Зелень!

      Бэкхён тяжело дышит, прикусывая нижнюю губу.       Он вообще себя плохо контролирует в моменты близости, а из-за того случая с Чондэ, у них с Кёнсу давненько не было секса, поэтому сегодня всё ощущается более остро и ярко, чем обычно. Его парень знает, где и как надо погладить, пососать, сжать или облизать. Они вместе ещё со старшей школы и уже успели изучить друг друга вдоль и поперёк, но при этом всё равно каждый раз не могли насладиться друг другом.       Бён всё же давится собственным вдохом, когда Кёнсу касается входа своим членом, секундная заминка, и наконец тот аккуратно вводит его внутрь. — Боже, Кёнсу! — Бэк блаженно прикрывает глаза, расслабляясь, и тут же обхватывает талию До ногами.       Су довольно ухмыляется чужой реакции и меняет угол проникновения, чтобы ещё полюбоваться на разнеженного любимого. Как и следовало ожидать, тот громче стонет и сильно прогибается в пояснице. Толчки становятся с каждым разом всё быстрее и глубже, кровать под ними противно скрипит, а стоны всё громче. Слушать их одно удовольствие для Кёнсу.       Затем, он приподнимает Бёна, чтобы жадно поцеловать в губы, при этом немного сбавляя темп, а Бэкхён сцепляет руки у него за шеей и с готовностью отвечает на поцелуй, углубляя его. Во рту язык Кёнсу и его же член в заднице. Господи, как же охуенно...В этот самый момент Бэк чувствует, что они с ним по-настоящему одно целое. И эти моменты делают его таким счастливым, что брюнет разрывает поцелуй, чтобы широко улыбнуться. До сначала не понимает, чего это с ним такое, но потом отзеркаливает улыбку, успокоившись. — Как же я тебя люблю… — хрипит Бэкхён, а затем прислоняется к его лбу своим. — И я тебя, — тяжело дыша, отвечает на очередное признание брюнет.       По началу Кёнсу терпеть не мог говорить такое. Ну не любит он подобные телячьи нежности, его буквально воротит от такой ванили. Возможно, где-то в глубине души парень стеснялся так открыто проявлять свои чувства. Поэтому лишь молча позволял Бёну говорить всё, что вздумается, а сам так ни разу не произнёс заветные слова.       И только после их побега и начала по-настоящему взрослой жизни, без чьей-либо помощи денежной или моральной, вот тогда-то, он и поменял свои взгляды на жизнь. Всё происходящее предстало в другом свете. Его отношения с Бэкхёном в том числе.       Это вечное позитивное шило в заднице, не только всегда поддерживало его, но и никогда ни на что не жалуясь, просто продолжало дарить свою любовь. Наверно, это было слишком неправильно, такие вещи всё же стоит озвучивать. Поступившись своими принципами, ради любимого человека, Су всё же научился говорить подобное, плюс ему действительно помогли курсы актёрского мастерства. Теперь До чувствовал себе ещё чуточку счастливей, чем раньше.       Он резко переворачивает партнёра на живот и снова толкается в него, напористо, страстно, даже чуточку жёстко. Бэк громко стонет, его коленки разъезжаются в разные стороны от такого напора, комкая в руках простыни, пытается дышать в нос, ибо воздуха в лёгких катастрофически не хватает, член стоит колом и неприятно трётся о кровать. Дрожащей правой рукой Бён тянется к своему члену и начинает надрачивать себе рукой, при этом не забывая подмахивать бёдрами, навстречу движениям Кёнсу.       Внутри всё хлюпает, шлепки тел друг об друга становятся всё громче, удовольствия так много, что оно льётся через край, проникая в каждую клеточку тела. Бён чувствует, что Кёнсу кончает в него быстрее обычного, а затем тот убирает его руку с члена, чтобы самому жёстко надавить на члён Бёна, тем самым заставляя кончить вместе с ним. И уже через пару движений, Бэк пачкает руку До своими семенем.       Кёнсу аккуратно выходит из парня и удовлетворенно наблюдает за тем, как облизывает пересохшие губы Бэк и как из тела любовника вытекает его сперма. Брюнет специально поджимает ноги к груди. Ну точно, зараза такая, напрашивается на ещё один раунд, вид сзади просто фантастический. — Перестань так себя вести, иначе я тебя опять трахну, — озвучивает свои мысли вслух брюнет, грозно сведя брови. — Неа, — разомлев после секса, голос Бёна стал ещё более томным. — Теперь моя очередь… — Хорошо. Но только после небольшой передышки, — согласившись со своим парнем, Кёнсу ложится рядом с ним, пытаясь отдышаться. — Кстати, как думаешь, с чего это вдруг Чондэ добрым таким стал? — Это подозрительно… Наверняка, что-то потом потребует от нас… — перевернувшись на другой бок и прильнув к Су, добавил Бён. — А может, это в знак извинения? — развил свою мысль До. — Ну сам посуди, он дал нам ключи от квартиры-студии своего знакомого со звукоизоляцией аж на двое суток. — Что? Решил изменить своё мнение о нём? — Ким, конечно, не самый лучший человек, но и не такая уж скотина… — Мм, тогда лучше использовать этот шанс по полной, — чуть ли мурчит Бён, подмигивая.       Вот как тут не влюбиться? — подумал про себя Кёнсу.

***

— Чондэ-я, ты в порядке? — задаёт вопрос китаец, сидящему напротив парню, но тот выглядит отрешенным, сжимая в руках телефон. И, кажется, его душа и мысли сейчас явно обитают где-то в другом месте, поэтому Чжан повторяет свой вопрос, при этом проводит рукой перед его глазами и только тогда кореец отмирает. — А, да! Ты что-то сказал, хён? — Если ты так переживаешь, пошёл бы вместе с ним, — сказал Исин, непривыкший видеть таким друга. — Моя роль в этом спектакле окончена. Теперь мне остаётся только пожинать плоды своей деятельности. Тем более, не могу же я всё время быть с ним, Чанёль должен сам завоевать расположение Минсока-сонбэ! — Чондэ по сути говорил правильные вещи, и несмотря на всю логичность собственных выводов, на его лице было написано, что он всё ещё сомневался и переживал за Пака. Так что всё это, было не более чем самовнушением. — Тогда отпусти ситуацию и сиди спокойно, — поставил точку в разговоре Син. — Тебе что-нибудь принести?       Раз уж они сидели в университетском кафетерии, можно было чего-нибудь перекусить или выпить, чтобы отвлечься. Но шатен отрицательно помотал головой и уткнулся в телефон, что-то печатая в нем. Парень снова погрузился в себя, стоило музыканту покинуть его, но был приятно удивлен, когда китаец вернулся с подносом, на котором стояли две тарелки рамёна и крепкий кофе в жестяной банке. — Интересно куда подевались Бэкхён с Кёнсу? Я был уверен, что они вместе с нами будут ждать Чанёля с подробностями встречи, — китаец поставил напротив Дэ его порцию лапши и положил рядом палочки. — Ах, я отправил их полить цветы и покормить рыбок в квартире моего знакомого, пока он в отъезде, — вспомнив об этом, Чондэ подчеркнул последнюю часть фразы и плотоядно усмехнулся. — Ох, а какие у него рыбки? Они красивые? — Понятия не имею. Я их никогда не видел. — А может и мне сходить посмотреть на рыбок? — невинно спросил Исин, будто не понимал истинного смысла его фразы. — Ещё чего! Делать тебе там нечего! — тут же горячо возразил Ким, отвлекаясь от перемешивания лапши. — А если мы вместе пойдем? — Тем более, нет! — вот уж чего Чондэ никогда не хотел, так это смотреть вместе с Исином как другие трахаются, пока он сам лишён этого удовольствия. Это самое удовольствие Ким хочет получить с китайцем. И желательно поскорее, иначе просто на стенку полезет, как последняя кошка весной в период течки.

***

      Чанёль сидит в библиотеке за одним столом с обожаемым сонбэ.       Расстояние между ними меньше метра. Пак ещё никогда прежде не был настолько близко к старшему. О боже, он может почувствовать аромат его одеколона! Это настолько важная и личная деталь, которая ему открылась вот так просто! Это незнакомое доселе чувство наполняло его влюбленное сердечко щенячьей радостью и новой надеждой.       Крсноволосый уже представил, как в течение нескольких недель подряд, будет проводить время с Минсоком-сонбэ, обсуждая совместную работу. Тогда уж точно, старший поймёт какой он толковый парень, а затем всё пойдет как по маслу.       Однако за собственными радужными мыслями парень совсем забылся, что это самое время уже началось и пора бы проявить свою привычную общительность и обаятельность, которую он активно использовал при первом знакомстве. Она ему всегда была верной опорой по жизни, и не раз помогала в разных ситуациях.       Но стоило только перевести свой взгляд на Кима, как в голове само по себе пустеет. Прямо как в лучших традициях голливудских вестернов, перекати-поле посреди высушенной земли. Внутри всё скручивается от волнения. Его трясёт так, будто у него озноб, температура под тридцать восемь и срочно нужен врач. Силы покидают его, не в силах вымолвить ни слова, Чан сдаётся, позволяя себе лишь молча созерцать прекрасное.       Минсок совсем не обращает на него внимания: скрупулёзно просматривает программу грядущего конкурса, делая какие-то пометки в блокноте, и иногда что-то выделяя цветным маркером. Очевидно, приняв окончательно решение, он встаёт со своего места, чтобы поискать материал для будущей статьи на книжных полках.       Затем в пол-оборота оборачивается к своему напарнику. Несколько секунд смотрит на, непонятно по какой причине, трясущегося дылду-младшекурсника, на чьем лице застыла тупая улыбка. Ким и так со скрипом согласился на эту бредовую идею. И то в основном потому что, что профессор настоял. Но, судя по всему, ничего хорошего ждать не стоит. — За мной! — командует старший, и Пак пытается оторвать, свою приросшую к стулу, задницу, чтобы последовать за ним.       Красноволосый вылезает из-за стола, но контролировать свои ноги снова не в состоянии. Поэтому они, ожидаемо, заплетаются. Здоровяк спотыкается, обдирая правую коленку, а противный звук скрипящих по полу ножек стула так и вообще заставляет съежиться.       Все остальные студенты с интересом смотрят на них. Мин тяжело вздыхает, а затем отворачивается от пострадавшего, и уверенным шагом направляется к нужному отделу. Чан быстро поднимается и шипит, потирая место ушиба. А затем спешит нагнать старшекурсника.       Но даже в этом есть свои плюсы. Чанёль может без всяких опасений, в открытую, так сказать, умиляться тем, как сонбэ привстаёт на носочки, чтобы дотянуться до высокой полки. Когда же Пак нашёл в себе силы спросить, может ли он ему помочь. Мин резко повернулся к нему, одаряя настолько ледяным взглядом суженных глаз, что Чан больше не решился что-либо сказать.       Блондин проходит между полок, выискивая нужные книги. Вынимая нужную, хватается за корешок и сразу же отдаёт хубэ. Так происходит еще несколько раз. Через пятнадцать минут Пак нёс внушительную стопку тяжелых книг. Однако этого его мало волновало. Он большой поклонник разных видов спорта, периодически берёт в руки гантели.       Может быть любой другой хиленький парень уже бы сто раз уронил всё, не выдержав тяжести, но Пак никогда не боялся физической деятельности. По его мнению, этого заслуживало уважения в глазах старшего.       Но чуда снова не случилось. Ким сел за стол, чтобы что-то быстро написать на листках для заметок. Отложив ручки и подняв голову, он обратился к хубэ. — Я оставлю адрес моей электронной почты. А эти книги помогут тебе написать свою часть статьи. Позже я соединю со своей. Полагаю, в дальнейших встречах смысла нет, поэтому наше сотрудничество можно считать оконченным, — все это быстро и холодно отчеканивает блондин. — Ну, удачи со статьей, — и начинает собирать свои вещи.       Кажется, все задумки опять разрушились, словно замок из песка под натиском сильной волны. Красноволосого в который раз поражает, насколько безжалостно сонбэ разбивает его сердце. В очередной раз напоминая, что всё, о чем парень так страстно мечтает не больше, чем плод фантазии, абсолютно ненадежная конструкция.       Сколько ещё можно слепо закрывать глаза на такое откровенное пренебрежение собой? В этом бессердечном и закрытом человеке, Чан не узнавал доброго парня с очаровательной улыбкой, что так запал ему в сердце.       Уже один, стоя посреди библиотеки, Чан боролся со слезами, что застилали видимость.

***

      Через пару дней, разнеженные и сполна насладившиеся друг другом, буквально цветущие от счастья и радости, Кёнсу с Бэкхёном вернулись в общагу, чтобы перед парами отдать ключи Чондэ.       Они уже шли по своему этажу, совсем не обратив внимания на непривычную тишину, абсолютно не характерную в середине дня. Хотя, они были настолько в каком-то своём мире, что ничего не заметили, даже если бы на них падал метеорит или случился зомби-апокалипсис. Они уже собирались открыть дверь комнаты парней, чтобы узнать, что новенького произошло за время их отсутствия, но резко остановились. — Я, блять, убью его! — чуть ли не на ультразвуке орал Ким.       Парни переглянулись и как-то быстро поникли, осознав, что в сущности-то, нихрена не поменялось. Ким Минсок всё ещё был противной задницей. — Сука, пусть только попадётся мне на глаза, я ему, к херам, ноги переломаю! — продолжал извергать из себя проклятия Дэ, пока Чжан мягким голосом пытался отговорить друга от убийства старшекурсника. Также было слышно как плачет Пак. Бедняга снова тяжело переживает очередной удар. — Может, зайдём попозже? — предложил До. — Например, завтра? — Угу, — согласился Бён, грустно продолжая смотреть на дверь. — И всё же, мне так жаль Чанёля… Он такой добрый, а Минсок-хён ведёт как последний говнюк. — Люди не выбирают в кого влюбиться, — философски говорит Кёнсу, взяв за руку своего парня и уводя его подальше отсюда. — И уж тем более, не всем везёт на взаимность как нам.       Бэкхён знал, что Су прав. Это была ничем неприкрытая правда жизни. Но всё равно это было так печально и несправедливо.