Пол главы — сопли с сахаром. Вас предупредили)
В большой комнате царит полумрак. На темных шелковых простынях лежит молодая девушка. Бледная рука свесилась с кровати, белокурые волосы разметались по подушке. На первый взгляд может показаться, что она мертва, настолько неподвижно та спит. Но присмотревшись, можно увидеть, как тихонько поднимается и опускается её грудь. Дверь тихонько открылась, и в комнату вошёл высокий юноша. Почти неслышно он приблизился к кровати – под ним несчадно скрипнули две половицы – но блондинка не проснулась. Парень поправил сползшее одеяло и прикоснулся к её руке. — Сколько ещё она будет спать? – послышался тихий шёпот. Парень поднял голову и увидел невысокую шатенку с непослушными кудрявыми волосами. — Она проспит до утра, – ответил он подруге и слегка погладил руку спящей. — Пойдем вниз, Гермиона. Девушка кивнула и удалилась. Юноша же помедлил, но через пару минут встал и покинул комнату, плотно закрыв за собой дверь. — Я не знаю, что будет утром, Ми, — устало выдохнул парень, проводя рукой по взъерошенным волосам. — Я до сих пор не верю, что они могли так поступить. — Я тоже. Никогда не ожидал от Невилла такого. — Ты до сих пор любишь Джинни? – она поднесла ладонь к губам и неверяще посмотрела на него. — Нет. Я уже давно отпустил её, просто не могу поверить, что Невилл так поступил с Луной. — Тут явно что-то не то, — раздраженно начала мерить комнату шагами девушка. На некоторое время повисла тишина. Ретроспектива — Что случилось? – воскликнула Молли, сбегая в гостиную, где Гарри удерживал бьющуюся в истерике Луну. Там уже сидели Рон, Чарли с Маргарет, Джордж, Билл и Флер. Кое-как одетая Джинни сжалась в углу, Невилл сидел, уставившись в одну точку. — Твоя дочь, просто образец скромности и невинности, мама! – крепко сжав волшебную палочку в руке, бросил Билл. – Она и Невилл переспали, а Гарри и Луна стали свидетелями их грехопадения. — Что?! Джиневра! Немедленно объяснись мне! Девушка захлюпала носом: — Я не виновата, он сам пришёл!— Молли начала угрожающе приближаться к Невиллу и уже подняла палочку, как вдруг Джордж встал на ее пути: — Ложь. Ты что-то подсыпала в бокал Гарри, но выпил его Невилл, – девушка подпрыгнула, а Джордж продолжал, смерив сестру презрительным взглядом: — Это "Пламя любви", да, Джинни? Иначе почему же он сидит с пустым взглядом и даже не реагирует? Все посмотрели на захлебывающуюся в слезах Джинни. — Мамочка, это не так, позволь мне объяснить!— девушка вцепилась в рукав той, кто ещё мог ей поверить и защитить. Раздался звук удара. Она ошарашенно отпрянула от матери с четким следом пощечины. — Мне стыдно, что моя дочь такая шлюха. Ты хотела соблазнить Гарри, но ошиблась, и к тебе пришел Невилл, а ты даже не заметила ошибки. Сейчас же поднимайся к себе в комнату и сиди там до тех пор, пока твой отец не узнает. Какой позор! —девушка быстро побежала на верх. — Выпей это, – мягко сказала Гермиона, неожиданно появившись в комнате. В ее руке был маленький флакончик, который она протянула Луне. Та быстро поднесла его к губам и осушила. Через пару мгновений она обмякла в объятиях Гарри. — Гарри, мне очень жаль... — Миссис Уизли, извините, но я отправлюсь к себе. Будет лучше, если Луна побудет у меня, – женщина согласно махнула рукой. — Маргарет, прошу прощения за этот инцидент, перед приездом твоих родителей, – девушка подняла голову и слабо кивнула ей, сжимая руку Чарли. — Я оправлюсь с тобой, Гарри. Нужно будет помочь Луне, когда она очнется. – промолвила шатенка, обеспокоенно оглядывая друзей. Парень встал и поднял Луну на руки. Гермиона открыла дверь и, кутаясь в кофту, взяла его рюкзак, свою бисерную сумочку и сумку Луны. Они вышли из дома, кивками прощаясь со всеми. Раздался хлопок, возвестивший об уходе этих троих. Конец Ретроспективы Начало светать. Тут в окно постучали, и пара вздрогнула. Гермиона быстро подошла к подоконнику и распахнула створки. На стол спланировал большой черный филин. К его лапе был привязан немаленький пухлый конверт. Гарри отвязал его, и птица вылетела из дома. На конверте был незнакомый герб: на красном фоне черный филин в короне, в одной лапе которого была зажата волшебная палочка, а в другой меч. И девиз, написанный по латыни:Aut vincere, aut mori. Гермиона склонилась над конвертом: — В дословном переводе: "Или побеждать, или умирать." О Господи, Гарри! Это же девиз Мюнхенской академии! Гарри дрожащими руками открыл конверт, запечатанный красным сургучом. И развернул письмо:Уважаемый мистер Поттер! Спешим сообщить Вам, что Вы приняты в Мюнхенскую академию. Ваши результаты приятно нас удивили, мы с радостью ждем Вашего прибытия.
Искренне Ваша, Хельга Вебер, заместитель директора Мюнхенской академии Так же к письму прилагалась крохотная записка, сделанная от руки и явно второпях: "Ждем Вас в Мюнхене 24 августа в 12:00 на площади Мариенплац, в кафе "London". Вы увидите большого человека с черными волосами и татуировкой на запястье в виде дракона. Скажите, что Вы от Хельги Вебер и делайте то, что он скажет." — Они меня приняли, – на лице Гарри расплылась глупая улыбка, и он порывисто сжал Гермиону в объятиях. Та, немного поколебавшись, обняла его в ответ. Наконец, она спросила: — Почему ты всё-таки передумал оставаться в Хоггвартсе? — Я понял, что каждый день буду видеть их лица. Видеть, как мало их осталось. Я буду постоянно вспоминать тех, кто погиб. Их лица... Я бы не вынес, зная, что они могли бы выжить. — Прости... — Не извиняйся. — А что будем делать с Луной? – парень нахмурил брови.. — Я не знаю. Но я думаю, что она не простит Невилла, – после минутной паузы промолвил юноша. — В любом случае, это решать только ей. — Вновь повисло молчание, которое никому не хотелось прерывать. А, этажом выше, в той самой комнате медленно просыпалась Луна. Ресницы девушки немного подрагивали, дыхание сбилось и медленно, неуверенно, она открыла глаза. На мгновение блондинка застыла, а потом села и обняла свои колени. Длинные волосы спутались и лезли ей в лицо, но она не обращала на это никакого внимания. На Луну нахлынули воспоминания: (Лучше читать под One Direction - Strong) —Смотри, это лунная трава. На самом деле, это цветок, но тот, кто её так назвал, наверное не сразу понял, что это может быть цветок. В ночь на полнолуние, он расцветает. Это великолепное зрелище, но его редко можно увидеть. Говорят что, если человек увидит, как цветет лунная трава, то он, скорее всего, в ближайшие дни найдёт свою вторую половинку, – нараспев говорит Луна, прижимаясь к Невиллу. Они сидят у плакучей ивы, почти у самого края озера. Парень лениво перебирает её светлые шелковистые волосы. — Мне не нужно видеть её в полнолуние, ведь я уже отыскал тебя. — Луна, смотри! – Невилл бежит по протоптанной тропинке. Зима, снег падает частыми хлопьями. Она оборачивается, и парень может увидеть снежинки на ее ресницах и челке. Она улыбается, и он думает, что в такие минуты его любимая похожа на обычную девушку, которая просто любит своего парня и совершенно не знает про мозгошмыгов. — Профессор Спраут подарила её мне, – юноша протягивает возлюбленной небольшую синую розу в горшочке. Луна осторожно протягивает руку к бутону и нежно гладил его. Цветок словно котенок, тянется к девушке. —Она прекрасна, – но лучистые глаза Луны говорят больше: " Спасибо. Я люблю тебя. Как хорошо, что ты есть у меня." Медленная тягучая мелодия слышится отовсюду. Невилл прижимает к себе Луну в небесно-голубом платье и с серьгами-полумесяцами в ушах. Ему нравиться, когда она одевает их. Это его любимая пара, но ей нравиться серьги-редиски. Это же Луна. Может быть, поэтому он ее и любит. Он зарывается носом в её мягкие волосы и вдыхает их запах— это особенный, неповторимый аромат полевых цветов, мороза и восточных благовоний, который так приятно щекочет нос. Невилл встречается с ней глазами, небесно-голубые глядят загадочно и с долей озорства. Осторожно, боясь спугнуть ее, он медленно накрывает её губы своими губами. Они у неё такие мягкие и слегка блестят. Они манят своей сладостью, но их поцелуй нежный, невинный и легкий, как крылья бабочек, которые переполняют обоих. Луна стоит перед темноволосой ведьмой, кровожадно улыбающейся егерю, который привел её. Сначала она думала, что её отправят в Азкабан, что до ужаса пугало девушку. Луна боялась дементоров, она боялась своих страхов, которые сводили её с ума. Страх делал её слабой. Ведьма улыбнулась: — Значит, она и есть дочь сумасшедшего Лавгуда? Состояла в кружке Поттера, подружка Лонгботтома? — Да, мадам, – егерь ухмылялся, глядя на девушку. — Ты получишь свое вознаграждение. Ступай! Белла ткнула в нее палочкой: — Посмотрим, как ты будешь держаться. В следующее мгновение, Луна падает на мраморный пол, все ее тело горит от боли, но из губ девушки не вырывается ни звука. "Ты у меня такая сильная"—промелькает светлое воспоминание у неё в голове... Нет, она не будет кричать. Она должна показать, что её будет трудно сломать. Ради него... Боль. Кровь течёт по щеке. Синяя полоса, красная полоса... Она так сильно кусает язык, что каждый раз рот наполнятся кровью. Иногда она еле слышно постанывает, но голос в её голове всегда говорит, что она должна терпеть. Она становиться слабее, когда его нет рядом. Именно он делает её сильной. Он— её сила. Пытается пошевелиться. Вспышка боли. Боль везде – в кончиках пальцев, в запястьях... Она будет терпеть. Ради него, ради главных слов, которые он так часто шептал ей: "Я люблю тебя." — Бабушка, я хочу представить тебе Луну. Луна – это моя бабушка, Августа Лонботтом, – уже немолодая, но ещё очень красивая женщина с интересом смотрит на девушку, стоящую перед ней и для храбрости, держащая за руку её внука.. — Приятно познакомиться, Луна.– говорит дама, продолжая разглядывать подругу её любимого Невилла. — Мне тоже, миссис Лонгботтом. — Можно просто, Августа. Я очень рада тебя наконец увидеть. Мой внук много о тебе рассказывал. Дорогой, почему ты так долго скрывал от меня свою невесту? — на щеках юноши появляется румянец. Луна и Августа улыбаются, и женщина приветливо говорит молодым людям: — Пойдемте пить чай? По щеке девушки бежит слеза. Её сердце разорвалось. Она больше не хочет жить. Её свет, её жизнь, её Невилл... Зачем он так с ней? — За что? – тихо шепчет она в пустоту. 24 августа. Мюнхен. Гарри стоял у входа в кафе "London". Часы двигались издевательски медленно, и Поттер, дрожа от нетерпения, постукивал ногой. Наконец, без пяти двенадцать он зашел внутрь. Кафе было определенно маггловским, но того самого человека он увидел сразу. Высокий гигант, не меньше Хагрида, с темными волосами и жестокими неправдоподобно синими глазами, неподвижно сидел в углу. Одной рукой он выстукивал резкий рванный ритм, а другую положил перед собой. На ней был нарисован китайский огненный шар. Гарри решительно подошел к нему. — Здравствуйте, я от Хельги Вебер. Меня зовут Гарри Поттер. Мужчина поднял взгляд, и Гарри заметил легкий интерес в его глазах. — Ганс Мюллер. Значит, еще один студент? – он говорил с сильным акцентом, но голос звучал довольно мягко, что удивило Гарри. — Ну что ж, пойдем, парень. Он взял его под локоть и поднялся. Гарри почувствовал себя карликом, по сравнению с Гансом. Мистер Мюллер кивнул какому-то мужчине, тот шепнул что-то официанту, и последний поманил их за собой. Официант открыл заднюю дверь, Ганс и Гарри прошли служебное помешение и оказались на улице. Гигант поднял руку вверх и четко сказал: — Вперед! Весь мир размылся перед глазами парня и тот почувствовал столь знакомый рывок. Он упал на траву лицом вниз. Когда же поднялся, то в руке у него лежала записка: "Иди на север, у высокого дуба будет исток, иди вдоль этого скалистого ручья, затем поверни за холм. Произнеси название института три раза". Едва Гарри успел её дочитать, как бумажка воспламенилась. И парню уже ничего не оставалось, как пойти в указаном направлении. Вскоре появился ручей, о котором шла речь в записке. Обогнув холм, юноша трижды произнес название университета, но ничего не произошло. Гарри стоял, рассматривая ровные и очень красивые долины, когда инстинкт забил тревогу. Не задумываясь, волшебник пригнулся и сделал это очень вовремя. Над ним промелькнул желтый луч. Обернувшись, Гарри увидел группу людей в черных плащах и с масками на лицах. Все они направляли палочки на неудавшегося ученика. Парень движением умелого фокусника достал палочку из рукава, где он в последнее время привык её прятать. Не задумываясь, Гарри начал атаку. Он не видел смысла пускать в ход слабенькие проклятия, поэтому использовал только тяжелую артиллерию. Люди напротив него были умелыми бойцами. Они сражались превосходно. Уклоняясь от пущенных проклятий, они засыпали ими же самого Гарри. Выполнив очень хорошо поставленную цепь, он с удовольствием обнаружил, что один из нападающих упал без сознания. Но Гарри забыл, что перед ним настоящие войны. Выдвинувшись вперед, тем самым, загородив собой “раненого”, один из бойцов начал атаковать юношу, а другие приводили в порядок выведенного из строя. Вскоре они все вместе вновь двинулись в атаку. Нападавшие не использовали непростительных проклятий. — Айсстрел! Фаерплэйм! Ступефай!— такая цепь проклятий понеслась к одному из противников. Тот с усилием отбил заклятие ледяной стрелы, сотворив щит. Остановил огненный шар, что тоже было очень трудно, так как заклятия были мощные. Но от заклятия окаменения колдун не успел отбиться, да и уклонится тоже, поэтому его падение ни сколько не удивило Гарри. Все застыли, и вперед вышел один из нападающих. — Что ж, неплохо, очень неплохо. Я еще не разу не видела, такого разнообразия от новичков, – произнесла фигура и откинула капюшон. Это была красивая молодая женщина, черноглазая с длинными волосами, доходящими до плеч. — Меня зовут Эвелин Нотт. Ты принят. Остальные опустили палочки, Гарри также опустил свою. Один за другим, они снимали капюшоны, и волшебник наконец смог их разглядеть. Перед ним столяло семеро магов. Помимо Эвелин, в отряде оказалась ещё одна девушка, с золотистой кожей, темно-русыми волосами и светло-зелеными глазами. — А вы случайно не приходитесь родственницей Теодору Нотту? Женщина подняла бровь: — Ты с ним знаком? Это мой племянник. — Мы учились вместе. Женщина слегка улыбнулась и пошла прочь от места битвы. Она завела их в гущу леса, простирающего в долине. Долго идти не пришлось. Вскоре на горизонте появился замок, и Гарри пораженно замер. От здания веяло силой и мощью. Башни, бойницы, решётки — видно было, что построили его очень давно. Он был немного меньше, чем Хоггвартс, но пожалуй, также красив. — Добро пожаловать в Мюнхенскую академию!