Другая вероятность прошлого

"Не ищите во мне надрывов" Не ищите во мне надрывов, Не прощупывайте на трещины. После бурь и душевных взрывов Я хочу оставаться женщиной! Не судите мои просчёты, Не ищите в душе пробоины… Ведь достаточно сил для взлёта, Хоть и мало во мне от воина. Не мечите обиды в спину, Не бросайтесь косыми взглядами, Ваша, правда, наполовину Не ударит меня разрядами… И пускай я для вас простая, Неприглядно обыкновенная… Мне не важно, ведь точно знаю: Для кого-то я – как Вселенная. © Любовь Козырь Мутный туман боли окутал липкой дымкой моё сознание. Дикая боль прострелила спину, заставив застонать. Любой бы уже расплакался, но не я. Уткнувшись лбом в холодный паркет, я сильно прикусила губу. Я не могла подняться. Все тело, казалось, парализовало и обдало волной разрушительной боли. Меня бросало то в жар, то в холод. И тут, когда я думала, что упаду в обморок, в комнату вошел кто-то... - О Боже! - воскликнул Марк и, подхватив меня на руки, положил на кровать. На темной рубашке осталось пятнышко крови. Это моя рука все еще кровоточила. Выругавшись, Марк промыл мою руку и поставил заживляющий эфер. Мне все еще было невыносимо больно, но я терпела. Во рту почувствовался металлический привкус. Кровь. Я прокусила свою губу. - Василиса, очнись. Пожалуйста. - склонившись надо мной, просил ЗлатоКлючник. В его голосе звучала мука. Сделав над собой усилие, я приподняла свои веки и посмотрела на Ляхтича. Он был бледен, очень бледен, пепельные волосы растрепались и сейчас свисали вдоль лица. Так ему больше шло. Я имею в виду волосы. Я хотела сказать, что со мной все в порядке, но горло сдавил комок боли. А легким все еще было трудно дышать. "Все хорошо", не переставая бормотал он, гладя своими руками моё плечо. Я выдохнула. Отпустило. Дышать снова стало легче. - Все хорошо. - С внезапной уверенностью произнесла я. - Спасибо. Марк нахмурился и увидел валявшуюся фотографию. Потом, посмотрел на осколки стекла, со следами моей крови. Снова выругавшись, он убрал осколки и бросил в ящик его фотографию. Взгляд Ляхтича заскользил по моему бледному измученному лицу. В его темных глазах внезапно появилась боль. Казалась, ему доставляет неимоверные страдания смотреть, что со мной произошло после смерти Феша. Я отвела взгляд. - Я так и знал... - выдохнул Ляхтич и сел ко мне на кровать. - Я знаю, тебе известно, что ты можешь остаться инвалидом. С каждым днем тебе становится все хуже. Ты не можешь отпустить его. Слишком... - он дотронулся рукой до моей груди, где сердце отдавало свой нечеткий ритм. - Глубоко он засел внутри. Я понимаю. Но я стану твоей опорой. Мне неважно, можешь ты ходить или нет. Если будет надо, я буду носить тебя на руках. Каждое мгновение. Каждую секунду. - его лицо приблизилось к моему. В темных глазах горело желание. Я ему нравилась, а может... даже больше. - Можно... можно... я тебя поцелую? - с удивительной нерешительностью спросил он. Я не могла сказать ни слова. Он наклонился и прикоснулся своими губами моих. Потом он поцеловал меня еще сильнее. Его рука скользнула вниз и приподняла моё бедро. Я отвечала на поцелуй. Было что-то приятное в этом. Он оторвался от моих губ, его дыхание было прерывистым и тяжелым. Одна рука Марка все еще лежала на моем бедре, другая зарылась в рыжие волосы.