Выбранный Зоной

Темнота… Я ничего не вижу кроме темноты… Острая боль в голове пронзает меня… Руками чувствую, что лежу на земле, а точнее на густой траве… Может я умер? Может так и умирают люди? Помимо боли в голове, была ещё и невыносимая боль в области левого плеча. Я чувствовал слабость и не решился открыть глаза. Попытавшись подняться, я резко от боли упал обратно на землю, услышав: — Нихерасе, он живой! — сказал какой-то молодой голос — Я думал скопытился уже. Чудеса! — А меня одного смущает, что мы нашли его тут, на кордоне? — сказал уже более низкий голос. — Какой-то он бомжара, ей-богу: — снова сказал первый голос — ни оружия, ни артефактов, ни ПДА, ни даже кусочка хлеба. Даже комбинезон не забрать — весь потрёпанный. — Давайте его в деревню отнесём? — сказал третий голос, более высокий. — Нах? — спросил второй — Ещё бы нам полутрупы таскать. — А вдруг нам бабла хоть пару грошей за него отвалят? Ну, или, на крайняк, расскажут, что он тут мог делать — ответил третий. Дальше всё обрывисто… Силы снова покидают меня… Я слышу, как люди что-то говорят, но уже не могу разобрать их речь… Резко в моей голове затрещало и меня утянуло в сон… Снова просыпаюсь, но под моими руками уже не густая трава, а засохшая грязь. Сейчас уже мне хватило сил открыть глаза. Картинка размывалась. Я рефлекторно потянул руки к лицу, чтобы протереть глаза, но мои руки во что-то упёрлись. Когда картинка перед глазами стала чуть проявляться, я увидел, что на моём лице, судя по всему, маска. В глазных отверстиях маски были стёклышки. Они были грязные и потресканные, а стёклышко слева и вовсе было разбито. Я стал проводить руками по маске, пока не нащупал её край. Аккуратно стянув маску, я посмотрел на неё. Это был грязный и порванный противогаз с разбитым стёклышком, у которого, каким-то чудом, был цел фильтр. В любом случае, он уже не годен для использования. Наконец, убрав противогаз на землю и собравшись с силами, я попытался подняться. На этот раз удачно. Я сел на колени, но тут острая боль в левом плече дала о себе знать. Я прошипел и взялся за плечо. Приметил, что ладонь моя была в перчатке без пальцев. Я увидел, что по моему плечу течёт красная жидкость. Аккуратно убрав руку, я посмотрел на плечо и увидел, что в нём была дыра, которая бурно кровоточила. Я понял, что это ничем хорошим не кончится, а потому глазами стал быстро искать что-нибудь, чем можно замотать рану. Только сейчас я полноценно осмотрел комнату, в которой нахожусь: небольшое грязное помещение с земляными полом и стенами, а так же деревянный потолок. Я увидел отверстие в потолке, куда может пролезть человек, но оно заперто решёткой. Я понял, что нахожусь в каком-то погребе. В углу комнаты стояла большая деревянная коробка, а в другом пара консервных банок, тряпочка и небольшая разбитая стекляшка. В поле моего зрения сразу бросилась тряпочка. Я быстро подобрал и осмотрел её. Грязная и изорванная, но выбор не особо велик. Я быстро обмотал тряпочкой плечо и продолжил осматриваться. Везде грязь и пыль, на коробке находился серый мох, ржавые консервные банки. Я взял стекляшку в углу, показывающую отражение. Она была с трещинами и размером с ладонь — вероятно, бывшее зеркало. Я стал осматривать себя через стекляшку. На меня смотрел мужчина, примерно лет 30-ти, на лице морщины с царапинками, небольшая щетина, шрам на губе, синяки под глазами, тёмные густые волосы. Однако, больше всего меня поразили глаза: они были белые с серо-белыми зрачками. Это выглядело пугающе. При этом со зрением у меня всё было относительно нормально. Зрачки были широкими, их вокруг обводила узкая тёмная линия — вероятно, радужка. Далее решил осмотреть тело. На мне был какой-то зелёный, в некоторых местах коричневый комбинезон с чёрно-белыми вставками. Комбинезон был весь потёртый, грязный, во многих местах порванный. Был также коричневый кожаный капюшон, на котором была нашивка золотого цвета с изображением крыльев. На правом рукаве была такая же нашивка, но с надписью «Монолит». На левом рукаве место, где должна быть нашивка, было содрано вместе с нашивкой. Однако чуть выше это место заменяла дыра в моём плече, закрытая тряпочкой. Штаны были чёрно-белые с коричневыми наколенниками. На ногах были изношенные грязные берцы, у которых были стёрты «носы» и висела подошва. Сами ноги сильно болели. Я присел и снял берцы. Ногам сразу же стало легче. На них были серые носки, которые уже были полностью изорваны и висели буквально на ниточках. Сквозь дыры в носках на ногах виднелось много крупных мозолей и мест, где стёрлась кожа. Конечно, как вариант, желательно выбросить эти носки с берцами, чтобы было удобнее, но ходить босяком тоже не вариант. Я одел берцы обратно. Придётся походить, пока не найду обувь получше, или пока ноги полностью не сотру. И вот, наконец, я решил попробовать осознать произошедшее. Но…что осознавать? Я ничего не помню… Кто я, где я, что со мной, почему я так одет, что значит «Монолит»? Что я помню из последнего? Ничего, моя голова абсолютно пуста. Я поднялся с пола, подошёл к решётке в потолке и увидел за ней деревянные стены. Похоже, этот погреб находится под домом. На самой решётке был замок. Я заперт. Почему? А кто его знает. Может это связано с тем, что я ничего не помню. Тем не менее, я решил попробовать открыть решётку. Заперто. Это было глупое решение, на что я вообще надеялся, что замок окажется не крепким или отопрётся сам по себе? Я сел и стал думать. Раздумья мои длились недолго, я услышал шаги. К погребу подошла группа лиц. Через решётку заглянул какой-то мужик. Выглядел он от 35-ти до 40 лет. Широкие плечи, квадратная челюсть, морщины, бритая почти лысая голова, небольшая бородка, сердитые брови. На нём был комбинезон, похожий на мой, но серого цвета, с серыми вставками, специальными наплечниками, без нашивок, но, самое главное, его камуфляж был целый. На спине был крупный рюкзак, который, как видно, весь чем-то забит. За рюкзаком грозно висел автомат, смотря дулом в потолок. На поясе были два небольших подсумка и кобура с пистолетом. На ногах были серые наколенники, на левой ноге висели ножны с ножом, на обоих ногах грязные ботинки. Мужик пристально смотрел мне прямо в глаза, его взгляд пробирал насквозь. Казалось, что он хочет занизить меня взглядом. Чтобы вызвать беспокойство или страх у человека люди частенько смотрят этому человеку прямо в глаза. Слабовольный сразу начнёт нервничать, отведёт взгляд в сторону, начнёт потеть, постарается уйти с поля зрения, его окинет страх. И вот я сам подивился: откуда у меня такие знания? Может остатки воспоминаний из прошлого? Интересно, что ещё я помню? Мужик пилил меня взглядом около минуты. Тем не менее, напугать меня грозным взором у него не вышло. Мужик, поняв это, решил перейти к разговору: — Кто таков? — спросил он своим низким басом. Я промолчал, ведь я сам не знаю кто я. Может, если бы знал, сказал бы, но сейчас лучшим вариантом будет молчать… Наверное, лучшим. — Ладно, вопрос попроще: что ты забыл на кордоне, пиндос? — задал новый вопрос мужик. И снова я промолчал. На кордоне…вроде что-то знакомое, но я не помню. Он назвал меня «пиндосом». Может он знает кто я? Может я что-то натворил, что заслужил ненависть человека? Если бы я только знал… — Молчишь, падла, — снова сказал он — что же ты не убьёшься? Обычно все ваши, когда попадают в плен, кончают с собой: то выхватят пистолет и застрелятся, то ножом глотку режут, то об стенку с разгона бьются, что мозги на стене размазываются — и всё чтобы на допросе не выдать свои тайны. Да и обычно все ваши сидят в десятках километров отсюда, а тут ты, как с Луны, на кордоне. — Сказал он. Из сказанного я почти ничего не понял. Что-то про самоубийства, допросы, плен, про какой-то центр, кордон. Столько вопросов и ни одного ответа. Крепко, наверное, меня стукнули. Вообще всё забыл. Как обычно это бывает? Люди с амнезией просыпаются в больнице, их встречают родные люди, и они постепенно всё вспоминают. А со мной что? Проснулся раненый в грязном погребе, рваной одежде и меня допрашивает какой-то мужик. Подумав об этом, я снова удивился своим мыслям. Откуда у меня такие познания? Почему я знаю это, но не знаю, что происходит вокруг? Явно участок головного мозга, отвечающий за память, шалит. Мои мысли прервали следующие слова: — Ну молчи, молчи. Мне ты без надобности. Вот завтра отведём тебя к «долговцам», они быстро из тебя всю дурь выбьют. И не сомневаюсь, что их меры допроса могут стать для тебя смертельными. — Злобно сказал мужик, после чего развернулся к одному из присутствующих — глаз с него не спускать — сказал он и удалился. Только сейчас я стал разглядывать других людей. Все были парнями, в основном молодыми. Основной их одеждой были куртки с джинсами, но были и люди в комбинезонах как у того мужика. У всех были рюкзаки, пистолеты, у кого-то ружья. У большинства были одеты капюшоны, а лица большинства присутствующих скрывали маски. Они смотрели на меня и что-то между собой нашёптывали, кто-то злился, кто-то тихо посмеивался. Парень, с которым говорил мужик, немного выделялся среди всех открытой головой, без масок и капюшонов. Он тоже выглядел молодо, имел светлые волосы, зелёные глаза, шрам, пересекающий глаз, пыльный капюшон, небольшую щетину, грозный взгляд, а в руках автомат АК-74. Хм… Я и оружия помню. Может это и в пользу. Хотя, возможно, знания оружия может свидетельствовать о не самом хорошем прошлом. — Ладно, расходимся — негромко сказал тот парень. Когда все вышли из помещения, он сел рядом с решёткой и посмотрел на меня — Чтоб ты и все твои дружки передохли там — в центре, гондурасы — сердито сказал он и плюнул в мою сторону. Он промахнулся, но, похоже, он и не рассчитывал что попадёт. Он спокойно перевёл взгляд на автомат, достал какую тряпку и стал чистить дуло «калаша». Я отошёл от решётки и сел в другой край погреба, рядом с коробкой. Она была открыта, но пуста. Рядом с ней валялись щепки. Очевидно, что её кто-то вскрывал. Причём довольно небрежно и, думаю, вскрывали «на отъебись». Забавно, я только проснулся, а уже опять клонит в сон. За эти пару минут с моего подъёма я потерял все силы. Может это из-за этой кровоточащей раны. Несмотря на все неудобства, уснул я очень быстро…