***
– Милорд,– вошедший юноша поклонился мужчине в возрасте,– Разрешите начать. Граф кивнул парню, и юноша продолжил. – Графиня Авелин Энжей де Милтон приняла ваше предложение о дальнейшем сотрудничестве и дала свое соглашение на помолвку своей дочери на одном из ваших сыновей. – Значит решила, что это удачная партия,– проговорил мужчина, смакуя каждое слово,– Её корабли станут нашими общими, если она даст добро на брак с одним из моих сыновей. – Милорд, сэр Деборк подсчитал количество кораблей в распоряжении графини Авелин Энжей де Милтон. – Если их меньше тридцати, то всему плану можно положить конец, Джек.– граф посмотрел на юношу, дав понять, что меньшее количество его не удовлетворит. – В распоряжении графини находятся шестьдесят два корабля, Милорд. Мужчина удовлетворённо вздохнул и улыбнулся, положив руки на подлокотники. – Позови мне мистера Грегора, пора написать нашим друзьям, а после прихлопнуть помойных крыс с юга,– граф откинулся на спинку дорогого кресла, прикрывая глаза,– О, чёрт, опять поясница ноет. – Милорд, это не всё о чём я должен вам сообщить.– замялся юноша, теребя свой рукав. – Слушаю. – Юлиан Альфред Панкрац де Леттенхоф.. Мужчина резко выпрямил спину в кресле, сосредоточив всё внимание на словах юноше. – Что с ним? – Наш человек написал нам, что Нильфгаард объявил его в розыск, чтобы найти княжну Цириллу с его помощью. Граф сложил руки в замок, положив на них свою голову. – Вот и всё, песенка спета, Юлиан.***
Лютик спал, склонив голову, когда его разбудил резкий всплеск энергии, неприятную волну магии, которую он чувствовал на себе лишь несколько раз в своей жизни. Бард открыл глаза, и удивился, когда он оказался в помещении. Судя по декору и камню, менестреля угораздило попасть в замок, в темницу. Сомнений не было - работа чародея. Вдруг он услышал, как замки в двери от камеры заскрипели, и в комнату вошли солдаты Нильфгаарда. – Эй, товарищи, я думаю, это какое-то недоразумение,– Лютик пытался хоть как-то завести беседу с этими молчаливыми воинами. Солдаты словно не слышали слов барда. Мужчины накрыли глаза менетреля тряпкой, завязав её сзади. А после, он услышал доносящиеся из коридора шаги. – Лютик! Известный бард, бабник и пьяница, неизменный спутник и лучший друг такого же известного Геральта из Ривии. Интересно, что между вами общего? Бард вслушивался в низкий мужской голос, но по нему он не смог узнать разговаривающего с ним человека. – Ну что же ты молчишь, Лютик?– незнакомец насмехался над пленником,– Али лучше споёшь? Может тебе помочь открыть рот? И через мгновение бард чувствует удар в грудь. Определить с какой стороны его били, и кто это был, так как в темнице было несколько человек, было практически невозможно. Незнакомец выбил воздух из лёгких менестреля, но тот попытался не издавать лишних звуков. – Мужики, вы слышите это? Я вот тоже нет,– в таком же игривом тоне продолжил мужчина,– Я сказал, пой. И снова удар, но только уже по правому ребру. Били с левой стороны, значит, тот кто с ним разговаривает не трогает его. – Что..вам нужно?– сквозь стиснутые зубы прошипел Лютик. – Если не глупый, сам поймёшь,– усмехнулся незнакомец, добавив,– Проведём для барда экскурсию по моим любимым комнатам! Отведите барда в пыточную, господа. Лютика тут же схватили и поволокли куда-то на этаж ниже. Бард пытался запомнить дорогу от темницы к пыточной, но как только его затащили в нужное помещение, запах плесени и крови ударил по обонянию менестреля, и тот сморщился от отвращения. – Привяжите его.– приказал уже знакомый голос. Лютика ударили головой о стол, чтобы он не дёргался, а затем распороли верёвки на его запастьях. Облегчение длилось несколько секунд, пока его руки снова не привязали к холодному столу. – Благодарю за помощь, вы можете идти. Все присутствующие вышли из помещения, оставив пленника и его мучителя наедине. Незнакомец не стремился задать как можно больше вопросов, и побольнее избить Лютика. Он спокойно перебирал предметы на соседнем столе, выбирая самый лучший из них по своему усмотрению. – Давай сыграем в игру. Я спрашиваю у тебя вопросы, а ты мне на них отвечаешь,– предлагает мужчина. – Ты путаешь игру с допросом,– вымолвил бард, прислушиваясь к каждому шороху и звуку, которые издавал незнакомец. Тот, будто узнав об этом, всё громче и громче перекладывал хирургические инструменты, играясь со своей жертвой, выбирая подходящий предмет. – Так ты умеешь говорить, это радует. Иначе тебе бы пришлось отвечать в письмах, чернилы которых стала бы твоя кровь,– угрожал знакомый голос, продолжая,– Правила игры просты, я спр.. – Я не только говорить умею, но ещё и договориваться.. Как насчёт мирного договора, без.. рукоприкладства?,– занервничал менестрель, услышав, что незнакомец всё-таки выбрал какой-то инструмент, и прямо сейчас готов пустить его в ход. – Урок первый - никто не смеет меня перебивать.– злобно прошипел знакомый голос. Незнакомец разорвал рубаху барда с локтя до основания плеча, и Лютик почувствал.. как что-то очень острое только что впилось в его руку. Барду хотелось закричать, но он лишь дёрнулся на столе, стукнувшись затылком. – Здесь столько артерий.. Вен и мышц, что даже не знаю, что из этого тебе разрезать в первую очередь,– с удовольствием проговаривал мужчина, наслаждаясь процессом. Лютик хотел ответить колкостью в адрес своего мучителя, но резкая боль в руке заставила его стиснуть зубы до скрипа. Незнакомец, словно щипцами прихватывал его кожу, сжимая её, а затем вырывая. Менестрель не мог ничего сказать, его словно парализовало. Он чувствовал только боль и страх, пока его мучитель сдирал с его предплечья кожу, ковыряясь в конечности, и доставая из неё маленькие кусочки мяса. Лютик не сдержался и завопил через закрытый рот, дыша только носом.***
Менестрель прижимал к себе раненую руку, раскачиваясь взад и вперёд, чтобы как-то унять боль. Его рубашка перестала быть светло-зелёной. Она стала кровавой тряпкой, которая сейчас служила тугой повязкой, чтобы бард смог остановить кровь. От локтя до самого запястья красовались множества рваных ран, у которых не останавливалось кровотечение, как-бы сильно поэт не нажимал на них. От вида такого количества крови Лютика затошнило. Может, сказывалась потеря крови, а может и боязливость барда. Менестрель понятия не имел, что ему делать дальше. Он никогда не зашивал себе раны, или пытался что-то вылечить самому. Для этого был Геральт.. которого сейчас рядом нет. У др..спутников были как и хорошие дни, так и плохие. В хорошие Лютик веселился, гулял и пил, а в плохие пытался помочь окровавленному ведьмаку зашить рану, после изнурительного боя с чудовищем. Одно дело зашивать что-то у кого-то, а другое сшивать себе кожу заживо. Лютик, вспоминая разорванный бок Геральта после боя с какой-то зубастой тварью, невольно дёрнулся, добавляя к терпимой боли - невыносимую. Его страданиям было суждено закончится, когда в темницу под сопровождением стражника вошла девушка. Она осторожно подошла к пленнику и взглянула на него. Этот невинный, полный наивности взгляд поразил Лютика настолько, что он не сразу осознал, что девушка взяла его руку, чтобы осмотреть. Бард опомнился только тогда, когда она начала отдирать рубашку в тех местах, где ткань уже присохла к ране. Менестрель зашипел, но руку не одёрнул, продолжая терпеть боль. Девушка обработала все раны парня на руке со сгиба локтя до запястья, нанесла мазь, аккуратно перевязала, и так же молча ушла из комнаты, в которой сидел Лютик. Бард остался в одиночестве, в сырой и холодной темнице, где кругом была сплошная грязь и тьма, дав менстрелю возможность подумать о последних происходящих событиях в его жизни. Он изо всех сил старался игнорировать пульсирующую боль в предплечье, пытаясь уснуть. Вскоре, у него и правда получилось это сделать.***
Лютик стоял напротив Цири, положив на её плечо руку, улыбаясь ей. В противоположной конечности, в ладони, лежал подаренный Геральтом кинжал, и бард хотел было преподнести оружие поближе к лицу девчонки, чтобы она смогла рассмотреть его получше, но тут рука менестреля не подчиняется воле своего хозяина, и Лютик вонзает клинок прямо девочке в глаз. Бард отпускает рукоять кинжала, с ужасом смотря на Цири. По лицу девочки потекла кровь, смешавшаяся с другой прозрачной жидкостью. Менестрель пытается закричать, но вопль остаётся в его горле, полностью исчезая там. Лютик не может издать ни звука, он хрипит и пытается что-то сказать, но вместо слов доносится лишь жалкое сипение. Менестрель, игнорируя девочку с кинжалом в голове, выбегает из коридора, где за локти его схватывает Геральт. Лютик пытается оправдаться перед другом, но того совершенно не интересует то, что произошло. Ведьмак до хруста сжимает его руки, и с невероятной силой бросает барда на пол. Менестрель начинает задыхаться, вымаливая у Геральта прощение, но ведьмак лишь безразлично и без каких-либо эмоций смотрит на лежащего на полу друга. Через мгновение из комнаты выбегает Цирилла. Она набрасывается на парня и начинает бить его кинжалом, протыкая грудь, и всё тело в целом. А Геральт стоит и наблюдает за этим. Затем.. девочка перерезает ему горло, широко улыбаясь. Лютик просыпается, вскакивает с пола и громко кричит, схватившись здоровой рукой за горло.***
Менестрель ещё не был измотан до своего предела. Прошло два дня, как он находился в плену. Скорее всего его никто не собирался спасать, поэтому Лютик решил помочь себе самому, договорившись со своим мучителем. Наверное, был вечер, когда к нему пришли солдаты. Они завязали тряпку на лице барда, и снова повели, как он догадывался в пыточную. Влево семь шагов, затем дверь, после направо, по лестнице вверх, свернув.. Менестрель никак не мог запомнить дорогу к пыточной, а пока он думал об этом, стражники подвязали барда за руки к верху, ставя на колени. – Доброе утро, Лютик! Как спалось?– эхом донёсся самодовольный знакомый голос. Бард промолчал, приготовившись всем телом к неизвестно чему. – Я задал вопрос,– прошипел незнакомец, и менестрель услышал приближающиеся к нему шаги,– Я учил тебя не перебивать меня, а теперь ты молчишь? Лютик не боялся его, нет. Он боялся того, что он может сделать с ним. – Тебе крысы язык в камере откусили?– съязвил мужчина, открывая какую-то мебель. Барду показалось, что это шкаф. – Послушай, может тебе нравится просто так пытать людей и смотреть на их страдания,– затараторил Лютик, когда услышал, что незнакомец остановил свои поиски чего-то в шкафу,– Но мне не нравится быть таким человеком. Давай честно - что тебе нужно? Ты узнаешь всё, что хочешь знать, и я уйду. Мужчина допустил громкий смешок, медленно преодолевая расстояние между собой и своим пленником. – Урок второй – говори только тогда, когда тебя спрашивают,– проговорил знакомый голос. Спустя несколько секунд Лютик почувствовал, как его начали хлыстать какой-то травой в бок, которая сильно жгла кожу. Бард подумал, что это что-то вроде крапивы. Больно, но терпимо. Последовал второй удар, но только по спине, а третий пришёлся по животу. – Тебе, наверное, интересно, что это такое?– вновь прозвучал знакомый голос,– Хочешь, чтобы я объяснил? Лютик промолчал, поправляя руки. Верёвка врезалась в его запастья, доставляя парню дискомфорт. – Я задал вопрос,– повторился мужчина. После нескольких секунд полной тишины незнакомец облил менестреля водой из ведра. И до Лютика дошёл смысл этой пытки. Вся его кожа загорелась, и начался ужасный зуд. К местам ударов будто приложили что-то раскалённое, и менестрель не сдержался. Он закусил губу, стараясь не издавать лишних звуков. Пыльца этого растения была ядовитой, да ещё она реагировала с водой, действуя как кислота. – Где находится Геральт? – Не знаю.– слишком быстро ответил парень,и тут же на него вылили второе ведро воды. Бард почувствовал, как всё его тело до кончиков всех конечностей начало неистово зудеть. У Лютика было ощущение, будто его кожу протыкают тысячью иголками, и менестрель завопил: – Я не знаю, не знаю где он! Хватит! – Мне нравятся крики людей,– сладко проговорил незнакомец, а затем повторил вопрос,– Где Геральт? – Не знаю, честно, понятия не им.. Получив отрицательный ответ от своего пленника, мужчина разозлился и начал бить того ногами по животу и.. куда попало. Лютику не удалось скрыть тяжёлые и рваные вдохи, пока незнакомец выбивал из его тела воздух. – Стража!– выкрикнул знакомый голос. На оклик мужчины отозвались несколько вошедших в пыточную солдат. – В темницу его. Поговорите с ним.– прорычал незнакомец, покидая комнату,– Лицо не трогайте. И тут руки менестреля опустили, а самого его снова понесли в его камеру. Его бросили на пол, словно он являлся вещью, или холодным трупом, а не живым человеком с горячей плотью. Кажется его били не так аккуратно, как это делало то чудовище, которое пытало его. Лютик чувствовал на себе каждый удар, пока кто-то из солдат не ударил его в пах. Бард сжался и свернулся в комок. Спустя минуту унижения, воины всё-таки остановились и ушли из темницы. Менестрелю хотелось выть от беспомощности, жалости к самому себе, и сковывающей его боли. Он ничего не мог сделать. Ему оставалось только терпеть и ждать.. чего ему ждать, он не знал. Не было возможности сбежать, а если он и попытается, то его поймают, и скорее всего смерть будет медленной и очень мучительной. Лютик вздохнул, и прикусил губу. Не до крови. Бард начал мысленно просить прощения у Геральта, ведь.. у Лютика не было высокого болевого порога, как у ведьмаков. Или магии, как у Йеннифэр. Или боевых навыков, как у любого рыцаря. Он просто бард, который вдохновляется деяниями ведьмака, слагая их в баллады. Он просто парень, который напившись элем в таверне споёт пошлые частушки на потеху аудитории. Ему никогда не приходилось выживать в таких условиях, он никогда не был в таких ситуациях. Менестрель усмехнулся: даже подобные мысли никогда не заставят Лютика предать своего лучшего друга. И плевать, что Геральт отрицает этот факт. Бард готов на самопожертвование, ведь ведьмак всегда защищал его. Он помнил, когда они попали в плен к эльфам - Геральт готов был отдать свою жизнь, чтобы Лютика отпустили. Возможно, бард был немного трусливым, но он не был предателем. Лютик никогда и никого не предаст - особенно своих друзей, а особенно своего лучшего друга.***
Она развязала узел на запястьях барда и сняла верёвку с онемевших рук парня. Лютик прижал их к своей груди, патаясь пошевелить пальцами. Девушка стащила с лица менестреля повязку. Бард зажмурился от огня факела. Незнакомка принесла не только свет, но ещё и медикаменты, чтобы подлатать его. Лютик чувствовал ужасный зуд из-за которого не мог уснуть. Его кожа пылала, и барду было невыносимо жарко находится в темнице, где температура практически не отличалась от уличной. Девушка аккуратно взяла его правую руку в свои ладони. Она намочила повязку тёплой водой и медленно, почти безболезненно сняла ткань с предплечья. Лютику показалось, что одну из его конечностей покусал какой-то хищный зверь. Вся рука от основания кисти до локтевого сгиба была в ранах. Некоторые из них уже покрылись коркой, а другие до сих пор кровотовили, доставляя ноющую боль своему хозяину. Девушка обработала его предплечье, нанесла мазь, а после перевязала раны. Менестрель не знал, стоит ли начинать диалог с незнакомкой. Она была одета в длинное бледно-розовое платье. Бард не мог определить был ли на ней корсет. На ней скорее всего одет пояс, который был туго завязан на её талии, выделяю скромные формы. Лютик прекратил рассматривать её, когда почувствовал, как она снимает с него остатки его рубашки. Девушка обтёрла его тело тряпками, обмазав мазью. Теперь красные пятна на теле не только болели, но и щипали. Незнакомка протянула ему свежую одежду. – Ночью мы сбежим, будь готов.– прошептала девушка. Она вышла из темницы, в которой сидел пленник, закрыв за собой дверь темницы. Лютик подивился ей, и прислонился спиной и затылком к холодной стене. Вот всё и закончилось.***
Менестрель сквозь дрёму услышал, как в двери скрипнул замок. В проходе появилась та самая девушка, в сером костюме, с конским хвостом, заплетенным на голове. Лютик встрепенулся и резко поднялся с пола. Незнакомка подозвала его жестом, и бард вышел из темницы. – А куда идти теперь?– шёпотом спросил менестрель, наблюдая за тем, как девушка осторожно, практически беззвучно закрывает скрипучую дверь. – Следуй за мной. Лютик шёл след в след за девушкой, пытаясь поддерживать полную тишину. Они поднялись на этаж выше, и незнакомка довела парня по коридорам замка к его стенам. Стражники заметили беглецов, и один из солдат поднял тревогу. Девушка схватила Лютика за руку, и подвела к перилам. – Становись!– рявкнула она ему. – Что?! Ты с ума сошла?,– не понял парень, с ужасом оценивая высоту падения. Незнакомка заставила барда подняться на каменную возвышенность. Взади послышались мужские крики. – Хочешь жить - прыгай. – Но мы разо.. – Прыгай! Больше Лютику не пришлось повторять. Менестрель спрыгнул с высокой стены замка, крепко зажмурив глаза.