. А потом расплылся в улыбке. — А! Я просто... Я думал, даже если вдруг... я все равно непоколебимо сдержу свое слово.       — Те амулеты... — , потеряв терпение, перебил Шемаар. — Они целы?       — Конечно, я их не ломал. Они, правда, пустые — те, которые, ну... незаконные.       — Принеси-ка мне один такой. Или даже два.       — Сейчас все будет!       Маг определенно выглядел крепче, чем в первую их встречу. И бегал бодрее. Может, хоть этот закончит лучше Мортеамениса и его предшественников.       — Утром заберешь себе, если нужно, — повесив на шею оба, сказал Шемаар и увидел, как в предвкушении заблестели глаза мага. — А сейчас мне нужно отдохнуть. Поговорим позже.       — Да-да, отдыхай, конечно, — пятясь продолжал тараторить маг. — Я не буду мешать. Ты меня даже не увидишь и не услышишь, пока я тебе не понадоблюсь. От меня мало шума, от них вообще — сплошная тишина и польза. И не нужно никого убивать. Удобно же!       Наконец, голос стих.       За прошедшее время в поместье стало больше порядка. Крыша доделана, краска обновлена, кухня вычищена, и даже пруд, напоминавший раньше грязную лужу, прозрачностью воды теперь мог поспорить с... лужей чистой.       Не имея возможности сию минуту навестить Мариоль, Шемаар ограничился запиской, понимая, что исчез без предупреждения слишком внезапно и слишком надолго. Напоследок спустился в усыпальницу и оставил в одной из ниш сверток с костями Ирьена — теми, которые удалось найти во внутренностях Дука. И только потом, осторожно, стараясь не тревожить вскрывшиеся шрамы, прилег на край широкой кровати так, чтобы до Ирьена можно было дотянуться рукой, и застыл в полной неподвижности. Два амулета под ладонью медленно нагревались. К рассвету должно стать легче. Он не ожидал, но все же надеялся, что к утру повязки на теле перестанут при каждом движении так болезненно задевать чувствительные незаживающие шрамы. В конце пути на каждой кочке, от каждого прикосновения дергало аж до черных вспышек перед глазами даже при том, что эйфория от переизбытка энергии сильно снижала чувствительность.              Насколько быстро расходятся новости можно было отследить по предрассветной суете у главных ворот. Улицы вокруг поместья полностью очистили от посторонних, охраны нагнали столько, что можно было штурмом взять какой-нибудь небольшой город. Не будь вокруг непроницаемого барьера, ворота давно были бы снесены волной нервного нетерпения, исходящей от двух лекарей, двух советников и гвардейцев Его Величества. Ближе к полудню к ним присоединился Зирас-Тан, наверняка уже успевший посетить южную границу с докладом. Где-то за пределами охранного кольца прощупывали ситуацию люди Кернолахана во главе с его более толковым отпрыском, и торговцы сплетнями прятались по крышам и темным углам, желая услышать хоть что-то, что можно было бы продать в нужные уши.       В вечеру людей у ворот прибавилось. Ирьен все еще спал. Проведенное в шахте время будто обескровило тело, выпило лишние силы, оно по-прежнему напоминал пересохшую пустыню, которая отказывается впитывать воду даже если она льется на нее ведрами. Значит, выздоровление может немного затянуться.       К вечеру, когда Ирьен зашевелился, Шемаар понял, что немного задремал и, опомнившись, сбросил с себя перегретые амулеты. Теперь он снова был готов принять на себя обязанности няньки в случае, если разум покинул Ирьена надолго. Осталось немного подождать. Вот, уже проснулся и даже начал вставать.       Шемаар попытался прочесть по одноглазому взгляду хоть что-нибудь и с облегчением понял, что, похоже, в этот раз все снова обошлось. Пора браться за дела. Ему почти удалось сесть, как рука Ирьена уперлась ему в живот, там, где было намотано больше всего повязок, и Шемаар рухнул на спину, слишком резко скинул с себя руку и замер, чтобы прийти в себя. В глазах на миг потемнело. Он и забыл насколько же это выбивает из колеи.       — Сейчас... сейчас встану, и помогу вам одеться, — прошептал он, когда способность говорить снова к нему вернулась.       Ирьен навис над ним, замерев в неудобной позе, осторожно взял лицо в ладони — хорошо, что не полез греть руки под рубашку, как обычно — и так долго и пристально всматривался в глаза, что можно было подумать, видит их в первый раз.       — Перед воротами снова гости, — сообщил Шемаар, не имя пока возможности сесть. — И ваш знакомый советник Дарэ тоже там. Постарайтесь в этот раз не называть его лысым дураком. Он ждет с самого рассвета и до сих пор на взводе. В другой день я бы не торопил, но ваше исчезновение многих взволновало, и ситуация на юге сейчас неспокойная. Поэтому давайте побыстрее убедим всех, что вы живы и достаточно здоровы, а потом я приготовлю столько пряного вина, сколько сумеете выпить.       Ирьен не возразил. Значит, согласен.       — Какие странные видения, — услышал Шемаар осмысленные слова и с облегчением расслабился. И в самом деле — обошлось.       Он аккуратно убрал руки от своего лица и помог Ирьену нормально сесть.       — Поаккуратнее с ногой, кости хорошо срастаются, но ваших сил хватит, чтобы разбить их одним ударом, — и увидев не читаемый взгляд Ирьена на ногу, успокоил. — Не переживайте, мне удалось спасти все, что осталось. Не снимайте повязку с глаза, — предупредил Шемаар, увидев, что Ирьен потянулся к лицу.       Ирьен напоминал человека уже ходящего, но еще полностью не проснувшегося. Он то надолго замирал, как в забытьи, любуясь переливами яркого голубого халата, то много раз гладил длинный белый плащ, скрывший все лишнее, то при любой возможности пытался потрогать лицо Шемаара.       — Какие необычные видения, — медленно, будто вспоминая слова, произнес он, выставив перед глазами ладони в теплых белых перчатках.       — Видения или нет, постарайтесь вести себя так, будто все вокруг настоящее. Из дворца приехали лекари. Не подпускайте их близко. Вообще никого незнакомого не подпускайте. И отложите любые визиты во дворец до выздоровления. Нужно избежать лишних слухов и хоть какой-то вероятности, что вас свяжут с походом командующего Майдкюгена. Сумеете дойти до зала или вас донести?       — Я сам, — он, и впрямь пошел сам, осторожно, будто привыкая заново к своему телу. Позволил себе только опереться на подставленный локоть. На веранде остановился и осмотрелся, будто кого-то выискивая. — Как... — Слуги на глаза ему старались не показываться, как и маг. — Как все это произошло?       — Я бы тоже хотел знать, — не уточняя, что именно Ирьен в виду под «все это».       — Даже ты не знаешь...       — Потому что вы так и не рассказали, какая бешеная блоха вас укусила и зачем вас понесло на юг. И как вы вообще оказались в той шахте?       Ирьен не отвечал ни на один вопрос, но часто смотрел на Шемаара так, будто хотел что-то сказать.       — Ситуация на юге неспокойная. Что это значит?       — И мне интересно. От командующего Майдкюгена я слышал, что юг слишком взволнован вашим исчезновением, — Ирьен едва заметно, но реагировал почти на каждое слово, его ладонь на локте Шемаара то стискивалась, то, будто опомнившись, снова расслаблялась. — Вероятно, я многого знаю. Юный наследник Кернолаханов поехал вместо вас, взяв с собой богатое «приданое».       — Этот дурак?       — Богатым дуракам на юге всегда рады, — пожал плечом Шемаар и почувствовал, как повязки на шрамах натянулись, вызвав короткий паралич речи.       Ирьен моментально отстранился и дальше пошел самостоятельно.       — Что еще известно?       — С каких пор вас волнует ситуация на юге? — Шемаар почувствовал непонятное раздражение. — За воротами советники Его Величества и Зирас-Тан Версенто, спросите у них.       Самое удивительное, что с самого пробуждения Ирьен не заикнулся ни про вино, ни про купальню, не лез обниматься. Последнее Шемаара должно было несказанно радовать, но что-то тревожило и портило настроение. То ли слишком беспокоили шрамы, которые снова будут неизвестно сколько заживать, то ли невозможность разузнать новости и навестить Мариоль, а, возможно, что-то такое, что он еще не понял. Надо будет еще придумать как объяснить появление в поместье нового жильца. Впрочем, вряд ли нынешнего Ирьена впечатлит сбежавший от гильдии маг.       — Ты злишься, — будто прочитал его мысли Ирьен.       — Пойдемте, — поторопил Шемаар.       Зал для приемов просто сиял чистотой, пол натерт до блеска, пыль вычищена даже с мелких резных деталей кресла и ажурной ширмы.       До кресла Ирьен добрался и сам, а Шемаар пошел к воротам, с которыми вышла заминка. Помня прошлый раз, он отказался впускать охрану и потребовал оставить оружие снаружи.       Первым вошел Зирас-Тан, небрежно бросив свой меч гвардейцу. Шемаар его пропустил, хотя знал, что у того точно припрятаны метательные ножи и, возможно, не только, а трость, на которую тот опирался, выглядела опаснее, чем иные мечи. Без возражений вошли только лекари и советники, второй сын Кернолахана все же решил остаться снаружи. Остальных можно было не брать в расчет.       Он довел всех до зала. Зирас-Тан задержал его у входа.       — Ты даже не представляешь, чего мне стоило успокоить Майдкюгена, — тихо проговорил он.       — Здоровая печень стоит дороже.       — В таком случае — это на сдачу, — и он перебросил Шемаару трость — новую, судя по весу — из очень старого каменного дерева, и с высоко поднятой головой и привычным непроницаемым лицом вошел вслед за остальными.       Шемаар проследил за ним, не поворачивая головы, и вдруг почувствовал взгляд из глубины зала. Ирьен смотрел пристально и, как показалось, угрожающе. Что на этот раз? Наверное, все же, стоило сначала согреть ему вино.       Зал он обошел так, чтобы не привлекать лишнего внимания, и остановился за креслом, прислонив подарок Зирас-Тана к подлокотнику.       — Если понадобится встать, используйте трость, — тихо сказал он, зная, что слух Ирьена позволит это услышать. — Но лучше сидите.       — Запрещаешь мне вставать?       — Хотите остаться без ноги? — задал встречный вопрос Шемаар.       Без ноги Ирьен остаться явно не хотел, поэтому промолчал и осмотрел почти пустой зал.       — Гостей меньше, чем я ожидал.       — Снаружи остались гвардейцы и те, кто не смог расстаться с оружием и охраной.       — Впусти их.       — В другой раз.       Ирьен смотрел на Шемаара долго, изучающе и, как показалось, хмуро.       — Мне сходить открыть ворота самому?       — Как хотите, — начал раздражаться Шемаар. — Когда будете ковылять мимо советников, не забудьте взять трость.       Избегая дальнейшего спора, Шемаар незаметно ушел на другой конец зала, чтобы следить из-за спин гостей. Он уже представил, как Ирьен дойдет до ворот и останется в дураках, вспомнив, что так и не научился пользоваться барьером. Но тот остался на месте. Нужно было все же напоить его вином перед тем, как приглашать гостей. Шемаар даже вышел на крыльцо, раздумывая, стоит ли сейчас суетиться или встреча снова закончится так быстро, что не успеет нагреться даже самый маленький кувшин.       — Ах, наш дорогой Сула-ин, мы безмерно рады узнать, что вы вернулись целым и невредимым!       — Советник Дарэ, — оборвал его Ирьен. — Вы позволяете себе возмутительное проявление неуважения. Оставьте нас. Возвращайтесь во дворец.       — Ваше Превосходительство! — ахнул советник. — Я здесь по приказу Его Величества! Дела на южной границе требуют срочных решений и мер!       — Все необходимое Его Величеству передаст советник Канс, — Ирьен говорил медленно, с паузами, будто ронял на пол тяжелые булыжники. — Продолжим, когда советник Дарэ покинет зал. Рассчитываю, что оставшиеся будут вести себя подобающе. Я ожидал здесь увидеть лекаря Хенди и кого-нибудь из своих генералов. Генерал Хловер не в столице?       Затянувшееся молчание нарушил голос Зирас-Тана.       — От генерала Хловера и генерала Мортелла еще не было вестей. Но за ними уже послали. Возможно, они все еще кормят комаров в долине Ржевана, там, как и раньше, нет транспортных колец. А лекарь Хенди уже не сможет вас навестить, вы убили его еще в начале сезона.       Шемаар передумал возвращаться в зал. Пережидая короткий приступ слабости, он присел на ступеньку крыльца рядом с оставшимся не у дел советником. Тот хотел что-то сказать, даже для смелости несколько раз пригладил редкие волосы, но передумал, устало поднялся и медленно, сгорбившись, побрел к воротам.       — Та-ак... — протянул Ирьен, нет, уже командующий Сула. — Советник Канс, попрошу вас подождать снаружи. Я приму вас позже. Уважаемые господа лекари, от моего имени поблагодарите Его Величество за оказанную честь и заботу о моем здоровье. Ваши услуги сегодня не понадобятся. Следователь Версенто, проводите господ лекарей к их карете. И не задерживайтесь, возвращайтесь, у меня к вам множество вопросов.       Зирас-Тан в сопровождении лекарей покинул зал и задержался на крыльце. В его тихом смешке Шемаару послышались понимание и не скрываемое легкое злорадство.