"Дневник параноика" или как спасти злодея, не попав в неприятности

      Как я уже описывал, жил я себе припеваючи, никого не трогал, соблюдал законы и не нарушал порядок, пока, видимо, не помер. "Видимо" потому, что я сам в целом не уверен, что произошло последним вечером в моём мире. Сидел, уставившись в немного колотый в верхнем углу монитор, пролистывал ленту последних новостей, жевал размеренно бутербродики с колбаской, как незаметно перед глазами всё поплыло. Стало нехорошо настолько, что думал всё, кирдык мне пришёл.       Ну, и как обычно заведено при отравлениях, отправился я к фаянсовому белому другу и показал ему весь свой красочный внутренний мир. Не думаю, что он оценил все прелести зрелища моей раскрасневшейся, потной, небритой морды, но его мнения никто не спрашивал. Прополоскав рот в близ стоящей раковине, попялился на себя любимого в висящее тут же зеркало. Видок аховый, что неудивительно (в моём то состоянии). Потащил свою тушу в комнату, рухнул на кровать звёздочкой, щетиной в подушку и так и засопел без сновидений.

***

      Первая мысль, что пришла в мой воспалённый мозг после пробуждения, была "какого чёрта не прозвонил будильник?". Голова раскалывалась, словно потрескавшееся неудачное хеллоуинское украшение, страшно хотелось пить, тело слегка ломило, как после долгого лежания с высокой температурой и вообще долгого лежания, в общем, утро классно началось. Кое как, скрипя суставами и тихо бранясь, принял я сидячее положение. Мозг ударил по черепной коробке с тихим эхом, заставив меня сжать виски пальцами в попытке хоть немного угомонить резкий спазм сосудов и начинающийся "вертолёт". Слегка затошнило, но жажда драла горло так, что пофиг на остальное, хотелось просто помереть.       Пока приходил в себя, раскачиваясь на кровати с закрытыми глазами, перебирал предыстории, которые могли ввести в подобное состояние мой более менее крепкий организм. Вроде вечером не пил, спать завалился раньше обычного, не заболел, даже поужинать успел. И тут меня осенило: "Ну конечно, ужин. Кто вчера колбасу просроченную уминал с большим аппетитом? Вот и дохомячился. Эх Нафаня Нафаня, до чего ты докатился. Тебя расплющили под аладушек пара кусочков несвежей мясной продукции, какой позор. А ведь раньше мог "гвозди переваривать"."       Когда я, наконец, смог расцепить слипшиеся веки, прозрел, хоть и не полностью (перед взором то и дело маячили белые пятна) и огляделся, было нетрудно догадаться, что то место, где лежит моё измученное отравлением тело, отнюдь не моя комната. Богатая резная мебель из тёмного дерева, на окнах тяжёлые бронзового цвета шторы поверх расшитых золотистым кружевом занавесок, немного старомодная, но оттого не менее красивая люстра под высоким потолком, освещающая мягким тёплым светом всю комнату, шикарный тёмно-серый ковёр посередь комнаты, высокий комод с книгами. Сам же я лежал под махровым покрывалом нежного молочного оттенка, а постельное бельё было в цвет горького шоколада. Подобных ценных и красивых вещей в моей относительно скромно обставленной квартире и быть не могло. Тогда где я?       Заприметил красивый хрустальный графин. Чтобы не терять время, попробовал встать с этой, чёрт возьми, огромной кровати. Сделать это, ожидаемо, не получилось. Голова предательски закружилась, горло сдавило тисками, а позвоночник неприятно щёлкнул. Я плюхнулся спиной на матрас и задумался над тем, что за идиотизм происходит в моей жизни в последнее время. То в метро старушки подкатывают с неприличными предложениями, то колбаской травлюсь ни с того ни с сего, то вот, угодил неизвестно куда. "Я вообще в России ещё?" - спрашивал я себя на протяжении внутренней беседы с самим собой.       Пока я валялся, умирая от микро-пустыни в собственном горле и думая над смыслом своих насущных проблем, в комнату тихо вошла женщина. Я с трудом приоткрыл тяжёлые веки, давая понять, что я в сознании, а пока пытался осмыслить, кто она и где я, в конце концов, нахожусь. Из-за тумана перед глазами я плохо рассмотрел её лицо, но скромное кремовое платье с белым накрахмаленным воротничком увидеть смог.       Женщина, словно тень, подплыла к кровати и легко коснулась тёплой рукой моего лба.       - Молодой господин? Какое счастье, что вы очнулись, - послышался выдох облегчения, - Господа боялись, что вы можете вовсе никогда не прийти в себя. Как вы себя чувствуете? Голос звучал мягко, обволакивающе, хотелось зарыться в него, как в перину, и уснуть крепким сном, но жажда победила.       - Восхитительно, - едва прохрипел я, - Можно воды?       Женщина метнулась к графину, стоящему в другом конце комнаты на столе, и через пол минуты я уже жадно глотал прохладную жидкость из гранёного стакана. В голове сразу посветлело, с глаз спала пелена, боль, конечно, никуда не делась, но я уже чётко мог рассмотреть милое, улыбающееся тонкими губами лицо моей спасительницы. На вид ей было лет 45, большие светло-голубые глаза выискивали на мне возможные повреждения, слегка пухлые мягкие руки женщина держала элегантно сложенными в районе пояса, каштановые волосы с почти незаметными проблесками седины были аккуратно уложены в пышный пучок на затылке.       - Благодарю, - я отдал ей в руки уже пустой стакан, и та плавным движением опустила его на ближайшую тумбу, - Где я?       - Вы не узнаёте собственную комнату, молодой господин? - по-доброму усмехнулась она в кулачок.       - Я ничего не узнаю... - наверно глупо улыбнулся я в ответ. "Нет, ну а что скрывать, что я откровенно не понимаю, что происходит? И почему она всё повторяет "молодой господин"? Что за место такое странное?". Женщина немного испуганно посмотрела на меня, ещё раз оглядела все видные для неё части тела, остановила взор на голове и прикрыла рот рукой. Было видно, что она может расплакаться, если её как-нибудь не успокоить.       - Неужели амнезия? - ручки женщины едва заметно затряслись, - Молодой господин, вы что-нибудь помните? Впервые мне перед кем-то стало стыдно. Я не хотел видеть слёз моей милой собеседницы с добрыми глазами, но мои слова явно расстроили её. И хотя я действительно не помнил, а точнее не знал, ничего, мне было неприятно говорить эй про это. Но пришлось, иначе я так ничего и не разузнал бы об этом месте.       - Мне жаль, абсолютно ничего. Голова, как чистый лист, только болит сильно. Как вас зовут? И сколько я спал?       - Меня зовут Аннет. Я назначена наблюдать за вашим состоянием и докладывать о малейших изменениях. Вы пролежали в искусственном сне шесть лет и очнулись на три года позже планируемого. Мы уже отчаялись увидеть ваше выздоровление. - слёзы в её глазах отступили, лицо немного посветлело. "Шесть лет? Я спал долбанных шесть лет?! Так, стоп, Нафаня, успокойся. Если бы я столько провалялся, я бы наверняка выспался. Тогда какого хрена я такой разбитый? Я понял, что, скорее всего, это уже не моё тело, но что тогда случилось с предыдущим владельцем?"       - Что произошло шесть лет назад? - задал я закономерный вопрос.       - Тогда в честь вашего двенадцатилетия состоялся банкет, где вам, молодой господин, должны были вручить на хранение фамильный артефакт. Но в главный зал проник наёмник, желающий уничтожить перстень. Не задев защитный камень, заколдованная серебряная пуля отскочила рикошетом прямо вам в грудь. Лекари дали срок в три года на восстановление, но было задето сердце. Ваша мать уже не надеялась увидеть вас живым, но отец настоял на сохранении вашего тела ещё на три года. Если бы вы не очнулись на этой неделе, вас бы поместили в мавзолей как почившего члена семьи. Но свершилось чудо, вы живы и относительно здоровы, и скоро сможете встать на ноги. - Аннет сложила руки на груди в подобие молитвы и прикрыла глаза.       - Да уж, относительно... Лучше и не скажешь. - пробормотал я себе под нос.       Я уже по-немногу приходил в себя и пытался переварить сказанную Аннет информацию. "Значит, когда парню было двенадцать, он подцепил пулю и пролежал коматозным овощем шесть лет, потом помер, как и я, и теперь я занял его тушку. Но куда переместился он? Если в моё тело, то я ему не завидую. Жизнь в России не для изнеженного парня из аристократического общества, в котором я поневоле оказался. Кстати..."       - А какой сейчас год?       - 13 октября 1981 год.       Я задумчиво почесал репу, заметив изменившуюся длину волос и непривычный цвет. Вместо моих родных тёмно-русых на плечах лежали пепельные пряди с чёрными концами. Я, будучи приверженцем классического стиля в одежде, любил подобное сочетание, хоть и носил довольно редко, но не на голове же. "Никогда бы не подумал, что буду ходить с подобным контрастом на башке. С длиной по пояс (как я заметил) я ещё могу смириться, мне даже нравится, но цвет..."       - Аннет, а можно это будет как-то отстричь или перекрасить? - я указал на свисающие перед глазами чёрные концы чёлки и недовольно свёл брови на переносице.       - Что вы, молодой господин? Угольно чёрные волосы, которые были у вас раньше, как и нежно-мятный цвет глаз, являются признаком вашей принадлежности к аристократической семье вампиров Лингранс. Но поскольку из-за глубокого поражения организма ваши волосы стали светлыми, это вызовет ненужное подозрение. Совет пока не знает, что вы живы, официально семья лишилась наследника. Так что вам ни в коем случае нельзя срезать концы, сохранившие ваш истинный цвет.       - Понятно. - "Значит, выбора у меня нет. Придётся смириться - буду уже не молодым парнем, а эксцентричным старичком. К тому же, вампиром. Либо я сошёл с ума и это галлюцинация, либо я действительно угодил по уши в другой мир. Так теперь ещё и глаза не карие. Ну, тут уж не огорчён потерей."       - Кто же я такой? - прошептал я тихо, но Аннет меня услышала.       - Вы - Аран Гаррет Лингранс, вампир-аристократ. Ныне вам восемнадцать лет, и после вашего полного восстановления вам будет передана в руки семейная реликвия, как наследнику и продолжателю рода. Сейчас вам нужно набираться сил, а после мне поручили ввести вас в курс дел последних лет. - "А вот и сюрпризы подоспели. Не хватало мне проблем..."       - Молодой господин, сейчас к вам придут Господа, а после следует поесть и принять лекарства. Не скучайте. - Аннет легко поклонилась, нежно улыбнулась уголками губ и удалилась, тихонько хлопнув дверью.       "Мда, заскучаешь тут... У меня сегодня ещё посетители будут. Не много ли для первого дня моей жизни в этом дебильном, но, вроде как, интересном мире? Судьба, какие подарки ты мне ещё приготовила? Надо бы втекать в эту жизнь как можно быстрее, а то пока в моих глазах всё выглядит как начало полнейшей жопы. Но кто знает, может, в этот раз мне больше повезёт?"