* * *
Драко почувствовал резкий знакомый запах и быстро открыл глаза. Неприятное ощущение во всём теле, похожее на укачивание, оказалось всем, на чём он только мог бы сосредоточиться. Спустя какое-то время у Малфоя получилось открыть глаза и сфокусировать взгляд на чём-то, что могло бы быть важным. Кто-то стоял сверху его кровати. Чьи-то руки грубо трясли его за плечи, а неприятный смех прорезал уши сильнее, чем звон. Это было слишком громко. Драко узнал комнату Слизерина. Чёрт, конечно же. Перспектива спать с Паркинсон один на один была, конечно, заманчивой, но даже так Драко вряд ли смог бы вытерпеть её присутствие рядом с собой постоянно. И поэтому, нарушая правила, Малфой всё ещё спал у себя в комнате, а не в предоставленных апартаментах для старост. Сверху него стоял Крэбб. И Гойл. Они же всегда ходили только вдвоём. И они смеялись. — Эвакуация! Эвакуация! Драко, вставай! Малфой потёр глаза, медленно привставая с постели. Он вспомнил глупый сон про дождь и маленькую руку, державшую его. Поморщился, осматриваясь. Всё выглядело обычным и более чем привычным образом. Двое идиотов выглядели совершенно спокойно. — Вам что, делать, блять, нечего? — прохрипел Драко, сонно прикрывая рот. — Мы подумали, что ты слишком много спишь, — усмехнулся Крэбб. Чёртовы идиоты. — Да вы просто что-то попутали, — грубо слетело с его губ, и Драко вскочил с постели, резко притянув Крэбба за рубашку. Гойл вздохнул в изумлении, наблюдая и одновременно с этим отходя на пару шагов подальше, а Малфой продолжил: — Договоримся. Ещё раз вы меня так будите — я завяжу вам на яйцах бантики. — Да ладно, Драко, мы же просто пошутили… Гойл пытался показать всё сожаление в глазах, пока второй держался за рубашку, пытаясь её быстро разгладить. — Юмор — отнюдь не то, что у вас когда-либо могло получаться, — на выдохе прохрипел Драко, полностью встал с кровати и оставил этих двоих наедине. И, наверное, слишком очевидный вывод — день не задался с самого утра. Драко не нравилось в Хогвартсе. Ему не нравилось спать на этих твёрдых и старых кроватях, чёрт бы их подрал. Ему не нравилось видеть эти одинаковые уродливые лица каждый день. И, Мерлин, ему не нравилось строить из себя самого обыкновенного ученика. Потому что он не был обыкновенным. Он устал. Если вообще можно было устать настолько, чтобы просыпаться каждое утро с хмурым выражением лица и тут же проклинать всё на свете, чтобы чувствовать даже физически эту глупую усталость, чтобы снова и снова удостоверяться в этом, видя своё отражение в зеркале, то… Малфой чертовски устал от бессмысленной жизни. И когда это вообще произошло с ним?.. Отец поставил его в известность, что скоро он должен будет вступить в ряды Пожирателей Смерти. После этого всё изменилось. Именно после этого всё действительно покатилось к чертям. Драко не сказал бы, что жизнь потеряла абсолютно все краски, но дни были такими обыденными и скучными, что, казалось, он будто бы жил одним днём. Это надоедало. Всё могло бы показаться ему сном, если бы не этот чёртов галстук, практически перекрывающий путь к кислороду. Проживание собственного срока изнуряло и забирало все последние силы настолько быстро, что каждый день, кажется, проходил буквально за один час. На завтраке было уныло. Драко как и всегда сидел, слегка склонив голову вправо, и наблюдал за остальными. Пэнси сегодня сидела на его месте и увлечённо пыталась ему о чём-то рассказать. Он же её даже не слышал. Как только он пришел сюда и сел на место рядом с ней, игнорируя факт того, что она уселась не там, её уверенное: «Послушай, эти идиоты совершенно…» полностью отбило желание слушать. В его голове пролетела мысль о том, что было странно — Поттер и Уизли сидели отдельно друг от друга. Не на тех местах, где обычно. Не рядом друг с другом. С совсем другими людьми. Без Грейнджер. Он почти засмеялся от того, что мысль о том, как эти придурки поссорились, точно должна была его хотя бы немного взбодрить. Но даже сейчас он не чувствовал ничего. Это уже просто было смешно. — Пойдем, нужно переговорить, — голос за спиной и тяжёлая, обжигающая кожу рука на плече. Это был профессор Снейп. Он знал это. Более того — Драко даже догадывался, с какими намерениями профессор зовёт его отойти. И он не хотел говорить об этом. Совершенно. Но выхода не было. Малфой медленно и нехотя встал со своего места, кинул быстрый взгляд на Пэнси, спрашивающую одним взглядом сразу миллион вопросов, и пошел вслед за Снейпом. Тот шёл быстро и уверенно. Зол на него. Ну конечно. Путь был быстрым и напряжённым, учитывая предстоящий им разговор. Когда они зашли в более безлюдное место, являющееся дальним и совершенно пустым коридором, Драко тут же почувствовал грубый толчок в плечо и почти сразу холодную стену за спиной. За одно быстрое мгновение палочка профессора оказалась прямо у горла Драко: острая, несущая не только боль и отчаяние, но и смерть. Малфой вздрогнул и уставился на неё, тяжело дыша ртом. — Драко… Скажи-ка мне, какого Мерлина ты до сих пор не выполнил своё задание? — голос Снейпа был груб, но как всегда серьёзен. В нём также не было почти никаких эмоций. Малфой вздрогнул и уставился на палочку, что была всего в сантиметре от его кожи. Тело начинало гореть то ли от страха, то ли от температуры, так резко поднявшейся из-за шока. Глаза заболели. Взгляд сам начал бегать из стороны в сторону, а биение сердца ощущалось пульсацией по всему его телу. Возможно, он бы хотел этого. Может быть, Малфой хотел бы, чтобы из палочки Снейпа вырвался зелёный свет и убил его. Тогда бы это избавило Драко от всех проблем, от которых он не мог избавиться самостоятельно. Звучало глупо и необдуманно, но это было то, о чём он вдруг резко подумал. Смерть. Настоящее ли это решение? Смерть могла быть как решением, так и чем-то, что пугало ещё сильнее, чем возможность провалить задание. Драко даже не мог точно представить это. — Драко, я повторяю свой вопрос, не заставляй меня доставать из тебя ответ силой. Я, поверь, знаю достаточно заклинаний, чтобы заставить тебя сказать правду, — профессор прищурил глаза и внимательнее присмотрелся к Драко. — Почему. Ты. Не выполняешь. Задание? — Прошу… мне… нужно лишь немного времени. Малфой хотел прошептать это, но получилось слишком громко, наверное, даже почти срываясь на крик. Он дрожал. — Драко, у тебя нет времени! Ты должен как можно скорее выполнить это поручение, а иначе… ты сам прекрасно знаешь, что произойдёт. Ты сам всё знаешь. Решил усомниться в собственном выборе? Не стоит. И не мне тебе это объяснять. Он знал это. Чёрт возьми, Драко Малфой прекрасно знал всё, что скажет ему Снейп. Он знал про отсутствие времени. Он знал, что просто обязан выполнить задание Тёмного Лорда. И очень хорошо знал о том, что с ним будет, если он этого не сделает. Драко должен был убить. Драко Малфой должен был стать убийцей. Тогда бы его приняли в ряды Пожирателей. Чего он, конечно, совсем не хотел. Даже звучит смешно, правда? В глубине души Малфой мог бы мечтать об этом. Да. Приятное внимание, о котором он мечтал всю свою жизнь — Тёмный Лорд выбрал его, действительно выбрал именно его, а не кого-то другого, даже задал первое поручение. Любой другой на его месте просто сходил бы с ума от счастья. Наконец-то, о нём будут говорить. И без разницы же, плохо или хорошо, ведь так? …И Драко правда был бы рад, если бы не всё то, что успел увидеть на некоторых собраниях Пожирателей, на которых ему приходилось присутствовать. Это были убийства. Безжалостные. Одно лишь безумие, кровь, безумие, проклятия, безумие, сумасшедшие взгляды и по-настоящему сумасшедшие люди. Это почти сразу перевернуло его мир и представление о войне в целом. Перевернуло его мечты и всё, чего он желал многие годы, потому что теперь, вместо радости и гордыни, надежды и величия, Малфой ощущал лишь острое чувство страха. — Я прошу… У меня есть право отказаться, я не смогу, ты же знаешь… — тихо прохрипел он. По лицу стекла одна единственная слеза. Или это был пот? Был ли он настолько слаб? И правда? Захотелось тут же вытереть её и не показывать свою чудовищную слабость, но он всё ещё был прижат к стене, а палочка Снейпа всё ещё могла в любую секунду его убить. Хотя, конечно, было очевидно — профессор этого точно не сделает. — Драко, ты должен. ОН не будет ждать. Мы прямо сейчас должны приступить к этому, пока в этом есть нужда. Потом это будет бессмысленным. Сейчас самое подходящее время. Потом будет бессмысленно убить человека? Всё казалось ему бредом. Хотелось сорваться, закричать, что он, чёрт подери, не хочет никакого вступления в их ряды, что не хочет видеть чужие убийства и не хочет снова и снова наблюдать за страхом в глазах своей матери, не хочет и сам становиться убийцей… Даже если он ненавидит этого человека, в любом случае не сможет убить, как бы сильно не пытался. Он мог бы переступить через себя, да. Смог бы отключить эмоции. Но вылетело бы это «Авада Кедавра» из его палочки? Смогло бы? — Но, профессор Снейп… — попытался возразить он, но не успел договорить. Где-то вдалеке, за стенкой, послышался какой-то странный звук. Драко почти сразу понял, что кто-то шаркнул ногой. Наверное, так и было. Кто — неважно. Вряд ли этот «кто-то» слышал их разговор. Они стояли далеко и говорили не так уж и громко. Профессор Снейп всё равно посмотрел в ту сторону, а после, вздохнув, снова повернулся к нему. — Будь аккуратен, Драко, — тихо, очень тихо прохрипел он, наконец-то его отпуская. Уже спустя две минуты Малфой понял, что Снейп ушёл, а на его лице не одна слеза и даже не две. Он тут же вытер мокрое лицо и посмотрел в ту сторону, куда удалился профессор. Его почему-то начало трясти. Жара переросла в огонь, становилось ужасно душно, будто бы вся кожа горела. Драко расправил рубашку и тут же развязал галстук, что так его душил. Он стоял на месте, не зная, что делать дальше. Снейп ясно дал понять — времени у него нет. Не важно, хотел ли он этого. Если Драко не убьёт этого человека, тогда убьют его и всю его семью. Потому единственным выходом было убить. Её. Гермиону Грейнджер. И доказать всем, что он хоть на что-то способен.* * *
Нумерология. Самый глупый предмет, который Драко, конечно, совсем не любил. И глупая профессор Вектор. Глупая Гермиона Грейнджер — без комментариев. Они и не нужны были по отношению к этой девчонке, ведь всё было и так оправдано одним её именем и статусом. Она метнула в него молнию одним взглядом, почти сразу развернулась обратно и начала что-то отвечать Долгопупсу. Драко быстро взглянул на друзей, убедившись в том, что они теперь заняты чем-то другим, и снова погрузился в свои мысли. Он не сразу понял, что продолжал смотреть ей в спину. Возможно, она почувствовала это или кто-то ей об этом сказал, но Малфой заметил, как Грейнджер слегка склонила голову и взглянула на него через плечо. В её глазах был холодный расчёт. Много мыслей. Непонимание. Она нахмурилась и тут же метнула головой обратно. Какого хрена это было? Ему было плохо. Тошнота, которую он начал чувствовать, перекрывала пелену перед глазами и раскалывающуюся на маленькие кусочки голову. Руки резко вспотели. Драко схватился за тетрадь, лежавшую перед ним, и скомкал её в кулаке так сильно, что, скорее всего, все в классе услышали этот звук. Он почти ничего не видел перед своими глазами, поэтому не мог утверждать точно. — Драко? — это был Блейз. Он всё ещё мог слышать, хотя звук был таким, словно он находился в чёртовом туннеле. Ему не хотелось терпеть это и дальше, поэтому Драко вскочил с места и буквально вылетел из кабинета. Тошнота не была похожа на ту, которая бывала при отравлениях. Это было что-то другое, более мерзкое и нестерпимое. Будто все органы сжимались, будто кто-то собственноручно выжимал его изнутри… Драко проклинал всё на этом свете. Он клялся, что убьёт того, кто сделал это с ним, если к этому и вправду был кто-то причастен. Он не помнил, как шёл по коридору, но очень быстро оказался на лестнице, ведущей к подземелью Слизерина. Хотелось поскорее лечь в кровать, скрутиться и переждать ужасные ноющие боли. Отключиться. Просто прекратить то, от чего хотелось умереть. В глазах слишком резко помутнело, всё началось расплываться — от картин повсюду, до самой лестницы и даже пола. А потом всё и вовсе почернело. Он, кажется, упал. Отвратительная, просто жуткая тошнота не прекратилась, но теперь он еще и не мог сдвинуться. Прекрасный день продолжал его радовать.* * *
Ему приснился *Грифон. Драко не знал откуда, но как только увидел возле себя огромное, пугающее существо, сразу всё понял. У него было туловище льва и голова орла, идеально белоснежные крылья и красные, словно огонь, глаза. Существо не могло не пугать. Кажется, очень давно Малфой читал о нём. Сила Добра и Зла. Существо подходило ближе. Драко не мог сдвинуться с места. Когда оно бросилось на него, он крепко зажмурил свои глаза. Был ли это сон? Малфой резко пришёл в себя. Он не сразу понял, что находится не в своей комнате в Малфой-Мэноре, на мягкой дорогой кровати, под лучами тёплого солнца… Сон про странное существо просто выбил из колеи. Драко нервно сглотнул. Темнота растворилась и он увидел мрачные стены Хогвартса. Как и всегда. Драко лежал на старой кровати в Больничном крыле и, почему-то, совсем ничего не помнил. Как он тут оказался? Первая мысль — либо на него кто-то напал, либо очередная травма после игры в Квиддич… Но ничего из этого Малфой не мог вспомнить, а, осмотрев себя, понял, что на его теле ни единого повреждения. …А потом Драко увидел рядом спящую Гермиону Грейнджер. По телу пробежали мурашки. Он не помнил по какой причине оказался в этом месте, но то, что они оказались тут вдвоём с… ней… очевидно не радовало и даже наоборот — значительно ухудшало его положение. Пользуясь случаем, он привстал с кровати и стал её рассматривать. Грейнджер была бледнее обычного — странно, что он вообще заметил это. Её кудрявые волосы были разбросаны по всей подушке, один даже смешно торчал из её рта, отчего та иногда хмурилась. Сейчас она казалась обычной. Обычным человеком. Смешная шутка — человеком, которого он должен будет убить. И это не должно было его пугать… И это пугало его. Драко давно задумывался о том, что идея в её грязной крови вообще потеряла какой-либо смысл. И, будь она чистокровной, наверное, всё отвращение к ней никуда бы не ушло, потому что Малфой, кажется, ненавидел её даже не из-за крови. Это просто была Грейнджер. Вот такая Грейнджер. С ужасными, распущенными волосами, которые напоминали ему сено. С писклявым, надоедливым голосом, вечно давящем на голову. С этим вот типичным заумным выражением лица, с которым она даже спала. Когда она открыла глаза и с удивлением стала осматривать своё тело, он усмехнулся. Она посмотрела вправо на уродливые цветы у её тумбочки, но не повернула голову в сторону, где лежал он. Потом зажмурилась, словно хотела проснуться, а спустя минуту вновь открыла глаза, рассматривая свои руки. — Грейнджер, ты сейчас выглядишь ещё тупее обычного, — ухмыльнулся Драко, издавая смешок. Её удивленный взгляд, узнающий в парне Малфоя, рассмешил ещё больше. — Я не знаю, какого хрена, ясно? Драко без каких-либо колебаний встал с кровати, засунул ноги в холодные тапки, стоявшие на полу, и просто направился к выходу. Ему хотелось поскорее оказаться в собственной комнате и попытаться забыть вид её вздрагивающих глаз во сне. Её голос послышался прежде, чем он успел выйти. — Это ты, Малфой? Он продолжил стоять к ней спиной, не отвечая ни слова. — Это ты сделал так, что я проснулась здесь? — её голос звучал неуверенно. Драко наклонил голову вбок так, чтобы увидеть её боковым зрением. На его лице появилась насмешливая улыбка. — И с чего ты это взяла? — Я не знаю. Не помню. Это мог бы быть только ты. И снова молчание. Малфой вслушивался в непривычную тишину, царившую в Больничном крыле. Он с силой сжал челюсть и отвернулся. — Что тогда, по-твоему, тут делаю я? — он вновь усмехнулся, громко и уверенно. — Может, развлекаюсь тут? С тобой? Драко вышел, не дожидаясь хоть какого-то ответа от, очевидно, чертовски ошеломлённой Грейнджер. *Грифо́ны — мифологические крылатые существа, с туловищем льва и головой орла. Имеют острые когти и белоснежные (или золотые) крылья. Грифоны — противоречивые существа, одновременно объединяющие Небо и Землю, Добро и Зло. Их роль — и в различных мифах, и в литературе — неоднозначна: они могут выступать и как защитники, покровители; и как злобные, ничем не сдерживаемые звери.*