Kill Them All

Двое из них бросились в мою сторону, когда машина раздавила мужчину, стоящего позади них. Они оглянулись, и я увидела понимание на их лицах. — Кейп! — крикнул тот, кто был поумнее. Критический удар! Урон 14 хп! Я ударила его ножом по руке и, должно быть, попала в артерию, потому что он отшатнулся назад и внезапно весь покрылся кровью. Здоровяк рванул ко мне — его нож был намного больше моего, но я успела отступить в сторону. Я ударила его, но он смог увернуться. Мы резали друг друга, двигаясь в ритме танца. Работа ног, которую я теперь могла использовать благодаря выученной книге Брюса Ли, была полезна, а у Крав Мага имелось немного информации о ножевых боях. Я рванулась к нему, и он ударил меня кулаком в висок. -5 хп Я резко дёрнулась, но он схватил меня за руку, и мне показалось, будто она попала в стальные тиски. — И что ты теперь будешь делать, девчуля? — Инвентарь, — сказала я. В свободной руке появился нож, и я нанесла ему удар в бедро. Критический удар! Урон 14 хп! Он отпустил мою руку и схватился за ногу, из которой теперь хлестала кровь. Я воспользовалась тем, что он отвлёкся, и принялась яростно резать его снова и снова. Он упал, а я продолжала наносить ему удары до тех пор, пока не убедилась в том, что он уже никогда не встанет. Я повернулась и посмотрела на другого мужчину, который был всё ещё жив, хотя его глаза и выглядели немного затуманенными. — Какого хрена вы за мной следили? — спросила я. Я отбросила его нож в сторону и чуть наклонилась, чтобы убедиться, что он внезапно на меня не набросится. Могло ли так быть, что они меня узнали? Может быть, это потому, что я говорила о бандах? Почему они из всех людей на рынке прицепились именно ко мне? — Ты разговаривала с тем песчаным нигером, — сказал он. — Что? — переспросила я. Я была искренне смущена. — Парень у стойки с ножами. Нас тошнило от того, что белая девушка флиртует с каким-то недочеловеком. — Он был арабом? — удивилась я. Он казался немного смуглым, но в основном я обратила внимание на то, что он не особо следил за своей гигиеной, и что у него была редкая бородка. — Ты прекрасно знаешь, что да, — сказал он. — Не могла дождаться, чтобы лечь под него, правда? — Я покупала у него нож, вашу ж мать! — рявкнула я. Я взмахнула ножом, который всё ещё держала в руке, и капли крови попали ему на лицо. — Откуда нам было знать, что ты просто чокнутая сучка? — сказал он. — Я не сумасшедшая! — возразила я. Я наступила ему на ногу, и он застонал. — Может, я даже смогу тебе помочь. — Ты убила Карла, — сказал он. — Сбросила машину на Эрла. Зачем тебе мне помогать? — Скажи мне, где Отала, и я отведу тебя к ней, — сказала я. Вместо ответа он просто плюнул на меня. — Ты хочешь и её заколоть, — сказал он. — Я тебе ни хрена не скажу. — Ну, возможно, ты и прав, — отозвалась я. — Я собираюсь убить каждого из вас рано или поздно, а убийство вашего целителя поможет мне сделать это намного быстрее. Он уставился на меня, вытаращив глаза. — Я не собираюсь предавать своих друзей, — сказал он. — О, я думаю, что ты бы вполне мог, — сказала я. Я вытащила из его кармана мобильник. Он пытался остановить меня, но я схватила его за руку и прижала большой палец к сенсорному экрану. Телефон разблокировался. Он выдернул руку и попытался выхватить у меня телефон, но в итоге он лишь начал быстрее истекать кровью. — От тебя мёртвого будет столько же пользы, сколько от живого, — сказала я. — Там нет никаких контактных данных, — слабо прорычал он, снова прижимая руку к ране. — Ты думаешь, мы такие тупые? — Я позвоню им и скажу, что нашла этот телефон, — сказала я. — А потом я убью их, когда они придут за телефоном. Прикончить и повторить. — Они пришлют Крюковолка, ты, сука! — Ради тебя? — я покачала головой. — Ты просто ничтожество с самого низа. Они пошлют кого-нибудь рангом повыше, по цепочке. Возможно, мне удастся прикончить ещё нескольких из вас, прежде чем серьёзные люди начнут беспокоиться. На самом деле я не собиралась этого делать. Мне нужно было уничтожить всю их организацию, а не только их низкосортных прислужников. Чем дольше они не будут знать, что на них охотятся, тем лучше. Но было кое-что, чем я могла воспользоваться. Я могла просмотреть сообщения телефона и узнать места сходок, в зависимости от того, правда ли он был достаточно умён для этого. Он казался сравнительно умным, но те двое явно были идиотами. Я пролистала историю его сообщений, и уже увидела несколько многообещающих адресов. — Ты мне очень помог, — сказала я, поднимая глаза. Он не двигался. — Наблюдение, — сказала я. Если верить моей силе, то он был трупом. — Передавай моё почтение своим дружкам. — сказала я спустя пару секунд. — Вы не долго будете одиноки. Убейте их всех. Империя слишком долго терроризировала ваш родной город. Теперь они убили последнего члена вашей семьи. Награда: 50.000 очков опыта. Дурная слава. Штраф за провал: Смерть. (6/880). Вы получили новый уровень! Ваше количество очков здоровья равно 24. Владение холодным оружием достигло 2 уровня. +20% к нанесению урона и меткости. У вас есть два свободных очка характеристик. Хотели бы вы использовать их сейчас? Вдалеке уже слышались крики людей, вероятно, их внимание привлёк шум упавшей машины. Я предполагала, что они выискивали следы автомобильной аварии. — Инвентарь, — сказала я, коснувшись сначала первого, а затем и второго тела. Я добавила машину в инвентарь, и затем и тело под ней. Я бы запихала все три трупа в машину и добавила в инвентарь уже её, спасая свои свободные слоты, но сейчас времени на это не было. Может, мне правда надо было так сделать. С инвентарём много времени это дело бы не заняло. Я вышла из переулка и услышала голоса, но людей пока видно не было. Я быстрым шагом двинулась в противоположном направлении, обратно к рынку на Лорд-стрит. Они будут искать кого-то, кто пытается сбежать, а подозрения нужны мне в последнюю очередь. Я спокойно дошла до ближайшей автобусной остановки и стала ждать автобуса. Мимо с визгом проехала полицейская машина. Кто-то нашёл лужи крови и… жидкости, оставленные после раздавленного человека? Или это во мне говорила моя нечистая совесть? Я спокойно села на автобус и поехала к Докам. Рассматривая свои руки, я задавалась вопросом, почему они не дрожат. Они должны были трястись после того, как я кого-то убила. Неужели я действительно психопатка? Или для меня это было таким же ненастоящим, как смерть отца, которую я до сих пор не могла осознать? Именно это и делал Разум геймера? Неужели он заставлял всё казаться таким далёким и нереалистичным, чтобы я могла убивать людей, не испытывая при этом чувства вины? Или я бы и так не испытывала чувства вины, и это была та часть меня, обнаружить которую у меня просто не было возможности? Лучшее, что я могла надумать по этому поводу в течение следующих двадцати минут, было то, что пока я беспокоилась об этом, со мной, вероятно, всё было в порядке. Как только я перестану волноваться из-за таких вопросов, это будет означать, что со мной что-то не так. Конечно, только если эти силы не сделают из меня психопатку, считающую, что с ней всё в порядке. На следующей остановке в автобус села женщина. Она прищурилась, когда увидела меня, и села на сиденье рядом. Она рассматривала меня, а я не знала, почему она это делала. — Наблюдение, — пробормотала я себе под нос. АННАБЕТ АВЕЛИНА Уровень 3 Социальный работник Прекрасно. Ей обязательно нужно было носить то же имя, что было у моей матери. — С тобой всё хорошо? — спросила она. — Я в порядке, — сказала я. — У тебя кровь на рукаве, — заметила она. Блядь. Это не могла быть моя кровь, но я не могла сказать ей это. Я даже не заметила, что испачкалась. Сколько людей видели кровь у меня на рукаве, и не хотели задавать вопросов? — Я порезалась, — сказала я. Дерьмо. Я должна была сказать, что это кетчуп. — Слишком много крови для простого пореза, — сказала женщина. И наклонилась вперёд. — Если ты в беде, я могу помочь тебе. Я работаю в приюте для женщин, пострадавших от насилия. Мы не даём его адрес по понятным причинам, но я буду рада отвезти тебя туда. Я отрицательно помотала головой. — Мне нужно домой, к папе. — Это он сделал это с тобой? — Нет! — резко вскинулась я. — Он никогда не сделает мне больно! Он хороший человек! — Но он всё равно позволяет тебе гулять по этой части города после наступления темноты? — Я еду на автобусе, — сказала я. — Это не совсем в полной безопасности, но банды обычно не трогают общественный транспорт. — Есть ещё и сумасшедшие одиночки, — заметила она. Да, типа девочки-подростка, которая хочет убить почти девятьсот человек. — Я могу за себя постоять, — сказала я. — И в основном это пятно от кетчупа. Я пролила его, когда порезалась. — Я знаю, как выглядит кетчуп, — сказала она. — И я знаю, как выглядит кровь. Она полезла в сумочку, и я напряглась. Но всё, что она сделала, это вытащила визитную карточку. — Позвони мне, если тебе потребуется место, где можно безопасно переночевать, — сказала она. — И я сделаю всё, что смогу, чтобы помочь тебе. Я посмотрела на визитку и сунула её в карман. Не то, чтобы мне потребуется ей звонить или что-то в этом роде. И почему я вообще с ней разговариваю? Я могла просто отвернуться и не обращать на неё внимания. — Вы храбрая, — неожиданно для себя произнесла я. Она молчала. — Люди, от которых вы защищаете, те, кто преследует ваших жертв — плохие парни. Они не видят проблемы в том, чтобы избить женщину, которую они якобы любят. Вы им вообще не знакомы и пытаетесь отобрать у них их пару. — Женщины им не принадлежат, — сказала она. — Они принадлежат сами себе. Они — не чья-то собственность. — Скажите это АПП, — пробормотала я. — Я так и делаю, — сказала она. — И буду делать до тех пор, пока люди не прислушаются, даже если это будет трудно, даже если этот мир никогда не изменится. — Звучит как отличный способ схлопотать травму. — Всегда будут пострадавшие, — сказала она. — Потому что люди, которые извлекают выгоду из того, как обстоят дела, склонны набрасываться на тех, кто пытается изменить привычный им уклад. — Здесь моя остановка, — сказала я. Вообще-то нет, но мне не нужно было, чтобы кто-то знал моё реальное местоположение. Был шанс, что кто-то уже сообщил обо мне в полицию. Правда, вероятность того, что никто этого не сделал, тоже была велика — наши соседи не вызвали полицию, когда к нам с визитом пришли имперцы. И, тем не менее, полиция сама по себе заинтересована в том, чтобы найти преступника, и вполне возможно, что Аннет окажется достаточно обеспокоенной, чтобы позвонить самой. Почему я вообще с ней заговорила? Я оставалась одна меньше суток. Не могла же я за столь короткое время почувствовать себя одинокой? У меня ведь не то, чтобы было много приятных взаимодействий раньше, с другими людьми. В школе меня по большей части избегали, в основном из-за страха быть замеченными рядом и стать новыми мишенями для травли. Может, потому что я была не в такой ситуации, в которой смогу позволить себе завести друзей? Когда я размышляла о будущем, всё, что я могла себе представить, это годы такой жизни. Жить в одиночестве, питаясь объедками, и обчищая трупы, чтобы на найденные деньги покупать фастфуд, который закупорил бы мне все артерии, если бы они у меня оставались. Изо дня в день одно и то же. Неужели вот такой будет моя жизнь? Вполне возможно, что состав Империи будет пополняться быстрее, чем я буду их убивать. Что я буду делать, если увижу, что количество их человек возросло до тысячи двухсот, тысячи пятисот или двух тысяч? Не будет ли это заранее проигранной битвой — всё равно, что пытаться вскарабкаться на вершину песчаного холма? Сегодня я убила троих и не была уверена в том, что чувствую по этому поводу. Что будет, если я убью пятнадцать человек? Будет ли достаточно этого моря крови, чтобы удовлетворить мою жажду мести? Разве плохо было бы вместо этого попытаться стать героем? На мгновение моя голова опустела. Герои не спасли моего отца. Они не спасли меня. В каком-то смысле они внесли вклад в смерть папы, потому что предоставили бандам такую свободу действий. Я должна была сделать это, несмотря на все мои сомнения. Как бы одиноко я себя ни ощущала, я твёрдо решила действовать по плану. Дома у меня было немного бумаги, и я собиралась начать записывать места и имена, чтобы понять, кто есть кто. Я не могла просто начать бродить по округе в поисках людей с татуировками на шее, даже на территории Империи. Если я буду избивать всех людей с наколками, то очень скоро стану известной, и не в хорошем смысле этого слова. Вернувшись на базу, я сразу же вытащила из инвентаря машину. После того, как её дважды сбросили вниз, она была довольно сильно покорёжена. Вряд ли на ней можно будет ездить. Я пыталась поднимать трупы сама и загружать их в машину, чтобы прокачать характеристику силы, но довольно быстро поняла, что переоценила свои возможности. Я не могла поднять даже самого низкого из них, не говоря уже о здоровенном громиле. С парнем, раздавленным машиной, я вообще не хотела иметь никаких дел. Я добавила их в инвентарь, а затем вытащила из инвентаря на заднее сиденье. Теперь там лежало шесть трупов. Я порылась в их карманах в поисках сотовых телефонов, которые я проигнорировала в первый раз, и поморщилась от запаха. Они ещё не начали гнить, но я была почти уверена, что их кишечник опорожнился, когда они умерли. Я снова убрала заполненную машину в инвентарь, и затем засела с мобильными телефонами, начав просматривать историю сообщений и делая заметки по ходу дела. Я не хотела заниматься этим слишком долго — я видела достаточно криминальных шоу, чтобы знать о возможности правительства прослушивать вышки сотовой связи или делать всякие штуки, с помощью которых можно было узнать, где сейчас находятся люди. Хранить телефоны вне пространства и времени было лучшим способом избежать участи себя раскрыть. Довольно скоро у меня был список из шести возможных мест и сорока возможных имён. Я вызвала машину из инвентаря, забросила телефоны на переднее сиденье и снова убрала её в инвентарь. Я не забыла взять с собой воды — у меня в инвентаре был напиток от Мерзкого Боба, но это была газировка, и руки от неё остались бы липкими. Я вздохнула и сосредоточилась на своих руках. Кровь и прочий мусор с них исчезли, но мой инвентарь не мог хранить в себе живых существ, что означало, что на моих руках всё ещё оставались бактерии. Возможно ли, что Тело геймера делало меня невосприимчивой к болезням? Я не была в этом уверена. Я посмотрела на свой рукав и попробовала убрать с него кровь. Исчезла вся толстовка. Видимо, я не могла добавить в инвентарь часть чего-то. Это не должно было меня удивлять, так как ранее я не смогла добавить в инвентарь дверь, пока она была прикреплена к зданию, но стоило хотя бы попробовать. Толстовка появилась снова, и я бросила её в машину к трупам, предварительно убедившись, что вытащила всё из карманов. Я не собиралась заявляться в прачечную с окровавленной одеждой. Я и так уже достаточно облажалась в автобусе. Я вытащила из инвентаря гамбургер, купленный в Мерзком Бобе, и старалась держать его только за обёртку. Напиток был всё таким же шипучим. Мне придётся стать намного осторожнее, если я собираюсь продолжать убивать людей. Существовали ли книги о том, как избежать наказания за преступления? Я не могла позволить себе продолжать совершать глупые ошибки. Если мне повезёт, никто не будет ассоциировать несколько луж крови с девушкой с кровью на рукаве, которую видели за полгорода от происшествия. Если не повезёт, какой-нибудь детектив должен был проверить маршруты автобусов и уже начал наводить справки. Мне нужно было стать такой же неуловимой, как ветер. ---------- шутка от англочитателей The Cyan Recluse Джек Остряк: Хммммммм. Этот ребёнок выглядит так, будто играть с ним будет весело. Топорылый, почему бы тебе не представиться этой милой леди? Топорылый *возникая перед Тейлор*: Попалась! ~ БЛОМП ~ Топорылый: *внезапно оказывается погребён под ГОРОЙ мёртвых нацистов* *на вершине горы качается потрёпанный, побитый, окровавленный автомобиль* *Тейлор стоит на капоте авто как альпинист, который только что забрался на гору Эверест* Тейлор: Ну. Это было неожиданно. Джек Остряк: … Джек Остряк: Ну что ж, я отдаю ей свой голос! Ампутация: Йей! Новая старшая сестра!