Красное небо уже давно бросало с какой-то необоснованной агрессией свои жёсткие сжигающие лучи в окна отеля, заставляя Чарли, задумчиво сидящую за барной стойкой и постукивающую по поверхности стола визитной карточкой Анаэль, чуть щуриться. Перед ней стоял стакан сока, а за спиной в помещение бара сидело несколько пар грешников, которые пытались искупить свои грехи: одни просто ели, другие читали книги, третьи играли в города. Но Магне сейчас было не до них. Она старалась переварить вчерашний день. Она старалась переварить позавчерашний день. Она просто старалась всё переварить и расставить приоритеты.
Тук-тук-тук карточкой по столу. Чарли вздохнула. Какова была ситуация?
Она любила Аластора. И это факт. Факт пугающий и неопровержимый. И она пыталась ему понравиться, пыталась измениться, стать более женственной и привлекательной, обратить на себя его внимание, как на девушку, но он сказал, что она ему и так нравится. Нравится, как друг. Френдзона была очевидна. Но вопрос, пожалуй, был даже не в этом. Чарли проклинала все три мира на всех языках, которые знала, ведь всё сложилось просто наихудшем образом. Почему она осознала свои чувства именно сейчас, когда ей надо заключить династический брак? Что за ирония судьбы! Не раньше, когда речи об этом ещё не было, и не позже, когда уже поздно было что-то менять. А сейчас — момент, который должен был решить всё: война или мир. Именно в тот самый момент, когда ей нужно быть твёрдой в своих действиях, когда ей нужно заплатить за свою мечту. Магне недоумевала, почему именно в тот момент, когда ей нужно было связать свою судьбу с ангелом, её столько лет пробывшее в спокойствии сердце вдруг стало биться чаще в приступами Аластора. Это было нечестно. Это было несправедливо. Это была жизнь.
Расстановка сил была ясна, но было не ясно, что же делать Магне. И она над этим как раз сейчас и думала, морща нос, стуча визиткой и иногда припадая к стакану с соком.
Чарли могла наплевать на всё и расторгнуть династический брак. Погрузить три мира в войну, которая, вполне возможно, могла положить конец всему. Она могла признаться Аластору, пожертвовать всем
ради него ради своих чувств к нему, но… но что в итоге она получит? А получит она войну, смерть и разрушения. А Аластора — Чарли покачала головой — нет, Аластора она не получит. Он — её друг, она — его подруга. И это — навсегда: Радио Демон чётко дал понять это Чарли. Он против её брака, но он готов поддерживать её в этой затеи, ведь они друзья. Друзья, чёрт возьми, и этим всё сказано!
И разве после этого Чарли может быть эгоисткой? Разве она может бросить всё ради невзаимных чувств? Разве она может не вступать в брак по расчёту, зная, что в противном случае будет война — самый большой страх Аластора?
Пусть Радио Демон и не любил Магне, но это вовсе не мешало ей его любить. И если не ради мира во всём мире, то ради спокойствия Аластора Чарли должна была заключить брак, должна была предотвратить войну, должна сделать всё, чтобы наконец-то наступили безмятежные времена.
Чарли должна была. Это был её долг: перед всеми, перед семьёй, перед друзьями, перед Аластором, перед самой собой.
Осознание этого было тяжёлым, а вытекающий из них отказ от попыток привлечь внимание Аластора — тяжким. Но Чарли умело справлялась со всеми этими заботами посредством стакана сока.
— Эй, подруга, чего грустишь? — Даст неожиданно появился подле Чарли и, забрав у неё стакан, нагло отпил немного сока. Чарли, не ожидавшая ничего подобного и погруженная в собственные размышления, вздрогнула от испуга, а Энджел тем временем окинул помещение взглядом и, удовлетворившись, что они вдвоем, заговорщицки зашептал:
— У меня есть прекрасный план действий на сегодня для тебя. После такого твоя Клубничка не сможет не посмотреть в твою сторону. Значит…
— Не надо, — мрачно буркнула Чарли.
— Что?
— Не надо, — повторила она. — Забудь. Это — ик! — бессмысленно. И я… я не должна. Я должна выйти замуж — ик! — за ангела, значит, я — ик! — выйду. А всё остальное — ик! — лишнее.
— Но Чарли! — возмутился Даст. — А как же твоё личное счастье?
— А как же счастье — ик! — всех остальных? — вздохнула Магне. — Если я не сделаю этого, то будет война. Многие, а может быть — ик! — даже все, погибнут. Я не могу — ик! — поступать так эгоистично.
— Ты не эгоист, Чарли. Ты чёртов альтруист!
— Он меня — ик! — не любит, — добавила Чарли, помрачнев.
— Полюбит! — заявил Энджел.
— Разве это — ик! — так работает?! — вспыхнула Магне и с укором посмотрела на Даста, от чего тот съёжился. — Ты сам-то в это — ик! — веришь?
Даст неловко потупил взгляд: уж не ему, с его плачевным опытом, который каждый раз выливался в нечто болезненное, а любовь превращалась в зависимость и ненависть, смешанную со страхом, знать, как это работает.
— А — ик! — брось! — Чарли взмахнула рукой и забрала у Энджела свой стакан с соком, отпила.
— Но если ты передумаешь, — мягко заметил Даст, — то я всегда к твоим услугам.
Чарли нежно посмотрела на своего друга взглядом, полным обожания, но не успела ничего сказать, ведь сперва икнула, прикрывая рот ладошкой и лишь сейчас замечая эту проблему, а после услышала шум с лестницы и обернулась. Уже через миг от туда показался сперва Аластор, а за ним и Вегги: мужчина был напряжен, вытянут по струнке, шёл чётко и быстро и не оглядывался, а Вегги же бежала за ним по пятам и на вытянутых руках держала раскрытую книгу, явно желая показать содержание Радио Демону. Под мышкой у Вегги была зажата ещё одна книга.
— Что происходит? — спросил Даст, уложив голову на стол, когда Аластор сел по другую сторону от Чарли.
— Да посмотри ты уже! — воскликнула Вегги, подсовывая Радио Демону вместо стакана раскрытую книгу. Радио Демон издал досадливое шипение старого радио и молчаливо отвёл взгляд в сторону.
— А что это? — полюбопытствовал Даст и забрал книгу. Заглянув в неё, он красноречиво присвистнул. — Камасутра? Нихуясебе!
— Занимаюсь просветительской деятельностью, так сказать, — заявила Вегги и, перепрыгнув стол и оказавшись на стороне бармена, который куда-то запропастился, разложила на столе перед друзьями книгу с надписью «18+» и раскрыла её со словами:
— Здесь вот — откровенные, эротичные и пошлые фоточки. А ещё — порно-комиксы. Радио Демон, прошу, — с этими словами она попыталась ткнуть книгой Аластору в лицо, но тот так резко отшатнулся, что едва не упал со стула.
— Готова поспорить, что у тебя уже встал, — невозмутимо сообщила Вегги, всеми силами пытаясь выбесить Радио Демона, — и что ты уже ждёшь не дождешься, когда у тебя будет свободная минутка, чтобы побежать к своему дружку Валентино, а?
Вегги била наверняка. Было очевидно, что Радио Демону не нравится обсуждать интимные темы, а само имя Валентино, владельца сети борделей, уже было связано именно с такими темами. Тем более Вегги прекрасно знала, что Аластор не ладит с Воксом, а Вокс — парень Валентино, следовательно, Валентино явно не друг и даже не приятель Радио Демону. И именно поэтому Вегги решила упомянуть его: для пущего раздражения своей жертвы.
— Мне ни к чему, — заявил Аластор, пытаясь отодвинуть книгу от себя. На лице Вегги засияла кровожадная улыбка.
— А по тебе не скажешь. Ты выглядишь как демон, у которого жёсткий недотрах.
— Уж кто бы говорил, — фыркнул Аластор, наконец, сумевший заставить Вегги закрыть книгу.
— Между — ик! — прочим, — заявила Магне, — изначально слово «трахнуть» значило ударить. Например, трахнуть молотком по голове.
— Шутка-минутка, просвещения минутка, э! — Даст махнул рукой. — Не вяжутся у меня сегодня рифмы!
Бросив раскрытую книгу перед Аластором, который смотрел на этот предмет как на нечто самое омерзительное, Вегги уселась напротив Чарли и, словно позабыв о своей затее доконать Радио Демона книжками не для детей, спросила:
— Ну, как твоё вчерашнее свидание с Иофилом? Мы тебя ждали, ждали и не дождались. Ты так поздно вернулась? Неужели он тебе понравился?
— Конечно, — протянула Чарли, утыкаясь в кружку сока, пока Аластора концом микрофона пытался закрыть непристойную книгу. — Он оказался — ик! — ужасным приверженцем патриархата! Не делай — ик! — то, не делай — ик! — сё, не ходи туда, не ходи сюда, слушай — ик! — меня и делай — ик! — только то, что — ик! — я говорю! Я потому и задержалась, что он болтал — ик! — без умолку и не — ик! — отпускал меня до тех пор, пока — ик! — не расскажет всё о себе любимом!
— На кол его! — покраснев от злости, подняла боевой клич Вегги: будь Иофил сейчас здесь, не сносить ему головы.
— Значит, он не вариант? — флегматично спросил Даст, не поднимая головы со стола.
— Н — ик! — неа, — подтвердила Чарли.
— Отлично, — заявил Аластор, уже справившийся с закрытием книги, и отодвинул её в сторону подальше от себя.
— Что-то не так? — Радио Демон пожал плечами, когда все уставились на него. — Это же отлично, что Чарли сразу поняла, что с этим ангелом ей не по пути. Минус один кандидат и… — Аластор неловко хохотнул, — …и это значит, что список сужается, что выбрать будет легче и быстрее в итоге. Разве нет?
— Ну… — неуверенно протянула Магне, а Даст дружески пихнул её в плечо локтем и заиграл красноречиво бровями, призывая Магне вернуться к её эгоистичным планам завоевания сердца местного радио. Но Чарли лишь закатила глаза и вздохнула, икнув.
— Что я слышу! Икота! — воскликнул Аластор, а после схватил Чарли за руку и потянул вон из отеля. — Сейчас мы это исправим!
— И как же? — фыркнула Вегги: она ловко перемахнула через стол и последовала за подругой. За ней увязался и Даст. — Дыхательная гимнастика? Стакан воды? Это никогда не работало!
— Конечно же, нет, — Аластор понизил голос, и тот зазвучал таинственно, когда они вышли из отеля. Вегги чуть не врезалась в спину Чарли, а Энджел воспользовался возможностью и повис на плече Вегги. Призвав микрофон, Радио Демон изящно покрутил его в руке, а после стукнул тростью по земле, и из микрофона полилась музыка.
— Вы готовы? — пропел Аластор, хватая Чарли за руку и притягивая к себе, а после бросил взгляд на её друзей:
— Вы готовы?
Не успела Магне ничего ответить, как позади Вегги и Даста появились тени, которые толкнули их ближе к Радио Демону. Когда они все оказались рядом, Аластор повторил:
— Вы готовы? Трансформация началась!
И тогда тени зловеще вторили:
— Трансформация началась!
Вокруг них начали сгущаться тени, они всё росли и росли, постепенно закрывая собой небо, и Энджел испуганно схватился за плечо Вегги, но та пренебрежительным жестом скинула его руку.
— Реформация началась! — воскликнул Аластор, вскидывая руки к небу.
— Реформация началась! — повторили за ним тени, и в миг они протянули руки вверх, и над демонами сомкнулся купол. Они оказались в кромешной темноте, где наверху сверкали лишь разноцветные глаза теней: белые, жёлтые, зелёные. Лишь одна тень почему-то не выросла, она чуть ли не потерянно хлопала глазами, словно бы осматриваясь. Но до неё никому не было дела.
— Трансмодификация началась! — провозгласил Аластор: моментально земля ушла из-под ног демонов, и они с криком — кричал Даст — под дружное завывание теней сорвались в бесконечную бездну.
— В темноту смелее ступай,
— запел Радио Демон, летя подле Чарли и придерживая взявшийся из ниоткуда цилиндр на собственной голове —
Испугаться не бойся.
Укус наш побольнее, чем чем лай,
Не повредит испугаться тебе!
Тени сгустились во мрак, чей вой, до этого больше похожий на вой сирен, превратился в собачий лай. Чарли удивлённо осматривалась, хлопая глазами, когда из тьмы во тьму стали прыгать тени — настоящие собаки Баскервилей: большие, просто огромные, тёмные, окутанные мраком, с красными горящими глазами и пеной у рта. Если Чарли наблюдала за шоу с интересом, то Энджел, пытаясь увернуться от собаки, приземлился на спину Вегги и схватился за неё: теперь они падали в никуда вместе. А Аластор схватил Чарли за плечо и притянул к себе, продолжая:
— И если так, тебе в напряг
Жизнь серая полнейший мрак, —
цилиндр Радио Демона заморгал всеми цветами радуги, освещая стены тоннеля, в котором они падали, и заставляя Даста где-то за спиной Вегги вскрикнуть: из стен вырвались лица — человеческие, животных, каких-то мифических существ. Лица рвались наружу, но словно были за плотной пленкой, задыхались, широко открывая рот в попытке поймать спасительный воздух, но у них ничего не выходило. Они кричали, вновь исчезали в стене, а потом опять порывались вырваться из плена.
— Лишь дай мне знак, один вам такт.
Могу вам предложить я!
Падение прекратилось так же резко, как и началось. Аластор ловко приземлился на зеркальный пол, наконец, оставив свой цилиндр в покое, и поймал Чарли, помогая ей встать на ноги. Вегги приземлилась на чуть согнутых ногах, словно кошка или амазонка, а Даст свалился с её плеч, поцеловавшись с полом. Отлепив голову от зеркала, он уставился в него, смотря на отражения того, чтобы было под юбкой у Вегги.
— Извращенец! — воскликнула девушка и ударила ногой Энджела по плечу. Он вскрикнул и откатился в сторону Чарли.
— Уж коли ты в мой дом вошла
Учти, тебя здесь ждёт кошмар, —
тем временем пел Аластор для Магне. Он тут же схватил Даста за локоть и поднял его на ноги, а после вручил ему свою трость, хотя сам её из руки не выпустил, и едва заметно шепнул:
— Давай, покажи нам что-нибудь страшное, напугай Чарли!
А другой Аластор рукой обнял Чарли за плечо и притянул к себе, словно бы уже заранее готовясь выступит в роли спасителя от пугающих видений, правда, созданных им самим же.
— Готова ль ты изведать страх
Хочу тебя спросить я?
От конца трости по зеркальному полу поползли тёмные сгустки, которые неожиданно взорвались, на миг погружая всё во тьму и заставляя всех кашлять — Чарли, Аластора, Вегги, Даста и даже какую-то маленькую тень за их спинами. Когда же дым стал рассеиваться, то перед взором Магне появилась обыкновенная гримерная, но внимание привлекало устройство, которое стояло по центру. Механический каркас был ростом с человека, в низ от него отходили несколько разных палок: более или менее длинные, более или менее тонкие, более или менее витьеватые, с пупырышками, вибрирующие, а по некоторым даже пробегали заметные в полумраке комнаты разряды тока. Наверху же от каркаса отходила железная рука.
— Это что? — спросил Аластор.
— Энджел? — Чарли посмотрела на демона, который не отводил взгляда от этого непонятного для всех, но жуткого приспособления для Даста.
— Это… — Даст нахмурился, напрягся, и его глаза округлились от страха, он ещё крепче схватился за трость. Кажется, только он и понял, что это за штука. — Это… самая ужасная вещь на свете…
— Конечно, пойдём-ка дальше, — сказал Аластор и хотел уже вырвать из рук Даста трость, но тут этот робот перед ними заговорил голосом Валентино:
— Можете бежать, но сбежать вы не сможете!
Все палки, торчащие из робота, заходили ходуном, закрутились, начиная совершать разнообразные тыкающие движения, а рука стала хлестать воздух, словно пытаясь дать пощечину, и робот двинулся к демонам.
Рука замахнулась прямо на Энджела, и он издал истошный крик и, отпустив трость Аластора, отпрыгнул назад — упал прямо под ноги Вегги, но это уже не имело значения. Как только Даст отпустил микрофон, зеркало под ногами демонов разбилось, и они вместе с осколками рухнули в темонту.
— Если сердце щемит в груди,
Испугаться не бойся!
Пока они вновь летели по туннелю вниз, Аластор пел, а Чарли оглядывалась. Порывы ветра заставили их кружиться, и Магне с удивлением уставилась на тень с абсолютно белыми глазами, пустыми, но наполненными особого осознания, какой-то невыразимой печали, а не безудержного греховного веселья, что читалась в глазах других. Но кружащий их ветер не позволил Чарли долго рассматривать тень: их разнесло в разные стороны, и Магне вновь очутилась в объятиях поющего Аластора:
— Нам с тобой сейчас по пути
Не повредит испугаться тебе!
Они всё ещё падали, а Аластор, схватив свою трость у самого микрофона, протянул её Вегги, которая схватилась за неё не столько из желания, сколько по инерции.
Падение моментально прекратилось. Руки и ноги демонов обвили нитки, на которых они повисли, словно запутавшись в лианах. Аластор лишь тяжело вздохнул: ни Вегги, ни Даст не думали о чем-нибудь страшном для Чарли — они думали лишь о том, что может напугать их.
Наверху что-то заскрипело, невидимый механизм пришёл в движение, и демоны, окутанные нитями, как марионетки, куда-то дружно покатили.
— И это разве страшно, Вегги? — спросил Аластор. И он, и Вегги всё ещё держались за трость.
— Трепещи лицо зла! — послышался призрачный голос. Механизм скрипнул особенно громко, заставляя всех поморщится, и остановился слишком резко. Демоны зашатались на нитях. А перед ними из тьмы выплыла фарфоровая кукла: милая пастушка восемнадцатого века. Только вот в её глазах горел адский огонь, а челюсть двигалась верх-вниз, готовая перегрызть одним пугающим щелчком что-нибудь горло.
— А нельзя что-нибудь действительно страшное? — флегматично спросил Аластор, не замечания приближения куклы-убийцы.
— Она воплощение ужаса! — запротестовала Вегги, тщетно дергаясь, в попытке вырваться из пут. —
У меня от неё мурашки!
— Всего-то мурашки, — равнодушно хмыкнул Аластор.
— Ик! — раздалось от Чарли: где-то за ней в нитях запуталась тень. Очень она была неуклюжая для тени, решила Магне. Аластор же закатил глаза и, выдернув из рук Вегги трость, придирчиво сообщил:
— Не помогло! Поехали дальше!
Нити ослабли, обвисли, иссохли и рассыпались в пыль: быстрее этого серого облако пыли вниз полетели демоны, которые вновь сорвались во тьму.
— Да всё точь-в-точь, и я не прочь
Остаться здесь на эту ночь!
Со всех сторон послышался свист пуль, которые пролетали в опасной близости от демонов, но не задевали их. Разве что одна пуля всё же коснулась щеки Вегги, которая тихо вскрикнула и сразу же схватилась за обложенное место: там появилась глубокая царапина и немного крови. Вегги бросила полный злобы взгляд на Радио Демона, а рана так же быстро зажила, как и появилась.
— И напугать тебя помочь,
Я в этом знаю толк!
Аластор схватил цилиндр и бросил его вниз: тот скрылся в темноте, словно был куда тяжелее демонов, а потом послышался гулкий шлепок. За ним поток тёплого воздуха обдал демонов, и тьма вокруг превратилась в ледяной туннель, стала закручиваться, и вот демоны уже не падали, а катились по сладкой цветной крутой горке.
— Но если я во вкус войдя,
Вдруг слишком напугал тебя, —
Аластор забыл о своих страхах, он пытался напугать Чарли, а потому из боков горки то и дело выпрыгивали монстры, словно из коробок с сюрпризами, и выстреливали шумные хлопушки, заставляющие Магне широко распахивать глаза, но не от страха, а от любопытства, а Даста закрывать уши, не замечая позади себя чёрную тень.
— То помни этот план излечит
И икоту твою!
Относительно ровный спуск резко сорвался вниз — демоны не то летели вниз, не то падали, а тени, выпрыгивающие из боков, пели:
— Вылечит!
— Вылечит!
— Вылечит мигом икоту твою! —
Закончил Аластор, когда они выпали из туннеля: Радио Демон поймал на руки Чарли и совсем не торопился отпускать её. Он крепко держал её, прижимая к себе, а Магне не противилась, держась за шею Аластора. Где-то позади них из туннеля выпала Вегги, а на неё грохнулся Даст, который с кряхтением и под грозные ругательства девушки стал поспешно с неё слазить.
— Ик! — сообщила Чарли, и это расстроило Аластора сильнее всех несуразных попыток Вегги и Эндежла испугать её.
— Что ж, напугать тебя не получилось, — печально подвёл радио Демон итог.
— Ухаха! — раздался зловещий хохот. Аластор моментально поставил на землю Чарли, а Даст наконец-то слез с Вегги, позволив той подняться. Демоны обернулись, и увидели, что с земли выпавшая из уже растворившегося тоннеля тень поднимается с земли.
Тень распрямилась неторопливо, величественно, с каким-то театральным пафосом. Она была чернее ночи, и казалась одновременно чёткой и полностью размытой. Когда она выпрямилась, то в демонов впились большие белые глаза без зрачков, которые через миг налились кровью. Тень подняла руку, и ткань, словно сотканная из самой тьмы, спала: на Чарли указывала костлявая рука Смерти:
— Чарли Магне! — алые глаза пробежались по демонам, остановились на принцессе. — Я превращу твою жизнь в Ад! Я… я заберу твоих друзей. Я здесь, чтобы лишить их жизнь. Я заберу и тебя, и тебя, и тебя, и превращу вас в ничто — даже не в пыль, а в пустоту!
Тень указала на всех поочередно, и когда очередь дошла до Аластора, то Чарли крепко впилась в его руку и сглотнула, не сводя испуганного взгляда с тени.
— Я — сама тьма, я — сама неотвратимость, я — Смерть, и я заберу ваши жизни, вы будете никем, и вы будете мучится вечность! — воскликнула Тень, и над её головой раздались грозовые раскаты грома. — Боитесь? Бойтесь! Бойтесь! Бойтесь!
Даже у Вегги и Аластора вытянулись лица, и на них отразилась смесь удивления и опасения. А вот Даст и Чарли действительно испугались. Первый схватился за плечи Вегги, прячась за девушкой, но в то же время так крепко впиваясь в неё, что, казалось, даже самой Смерти не по силам вырвать из этой хватки Вегги. А Магне всё ещё держалась за руку Радио Демона: не пряталась, но наоборот пыталась его защитить, боясь потерять.
— А теперь последний вопрос, Чарли Магне, — торжественно воскликнула Смерть, поднимая руки к небу. Раздался гром, сверкнули молнии, а потом тучи резко растворились, когда Тень вновь посмотрела на Чарли и уже самым обыкновенным и спокойным голосом спросила:
— Икота прошла?
