О том, как изменился мир

Скорпиус Малфой, в гордом одиночестве, сидел на лавочке в сквере, что располагался сразу за углом паба, в котором вчера провел ночь его отец. Свежий утренний ветер мягко обдувал его лицо, гладил платиновые, слегка вьющиеся волосы. В воздухе витал аромат распускающихся цветений, нежное солнце приятно согревало. Все было бы идеально, вот только тревога жила в серых глазах, которые наблюдали за прохожими, но не видели их. Он ждал отца. Как только Скорп проснулся сегодня утром, он получил сову от Альбуса, так он узнал, что отец, скорее всего один, и он не боялся застать его в неподобающем виде или компрометирующем обществе, что впрочем и так было сомнительно, но все же. Главное, он знал, что сможет ему помочь. Сейчас сон Драко Малфоя охранял пушистый белый волк, патронус сына, который передаст послание, как только тот проснется. Скорп понимал, что отслеживать отца или вторгаться в его личное пространство было нехорошо, но обнаружив следы спешки, в которой Малфой-старший покидал дом, он позволил себе такую вольность. Ему было стыдно перед отцом. Еще вчера вечером, в гостиной, он заметил его галстук на кресле, но не имел возможности уделить этому факту большего значения, ведь был целиком и полностью поглощен вниманием к Роуз. Воспоминание о вчерашнем вечере, особенно о том, где он и она, в гостиной, так нежно, отозвалось теплом, что растекалось по всему телу, пока в голове, яркой вспышкой, снова и снова не появлялись строки, которые он обнаружил сегодня утром: «Я знаю, ты очень устал, отдыхай. Спасибо за ужин». Утром он уже смог заметить не только галстук, но и пакет с гостинцами из Франции, документы, и пустой стакан, который почему-то был под кофейным столиком. Скорпиус понял, отец ушел, что бы не помешать им. Он был очень благодарен ему, но одновременно чувствовал себя виноватым, ведь отцу пришлось покинуть дом на ночь из-за него, а тот был уставшим с дороги. К тому же, Скорпиус чувствовал тревогу, что не рассказывал отцу, хотя они были очень близки, а он наверняка вчера ее узнал. Он думал об этом, его волновала недосказанность с отцом. Угнетенный чувством вины он тяжело вздохнул. Второе, о чем думал Малфой-младший, огорчало вот уже второй месяц — Роуз от него сбежала. Хотя, она всегда уходила. Вечером или перед рассветом, иногда сразу же после. Но этот раз она именно сбежала. Скорее всего, вечером. Это было понятно, ведь Скорпиус проснулся утром на диване. Да, она заботливо подложила подушку ему под голову, укрыла пледом, и при этом написала такую безразличную записку. Такой вечер, как вчера проведенный с Роуз, подымал его на седьмое небо от счастья, а утро горько возвращало в реальность. Ведь то, о чем чуть больше полу года назад он не мог и мечтать, сейчас же ему казалась ничтожно малым, и с каждым днем ему безудержно хотелось большего. Он хотел засыпать с ней, завтракать с ней, повести ее на матч по квиддичу и открыто держать за руку, хотел при встрече в Академии целовать в щеку и отчаянно хотел, чтобы ее родители знали. Несмотря на испытания, которые ему преподносила фамилия с самого рождения, Скорпиус вырос на чудо миролюбивым оптимистом. После того, как он оправился от смерти мамы, Скорпиус понял, что самое страшное это невозвратность и упущенное время, это помогало ему многие неприятности легко перешагивать с верой в будущее. Но в ситуации с Роуз он ни как не мог отделаться от липкого, такого тягучего, чувства страха. Он отчаянно боялся, что никакого совместного будущего может не наступить, потому что она «дочь героев», а он «сын пожирателя». Именно в таких горьких размышлениях застал его отец. — Почему столь прекрасное утро ты провидишь здесь один? — с нескрываемым удивлением спросил Драко и сел рядом. Скорпиус поднял свои серые, грустные глаза на отца и встретил уставший, но искрящийся радостью взгляд, таких же самых как у него, серых глаз. Чем занимался Драко ночью, видно было по лицу. Хотя во всем остальном он старательно преуспел привести себя в подобающий вид. Он уже и забыл, какое оно, маггловское похмелье, заклинаний от него нет, а вот зелья есть. Но с сыном ему определенно повезло, Скорпиус достал с кармана маленькую бутылочку протянул отцу. — Папа, выпей, это поможет. Мне Ал написал утром. Прости, что послал патронуса найти тебя,— негромко промолвил Скорпиус. По взгляду, по тону, по виду Драко понял, что не в таком настроении ожидал увидеть сегодня сына, к тому же не так рано, а не раньше чем после обеда. Его догадки подтвердили негромкие слова Скорпиуса: — Отец, я очень виноват перед тобой, я видел твои вещи, ты не должен был уходить. — Нет. Это теперь твоя квартира и я должен был предупредить, что приеду раньше, больше такого не повторится. Это ты прости меня, сын. Неужели все прошло плохо? — сказал Драко и задал волнующий вопрос. Скорпиус опустил голову. — Если не хочешь, не отвечай, — поспешил заверить сына Драко и в знак поддержки положил руку ему на плечо. Но Скорп очень хотел поделиться с отцом. Чем старше он становился, тем больше понимал отца, не осуждал за прошлое, и хотел сделать его жизнь хоть на чуточку счастливее. Но сейчас рассказывать о том, что его сын неудачник, очень не хотелось. Он думал о вчерашнем вечере. Они не виделись с Роуз больше недели, как раз было много выходных в связи с днями памяти посвященных событиям второй магической. Вся семья Поттеров-Уизли съехалась в этом году к Биллу и Флер, так что ни Альбуса, ни Роуз в городе не было. Бабушка была в Бельгии, у нее там остались дальние родственники из Розье по линии матери, а отец был в деловой поездке. Скорпиус на это время взял себе пять ночных дежурств подряд, он понимал, что остальным коллегам-целителям эти выходные нужнее. Вчера Роуз только вернулась, они встретились сразу после его работы. Он так скучал, ему было ее мало, желание обладать захватило с головой, они сразу трансгрессировали к его дому и чудом смогли добраться до кухни. Она отвечала ему с такой же страстью и пылом, хотя он понимал, что здесь и сейчас, больше нужно скорее ему, чем ей. Он все же нашел в себе силы отстраниться от Роуз и сказал, что продолжит лишь в том случае, если она обещает ему остаться хотя бы на ужин. В ответ он услышал такое томное, с хрипотцой «ох, Скорпиус» и все мысли тут же вылетели с его головы. Она притянула его обратно к себе, и он уже не мог остановиться. Позже они открыли бутылочку вина и поужинали вместе на этой самой кухне. Скорп просил эльфа приготовить заранее и быть свободным, если что-то понадобится — позовут. После ужина они перешли в гостиную, сидели рядом на диване, тихо разговаривали. Роуз рассказывала о том, как провела неделю с огромным количеством кузин и кузенов, а Скорпиус любовался ею и внимательно вслушивался в каждое слово. С каждым новым предложением он боялся услышать фразу о том, почему ей уже пора. Но этого не случилось. Напротив, в какой-то момент Роуз подсела ближе, повернулась к нему лицом, начала нежно гладить его руками, запуская тонкие длинные пальцы в его волосы. Потом, уверенно перекинув одну ногу через Скорпа, уже была на нем, и нежно покрывала поцелуями его лицо и ласкала шею, руки легко сжимали его плечи. Скорпиус замер, он тяжело дышал от переполнявшего его возбуждения, позволив себе положить руки ей на бедра, невесомыми движениями поглаживая их. Он боялся спугнуть ее. Еще никогда Роуз первой не была инициатором их близости. Всегда Скорпиус, переступив через страх быть отвергнутым, осторожными движениями начинал к ней прикасаться, и когда понимал, что она отвечает и что ей нравится, давал волю своим эмоциям. И снова было это «ох, Скорпиус», но уже по-другому, тихо, на выдохе, прямо ему на ушко. Он видел легкий румянец на щеках, прикрытые глаза, сбившейся дыхание, подавленный стон, облегчение и удовольствие. Дальше он уже не мог сдерживать себя. Он крепко прижимал ее к себе, когда оба восстанавливали дыхание. После, он мягко повалил их набок, и они вдвоем лежали на диване. Он помнил, как гладил ее волосы, она прижималась к нему всем телом, а голова лежала у него на плече, и чувствовал абсолютное счастье. Он не заметил, как провалился в сон. — У меня были ночные дежурства всю неделю, я уснул прямо на диване, а она тем временем сбежала, — с нотками обреченности в голосе признался отцу Скорпиус. Они немного помолчали после этих слов. — Тебя можно понять, ты очень устал, в этом нет ничего плохого, — пытался подбодрить сына Драко. — Уверен, раз она ушла, на это были причины, может она не хотела тревожить твой сон. — Она всегда уходит, — прямо ответил чистую правду Скорпиус. Повисла небольшая пауза. Драко обдумал сказанное сыном и констатировал: — А ты хочешь не только с ней спать, но и просыпаться. На слова отца Скорпиус лишь кивнул головой в знак согласия. Но было еще кое-что, о чем промолчал Скорпиус. Вчера было настолько хорошо, что это не могло быть правдой. Закрадывалось страшное предчувствие, может это конец, а вчера был прощальный подарок. Так они и сидели вдвоем в такое прекрасное весеннее утро. Даже самому невнимательному прохожему с первого взгляда на них было бесспорно понятно, что это отец и сын. И возможно, только Драко знал, как на самом деле много было во Скорпиусе от матери, от его любимой Астории. — Отец, не обижайся, что я не говорил тебе, — затронул вторую волнующую тему Скорпиус, — Впрочем, тут и рассказать нечего. Я не знаю, как назвать наши отношения, она скрывает их. Как же хорошо Драко понимал тревогу сына. В свое время он сам долго терзал себя сомнениями, до последнего не веря, что у него есть шанс на счастье с его избранной и единственной. — Скорпиус, ты никогда не был тем, кого волнует, что думают другие, так почему же сейчас наоборот? — Драко пытался тщательно подбирать слова, которые намеревался сказать сыну. — Потому что ее это волнует, — тихо ответил Скорпиус. Он прекрасно понял вопрос отца и то, что он хочет этим сказать. Драко продолжил: — Скорпиус, если она для тебя на самом деле так важна, единственное что ты можешь — это дать ей время. Главное, что она видит в тебе! Тебе остается лишь ждать, когда она для себя поймет, важно ли ей то, что видят в тебе остальные. И худшее, это давить на нее. Скорпиус внимательно слушал отца. Драко заметил, что сын начинает приободряться. Он продолжил: — Впрочем, я помню времена когда ты не мог рассчитывать и на поцелуй от этой взрывной девчонки Уизли, а сейчас, … сам знаешь, — Драко не стал скрывать улыбку от сына, ведь он был в замечательном настроении и понимал, что никогда еще проблемы Скорпиуса не были так не значительны, — так что рано или поздно может случиться и «просыпаться вместе». Драко опять взглянул на сына. Скорп смущенно заулыбался. — Когда наступит тот день и она согласится остаться с тобой до утра, постарайся проснуться пораньше, тихо выйти на улицу, через пару домов от нашего, по правую сторону, есть отличная маггловская пекарня, купи свежих круассанов, попробуй сам сварить для нее кофе или купи в кофейне, принеси все в постель и тогда она точно позавтракает с тобой. Главное сделай все сам, без эльфов и магии, она точно оценит, — глаза Драко горели, голос звучал тихо и мечтательно, на лице была легкая улыбка. — Ты ходил туда за круассанами для мамы? — Скорпиус знал ответ, но ему так нравилось слышать о ней что-то от отца, но он так редко о ней говорил, ведь это боль, которая не утихнет никогда. Драко был погружен в воспоминания. — Да, ходил, каждую субботу. Она так любила все маггловское, пришлось и мне все здесь выучить. Малфой-старший редко позволял себе при окружающих предаваться печали за Асторией, сын в этом не был исключением, это были его самые правдивые и интимные моменты, он ни с кем их не делил, потому быстро взял себя в руки и уже более буднично произнес: — Может и нам неплохо было бы позавтракать? Что скажешь? — Драко видел, что Скорп довольно улыбается, он продолжил, — или уже пойдем обедать? — Давай обедать, может покажешь мне здесь недалеко неплохое местечко, — кто бы мог подумать, два Малфоя идут обедать в маггловское заведение, думал Скорп и не переставал смеяться. Драко как будто прочел мысли сына: — Знаешь, среди магглов я всегда чувствовал себя легко и свободно, так что перестань смеяться с отца, — легко ответил на взгляды сына Драко. Двое таких похожих мужчин неспешно пошли по улице. Они привлекали взгляды прохожих, но не из-за одежды или манер, больше всего бросались в глаза платиновые, истинно Малфоевские, волосы. По дороге они вели неспешный и приятный разговор, в основном про магглов. Драко также поделился с сыном планами нанести завтра визит Дафне Нотт, правда подробности дела не стал пока разглашать. Скорп рассказал отцу о его планах пригласить завтра Роуз на обед. Оба дружно рассмеялись. Скорпиус храбрился, но в итоге решил уточнить у отца еще кое-что: — Папа, ты не против...? — Сын, я никогда не буду против тебя, — спокойно ответил Драко. — Я о Роуз, — уточнил он. — А разве сейчас это не одно и то же? Разговор был исчерпан серьезным взглядом отца в глаза сыну. Скорпиус еще раз убедился, как ему повезло с отцом. Он думал, что обязательно наступит день, в который он скажет отцу, как гордится, что родился Малфоем.