Потеряны во времени и друг в друге

Со рта Драко вырвался недовольный хрип, и он уставился на Грейнджер, лежащую прямо сверху него. Её глаза были выпучены, а их тела полностью соприкасались. Просто держи себя в руках. — Будешь на мне лежать? — недоумевающе прохрипел он, приподнимая брови. Охренеть. Её лицо было так близко к нему. Невольно Малфой посмотрел на ее губы, но это было так быстро, что, кажется, девушка этого не заметила. Черт возьми. — Ты поднял меня в воздух! — резко выкрикнула она, и приподнялась над ним на локтях. Она все еще лежала на нем, но теперь чуть повыше, возвышаясь на локтях. Ее волосы свисали прямо ему на лицо, а грудь прижималась к его груди, отчего по шее пробежались мурашки. Какого хрена он думает обо всем этом? Драко попытался встать, но рука Гермионы толкнула его в плечо, заставляя вновь упасть на песок, несильно ударившись головой. Что она творит? — Грейнджер... — недовольно послышалось от него. Она уставилась на Драко. — Да, Малфой? Невозможно! В такой момент она действительно решила с ним шутить? Он прочитал это в ее глазах. Она смотрела на него с открытым вызовом, и явно усмехалась. Гермиона все еще хотела вывести его, и заставить нарушить хотя бы одно правило — отступать было не в ее приоритетах. Девушка жаждала мести, особенно после того, как он так насмешливо поднял ее в воздух несколько минут назад. Драко смотрел в ее глаза пару секунд, после чего громко усмехнулся. — Ты действительно хочешь шутить сейчас? О, я так и знал, что ты мечтала полежать на мне, — он легонько улыбнулся, и слишком сильно прикусил нижнюю губу. Это привлекло ее внимание, но она быстро отвела взгляд. — Конечно. Я видела это в каждом своем кошмаре. — Отлично, так может ты встанешь с меня? Или это все — вид твоего личного удовлетворения? Гермиона засмеялась, и покачнулась, заставляя Малфоя думать, что она наконец-то встанет с него, но девушка лишь крепче прижалась телом к нему, и слегка опустилась. Их лица снова разделяли считанные сантиметры, и Драко стал дышать чаще и громче. Она была лёгкой, но дышать все равно становилось сложнее. Малфой не очень привык к девушкам, лежащим прямо сверху него. — Может быть. Кто знает? Кстати, твоя палочка улетела, что будешь делать дальше? — ее голос был буквально напитан сарказмом и уверенностью, Гермиона попыталась слегка сдвинуться, и, сама того не понимая, слегка потерлась своим телом о его. Мерлин, Мерлин, Мерлин… Драко вздохнул так громко, что это тут же привлекло её внимание. Глупая девчонка только что всего лишь немного отодвинулась, а в штанах снова становилось тесно. Это уже было просто смешно. — Просто. Встань. С. Меня! — рявкнул он, но его недовольный голос совсем её не пугал, и Гермиона лишь облизнула губы. Она откинулась назад, и уже спустя несколько секунд не лежала на нём всем телом, а сидела. Её ноги лежали по обе стороны от него, она нагло сидела прямо на его… бедрах, при том, что была в юбке. Драко зашипел, и все внутри него напряглось. Ни одного лишнего движения. Не дышать. Не смотреть ниже ее головы. Он мог бы просто её откинуть от себя и уйти… нет, не мог. — Что ты, блять, делаешь?! Грейнджер сделала вид, будто думает, но на самом деле лишь уверенно приподняла подбородок. — Я хочу услышать от тебя извинение. Ты не имел совершенно никакого права использовать то заклинание. В правилах… — В правилах написано, что нельзя нападать. Имелись ввиду заклинания, которые доставляют боль, — перебил он ее. — Летание в воздухе принесло тебе сильную боль, Грейнджер? Ему было так сложно говорить. — Моральную, — спустя пару секунд произнесла она, и поёрзала бедрами. Взрыв мозга. Так хотелось поддаться бедрами, и встретиться с ее телом еще плотнее… О, эти мысли были просто сумасшедшими. Сегодняшний день был сумасшедшим. Сначала она соблазняет его, ходя по пляжу в одном нижнем белье, а теперь не желает слезать с него и, судя по всему, специально ёрзает, сидя прямо на его бедрах. Драко не хотел отрицать, что его это заводило. Конечно, это было мерзко, учитывая, что на нем сидела Грейнджер. Он бы никогда не позволил себе быть с ней так близко — в Хогвартсе эти правила вполне работали, они всегда были вдалеке друг от друга, и там бы у них никогда не было шанса вот так сближаться. А тут… черт бы их побрал, тут все кардинально менялось! — Если ты прямо сейчас не встанешь с меня, я тебя оттолкну, клянусь, — его голос был собранным и серьезным, но на последнем слове таки вздрогнул. Он бы не смог её оттолкнуть. — Да? Я всё ещё не услышала извинений. Мозг кипел. — Грейнджер, я очень польщён, что тебе нравится на мне сидеть, но это не взаимно. Если ты не хочешь, чтобы меня прямо сейчас вырвало, то, будь добра, свали нахер! Драко был зол, и очень. Он громко кричал, в его глазах бушевал огонь, но совсем не от злости, а от того, что он прямо ощущал сквозь ткань ее тело. Их контакт был таким близким, и это выводило еще больше. Он не понимал, как та Грейнджер, которую он знал, могла так себя вести. Это очень удивляло. — Хочешь сказать, тебе не нравится? Что? — Что? — То, где я сижу. О, Мерлин! — Ты слышишь, что ты несёшь? Что ты хочешь? Почувствовать, насколько мне не нравится? Прежде, чем подумал, Драко поддался вверх бедрами, максимально близко прижимаясь к ней. Это действие заставило их бедра встретиться, и Гермиона тут же почувствовала, что именно прижималось к ней сквозь его штаны. Вся её уверенность пропала, она удивленно вдохнула в легкие воздух, и мгновенно слезла с него, быстро поправляя свою юбку. И на что она надеялась, устраивая этот спектакль? Малфой ни за что не сорвется просто из-за того, что она сидела на нем — он совсем не глуп, и вряд ли хотел бы выполнять ее желания. Для того, чтобы сорвать его, она была готова на многое, но только не на это. Все ее тело горело. Гермиона поверить не могла, что Драко сделал это. Он… он просто должен был откинуть её, но не делать то, что сделал. Их тела так сильно соприкасались… вся спина всё ещё покалывала от жары и волнения. Малфой встал практически сразу. Он струсил с одежды песок, и его скулы снова сжались. — Что молчишь, Грейнджер? Неужели не понравилось? Как он мог насмехаться над… таким? Это был её максимум. Гермиона не могла ответить. Она ушла в палатку, схватила первую попавшуюся книгу, и пыталась почаще вдыхать в себя воздух. Ей просто нужно было успокоиться. Книга помогла. Грейнджер отвлекалась лишь на то, чтобы перекусить, и снова продолжала чтение. С каждой минутой она чувствовала все большее расслабление, окутывающее тело. Ничего страшного не произошло. Ничего вообще не произошло. Драко больше к ней не подходил. Не было ни насмешливых взглядов, ни шуток. Так прошли следующие четыре дня их жизни. Гермиона продолжала читать и иногда купаться, когда Малфой уходил на разведку в лес. Они даже не разговаривали, лишь пару раз обменивались взглядами, когда это было необходимо. Дежурства ночью проходили вполне спокойно, никаких чудовищ и оборотней. На следующее утро они всегда просыпались одинаково. Солнце все больше начинало раздражать, дни были ужасно однотипными и скучными, иногда Гермиона даже думала первой подойти к Драко и даже извиниться за свое поведение, лишь бы поговорить с кем-то, но каждый раз останавливала себя. Только огромные книги спасали ее ситуацию, собственно, как и всегда. Она пока что не осмеливалась продолжать читать Сказки Барда Бидля, и уделяла внимание остальным двум. Малфой, в свою очередь, продолжал думать над своим планом. Он осматривал леса, продумывал детали, и пришел к выводу, что всё вполне может сработать. Его план не был идеальным, были сотни факторов, которые могли помешать им и повернуть все в совершенно другую сторону, но попробовать стоило. Еще он и понятия не имел, как отреагирует на план Грейнджер. Когда спустя все дни молчания он таки подошел к ней и начал предлагать идеи, она даже растерялась. План был в том, чтобы по-максимуму повторить то, что было тогда на башне. Они не должны спать. Должны быть вместе, и пойти в лес, где их подстерегает опасность. Еще они не будут защищаться, когда опасность таки придёт — более того, в план входило доставление еще нескольких пунктов об опасности, чтобы еще больше увеличить риск. В самую последнюю секунду, когда их вот-вот должны будут убить, Гермиона должна будет аппарировать вместе с ним. Именно Гермиона, чтобы в точности повторить события на Астрономической башне. Если все сработает, они хотя бы смогут вернуться в Хогвартс, а там найти выход из всей ситуации в целом будет, скорее всего, намного проще. Грейнджер отреагировала на весь план не очень доверчиво, её пугало, что ради этого им придется осознанно жертвовать собственными жизнями. Если трансгрессировать у них не получится, и они умрут, не было точного доказательства, что на следующее утро они снова проснутся. Тогда всё для Гермионы и Драко просто закончится. Что ж, это было опасно. Они могут умереть. Могут пострадать. Но этот план был единственным, что давало хотя бы одну возможность выбраться отсюда. Итак, они принялись за исполнения плана. С наступлением темноты Гермиона начала чувствовать, как бешено сердце вырывается из груди. Ей определенно было страшно. Взгляд Драко прямо ей в глаза, задержавшийся надолго, ее почему-то успокоил. У них не было точных часов, но с помощью несложных чар они узнали, что до наступления нового дня осталось примерно чуть больше часа. Это было идеальное время, и Грейнджер с Малфоем вместе двинулись в сторону леса. Она чувствовала всем своим сердцем, что что-то пойдет не так. Даже уверенность Драко больше не успокаивала её, в плане было слишком много недочетов… И, конечно, что-то пошло не так.